оно получалось недорого - кувшин майнорского, два куска мяса, овощи и
печеный бахар в два серебца шесть блесток обходились. Но, мой принц,
прекрасный стол можно соорудить серебцов за шесть-семь...
- Идем, - твердо сказал я. - Соорудишь мне прекрасный стол на двоих.
Серебцов за двенадцать-четырнадцать.
Орбен на секунду задумался.
- Со сдачей как бы не задержаться. С таленга восемнадцать золотых с
серебром... Ну да ладно, растрясем хозяйскую кубышку.
- Погоди, - встревожился я. - Мне бы не хотелось, чтоб меня узнали. А
то спокойно поесть не дадут.
- Дадут, - спокойно и убежденно сказал Орбен. - Кто ж к принцу
осмелится приставать без дела? А в кабачке - какие дела могут быть?..
- И все-таки...
- Не обессудьте, ваше сиятельство, но никто вас там не узнает. Вы же,
я прошу прощения, на людях отродясь не показывались в собственном обличье.
Еще в Дианаре - да, пожалуй; кто-нибудь мог и узнать. А в Ранскурте, вы уж
не обижайтесь...
- Ну, это хорошо как раз, - сказал я. - А плащ?
- А плащ вы на входе сбросите - и все. Подходит?
- Да чего там, - я махнул рукой. - Идем.
Таверна была недалеко - кварталах в четырех от дома коменданта. В
сумеречных переулках попадалось не так уж и много народа, и прав был Орбен
- на нас и внимания-то никто не обратил.
Девять широких ступенек, уходящих вниз, в подвал, - мечта пьяницы, на
каждой выспаться можно - привели нас к прочной деревянной двери, окованной
железом. Орбен нажал на рычаг, уходящий в каменную стену. С
противоположной стороны весело забренчала какая-то железка. Не
колокольчик, не гонг - так, сковородка.
Дверь распахнулась почти мгновенно. Перемазанный шелковичным соком
малец лет восьми высунул мордочку в проем и почтительно уступил нам
дорогу, гордо пряча за спину хайранакский арбалет. Тут же выскочил
крошечный тощий человечек с остреньким личиком и засуетился перед нами,
делая приглашающие жесты.
- Снова в Ранскурте, сударь Орбен! Рад, безмерно рад вас снова видеть
у себя! Лестно знать, что старые клиенты нас помнят! И товарища с собой
изволили привести? Уж постараемся, постараемся не ударить в грязь лицом.
Чего изволите пожелать нынешним вечером? Доброй выпивки, поесть повкуснее,
развлечься?
- Сделай нам стол, добрый Рана, в тихой сторонке, - дружелюбно
говорил Орбен, минуя вслед за хозяином повороты уютного коридорчика,
отделанного темным деревом. - Мы поужинаем, выпьем вина и пива, затем
отдохнем после ужина. Порадуй моего достопочтенного покровителя своим
искусством.
- Разумеется, судари мои, - хозяин извернулся ужом, одновременно
кланяясь, отступая, чтобы освободить нам дорогу, и широким движением
словно распахивая перед нами зал. - Вот за этим столом будет ли вам
удобно?
Я огляделся. Кабачок был не так уж мал - столов пятнадцать. Факелы и
светильни освещали его приятно неярким желтым светом. Стены с деревянными
панелями, столы на любой вкус - угловые, скрытые в тени, центральные,
освещенные поярче, боковые, вдоль стен, отгороженные от соседних
невысокими ширмочками. Предложенный нам стол был как раз таким - у правой
стены, напротив стойки, между двумя ширмами. Я глянул на Орбена.
- Это годится, Рана, - согласился Орбен. - Теперь подай нам холодного
мяса, салат, раков в сметане, грибы, зажаренные в сыре, фаршированные
яйца, паштет из крольчатины, хрустящие эльфийские хлебцы, несколько ломтей
окорока и четыре кувшина лучшего пива. Мы перекусим и подумаем о горячем.
Вы согласны, господин мой?
- Да, пожалуй, - лениво сказал я. В моем положении, честно говоря,
только и оставалось со всем соглашаться.
