гибелью, но он жил в те мгновения лишь одним - страстным желанием
отомстить. Сжимая в руке кинжал и думая, что дешево свою жизнь не
отдаст, в одном исподнем он проторчал до утра на карнизе, слившись со
стеной.
Когда же утром разбойники, опьяненные первой удачей и трофеями
замковых погребов, попадали в трапезной со скамей или уткнулись в
объедки на столе, Трэггану покинул свое убежище. Быстро и ловко, как
учили в боевом монастыре, он перерезал глотки пьяным шакалам,
отомстив за братьев - ни один разбойник даже не открыл глаза, все
очутились пред судом Димоэта, так и не узнав, что произошло.
Трэггану обходил родной замок из комнаты в комнату в поисках
уцелевших, уже зная, что он сейчас за старшего. Отец выжил - когда в
его спальню ворвались нападавшие он уже стоял с мечом у порога, но
был стар и силы оказались не равны. Его сбили с ног грубым навалом и
всласть потоптались на главе древнего рода, изливая на нем всю
накопившуюся злость на ненавистных эллинов, которым всю жизнь гнули
спины. Они оставили благородного Барэггу бесчувственного и
умирающего; на теле отца, когда его нашел Трэггану, не было ни
единого неповрежденного места - сплошные раны и кровоподтеки.
Отец выжил, ум его был трезв и ясен, как всегда. Но он никогда
больше не встанет с постели. Сдерживая слезы, Трэггану похоронил
братьев и павших воинов замка, благодаря Димоэта, что хоть его сестры
за полтора восьмидневия до этого события отправились в монастырь
продолжать обучение...
Тяжкие воспоминания, неприятные. И когда Трэггану в первый раз,
засидевшись за бумагами - работать с рукописями и словом оказалось
много сложней и паскудней, чем мечом защищать честь и жизнь, -
заснул в этом кабинете, та ночь повторилась, как наяву.
А теперь в его спящем сознании повторился день, когда он попал к
нижним людям, о которых не знал никто в мире. Он провел у них
неполных полтора года, став для них своим.
Нижние люди - это так их называл про себя Трэггану, когда
обучался их странному напевному языку, приходя в себя после
многочисленных переломов. Сами себя они именовали онугками и это
слово ничего не означало ни на одном языке Аддакая. И они умели
выживать во время родов Оклумша! Трэггану вместе с ними пережил эти
страшные дни. Впрочем, страшные для тех, кто наверху, а внизу,
оказывается, были целые оазисы, которые не поддавались жуткому
землетрясению, и в которых отсиживались онугки. Они многому научили
Трэггану, которого побаивались, так как у него было с собой
обезвреженное яйцо зла.
В отличие от черных горцев, нижние люди не поклонялись
чудовищам, а сами стремились их уничтожать, для чего продумывали
целую сеть ловушек, попадая в которые, монстр неизбежно погибал... В
боковой ход одной из таких ловушек, кстати, и свалился Трэггану.
Нижние люди не хотели отпускать Трэггану, уговаривали, чтобы он
взял в жены дочь их племени и жил с ними. Они посвятили его в онугки;
шаман, совершавший обряд, подарил ему дар видеть в полной темноте -
дар, которым владели все онугки, без которого во чреве гор не выжить.
Но когда Трэггану все же решил уходить, стосковавшись по родным
краям, яркому солнцу и вольному ветру, двое лучших проводников всего
за несколько дней вывели его в долину у подножия Оклумша...
А отряд Холкма после той встречи сразу с двумя чудовищами домой
так и не вернулся...
Трэггану тряхнул головой и снова звякнул палочками друг о друга
- надо начинать день, который обещал быть трудным. Сегодня он,
Трэггану, будет нужен всем. Как владельный элл Итсевд-ди-Реухала,
правящий итсевдским кварталом в Городе Городов. Сегодня открываются
аддаканы после восемьжды восьми дней спячки.
Наконец дверь скрипнула и натужно растворилась. Вошел старый
Гирну. В его ведении был этот кабинет и словохранилище, он прекрасно
знал весь квартал, которым управлял хозяин, и взаимоотношения всех
обитателей. Среди домочадцев он пользовался непререкаемым уважением,
и хотя он никогда в жизни не повышал голоса, его побаивались все
слуги, вплоть до однолетней дочки кухарки. Когда-то он был доверенным
слугой элла Ланэррагу и его знания очень выручали Трэггану. Не только
когда он вступил во владение нежданным наследством, но и сейчас.
