о мольбе никому не выдавать его.
- Гм... - сказал Кларк. - Грэкхи, прилетевшие за ним и не подумали
поблагодарить вас тогда? Немного странно, что их признательность выявилась
лишь после того, как они узнали, что вы что-то от них скрываете. Вы
сохранили то, что дал вам алдарианин?
Она вытащила маленький плоский с закругленными краями предмет, едва
больше женских ручных часов. На одной из его сторон была крохотная
рукоятка, которую можно было передвигать. Одна из его поверхностей была
гибкой и поддавалась, когда на нее нажимали. Предмет не отличался хорошей
отделкой. Тут и там на нем остались видны следы от сделавших его
инструментов. Это не были часы. Это вообще не было ни на что не похоже.
Это было загадкой.
Кларк очень внимательно рассматривал этот предмет, вертя в разные
стороны, но не касаясь рукоятки.
- Лучше ничего здесь не трогать, - сказал он. - Можно сломать.
Придется тщательно обследовать его под рентгеном. Это сделано не грэкхами!
Я видел, как грэкхи делают вещи и могу поклясться, что эта не принадлежит
к их числу. Можно совершенно определенно сказать, что это сделано
алдарианами.
- Я не знаю, что с этим делать, - сказала Люси.
- С вашего разрешения, - сказал Кларк, - я займусь этим.
Она кивнула, и он положил странный предмет в небольшой сейф.
- Мы не знаем, что можем обнаружить, - пояснил он, - поэтому и завели
сейф, в который кладем любые сувениры, относящиеся к грэкхам. Сейчас не
время заниматься вашим подарком, - добавил он. - Мы не знаем, для чего он
предназначен.
Раздался стук в дверь. Один из молодых людей пошел открывать, в то
время как Кларк захлопнул дверцу сейфа. В комнату вошел полицейский.
- Простите за беспокойство, - дружелюбно сказал он, - но ведь вы все
из университета Роджерса?
- Да, - сердечно сказал Кларк. - В чем дело?
- О, ничего плохого, - разуверил его полицейский. - Просто там
работал некто Хэккет. Вы его знаете?
- Ну, конечно, - сказал Кларк. - Кафедра физики. А что с ним
случилось?
- Он оказал грэкхам большую услугу, - объяснил полицейский. - Они
хотят найти его и девушку, которая с ним была, и сделать им подарок или
еще что-то в этом роде. Им очень хочется отблагодарить их. Поэтому они
даже обратились к властям с просьбой во что бы то ни стало разыскать его
или тех людей, у которых он может быть, чтобы те передали ему их просьбу.
- Хорошо, - сказал Кларк. - Если я его увижу, то обязательно передам.
Он, наверное, сюда еще не добрался.
- Великолепно! Как только он придет, сразу же сообщите грэкхам. Они с
девушкой сейчас самые настоящие герои. Грэкхи хотят что-нибудь для них
сделать. Я бы не отказался быть на их месте, а?
- Я бы тоже, - сказал Кларк. - Если я его увижу, то обязательно
передам.
Полицейский ушел. Все помолчали. Через минуту Хэккет сказал:
- Спасибо. К сожалению, мне пришлось дать полицейскому наши имена и
номер своего автомобиля. А Люси зарегистрирована в номере, где я снял ей
койку, под собственным именем. Если уж грэкхи зашли так далеко, что
полиция ищет людей, которые могут меня знать, то можно быть уверенным в
том, что они будут дежурить и у моей машины, и у гостиницы. С лучшими
намерениями, конечно.
Кларк кивнул головой.
- Не беспокойтесь, - сказал он Люси. - То, что вы принесли нам,
действительно может быть интересным. Если чужаки сначала завалят нас
подарками, а потом спросят об этом... Я все-таки никак не могу понять,
почему они решили выразить вам свою признательность лишь спустя какое-то
время. Как бы то ни было, здесь вы в безопасности. Мы на вас не донесем!
Люси попыталась улыбнуться этой шутке, но ей все равно было как-то не
по себе.