- Какого пива изволят почтеннейшие гости? - вежливо уточнил Рана. -
Есть светлое столичное, пенистое из Харденанга, дельфосское двойное,
местное двух пивоварен - Орлока из Предгорий и Даниба с Перекрестка. Из
привозных - крепкое варварское, из предместий Хьяридейла, и темный
лагорский эль.
Орбен серьезно задумался. Потом хлопнул ладонью по столу.
- Будем решать так, чтобы не ошибиться. Неси по кувшину дельфосского,
лагорского, варварского и этого вашего... Орлока. Дальше видно будет.
- Истинно благородное решение, - хозяин зажмурился от восторга. - Еще
чего-нибудь будет угодно?
- А что еще есть такого, что подойдет к пиву?
- Осмелюсь предложить оливки, из рощ Теннана. Очень хороший был сбор,
оливки сочные, мясистые, хорошо выдержанные...
- Неси, - сказал я. Очень уж мне хотелось что-нибудь сказать. - И
побыстрее, добрый Рана, мы проголодались.
- Мигом, сударь мой, мигом, - хозяин исчез. Я снова посмотрел на
Орбена.
- Не слишком ли мы разогнались? Я насчет заказа. Дороговато для
простых путников, по-моему...
- Ну, во-первых, мой принц, - возразил Орбен, - простыми путниками
нас не станут считать. Ране известно, что я на королевской службе в
столице. А вас я осмелился назвать своим покровителем - стало быть, вы тем
более на хорошем месте при дворце, - паж обаятельно улыбнулся. - Даже
лгать не пришлось, мой Повелитель. Разве что-нибудь не так? Ну, а
вообще-то дороговато, конечно. С вином и горячим, как я и говорил, где-то
полтора золотых набежит, может, даже на пару серебцов больше. Но для Раны
такой заказ не очень большая редкость - кухня у него хорошая, все в городе
об этом знают. Здесь частенько бывают очень даже не бедные люди. А совсем
уж голь перекатную он и пускать к себе не любит - те шумят больше, чем
платят. Видели на входе мальчишку с арбалетом? Ежели что не так - он
крикнет, с кухни еще с полдюжины крепких парней выскочит.
- И часто такое бывает - я про "что не так"?
- Во всяком питейном заведении бывает, мой принц. Но у Раны как раз
не слишком часто. Я, например, всего-то раз и видел.
- И?..
- Да и ничего, мой принц. Пошумели там, на входе, - Орбен кивнул в
сторону извилистого коридорчика, - недолго пошумели, а в зал так никто и
не вошел даже. Рана гостей бережет свято.
- Хорошо-о, - расслабленно сказал я.
И тут же на столе перед нами появились закуски и пиво. Нет, пива...
или пивы?
- Орбен, можно как-нибудь сказать "пиво" во множественном числе?
- Это никак невозможно, мой принц.
- Но почему же?!
- Исключительно потому, мой принц, что пива много не бывает!
Я решил проверить сей тезис. Немедленно. И стал проверять.
Полгонга спустя я с ним согласился.
Кувшины - все шесть - стояли перед нами бессовестно пустые. В
соревновании честно победил Орлок из Предгорий. Второе место занял
лагорский эль. В орлоковском приятно таяли хрустящие хлебцы. Но бархат эля
замечательно оттенялся вкусом грибов в сыре. Дельфосское отменно
сочеталось с паштетом и салатом. Варварское пиво оказалось резким и
освежающим, как порыв штормового ветра, пузырьки плясали на языке, как
капли дождя, ударяющие в пену волн, прекраснодушно требуя простых и сытных
закусок - мяса, окорока, сыра. А оливки были хороши и с любым пивом, и
сами по себе...
Мы немного осоловели и решили сделать небольшой перерыв. Рана,
пританцовывая от уважения, прислал к нам целую команду - убрать опустевшие
тарелки и кувшины. Орбен с прилежанием, достойным лучшего применения,
упоенно разглядывал раковую шейку, бесстыдно розовеющую в сметане. Я же
смотрел в стену - рассеянно любовался интересным сучком в панели мореного
ореха - и думал ни о чем. То есть тема для размышления у меня была,
простая и очень занятная. Но с думаньем ни черта не получалось.
