напоминавших Блейду сирень; похожие на алые метелки, они свисали с высоких
стеблей, образуя куртины и небольшие клумбы. Негромкий плеск воды в
мраморном бассейне, окружавшем невысокий фонтан, дополнял эту приятную
картину, придавая ей законченность и великолепие, достойное райского сада.
Струя чистейшей влаги била из чаши фантастического цветка, выточенного из
пестрой яшмы; над ним дрожала в воздухе едва заметная радуга.
Блейд устроился в плетеном кресле, рядом с небольшим столиком, на
котором поблескивали две серебряные чаши - с персиками и виноградом. Не
совсем персики и виноград, конечно, но странника больше интересовал их
вкус, а не внешний вид. Меж чашами высился хрустальный графин с рубиновым
напитком, и уж он-то был и по виду, и по вкусу почти неотличим от хорошего
бургундского. Блейд блаженствовал, лениво покачивая изящный кубок,
выточенный из цельной друзы горного хрусталя; вино колыхалось в нем,
разбрасывая по стенкам крохотные алые искорки. Второй такой же кубок
пустовал - как и кресло по другую сторону стола; только что закончилась
ежедневная беседа с наместником Вечного Огня, с недовольным вздохом
удалившемся в свой кабинет. Подобно всем великим людям, Сарс Датар был
сильно обременен государственными делами.
Теперь, спустя неделю после первого - и весьма впечатляющего! -
испытания огненного зелья, эти беседы превратились в весьма приятное
занятие. Для начала Блейд приготовил пару фунтов черного пороха и, на
глазах Святого Отца, вдребезги разнес одну из мраморных скамеек. Теперь у
него имелся в запасе целый бочонок, но ему нужно было три или четыре: его
наниматель жаждал взорвать старую башню, торчавшую в полумиле от
монастыря. Башня, давно заброшенная и никому не нужная, казалась крепкой,
и Блейд не хотел рисковать: чем внушительней будет демонстрация в полевых
условиях, тем лучше. К тому же, один бочонок он хотел оставить про запас,
чтобы его отбытие в Бездну - то-бишь, в подземелья Тауэра, - произошло как
можно эффектней.
Он не спешил. Он не собирался раскрывать тайну огненного порошка
алхимикам Датара, не представлявшим даже истинного состава смеси. С
коварством Макиавелли Блейд затребовал, кроме серы и селитры, еще две
дюжины ингредиентов, не имевших отношения к делу; древесный уголь он
выжигал сам, используя небольшой горн. Иногда он с усмешкой подумывал о
том, что получится у местных чародеев, когда они смешают свежий навоз с
прокаленным песком, поваренной солью, содой, мочой, тухлыми яйцами и
добавят в эту массу все ту же серу и селитру; он был готов поставить все
золото монастырской сокровищницы против медного фартинга, что запах
окажется потрясающий!
Нет, если в этом мире когда-нибудь изобретут порох, то без помощи
Ричарда Блейда! Здесь вполне хватало орудий уничтожения - арбалетов и
луков, мечей и секир, копий, пик, дротиков и алебард. Пушки и мины
подождут! Странник сильно подозревал, что за минуту-другую до его отбытия
алхимическая лаборатория взлетит на воздух - разумеется, вместе со всеми
алхимиками Ластрома, кому повезет очутиться рядом. Пока же он развлекался:
вел беседы со Святым Отцом, пил отличное вино и поглядывал на Дщерей Огня,
гулявших в этом райском саду. Он еще не выбрал подходящей кандидатуры: все
девушки казались равно прелестными, и это заставляло его колебаться.
В ветвях над головой Блейда послышался мелодичный свист. Там, весело
щебеча, вились разноцветные пичужки с задиристыми хохолками; их
золотистые, голубые и розовые тельца мелькали среди зелени словно живые
цветы. Голоса юных монашек были такими же звонкими, и они с таким же
любопытством порхали вокруг загадочного пришельца, соблюдая, однако,
приличную дистанцию. Все обитатели огромного монастырского комплекса, от
последнего служки до высших иерархов, знали, что демон, объявленный Святым
Отцом персоной нейтральной и даже дружественной, некоторое время будет
пребывать в Ластроме; и все испытывали сладкий трепет ужаса, заглядывая в
его огненные зрачки. Пожалуй, лишь Касс Сиркул, капитан Святой Стражи,
составлял исключение: встречаясь с демоном, он хмурился и злобно кривил
губы - видно, не мог забыть сломанного клинка.