- Загадочные они, эти грэкхи, - продолжал Кларк. - Физики-атомщики
рвут на себе волосы. Они подложили под корабль несколько бомб, которые
управлялись и могли быть взорваны дистанционно, и к каждому кабелю были
приставлены датчики, сообщающие о том, что с ними все в порядке. И они
проверили эти устройства даже после того, как грэкхи начали одаривать нас
с ног до головы. Это-то самое загадочное из всего. Почему они так
благородны? Как бы то ни было, запалы бомб не работали. Бомбы невозможно
было взорвать, если бы это понадобилось. Инопланетяне что-то сделали с
ними, даже не выкапывая из земли. Атомщикам это не понравилось.
Он сделал телевизор тише.
- Я не такой уж доверчивый, - продолжал он обеспокоенно. - Они умны!
И могут уничтожить свои отходы, выброшенные в яму, перед отлетом. И тогда
поздно будет кричать "грэкхи - нечестны" мусорщикам-аналитикам.
Он улыбнулся и попытался разуверить Люси:
- Но вы не беспокойтесь. Мы все-таки добудем сведения, которые
грэкхам так не хочется нам дать. Это, конечно, очень неблагородно с нашей
стороны - такое полное отсутствие признательности, но зато по-человечески,
ибо человеку присуща неблагодарность.
Хэккет покачал головой. Ему было не по себе. Его гордость была
уязвлена тем, что инопланетяне отстранили его от занятий по физике. Он не
верил в их науку, но она почему-то мистифицировала всех, кто пытался в ней
разобраться. Не по себе ему было и из-за того, что чужаки неожиданно
решили высказать им свою признательность именно сейчас, хотя, по словам
Люси, они не пытались сделать это в госпитале.
Время шло. Из телевизора перестали литься звуки музыки. Началось
выступление, подготовленное для грэкхов, что Земля скоро будет неимоверно
богатой, как только заводы освоят выпуск трансляторов энергии и других
усовершенствований и когда все будет доступно широкой массе населения. Все
эти выступления перемежались благодарностями и хвалой чужакам.
Примерно через час после специального выпуска эта строка появилась на
экране еще раз и голос опять заявлял о настойчивом и горячем желании
пришельцев вознаградить Хэккета и Люси за их доброту и помощь
пострадавшему. Сквозь голос диктора пробивалась музыка, голоса, шаги.
Скоро должен был начаться банкет.
- Если бы я только мог увезти отсюда Люси на несколько тысяч миль, я
бы это сделал. Раз уж этого я не могу, нам придется скрываться с ней до
тех пор, пока они не улетят. Не знаю почему, но это надо сделать.
- Будьте нашими гостями, - весело сказал Кларк. - Мы никому не
говорили о наших намерениях. Грэкхам это могло не понравиться. Мы -
товарищи по несчастью. Будьте нашими гостями.
Настроение у Хэккета было отвратительным. Он не знал, что и думать.
Для грэкхов было совершенно неразумным заниматься таким отсталым миром,
как наш. Их благородство было непонятным, и глупо было верить в такое
потрясающее бескорыстие.
Но мы верили. Верили! Мы были даже не простыми, мы были
галактическими идиотами!
4
Этим вечером на всей Земле царил праздник. Их отлет должен был
транслироваться по радио и всем программам телевидения. Следовательно, это
великое событие должно было происходить при дневном свете. Отлет был
назначен на двенадцать часов дня. Людям западного побережья придется
встать очень рано, чтобы наблюдать этот исторический момент, а европейцам
придется позже лечь спать. Остальной мир будет смотреть видеозапись
двенадцатью часами позже.
Но банкеты - это совсем другое дело. Их можно устраивать в любое
время и на любом меридиане. И самый большой банкет был устроен в зале,
который спешно выстроили у самого корабля.
Хэккет хмурился, сидя в комнате и смотря на телевизионный экран.
Танцующих пар было так много, что почти не было видно пола, а музыка была
еле слышна, она глушилась шарканьем тысяч ног и разговорами.
