войти в транс. Эта процедура была известна ему с детских лет. Затем его
голова опустилась, глаза закрылись, дыхание стало медленным, глубоким.
Мальчик под его рукой слегка дернулся и вновь затих.
- Кровь.
Морган прошептал это слово, и в нем было столько ужаса, что дрожь
прошла по телам стоявших вокруг и смотревших на них людей.
- Как много крови, - проговорил Морган, теперь уже громче. - Кровь
везде.
Голос его поднялся, но глаза оставались закрытыми.
Дункан взглянул на Келсона, а затем наклонился к кузену. Его светлые
глаза смотрели в странно изменившееся лицо Моргана. И Дункан вдруг понял,
что решил сделать Морган. Мысль об этом заставила его содрогнуться, хотя
он понимал технику перевоплощения. Дункан нервно облизал пересохшие губы,
не отрывая глаз от лица кузена.
- Кто ты? - тихо спросил он.
- О Боже, кто там едет? - послышался голос Моргана, который,
казалось, не слышал вопроса.
Как и подозревал Дункан, в голосе, в интонациях Моргана слышалось
что-то детское.
- А, это же милорд Джаред со своими добрыми друзьями и союзниками, с
графом Марли... Мальчик, принеси вина для графа Марли. Бран Корис привел
свои войска, чтобы соединиться с нами. Принеси вина, мальчик. Окажем честь
графу Марли!
Морган замолчал.
Затем его голос зазвучал снова, но уже тихо, так что все невольно
придвинулись поближе, чтобы разобрать слова.
- Армия Брана Кориса соединилась с нашей. Голубые знамена Марли
перемешались со спящими львами Кассана, и все хорошо... Но смотрите!
Солдаты Брана Кориса обнажают мечи!
Глаза Моргана открылись, но он продолжал говорить, голос его поднялся
до визга, он почти срывался на высоких нотах.
- Нет! Только не предательство! Этого не может быть! У людей Брана на
щитах изображен олень Фурстанов! Они убивают людей герцога! Они врубаются
в ряды застигнутых врасплох кассанцев!.. Милорд! Милорд Мак Лейн! Бегите,
спасайте свою жизнь! Люди Марли предательски напали на нас! Бегите,
бегите, Ваша Светлость! Нас предали, о Боже, нас предали!
Вскрикнув, Морган уронил голову на грудь. Тело его сотрясали рыдания.
Келсон хотел коснуться Моргана, но Дункан взглядом остановил его.
Они смотрели на рыдающего Моргана. Напряжение сковало их.
Наконец, всхлипывания затихли, Морган снова поднял голову. Его серые
глаза были пусты и измучены, щеки ввалились. У него был вид человека,
заглянувшего в ад. Он смотрел невидящими глазами куда-то вдаль и вдруг
произнес:
- Я вижу, как милорд герцог пал от удара меча.
Дункан едва сдержал крик.
- Я не знаю, мертв ли он. Я упал со своей лошади и притворился
убитым.
Морган задрожал и продолжал, стараясь подавить рыдания:
- Я подкатился под труп зарубленного рыцаря. Его кровь текла на меня,
и меня не обнаружили. Вскоре все было кончено. Наступила ночь, но
опасность не миновала. Люди Марли бродили по полю, забирая пленников.
Торентцы добивали раненых. Никто из живых не покинул поле боя и смерти,
кроме как в оковах. Когда все стихло, я вылез из своего жуткого убежища и
с трудом поднялся на ноги. Я помолился за душу рыцаря, который своей
смертью спас мне жизнь.
Лицо Моргана исказила гримаса, а правая рука сделала движение, как
будто прячет что-то под тунику.
- Руки мертвого рыцаря сжимали шелковое знамя с оленем. Он был из
людей Марли, так как его плащ украшали голубые орлы.
Он снова всхлипнул.
- Я взял знамя как доказательство того, что я видел, и затем побрел в
ночь. Две - нет, три лошади погибли подо мной, прежде чем я добрался до
ворот Джассы с этими вестями.
Морган заморгал, и Дункан решил, что он выходит из транса, но затем
странный голос раздался снова. Губы Моргана скривила улыбка.
