страже казалась ему смешной. Присутствию в дверях скелета можно найти
тысячу объяснений.
Поэтому теперь Мышелов проскользнул в сокровищницу перед Фафхрдом и
разочарованно осмотрелся: никакой мебели, стены такие же голые и лишенные
каких бы то ни было украшений, как и снаружи. Просто большая, низкая
комната. Двери в боковых стенах вели под меньшие купола, впереди
угадывался коридор и лестница в верхнюю часть главного свода.
Мельком взглянув на череп и обломки скелета, Мышелов направился к
лестнице.
- Наш документ, - обратился он к Фафхрду, который уже успел его
нагнать, - гласит, что сокровище лежит под замковым камнем главного
купола. Стало быть, надо искать в комнате или комнатах второго этажа.
- Правильно, - оглядываясь по сторонам, согласился Фафхрд. - Но мне
интересно, Мышелов, для чего первоначально служил весь этот дом? Странно,
ведь выходит, что человек, построивший здание только для того, чтобы
спрятать в нем сокровища, сам же трубит об этом на весь мир. Как ты
полагаешь, может, здесь был храм?
Внезапно Мышелов, издав какой-то шипящий звук, отпрянул назад. На
нижних ступеньках лестницы лежал еще один скелет, почти целый, только
верхняя половина черепа была снесена и белела обломанными краями.
- Хозяева дома крайне стары и неприлично голы, - прошипел Мышелов,
сердясь на себя за собственный испуг.
Взбежав по ступеням, он принялся рассматривать страшную находку.
Своим острым взглядом он разглядел кое-что кроме костей: ржавый кинжал,
потускневшее золотое кольцо на пальцевой кости, пригоршню роговых пуговиц
и тонкий, позеленевший от времени медный цилиндр. Последняя находка
заинтересовала его. Он вырвал цилиндр из скрюченных пальцев, и кости с
сухим стуком посыпались на ступеньку. Подцепив крышку цилиндра кончиком
кинжала, Мышелов вытряхнул из него свернутый в трубочку листок древнего
пергамента, осторожно развернул его, и они с Фафхрдом, повернувшись к
свету, проникавшему с лестничной площадки, принялись читать написанные
красными чернилами убористые строчки.
"Мне принадлежит тайное сокровище. Есть у меня и медь, и хрусталь, и
кроваво-красный янтарь. Изумруды и рубины, за которые даже демоны затеяли
бы между собой войну, и бриллиант величиною с человеческий череп. Но никто
не видел их, кроме меня. Я, Ургаан Ангарнджийский, презираю лесть и
зависть глупцов. Для своих драгоценностей построил я в укромном месте
достойную сокровищницу. Там, спрятанные под замковым камнем, они могут
мирно спать, пока не исчезнут и земля, и небо. В сутках езды от деревни
Сорив, в долине с двумя двугорбыми холмами стоит этот дом, увенчанный
тремя куполами и башней. Он пуст. Любой глупец может войти в него. Пусть
попробует. Мне до него нет дела".
- Кое-какие различия в подробностях есть, - пробормотал Мышелов, - но
текст звучит примерно так же, как и в нашем описании.
- Нет, это явно писал какой-то сумасшедший, - нахмурился Фафхрд. - А
если нет, то почему же он надежно запрятал свои сокровища, а потом оставил
подробные указания, где их найти?
- Мы с тобой думали, что наш документ оставлен на всякий случай или
по оплошности, - задумчиво проговорил Мышелов. - Но откуда тогда появился
второй?
Погруженный в размышления, он сделал шаг вверх по лестнице и увидел
еще один череп, скалящийся из темного угла. На сей раз Мышелов не
оторопел, но зато почувствовал себя, как муха, которая запуталась в
паутине и видит вокруг высосанные до последней капельки качающиеся тела
своих товарок. Он затараторил:
- Если бы мы были правы, то не было бы трех, четырех, а может, и
дюжины подобных писем. Но, как мы видим, здесь побывали и другие искатели
сокровищ, значит, и у них были какие-то письменные указания? Пусть Ургаан
Ангарнджийский был сумасшедшим, но он намеренно заманивал сюда людей.