- Доброе утро, хозяин.
- А где Кейону? - строго спросил Трэггану.
Первое время ему трудно давалась эта строгость - он привык
командовать воинами, а не слугами. Но жизнь всему научит.
- Он, наверное, у вашей спальни ждет, - защитил товарища
старик. - Я услышал зов и пришел.
- У спальни, - недовольно проворчал Трэггану, хотя особого
раздражения не чувствовал. - Ласкался, небось, всю ночь с
девицами...
Трэггану хотел было отправить старика досыпать, но неожиданно у
него появилось к нему несколько вопросов и он даже порадовался, что
так получилось.
- Скажи, Гирну, отчего умер твой старый хозяин?
- Вы спрашиваете об элле Ланэррагу или об элле Вэмбреггану? -
уточнил слуга.
- О моем дяде, элле Ланэррагу.
- Он умер прямо здесь, в этом кабинете. В этом вот кресле, -
кивнул старик на кресло, в котором еще хранилось тепло Трэггану. -
Это произошло за два года до предыдущего Праздника Димоэта. Он
засиделся здесь тогда точно так же, как вы сегодня, только он три
свечи себе всегда ставил. Я узнал, что он не ночевал в спальне,
пришел сюда - дверь изнутри на щеколду закрыта. Я стучал-стучал,
потом позвал Сарну... Вы его не знаете, Сарну повздорил с новым
хозяином... то есть, с эллом Вэмбреггану и ушел, подался в воины, он
всегда хотел чужие страны посмотреть... Так вот, Сарну взломал дверь
и мы увидели хозяина, откинувшимся на спинку кресла - словно спал.
Но лицо было суровым и злым почему-то. Я еще подумал тогда, что ему
снится какой-то недруг. Он держал в руке перо и перед ним был его
секретный свиток, один из тех, что написаны его шифром - я показывал
вам, их никто не может прочесть. Ну, я подошел, потряс хозяина за
плечо... Когда я прикоснулся к нему, почувствовал, что он мертв.
- Так от чего он умер? - снова спросил Трэггану.
- Как от чего? - удивился Гирну. - От старости, конечно.
- Он был старше тебя?
- Нет, - вздохнул слуга. - Почти на полтора периода Димоэта
младше. Но ведь его заботы было не сравнить с моими, элл Трэггану. Я
что - мое дело пыль стирать, да свитки перебирать.
- А что сказали маги?
- Маг из октаэдра эскулапов осмотрел и сказал, что сердце
остановилось. Так бывает.
- А маг из элираната?
- А мы его не вызывали, зачем? - удивился старик. - Дверь
была заперта изнутри, хозяин умер сам...
- Значит, насчет чужой магии не проверяли? - зловещим тоном
спросил Трэггану.
- Ну ведь маг-эскулап осматривал покойника! - воскликнул
Гирну. - Он бы почувствовал...
- Да, наверное, ты прав, - медленно произнес Трэггану,
вспоминая рассказы о том, что следы темной магии не всегда могут
разглядеть даже маги седьмой грани. - Что ж, хорошо. Отправляйся,
разбуди Кейону. Пусть придет побреет меня и принесет парадное платье.
Прямо сюда. И распорядись о завтраке, тоже сюда. Мне надо еще
поработать.
Старик кивнул в знак того, что все будет сделано как можно
быстрее, и вышел.
Трэггану посмотрел на закрывшуюся дверь. Интересно, что думает о
нем старый Гирну, сменивший уже двух хозяев? Впрочем, какая разница?
И не это главное. Ему самому о многом надо подумать и... А надо ли?
Прошло столько времени и ничего не ясно. Но сон... Вещий сон... И
старый элл Ланэррагу умер в этом кабинете... Трэггану - наследник
его сына, и он должен принять на себя месть. А вдруг Вэмбреггану во
всем разобрался до него и уже отомстил?
Трэггану отогнал от себя эту гаденькую мысль. Он должен сам все
выяснить. Но не сегодня. Сегодня у него слишком много других проблем
- завтра начинается Праздник Димоэта. Праздник Димоэта... Кому
праздник, а кому каторжная работа. Он участвовал в празднествах
отроком, перед самой отправкой в монастырь и жил воспоминаниями о тех
чудесных днях долгие годы. Но сейчас он - владельный элл
Итсевд-ди-Реухала. И как много на нем обязанностей и
ответственности!..