Затем камера переместилась и показала кинозвезду, дающую всем свои
автографы. Еще одно перемещение, и на экране появился пьяный, пытающийся
отплясать какой-то совершенно дикий танец.
- Не думаю, что мы многое потеряли от того, что нас там нет, - сказал
Хэккет.
Люси кивнула, но слушала его невнимательно. Казалось, она все время к
чему-то прислушивается.
- В этом, - печально сказал рыжеволосый Кларк, - одна из основных
проблем человеческой расы. Мы ко всему привыкаем и, может быть, это стоит
ту цену, которую мы платим за наши привычки.
Люси облизнула сухие губы. Она не могла внимательно слушать, что
говорилось вокруг. Один из молодых людей вышел из комнаты. Она вся
напряглась, прислушиваясь к звукам, доносящимся снаружи.
- Людям стоит больше прислушиваться к нам, археологам, - сказал
Кларк. Он, казалось, не обращал внимания, слушают его или нет. - В старое
время - от пятисот до пятидесяти тысяч лет тому назад - все менялось
медленно. Рушились царства и уничтожались культуры, но никогда - в спешке.
Эти события происходили потому, что менялся климат и людям приходилось
перебираться на другое место и драться за него. Но эти события не
происходили за одну минуту или в несколько дней. Сейчас все по-другому.
- Когда мой дедушка был еще мальчиком, мужчины носили пристежные
стоячие воротнички и манжеты, чтобы можно было не снимать саму рубашку, по
крайней мере, неделю. Женщины заготовляли овощи на зиму. Они мели пол
вениками, купались в тазах и приготовляли собственное мыло. Затем внезапно
у них появились пылесосы, детергенты, консервы, стиральные машины и
посудомойки. Все менялось быстро, и чем стали заниматься люди? Что они
сделали с временем, эти женщины, которым не надо было больше мести пол
вениками, стирать, заготавливать овощи на зиму и делать мыло? Они
уничтожили свое свободное время! Они не желали оставаться без дела и
убивали то время, только чтоб у них его не было!
То же самое и с мужчинами. Когда-то мужчина простой мотыгой вскапывал
себе большой огород. Затем он получил лучшие орудия производства: у него
появилась соха. Но разве продолжал он вскапывать огород того же размера и
наслаждаться свободным временем, которое у него появилось? Никогда! Он
начал вскапывать акры! Десятки акров, сотни акров! Мы, люди, просто не
можем сидеть без дела. Мы просто не понимаем, что это такое!
Он ухмыльнулся.
- А сейчас, - спросил он, обращаясь к полу и стенам, - что нам делать
сейчас? Все наши жизненные привычки и устои должны измениться практически
за одну ночь. Если то, что нам дали пришельцы, поможет всем людям работать
только час в неделю вместо трех четвертей жизни, что нам делать? Очевидно
только одно - мы не можем бездельничать. Это проклятие Адама, что мы не
можем не работать, нужно нам это или нет. Не можем. Что еще мы придумаем,
чтобы как-то убить свободное время, которое нам дали грэкхи?
Хэккет пожал плечами, не отрывая взгляда от телевизионного экрана.
Снаружи послышались шаги. Люси вздрогнула. Но это был молодой
человек, вышедший несколько минут назад.
- Грэкхи устраивают прием, - сказал он, входя в комнату. - Я только
что видел, как из корабля вышел человек, весь усыпанный орденами и
медалями. Должно быть, важная шишка. Иностранец. Как только он вышел, на
корабль поднялся еще кто-то. Какой-то дипломат, судя по одежде.
- Грэкхи дают аудиенцию, - сказал Кларк, - уважаемым гражданам.
Представителям различных наций. Зачем?
Ответа не последовало. На телевизионном экране появился знаменитый
комедийный актер, выступивший с речью, обращенной к празднующим. Всей его
речи расслышать было невозможно, но он сыпал шутками, добродушно прошелся
по поводу того, как чудесно все проводят время, а кончил с пафосом и
патетикой, хвалой грэкхам, без которых процветание было бы невозможно.