Очевидно одно: в этом доме скрыта - или была скрыта - какая-то смертельная
ловушка. Или какой-то страж, гигантский зверь, к примеру. Не исключено,
что сами эти камни источают яд. А может, стоит задеть за незаметную
пружину, и из прорезей в стенах вылетят смертоносные мечи, а потом
спрячутся назад.
- Вряд ли, - возразил Фафхрд. - Эти люди погибли от ударов чудовищной
силы. Ребра и позвоночник первого буквально размозжены. Второму снесли
полчерепа. А там лежит и третий. Смотри! У него раздроблены кости ног!
Мышелов хотел было что-то ответить, но неожиданно расплылся в улыбке.
Он понял, к какому выводу непроизвольно вели умозаключения Фафхрда, и
вывод этот был просто смехотворен. Кто может наносить удары чудовищной
силы? Кто, если не серый великан, о котором рассказала им крестьянская
девчушка? Серый великан, вдвое выше обычного человека, вооруженный
громадной каменной дубинкой, великан, место которому лишь в сказках и
фантазиях.
Фафхрд улыбнулся Мышелову в ответ. Похоже, они напридумывали черт те
что на пустом месте. Конечно, скелеты наводят на размышления, но разве это
не просто останки людей, умерших много-много лет и даже веков назад? Какой
страж будет ждать три столетия? Да за такой срок даже демон выйдет из
терпения! К тому же демонов не бывает вовсе. И нечего раньше времени
перебирать всякие замшелые страхи и ужасы, которые давно превратились в
прах. На самом деле, решил Фафхрд, все достаточно просто. Они пришли в
заброшенный дом, чтобы выяснить, спрятаны в нем сокровища или нет.
Сойдясь на этом, друзья начали подниматься по лестнице, которая вела
в менее освещенную часть дома Ангарнджи. Несмотря на уверенность, они
двигались весьма осторожно, пристально вглядываясь в тени, темневшие
впереди. И правильно.
Едва они встали на верхнюю ступеньку, как из мрака вылетела стальная
молния. Она задела Мышелова по плечу, и он резко обернулся. Тут же
раздался звон стали о каменный пол. Охваченный одновременно гневом и
страхом. Мышелов пригнулся и бросился в дверь, откуда был брошен клинок,
прямо навстречу опасности, от кого бы та ни исходила.
- Ах ты склизкопузый червяк! Так ты еще кидаешься в темноте
кинжалами? - услышал Фафхрд гневный голос Мышелова и тоже бросился в
дверь.
У стены, съежившись, стоял лорд Раннарш: его пышный охотничий наряд
был растрепан и весь в пыли, черные волнистые волосы откинуты назад,
жестокое, но красивое лицо превратилось в бледную маску ненависти и
крайнего ужаса. На несколько мгновений его последнее чувство, похоже,
взяло верх, но, как ни странно, направлено оно было не на людей, которых
он только что пытался убить, а на что-то другое, невидимое.
- О боги! - вскричал он. - Дайте мне выйти отсюда! Сокровище ваше,
только выпустите меня, иначе я обречен. Оно играет со мной, как кошка с
мышью. Это невыносимо, невыносимо!
- Ах, теперь мы запели по-другому? - рявкнул Мышелов. - Сперва мечем
кинжалы, потом в панике умоляем?
- Это все грязные трусливые увертки, - добавил Фафхрд. - Сам
спрятался в безопасное местечко, а его вассалы храбро погибли.
- Безопасное? Ты говоришь, безопасное? О боги!
Раннарш уже почти визжал. И тут выражение его искаженного лица
немного изменилось. Нет, ужаса в нем было не меньше, если даже не больше.
Но сквозь этот ужас проступил стыд - стыд от того, что он так низко пал в
глазах этих двух мошенников. Губы лорда скривились, обнажив стиснутые
зубы. Левая рука вытянулась в жесте мольбы.
- О пощадите, пощадите меня! - жалобно воскликнул он, выхватил правой
рукой из-за пояса второй кинжал и снизу метнул его в Фафхрда.
Северянин отбил клинок неуловимым движением ладони и решительно
заявил:
- Он твой, Мышелов. Убей его.