- Теперь моя миссия окончена. Король знает о предательстве Брана
Кориса. И хотя мой лорд, герцог Джаред, лежит мертвый, наш король отомстит
за него. Боже... храни... короля...
И голова Моргана снова опустилась на грудь.
На этот раз Дункан уже не остановил дрожащую руку Келсона, которая
легла на плечо Моргана. Через несколько секунд напряженные плечи
расслабились, опустились, и Морган глубоко вздохнул. Его правая рука
разжалась, выпустив из пальцев скомканный шелк знамени, и он открыл глаза.
Морган долго смотрел на лежащее перед ним неподвижное тело мальчика,
вспоминая весь ужас, который ему пришлось пережить вместе с юным пажом.
Он с нежностью положил руку на лоб мальчика. Серые глаза закрылись,
вновь открылись и только после этого обратились на Келсона. На щеках
Моргана не высохли слезы, которые он проливал, перевоплотившись в
мальчика, но он даже не пытался вытереть их.
- Он принес тебе тяжелые вести, мой принц, - спокойно сказал Морган.
- Вести о предательстве всегда тяжелы, особенно в такое время, -
пробормотал Келсон. Его глаза подернулись дымкой. - С тобой все в порядке?
- Да, только немного устал. Дункан, прими мои соболезнования в связи
с гибелью твоего отца. Жаль, что мальчик не знает, какова его судьба.
- Теперь я один остался из этого рода, - прошептал Дункан. - Мне
следовало быть рядом с ним. Он был слишком стар, чтобы руководить армией.
Морган кивнул, понимая чувства Дункана. Затем переключил внимание на
окружающих. Двое слуг, подошедших, чтобы унести мальчика, не осмелились
смотреть Моргану в глаза.
Морган вскочил на ноги, покачнулся, ухватился за плечо Келсона, чтобы
не упасть, но тут же твердо выпрямился и холодным взглядом обвел
освещенный факелами зал.
Глаза казались темными, почти бездонными в свете мерцающих факелов -
чернильные озера могущества и таинственности, несмотря на то, что тело его
было утомлено.
Но, к его удивлению, люди в зале не отворачивали от него взгляда.
Епископы переминались с ноги на ногу, перебирая нервными пальцами свои
четки и складки мантий, однако глаз не опускали. Генералы и знать смотрели
на Моргана с почтением и уважением. Они все еще боялись, но теперь
доверяли.
Морган чувствовал, что, прикажи он, не нашлось бы никого в зале, кто
не упал бы перед ним на колени, несмотря на присутствие короля.
И только Келсон, спокойно отряхивающий пыль с колен, казалось, вовсе
не был поражен магией, с которой они все только что столкнулись. Гнев, а
не трепет, и немного сожаления испытывал он, когда, отойдя от Моргана,
окинул взглядом свой двор.
- Как вы понимаете, господа, вести о предательстве Брана Кориса
удивили и разгневали меня. А об утрате нашего герцога Джареда мы будем
вспоминать долгие годы.
Он с участием посмотрел на Дункана, и тот печально опустил голову.
- Но, думаю, дальнейшие наши действия очевидны, - продолжал Келсон. -
Граф Марли вступил в союз с нашим злейшим врагом и отвернулся от своего
народа. За это он должен понести кару.
- Но кто его народ, сэр? - прошептал епископ Толливер. - Кто мы,
смесь людей, Дерини и полукровок? Где линия, разделяющая нас? Кто здесь
прав?
- Тот, кто служит добру на стороне добра, - ответил Кардиель,
повернувшись к своему коллеге. - Это и человек, и Дерини, и тот, кто
Дерини лишь наполовину. Не кровь определяет ценность человека. Добро
должно лежать в его душе.
- Но мы так отличаемся... - Толливер с трепетом взглянул на Моргана.
- Дело не в том, - сказал Кардиель. - Люди или Дерини. Главное, что у
нас есть общая цель. И то, что связывает нас, крепче, чем кровь, или
клятва, или заклинание. Главное, что мы служим Свету. А тот, кто служит
Мраку, наш враг, невзирая на то, какова его кровь, кому он клянется, какие
произносит заклинания.
Остальные епископы, за исключением Арлиана, переглядывались и
молчали. Кардиель, пробежав по их лицам сочувственным взглядом, повернулся
к Келсону.
