сливаясь с моим воплем, вновь прозвучал тот странный и дивный звук, как
будто кто-то огромный провел ногтем по хрустальной арфе размером с небо.
Звериный вой, далекое пение, звон колоколов и бьющегося стекла, крик
безысходности и дрожание невероятно натянутой струны смешались в нем и
эхом отразились от неба и гор. А кому принадлежал отчаянно звонкий третий
голос, я узнать не смог.
- Лунный дьявол!
И тут дьяволы бросились на нас. На меня. На Альбу. На всех.
Их было трое, высоких, раза в два выше меня, тощих, жилистых и
немыслимо быстрых. Костлявые лапы сгибались в непредставимых местах,
словно на каждой из них было два десятка суставов. С длинных клыков,
растягивающих губы в ехидной плотоядной ухмылке, капала слабо светящаяся
жидкость. И как бледные молнии, мелькали в лунном свете тонкие, бритвенной
остроты когти. Настолько тонкие и настолько острые, что я даже успел
изумиться - как же они не ломаются от первого же удара?
Но вот уже меч Даргиша, покинув ножны, запел в воздухе и был встречен
когтями. Нет, они не ломались. Возможно, они были даже прочнее стали. Меч
со звоном отскочил в сторону, а вторая лапа метнулась к плечу лейтенанта,
пытаясь ухватить его за наплечник. Даргиш поспешно отпрыгнул, но кончики
лезвий все же ударили по металлу и оставили на нем глубокие борозды.
- Меч, Райдок, меч! - Альбе было не до субординации. - Твакке, ниш!
Второй дьявол выбрал жертвой именно Витязя, и воздух вокруг них
натужно свистел, отмечая могучие удары когтей - пока что все они шли мимо
цели. Альба уворачивался, изворачивался и ускользал.
Я схватился за рукоять Ванаира. Тот дьявол, которого я заметил
первым, неумолимо шел прямо на меня. Хвала всем богам, он двигался
медленно, поэтому я успевал отреагировать. В основном, быстро пятиться. Но
в медлительности этого дьявола ощущалась такая мощь, такое искреннее,
убийственное ехидство, что выглядел он даже пострашнее сородичей. Те всего
лишь сражались - а этот шел убивать. Убивать не торопясь. Со вкусом.
Убивать меня.
- Твакке, гайс!! Луда! Гах! - судорожно кричал своим демонам Альба,
пытаясь выбраться на дорогу. Его противник неутомимо загонял его на траву,
мокрую от ночной росы. Витязь уже поскользнулся один раз и едва уберегся
от удара ноги. Или нижней лапы, черт их разберет. Но когти были и на ней,
пусть покороче, зато очень толстые и кривые. И не верилось мне, что более
тупые.
Вырвавшийся сбоку Орбен на миг оказался между мной и дьяволом. Но
убийца из ночи нанес резкий удар сбоку, и паж кубарем отлетел на два
десятка шагов. Я поднял Ванаир перед собой, держа его двумя руками, чтобы
не выбили с первого соприкосновения. Мой добрый клинок прямо-таки дрожал
от предвкушения, он звенел, он пел, он хотел драки. Иногда говорят, что
клинки ждут крови, они мечтают напиться в бою. Возможно. Но Ванаир сейчас
не думал о благодатных струйках на лезвии. Он хотел просто драки.
Яростной, упоительной, сверкающей схватки!
И дьявол понял это. Он еще больше замедлил движения, почти
остановился, и с ненавистью ощерился. В его зелено-желтых глазах появились
красные искры. Я не посмел упустить этот миг.
Стремительный выпад был направлен в одно из многочисленных колен
выдвинутой вперед ноги. И он прошел! Ванаир радостно зашипел, пронзая
нечто плотное - не то чешую, не то пергаментную шкуру. И по клинку
побежали мутные капли белесоватой жидкости, чуть более густой, чем молоко.
Жидкость эта дымилась, совсем как то, что текло в моих жилах, но в отличие
от него, не испарялась.
Дьявол пронзительно вскрикнул. Отдернув раненную ногу, он отступил на
шаг и... Возможно, мне показалось. Но по-моему, он плюнул себе в ладонь.
Плюнул и стал разминать и раскатывать свой плевок.
Рядом со мной вдруг оказался один из гвардейцев Даргиша.