Девушки же сгорали от любопытства, то и дело пробегая мимо Блейда
поодиночке и целыми стайками; они искоса поглядывали на грозного демона
Стали, но никто не решался завязать знакомство. Странник уже заприметил
одну, с длинными каштановыми локонами и глазами цвета сапфира; эта малышка
мелькала рядом особенно часто. Впрочем, он не питал серьезных намерений на
ее счет. Шестнадцатилетняя девочка вряд ли могла заинтересовать человека,
которому перевалило на пятый десяток - тем более, что среди ее подруг
попадались куда более зрелые особы. И весьма искушенные, если судить по их
многообещающим взглядам!
Усмехнувшись, Блейд приступил к анализу утренней беседы. Сегодня
Святой Отец был на редкость словоохотлив и впервые коснулся вопросов
местной теологии. Возможно, ему казалось, что демон лучше послужит Вечному
Огню, если проникнется догматами истинной веры, столь бесспорными,
логичными и простыми.
Сущность религии Вечного Огня и в самом деле не отличалась сложностью
и была полностью лишена казуистики и догм, допускающих двусмысленное
толкование. Согласно святым книгам (конечно, кроме храмов, колоколов,
монастырей и монахов, в Киртане имелись и святые книги!), Вселенная вышла
из Первородного Пламени, в лоно коего должна была со временем вернуться.
Пламя, в своем неизъяснимом милосердии, в глубокой древности распалось на
множество искр, породив из них звезды, солнце, луну, а также относительно
холодный мир Киртана со всем его населением; но придет срок, и все
разбросанные в пространстве части вновь объединятся, после чего наступит
конец света. Насколько Блейд помнил курс физики, подобные теологические
воззрения неплохо согласовывались с гипотезой о тепловой смерти
Метагалактики.
Были, конечно, и отличия. Во-первых считалось, что грехи людские
приближают срок вселенской катастрофы, побуждая искры Вечного Огня слиться
в единое целое до назначенного времени апокалипсиса. Во-вторых, святая и
животворная сущность Огня неравномерно распределялась среди искр - в
звездах, кострах, домашних очагах и кузнечных горнах, даже в солнце и луне
ее было не так уж много, хотя и эта малость заслуживала поклонения. В
основном творящая и карающая воля божества сосредоточилась в огненном
факеле, что пылал в главном храме Ластрома; от него зажигались святые огни
во всех обителях, как в пределах Киртана, так и за его границами. Однако
эти костры надо было ежегодно возобновлять, и за сей торжественный акт
владыки Балассы, Дарвада, Итора и прочих стран платили немало. Фактически,
все они являлись данниками Святого Отца, и кое у кого это не вызывало
энтузиазма.
Вполне естественно, размышлял Блейд, раз есть вера, есть и ереси.
Одни еретики, дорожившие своим кошельком, полагали, что святость огней в
их храмах вечна и не нуждается в дорогостоящих услугах ластромского
факела; другие, настроенные более радикально, склонялись к тому, что
истинная суть Первородного Пламени сосредоточена в звездах, солнце или
луне. И в том, и в другом случае Святой Отец терпел немалые убытки - как
материальные, так и моральные. Ах, если бы он мог расправиться со всеми
нечестивцами и богохульниками, простерев свою свою власть и карающую
десницу от моря и до моря!
Внезапно Блейд услышал робкое покашливание и поднял голову. Так,
синеглазка! Решилась наконец-то!
Взгляд его скользнул по тонкой изящной фигурке девушки, угадывавшейся
под просторным монашеским одеянием; ее волосы, заплетенные в косу, были
уложены короной на голове и стянуты повязкой, в огромных синих глазах
читалось любопытство и еще что-то, пока неясное, смутное. Опасение? Страх?