Я пытался вспомнить, был ли я когда-нибудь хоть раз в кабачке. Или
вообще в подобном заведении, как бы оно не называлось. Конечно, помнить я
ничего не помнил, и стал пытаться вычислить это логическим путем. Но
неожиданно оказалось, что это как раз тот вопрос, где однозначного решения
быть не может. Если бы мне сказали - нет, ни разу до сих не был, я бы
совершенно не удивился. Возможно, мне, как принцу, бывать здесь все-таки
не полагалось - разве что тайком и неузнанным. Этикет, традиция, ритуалы,
блюсти с достоинством и всякое такое. Попробуй, однако же, в Дианаре
появиться где-нибудь и остаться неузнанным! Так что, если я не очень
рвался в аналогичные места, мог и не попасть ни разу. С другой стороны,
мог бывать, и даже часто. Особенно в мальренские времена. Отчего бы
студенту не выпить с приятелями кружку-другую пива? Мы же близки народу,
мы любим наш народ; эдак вот запросто завалиться - "Хозяин, пива!" - и
привычно, уверенно направиться за свой любимый стол. Почему нет? И не
утруждать себя соображениями, что десять минут назад хозяин гнал любимый
народ из-за любимого стола поганым веником. "Не обессудь, любезный, уходи
давай отсюда в болото побыстрее. Сейчас наследный принц Корабелов сюда
пивка моего завалятся испить. Они, молодой принц то есть, за другой стол
не сядут, э-э, что ты! Заносчивые больно, с детства-то пообвыклись
командовать, морду сейчас бить полезут, за меч хвататься. Так что ты это,
деньги плати и уходи, ради всех богов, пока не началось. Или знаешь, ты
сам за другой стол пересядь, во-он, в темном углу, видишь? Ясно дело,
грязный, ну да я сейчас подотру, ты только это... пшел давай отсюда,
нельзя здесь больше сидеть..."
Я улыбнулся про себя. Мог ли я так себя вести? Наверное, мог, если
судить по тому, что родные и близкие узнают меня по специфической
интенсивности истерики. Хотя все равно смешно. Любим мы, любим свой народ.
По харе любому, кто посмеет возразить. Мнения народа на сей счет мы
спрашивать не изволим.
Я машинально глянул в дальний темный угол, где воображение
расположило колченогий стол, заваленный кучами скользких объедков. Стол
там, конечно, был. Даже немного кривобокий, тут я угадал. Но чистый и
сухой. А за столом сидел одинокий человек в сером дорожном плаще, сразу
приковавший к себе мое внимание. Причем сделавший это неожиданным и
странным образом.
Он сидел, расслабленно и уютно откинувшись на спинку тяжелого стула.
Наискось через стол, рукоятью к хозяину, лежал длинный узкий клинок в
недорогих, но удобных ножнах светло-коричневой замши. Стол был почти пуст.
На нем стояла всего одна тарелка, наполненная чем-то желтым - с моего
места трудно было разглядеть, чем именно. А в руке этот человек держал
изящную, почти прозрачную чашку и неспешно прихлебывал из нее.
Чашка в кабаке!
Я не мог сказать, керамическая она, стеклянная, или, подобно моей
кофейной, искусно и тонко вырезана из камня - но там, в темном углу, она
даже светилась немного, тускловатым и нежным, приятно желтым светом.
Я на всякий случай протер глаза и потряс головой, пытаясь согнать с
себя пивное отупение. Потом огляделся. Вокруг все было нормально, все, как
и положено в кабаке. Пили пиво из деревянных кружек, с крышками и без,
пили вино из пузатых глиняных, пили сивуху из маленьких стакашков мутного
стекла, какое получается в сельских гутах из речного песка. Бородатые
купцы - откуда-то с границы Оранжевого домена, надо полагать, - пили
приторное крепленое варасатское из привезенных с собой маленьких смешных
корчажек. Варасатское обильно проливалось через широкие края корчажек, и
слипшиеся бороды красноречиво говорили любому взгляду, что именно пьют их
хозяева. Богато одетый горожанин, расположившийся с женщиной у теплой
кухонной стены, пил подогретое вино со специями из высокого керамического
штайна с фигурной крышкой. А человек в сером плаще, ни на кого не глядя,
продолжал потягивать что-то непонятное из своей немыслимой чашечки!
Я кашлянул, повертелся немного на скамье, и по возможности неприметно