- Плохо, - задыхаясь, сказал он, занимая оборонительную позицию.
- Йа-а!! - со смертельной яростью взвизгнул дьявол и метнул в него
то, что вертел в лапах.
Словно черная молния ударила рядом со мной. Тонкое черное щупальце,
такой же лезвийной остроты, мгновенно обвилось вокруг воина и стало
сжиматься с неотвратимой силой.
- Принц!.. - едва успел выдохнуть гвардеец, но было поздно. Поздно
было уже в тот момент, когда эта мерзкая штука прикоснулась к нему.
Сломался, словно перекушенный драконьими челюстями, меч. Щупальце с
хрустом рассекло панцирь, а затем...
Парализованный ужасом, я смотрел, как падает в траву у моих ног кисть
правой руки, в разрубленной перчатке, все еще сжимающая обломок меча.
Левая рука, выпустившая кинжал. Плечо вместе с частью грудной клетки...
Тело погибающего воина еще билось в тисках гибели, но это были уже
посмертные конвульсии. Умер он несколько мгновений назад, вместе с
последним хриплым зовом выдохнув и жизнь.
И тут же дьявол воспользовался моим оцепенением, рванулся вперед и
нанес мне жестокий, самую чуточку неточный удар.
Я отлетел далеко в траву, как совсем недавно Орбен, инстинктивно
зажимая левой рукой разодранную правую, впрочем, так и не выпустившую
Ванаир. В следующий миг кровь моя обожгла меня невыносимым холодом и я с
воплем оторвал ладонь от раны.
Дьявол снова плюнул в лапу. Сделал несколько привычных комкающих
движений и швырнул в меня какой-то крошечный комочек.
И ничего не произошло.
Дьявол изумленно каркнул. Я осторожно, сцепив зубы, поднялся на ноги.
Руки страшно болели - левая больше.
Дьявол, глядя на меня с каким-то суеверным ужасом, медленно пятился,
невнятно бормоча то ли ругательства, то ли заклинания. Потом нервно
мурлыкнул и, по-кошачьи втянув когти правой лапы, потянул из ножен тонкий
узкий меч. Я быстро глянул на свое правое предплечье - над раной, голубея
в лунном свете, дико клубился призрачный дымок. И тут я кое-что вспомнил и
все понял.
Сагастен жаловался, что моя испаряющаяся кровь выпила его силу. Я
ведь и сам спрашивал у Данка, что будет, если этой жидкостью плеснуть на
вражеского мага или демона. И вот только что мы с коллегой, в смысле, с
дьяволом выяснили, что будет. Плохо ему будет!
А тут как раз подоспели наши демоны.
Магия теперь не действовала ни у кого, и битва нечисти выродилась в
безобразную рукопашную свалку. Дьяволы были быстрее, демоны - куда мощнее.
Дьяволу, попавшему в ручищи одного из демонов, приходилось крайне
нехорошо. Демон выкручивал и выжимал его прямо на дорогу, как цитрон в
пунш.
- Не спите, принц! - закричал откуда-то сбоку Альба. - Ванаир к бою!
Я вскинул лезвие, ухватив рукоять двумя руками - одной бы и не
удержал, пожалуй - и шагнул навстречу своему противнику. Снова протяжный и
мелодичный дьявольский вой покачнул звезды, и на этот раз в нем явственно
слышалась смертная боль. Дьявол передо мной вздрогнул и на долю мгновения
повернул голову в сторону погибающего товарища. Этого было достаточно.
Мощная хватка возникшего из темноты демона связала его сзади за плечи, а
Ванаир, дрожа в моей ладони от восторга, ворвался в серебристо-черное
горло и резко опустился через грудь до живота.
Лениво хлынул дымный молочай, сворачиваясь еще в воздухе странными
белесыми змейками. Трава под ним тоже задымилась, но почему-то не пожухла,
а словно даже стала более пышной и свежей. Дьявол невнятно всхлипнул и
рухнул мордой вперед, к моим ногам. Почти одновременно с этим на дороге
раздался странный звук, как будто с балкона на мраморную террасу уронили
мешок с виноградом.
И все кончилось.