Нет, скорее отчаяние, решил Блейд.
Наконец она набралась храбрости и шагнула к загадочному гостю
Ластрома, опустив глаза и нервно ломая пальцы. Решив подбодрить ее, Блейд
приветливо улыбнулся. Лицо девушки тоже засияло улыбкой; потом, все еще не
поднимая глаз, она застенчиво произнесла:
- Аста Лартам, господин. Я...
- Не надо. Мне известно, кто ты. - Блейд опустил кубок на стол и
кивнул: - Садись, Аста Лартам.
Она присела на самый краешек кресла, чинно сложив на коленях
маленькие руки.
- Известно? Откуда же?
- Я - демон, не забывай об этом. Демоны многое знают.
Аста пристально посмотрела на него, словно бы решая, стоит ли
продолжать знакомство с таким опасным субъектом. Блейд, невольно
поддавшись очарованию ее мягкого обволакивающего взгляда, снова
усмехнулся. Секунду спустя черные полукружия ресниц пригасили синеву
зрачков, и девушка, глядя куда-то в сторону, почти шепотом спросила:
- Значит, правду говорят, что ты - демон?
- Разумеется. Так утверждает сам Святой Отец. - Блейд пододвинул ей
чашу с персиками: - Угощайся. Видишь, демоны тоже питаются плодами, а не
человеческим мясом.
Она осторожно надкусила бархатный плод.
- Спасибо, господин...
- Друзья называют меня Ричардом, малышка.
Огромные синие глаза распахнулись во всю ширь.
- Ри-ча-ром? Но ты же - демон?
- Полагаешь, у демона не может быть имени?
- Нет... конечно же, нет... Просто об этом не говорили...
- А что говорят обо мне? - Блейд приподнял бровь.
- Что ты - демон Стали, господин.
- Ричард.
- Да, господин. Ричар.
- Просто - Ричард. Повтори!
Она кивнула.
- Ричар.
- Вот так лучше. - Подняв бокал, он отхлебнул вина. - Ну, что еще обо
мне толкуют?
- Что ты - демон Стали, острой Стали, и можешь лишить жизни любого.
Перенести в Бездну... И ты... ты вызываешь Первородный Огонь! Страшный,
карающий!
Блейд довольно ухмыльнулся.
- Да, все это так. Но тем, кто мне нравится, я не причиняю вреда.
Секунд пять она размышляла.
- А я... я нравлюсь тебе, госпо... Ричар?
- Хмм... Пожалуй!
- И ты выполнишь мою просьбу?
- Какую же?
Пальцы Асты судорожно вцепились в подол платья.
- Говорят, ты пришел из Бездны... Оттуда, где пылают корни Вечного
Огня...
- Возможно.
- Что... что там? - ее глаза снова распахнулись. - Там очень страшно?
Блейд внимательно посмотрел на девушку, не понимая причин ее
волнения.
- Разве ты не читала священные книги? В них все описано.
- Читала... Блаженные ждут срока у самых корней... Грешники мучаются
в Бездне... в тех местах, где обитают злые демоны... не такие, как ты...
- Все правильно. Что же еще ты хочешь узнать?
- Сказано - блаженные ждут... Но как ждут? - Она стиснула кулачки. -
Ждут во тьме, или там есть свет? Ждут в пустыне, на лугу или в горах?
Могут ли разговаривать, или только вспоминают свою земную жизнь?
Блейд хмыкнул. Похоже, киртанская теология нуждается в дополнении,
если у малышки возникают такие вопросы!
- Ты хочешь, чтобы я рассказал об этом?
- Да, госпо... Ричар.
- Что ж, если тебе и вправду интересно, - неожиданно согласился он, -
я мог бы кое о чем поведать... хотя не думаю, что ты все поймешь.
...Больше двух часов Ричард Блейд рассказывал ей сказки, где вымысел
мешался с правдой. В его описании киртанская Бездна сильно напоминала
Лондон, немного приукрашенный и не такой шумный, как на самом деле, но все
- Лондон, с его домами и скверами, широкой рекой, по которой плыли баржи,
самодвижущимися повозками на улицах, волшебным светом, зажигавшемся по