- Я и мои братья будем помогать вам всем, чем сможем, сэр. Вести о
Бране Корисе не изменили вашего намерения выступить на рассвете?
Келсон покачал головой, благодарный епископам за поддержку.
- Нет, Ваше Преосвященство. Думаю, нам всем нужно поспать, но сначала
следует сделать распоряжения относительно подготовки к походу. Мне скоро
понадобится ваша помощь.
- Но мы же не солдаты, сэр, - запротестовал старый епископ Карстен. -
Как мы можем...
- Молитесь за меня, Ваше Преосвященство. Молитесь за всех нас.
Карстен открыл рот и снова закрыл его, как рыба, выброшенная на
берег. Затем он поклонился и отошел к своим коллегам.
После некоторой паузы многие стали покидать зал. Нигель и другие
генералы вернулись к своим картам и возобновили прерванные разговоры, но
они уже были менее горячими, так как дыхание смерти охладило пылкие
головы.
Келсон смотрел, как Морган отвел Дункана к окну, усадил его там,
сказал несколько слов и вернулся к генералам. Некоторое время Келсон
прислушивался, а затем повернулся и медленно пошел к камину. Вскоре к нему
присоединился и Морган, заметивший отсутствие короля у стола с картами.
Больше никто этого не заметил.
- Надеюсь, ты не будешь обвинять себя в предательстве Брана Кориса? -
тихо поинтересовался Морган. - Я уже выслушал Дункана, который утверждает,
что всего этого не случилось бы, будь он рядом с отцом в Ренгарте.
Келсон опустил глаза и стал задумчиво рассматривать царапину на своем
сапоге.
- Нет, - он помолчал. - Жена Брана и его наследник сейчас в Джассе.
Ты знаешь об этом?
- Я не удивлен. Они ищут здесь убежища?
Келсон пожал плечами.
- Думаю, да. Сейчас здесь много женщин и детей. Поместья Брана
недалеко отсюда, но он решил, что здесь, в Джассе, его семья будет в
большей безопасности. По-моему, он не собирался стать предателем. Мне
хотелось бы думать, что он не замышлял этого заранее.
- Я тоже сомневаюсь, что это был заранее обдуманный шаг, - согласился
Морган. - Ни один человек не пошлет свою жену и детей в руки тех, кого
собирается предать.
- Но все же я не исключаю такую возможность, - пробормотал Келсон. -
Я должен знать точно, думал он о предательстве или нет. Всем известно, что
Брана многие ненавидели. Мне не следовало посылать его одного так близко к
границе.
- А я уж было решил, что ты не собираешься обвинять себя, -
усмехнулся Морган. - Впрочем, если бы это тебя утешило, я бы тоже обвинил
себя, Келсон. Нельзя же все время быть правым.
- Я должен быть предвидеть, - повторил упрямо Келсон. - Это мой долг.
Морган вздохнул и с неприязнью посмотрел на генералов, которые все
еще спорили. Ему хотелось переменить тему разговора.
- Ты упомянул о семье Брана. Как, по-твоему, его сын тоже доставит
нам неприятности?
Келсон сардонически фыркнул.
- Юный Брендан? Вряд ли. Ему всего три или четыре года, - он
нахмурился, глядя на пляшущее в камине пламя. - Мне очень не хочется
сообщать об этом графине. Насколько я знаю, она и вся ее семья всегда были
преданы королю. Мне будет трудно сказать ей, что ее муж предатель.
- Хочешь, это сделаю я?
Келсон показал головой.
- Нет, это моя обязанность. Ты иди к генералам. А кроме того, у меня
есть опыт общения с женщинами, когда они в истерике, если, конечно, дело
дойдет до этого. Ты же помнишь мою мать?
Морган улыбнулся, вспомнив королеву Джехану, которая сейчас живет в
монастыре в самом сердце Гвинеда и борется со своей душой Дерини. Да, у
Келсона богатый опыт общения с такими женщинами. Морган не сомневался, что
Келсон великолепно справится со своей задачей без его помощи.
- Хорошо, мой принц, - поклонился Морган. - Мы с Нигелем примем
нужные решения и через час отошлем всех спать. Если понадобится твое
вмешательство, я отправлю к тебе посыльного.