Эх, кончатся праздники, возьмет лучшего коня, через аддакан в
Итсевд, и через семь часов бешеной скачки он в Кремане - в родном
замке, пойдет к отцу и спросит как... Ох, ведь отец же еще не знает!
Их род не закончится на нем, Трэггану, какие бы удары не
наносила судьба. Через три дня после закрытия аддаканов у него
родился сын! Он не сообщал отцу о тяжести жены, боясь неизвестно
чего. Но теперь отец должен узнать как можно скорее - и именно от
него, Трэггану.
Сердце бьется часто от одной мысли о крохотном существе,
которое, когда из спальни в самый счастливый день жизни вынесли
бабки, он поднял высоко над головой, признавая своим законным сыном и
наследником...
Трэггану пересек просторный кабинет и открыл дверь во внутренний
сад. На него повеяло прохладой и свежестью. Мысли с сына мгновенно
перекинулись к той, что за последние годы растопила его сердце воина
кротостью, добротой и красотой. Млейн... Ее солнечные волосы,
играющие днем всеми оттенками янтаря, ночью при свече превращались в
колдовской малиновый поток, струящийся на плечи...
Трэггану сбросил мягкий халат, к которому уже привык - к
хорошему привыкаешь быстро и не понимаешь, как мог по несколько
восьмидневий ходить в грубых одеждах, не снимая. Подошел к колодцу,
на краю которого стояло полное ведро, и с наслаждением вылил воду на
себя. Потом сбросил ведро вниз - оно ухнуло в глубину - и принялся
яростно крутить рукоять, вытравливая цепь.
Дворец был выстроен вокруг старой каменной башни, которая более
восемьжды восьми Праздников Димоэта назад в гордости возвышалась на
пустыре, поодаль от Площади Аддаканов, защищая дорогу к Торговой
площади. Построена башня прочно - годы не страшны. Давно нет замка
- вокруг каменной громадины, скрыв ее от посторонних глаз, выросли
стены высокого, праздничного дворца, населенного сотней обитателей, с
роскошным залом, в котором устраиваются приемы в честь и для гостей
из Итсевда. А башня, стержень и сердце замка, была подвластна только
хозяину.
В нее имелся один лишь вход - из кабинета в сад и сквозь люк по
винтовой лестнице. И еще один выход - через мрачное подземелье,
через прорытый невесть когда полуобвалившийся туннель в лес, за
несколько димов от города.
Трэггану хотел исследовать внутренности башни и туннель, о
котором вычитал в свитках бывших хозяев дворца, но пока руки так и не
дошли. Дважды он спускался с факелом вниз, чтобы осмотреть каменный
мешок, но оба раза запутался в лабиринтах переходов и спешил
вернуться к свету. Пусть пока утроба башни остается во власти пауков
и прочих тварей. Пока остается - Трэггану еще не со всем хозяйством
дворца и квартала разобрался, но потом обязательно займется и башней.
Он сперва лениво разминал затекшие мышцы, потом все быстрей и
яростней. Он любил свой укромный уголок и называл мысленно садом,
хотя в нем росли лишь небольшие кусты вдоль одной из стен.
- Хозяин, я пришел, - раздался с порога голос Кейону.
- Закрой дверь, дурак! - зло прошипел Трэггану, не прекращая
приседать и не отрывая взгляда от кончиков пальцев вытянутых рук. -
Жди пока выйду!
Приняв наследство, Трэггану вынужден был изменить образ жизни. И
привычки. Но обойтись без постоянного поддержания себя в форме он не
мог. Обычай же, возведенный для знати на острове Димоэта чуть ли не в
закон, вызывал у воина чувство неприятия и крайнего раздражения.
Димоэт - хозяин мира, и хозяин острова вдвойне, здесь он правит
безраздельно, все подчинено его воле и помыслам. И если в твоей
власти город, квартал или даже здание, даже лоток на Торговой площади
- значит, так хочет Димоэт. И если он возжелает, чтобы твое тело
было сильным, ловким, без жиринки - он сделает это. Не следует идти
против воли Димоэта.
Зарядкой и упражнениями Трэггану занимался в этом секретном саду
