некую "утрату себя" или "саморастворение", осуществляемые через концентрацию
образно-чувственного восприятия. Техника погружения в это состояние явно
имеет самое непосредственное отношение к мистицизму и, пожалуй, связана с
категорией Имманентности. Впрочем, не берусь уверенно классифицировать ни
практику Ханддары, ни ее категории.
Госс что-то сказал человеку в алом хайэбе. Тот медленно возвратился к
реальности, посмотрел на нас и сделал несколько неторопливых шагов по
направлению ко мне; внезапно меня охватил страх: под полуденным солнцем он
светился каким-то иным светом, словно исходящим от него самого.
Он был почти таким же высоким, как и я, только стройнее, с ясными
глазами и открытым, красивым лицом. Когда наши взгляды встретились, мне
вдруг захотелось заговорить с ним мысленно, попытаться достигнуть глубин его
души с помощью телепатии, которой я ни разу не пользовался с тех пор, как
попал на планету Зима, и пока что пользоваться не намеревался. Сейчас,
однако, это желание оказалось сильнее запрета: я вышел с ним на
телепатическую связь, но ответа не получил. Контакт не состоялся. Он
продолжал смотреть мне прямо в лицо. Потом улыбнулся и сказал приятным,
довольно высоким голосом:
- Вы тот самый Посланник, да?
- Да, - заикаясь, ответил я.
- Мое имя Фейкс. Нам весьма лестно принимать у себя такого гостя. Вы
ведь поживете у нас в Отерхорде?
- С радостью принимаю ваше приглашение. Мне, если это возможно,
хотелось бы немного узнать о практике Предсказаний. А если взамен я смогу
сообщить нечто интересующее вас, например относительно того, кто я такой и
откуда прибыл, то я(
- Все, что вам будет угодно, - сказал Фейкс с безмятежной улыбкой. -
Это просто замечательно! Ведь для того чтобы попасть сюда, вам пришлось
пересечь Космический Океан, затем проделать еще две тысячи километров от
Эренранга, перебраться через Каргав и(
- Мне давно хотелось побывать в Отерхорде. Ведь ваши Предсказатели
пользуются удивительной славой.
- В таком случае вам, наверное, интересно было бы посмотреть, как это
происходит. Или у вас есть свой собственный вопрос к нам?
Его ясные глаза заставляли говорить правду.
- Не знаю, - ответил я.
- Нусутх, - сказал он, - неважно. Это не имеет значения.
Возможно, если вы останетесь здесь, то в конце концов решите, есть ли у вас
вопрос к Предсказателям или совсем нет никаких вопросов... Знаете, есть лишь
определенные дни, когда Предсказатели могут собраться все вместе, так что в
любом случае вам придется пожить с нами некоторое время.
Я и пожил, и это были очень приятные дни. Мне была предоставлена полная
свобода; приходилось лишь порой принимать участие в общих работах - на
поле, например, или в саду, а также заготавливать дрова и ремонтировать
жилища. Гости, вроде меня, приглашались теми постоянными Обитателями,
которым в данный момент требовалась помощь. В остальное время никто меня не
беспокоил, и порой за целый день мне не доводилось ни с кем обменяться даже
словом. Наиболее часто моими собеседниками оказывались молодой Госс и
Фейкс-Ткач, чей удивительный характер - абсолютно прозрачный и одновременно
абсолютно непостижимый, словно бездонный колодец, полный ключевой воды, -
как бы воплощал в себе чистоту и загадочность этих мест. По вечерам то в
одном, то в другом невысоком, окруженном деревьями домике в гостиной у очага
собиралась компания: разговаривали, пили пиво; порой звучала и музыка
-энергичные ритмы Кархайда, мелодически несложные, зато всегда в форме
весьма изощренных импровизаций. В один из таких вечеров я наблюдал танец
двух Стариков Отерхорда. Это действительно были очень старые люди: волосы их
совсем побелели, руки и ноги казались тощими, как палки, а кожистые склада у
внешних уголков глаз нависали так, что, по-моему, мешали им видеть. Их танец
был медленным, движения точными, рассчитанными, радующими сердце и взор.