Это было похоже на сцену, которая разыгрывается, когда кот загоняет
мышь в угол. Лорд Раннарш выхватил из золоченых ножен сверкающий меч и
кинулся вперед, размахивая им, как одержимый. Мышелов чуть отступил, и его
тонкий клинок замелькал в контратаке, с виду не слишком решительной, но на
самом деле смертоносной. Раннаршу пришлось сдержать свое рвение и
остановиться. Меч Мышелова двигался столь стремительно, что, казалось,
ткал вокруг противника паутину из стали. Затем Мышелов сделал три выпада
подряд. От первого удара его меч согнулся чуть ли не пополам, угодив в
спрятанную под одеждой Раннарша кольчугу. Вторым ударом Мышелов пронзил
ему живот, третьим - шею. Задыхаясь и давясь кровью, лорд Раннарш рухнул
на пол, судорожно вцепился пальцами в горло и испустил дух.
- Бесславный конец, - мрачно заметил Фафхрд, - хотя с ним обошлись по
чести, чего он не заслуживал; правда, мечом мерзавец владел неплохо.
Мышелов, не нравится мне это убийство, хотя Раннарш бесспорно сам во всем
виноват.
Вытирая свой меч о бедро поверженного противника. Мышелов догадался,
что имел в виду Фафхрд. От победы он ощущал не радость, а лишь холодное,
тошнотворное омерзение. Еще миг назад он был вне себя от ярости, но теперь
гнев покинул его. Стянув с себя серую куртку. Мышелов осмотрел рану на
плече. Из нее еще сочилась кровь, сбегая вниз по руке.
- Лорд Раннарш не был трусом, - медленно проговорил он. - Он убил
себя, вернее, дал убить, потоку что мы видели его испуг и слышали, как он
вопил от страха.
Едва Мышелов произнес эти слова, как невероятный ужас ледяным
панцирем сковал сердца обоих друзей. Казалось, страх перешел к ним в
наследство от лорда Раннарша. И что-то сверхъестественное было в том, что
у друзей не было и тени предчувствия, ни намека на его приближение. Страх
не возник, как обычно это бывает, в виде слабых ростков, которые
постепенно становились все больше и больше. Он нахлынул внезапно,
мгновенно парализовал и ошеломил друзей. Хуже того, для него не было
никакой видимой причины. Еще секунду назад друзья равнодушно смотрели на
скрюченный труп лорда Раннарша, и вдруг ноги у них подкосились, внутри все
похолодело, по спине побежали мурашки, зубы застучали, сердца неистово
заколотились, а волосы поднялись дыбом.
Фафхрд чувствовал себя так, словно неожиданно попал в отверстую пасть
гигантской змеи. Его разум варвара был потрясен до самых глубин. В голову
ему пришли мысли о мрачном боге Косе, скитающемся среди ледяного молчания
Стылых Пустошей, о тайном могуществе Судьбы и Случая и об их играх, ставка
в которых - кровь человека и его разум. Сигнал от себя эти мысли, но
леденящий ужас словно выкристаллизовывал их, и они снежными хлопьями
заносили его сознание.
Постепенно ему все же удалось справиться с дрожью в ногах и
сведенными судорогой мышцами. Он медленно, словно в кошмарном сне,
огляделся, внимательно рассматривая каждую подробность окружения. Комната,
в которой они находились, имела полукруглую форму и занимала половинку
главного купола. Свет в нее проникал через два маленьких окошка,
прорезанных высоко в потолке.
Внутренний голос непрерывно твердил: "Не делай резких движений.
Осторожно. И главное, не беги. Другие побежали, оттого-то их и настигла
столь быстрая смерть. Не спеши. Не спеши".
И тут Фафхрд обратил внимание на лицо Мышелова. На нем был написан
точно такой же ужас. Интересно, подумал Фафхрд, сколько это еще продлится,
как долго он сумеет держать себя в руках, чтобы не убежать отсюда сломя
голову, как долго он сумеет бороться с ощущением, что какая-то громадная
невидимая лапа тянется к нему, неумолимо, пядь за пядью.
В нижней комнате послышался тихий звук шагов. Размеренных,
неторопливых шагов. Вот кто-то прошел по коридору. Вот начал подниматься
по лестнице. Вот миновал площадку и теперь двинулся дальше, вверх по
ступеням.