Альба стоял перед поверженным дьяволом, и морщась, растирал правое
предплечье. Его меч засел меж ребер противника, но он не спешил извлечь
оружие - надо полагать, не ждал нового нападения. С другой стороны трупа
на корточках сидел один из демонов. Демон тяжело дышал и двумя руками
держался за живот. То ли ему особенно туго пришлось в стычке, то ли просто
бежал слишком быстро. Я вдруг спохватился.
- Орбен!
Паж со стоном поднялся из канавы с другой стороны дороги. Он отлетел
даже дальше, чем мне казалось поначалу.
- Да, мой принц?
- Ты цел?
- Э-э... жив, во всяком случае, - неопределенно ответил Орбен,
исследуя себя наощупь. - Вы как, ваше сиятельство?
- Ранен чуть-чуть, - гордо сказал я. - Ничего смертельного.
- Иду, ваше сиятельство! - Орбен заторопился. Вернее, попытался
заторопиться - стал стонать оживленнее, чем прежде.
Альба поднял голову и огляделся. Потом медленно побрел по траве в
сторону дороги. Движения у него сейчас были осторожные и неловкие, как у
слепого. К тому же, он заметно прихрамывал на правую ногу.
- Кто погиб? - спросил он хрипло. - Ничего не вижу...
- Вы ранены? - испугался я. - Что с глазами?
- Слепая пыль, - устало сказал Альба. - Пройдет. Скоро пройдет. Когда
боевая магия перестала действовать, этот скот еще успел воспользоваться
боевой химией. Молодец, вообще-то. Прекрасный боец... был.
- А хромаете почему?
- Что вам неймется, принц, право слово... Цел я. Был очень сильный
удар. Настолько сильный, что, приняв его на меч, я растянул запястье и
подвернул стопу. Плохо стоял, неправильно наклонил клинок... Виноват. Но
ничего страшного не случилось. Вы лучше к раненым пойдите. И все-таки, кто
погиб? Даргиш жив?
Даргиш был жив, хотя и без сознания. Кроме того воина, который был
растерзан черной молнией рядом со мной, погиб еще один гвардеец. Лейтенант
оказался серьезно ранен в плечо. Как рассказал юный Харсей, единственный
из разъезда, кто отделался сравнительно легко - всего лишь располосованным
бедром - дьявол, атаковавший лейтенанта, раз за разом быстро и точно бил в
одно место. Бил до тех пор, пока потерявший силы Даргиш не ошибся. Тогда
первым ударом дьявол сорвал с него левый наплечник, а вторым рассек плечо
и грудь, разрубив при этом ключицу и совсем немного не достав до сердца. У
второго раненого была отрублена кисть левой руки. Но он держался на ногах
и пытался остановить кровь, "пока вся не ушла", как сказал он сам сквозь
зубы.
Орбен, судя по всему, был контужен ударом. Он немного заикался и все
мотал головой, словно пытаясь вытряхнуть воду из уха. На этом фоне я, со
своим рассеченным предплечьем и обожженной ладонью, выглядел совершенно
здоровым.
Демонам эта битва обошлась не так дорого, как людям. У одного из них
не хватало куска мяса в левом боку. И все. Двое других вышли из боя
невредимыми, хотя один - тот, что держался за живот - пропустил мгновенный
удар ногой, а второй схлопотал мечом в ухо. На свое демоново счастье,
плашмя - дьявол не успел развернуть лезвие.
Луна поднялась уже достаточно высоко над горной грядой, стало еще
светлее, а над восточным горизонтом небо едва-едва поблекло - солнце еще
из-под земли дергало пышный густо-фиолетовый плащ ночи.
Почти два часа мы справлялись с победой. Наложили тугие повязки на
плечо лейтенанта. Даргиш от боли пришел в себя и громко ругался. Стянули
жгутом запястье изувеченному гвардейцу. Перевязали Харсея и меня. Тем
временем Альба, ковыляя, как гусь вдоль топкой лужи, побрел к лошадям за
каким-то особенным пластырем для поврежденного демона, и вскоре звучные
многоэтажные обороты дали нам понять, что лошади, оставленные без
присмотра, разбежались. Два демона и Орбен, тоже ругаясь (каждый на своем
языке), пошли их собирать. Так что некоторое время мы могли наслаждаться
изысканным пятиголосием. Потом Альба закончил свою мысль и затих, а ловцы
и охотники ушли далеко от нас, за пределы прямой слышимости. Только
изредка, когда одна из лошадей снова срывалась в бега из-под самого носа,