Старики начали танцевать в Часу Третьем, сразу после обеда. Музыканты
совершенно произвольно то вступали, то почти все разом умолкали, за
исключением барабанщика, который ни на миг не прекращал, искусно меняя ритм,
вести мелодию. В Часу Шестом двое престарелых танцоров все еще продолжали
свой танец. Миновала полночь, то есть они протанцевали уже более пяти земных
часов. Впервые мне удалось наблюдать феномен дотхе - произвольно
вызывай и контролируемую человеком концентрацию энергии; на Земле подобный
"истерический" прилив сил может быть вызван, например, сильным душевным
волнением, однако дотхе землянам неведомо; теперь мне гораздо легче было
поверить в немыслимые истории, рассказываемые о Стариках-ханддаратах.
Здесь шла глубокая "интровертная" жизнь - вполне самодостаточная,
чуточку застойная; ханддараты были погружены в то самое, воспеваемое ими,
особое "неведение", которое является следствием неактивности и
невмешательства. Основное правило подобного поведения прекрасно выражено их
излюбленным словом нусутх, которое приблизительно можно перевести
выражением "все равно" или "неважно". Слово это - краеугольный камень
культа Ханддара, и я не стану притворяться, что хотя бы отчасти понял его.
Зато после двух недель, проведенных в Отерхорде, я начал гораздо лучше
понимать Кархайд, за бесконечными государственными праздниками, сложной
политикой и страстями которого стоит многовековая, древняя тьма, пассивная,
анархическая, молчаливая и в то же время удивительно плодотворная Тьма
Ханддары.
Именно среди этого, казалось бы, абсолютного молчания и вспыхивает
вдруг необъяснимое откровение Предсказателя.
Молодой Госс, который с удовольствием сопровождал меня повсюду, сказал,
что я могу спросить Предсказателей о чем угодно, любым способом
сформулировав свой вопрос.
- Чем лучше обдуман вопрос, чем короче он сформулирован, тем точнее
будет ответ на него, - сказал он. - Неясность порождает неясность. И на
некоторые вопросы, разумеется, ответа не существует.
- А если я задам как раз такой вопрос? - поинтересовался я. Это
ограничение казалось мне искусственным, хотя и было уже знакомо.
Госс совершенно неожиданно ответил:
- В таком случае Ткач откажется отвечать вам. Вопросы, не имеющие
ответа, разрушили не одну группу Предсказателей.
- Разрушили?
- Вам ведь известна история лорда Шортха, который заставил
Предсказателей из Цитадели Эсен отвечать на вопрос "В чем смысл жизни?"
Вообще-то случилось это уже более двух тысяч лет назад. Предсказатели в тот
раз оставались во Тьме в течение шести дней и шести ночей. В конце концов
все Целомудренные впали в кататонию. Блаженные умерли, а Перверты насмерть
забили лорда Шортха камнями, ну а Ткач... Это был человек по имени Меше.
- Основатель культа Йомеш?
- Да, - сказал Госс. И засмеялся, будто сказал что-то веселое. Я так
и не понял, над кем он смеялся - над последователями культа Йомеш или надо
мной.
И я решил задать такой вопрос, на который можно было бы ответить только
"да" или "нет"; тогда по крайней мере можно будет судить о степени ясности
или двусмысленности ответа. фейкс подтвердил слова Госса о том, что вопрос
мой может касаться материй, совершенно неведомых Предсказателям. Я мог
спросить, например, будет ли в этом году в северном полушарии планеты Эс
хороший урожай культуры улъм, они ответят на этот вопрос, не имея ни
малейшего представления о том, существует ли такая планета. Мне показалось,
что все это похоже на самое обыкновенное гадание - вроде обрывания
лепестков ромашки или подбрасывания монетки. Нет, заявил мне Фейкс, ничего
подобного, среди Предсказателей никто не полагается на удачу. Да и весь
процесс пред сказания полностью противоположен обычному гаданию.
- Значит, вы читаете мысли?
- Нет, - сказал Фейкс, улыбаясь открыто и безмятежно.
- Но может быть, вы устанавливаете между собой телепатическую связь,
не отдавая себе в этом отчета?
- А какой толк тогда был бы в предсказаниях? Если спрашивающий знает
ответ, то зачем ему платить нам дорогую цену?
Я выбрал такой вопрос, ответа на который мне определенно недоставало.
Одно лишь время могло доказать, правы Предсказатели или нет, если только не
одно - как я отчасти опасался - из тех поистине восхитительных
профессиональных "пророчеств", которые применимы для любого исхода дела.
Вопрос мой отнюдь не был тривиальным; я напрочь отказался от идеи спросить,
например, когда перестанет идти дождь или иную подобную чушь, ибо осознал,
что задавать вопрос Предсказателям дело не только весьма сложное, но и
опасное, прежде всего для всех девяти Предсказателей Отерхорда. Цена ответа
была высока: два из моих оставшихся рубинов уплыли в казну Цитадели; однако
для дающих ответ цена эта была еще выше. И когда я ближе узнал Фейкса и мне
стало почти невозможно поверить в то, что он просто ловкий трюкач, не менее
трудно оказалось считать его абсолютно честным человеком, заблуждающимся
относительно трюкаческого характера самой процедуры предсказания. Его
интеллект и проницательность были столь же отточены, ясны и прекрасно
огранены, как мои рубины. И я не осмеливался готовить ему ловушку. Так что
вопрос мой содержал лишь то, что мне больше всего хотелось узнать.
Итак, в день Оннетерхад, то есть восемнадцатого числа текущего месяца,
девять Предсказателей собрались наконец вместе в Большом Доме, который
обычно стоял запертым. Это был как бы один огромный зал с каменными, очень
холодными полами, слабо освещенный, так как свет падал из двух очень узких,
щелеобразных окон под крышей. В глубоком камине, находившемся в одной из
торцовых стен зала, горел огонь. Предсказатели, все в плащах с низко
надвинутыми капюшонами, уселись кружком прямо на каменный пол -
бесформенные застывшие изваяния, похожие на дольмены в слабых отблесках
огня, горевшего в камине. Госс и еще двое молодых Обитателей, а также лекарь
из ближайшего Очага в молчании наблюдали за ними, сидя на скамьях у камина.
Я прошел через весь зал и оказался в кругу Предсказателей. Ничего особо
сакрального не происходило, и все же вокруг царило странное напряжение. Один
из Предсказателей исподлобья посмотрел на меня, когда я вошел в круг; я
успел заметить странное выражение его грубоватого, тяжелого лица и дерзкий,
даже какой-то оскорбительный взгляд.
Фейкс неподвижно сидел, скрестив ноги; он был очень сосредоточен, весь
поглощен концентрацией сил, отчего его обычно спокойный, негромкий голос
прозвучал неожиданно для меня, как раскат грома.
- Спрашивай! - велел он.
Я, застыв в самом центре круга, задал свой вопрос:
- Станет ли ваш мир, планета Гетен, членом Экумены, или Лиги Миров, по
прошествии пяти лет?
Воцарилось молчание. Я по-прежнему стоял в кругу, а точнее, висел в
центре паутины, сотканной их молчанием.
- Ответ на заданный вопрос существует, - раздался спокойный голос
Ткача.
У Предсказателей, казалось, наступила некоторая релаксация. Изваяния в
надвинутых капюшонах ожили, задвигались; тот, что так странно смотрел на
меня, зашептал что-то на ухо своему соседу. Я вышел из, круга и
присоединился к сидевшим у камина.
Двое из Предсказателей были как бы обособлены от остальных. Они все
время молчали; один время от времени приподнимал левую руку и слегка
похлопывал или поглаживал ею пол - он проделал это уже раз десять или
двадцать, - потом снова застывал в той же позе. Ни одного из них я раньше в
Цитадели не виде Это были Блаженные, как называл их Госс. Они были безумны.
