мороз выводил узоры на стекле. - Мне скоро сорок и пингвин Миша - самое
близкое мне существо... Ему просто некуда от меня уйти. Кроме того, он
лишен возможности думать, значит он и подумать об этом не может... Есть
еще Соня, которая ничего не понимает, Соня, у которой куча денег и она
спокойно говорит: "это мой телевизор!" И это правда ее телевизор. А если
мы втроем или даже все вчетвером с Ниной, Соней и пингвином выйдем
погулять, кто-нибудь обернется и подумает или скажет: "Какая дружная
семья!.."
Виктор грустно улыбнулся. Его воображение рисовало забавные иллюзии,
настолько правдоподобные со стороны, что хоть иди в фотосалон и снимай
семейный портрет.
48
В шесть вечера Нина привезла Соню. Хотела сразу уезжать, но Виктор
остановил ее и попросил с ними поужинать. Он быстро сварил картошки.
Соня закапризничала и ушла из кухни, почти ничего не съев.
Виктор и Нина остались за столом. Они ели молча, украдкой поглядывая
друг на друга.
- Сергей надолго уехал? - спросил Виктор.
- Сказал, что на год, - ответила Нина. - Но он обещал летом приехать
на пару дней... Мама его здесь осталась... Я теперь ей продукты покупаю...
- А она что, старая? - спросил Виктор.
- Нет, но у нее больные ноги...
Выпили чаю. Нина поблагодарила за ужин и попрощалась до завтра.
Закрыв за ней дверь, Виктор прошел в гостиную. Там работал телевизор,
а на диване спала Соня. Она заснула одетой.
- Устала, - подумал Виктор.
Он раздел ее, накрыл одеялом. Подошел к телевизору, чтобы выключить.
Увидел на экране пингвинов, смешно прыгающих с ледяной горы в воду.
Негромко звучал голос комментатора, рассказывающий о животных Антарктиды.
Виктор оглянулся, разыскивая взглядом Мишу. Он стоял у балконной
двери. Виктор подошел, поднял его и опустил уже перед телевизором.
Пингвин что-то буркнул.
- Смотри! - прошептал ему Виктор.
Миша, увидев своих собратьев, замер. Уставился на экран.
Минут пять они вместе с Виктором смотрели на прыгающих и ныряющих
пингвинов, пока передача не кончилась. Миша вдруг подошел к телевизору и
попытался толкнуть его грудью, но толкнул только тумбочку, на которой тот
стоял. Правда толкнул сильно, так, что телевизор зашатался.
- Ты что! - шепотом сказал Виктор, придерживая телевизор и
оглядываясь на пингвина. - Так нельзя!
Утром позвонили из больницы.
- Ваш родственник умер, - сказал спокойный женский голос.
- Когда? - спросил Виктор.
- Ночью... Тело забирать будете?
Виктор молчал.
- Вы будете его хоронить? - снова раздался из трубки женский голос.
- Да... - произнес Виктор и тяжело вздохнул.
- Мы можем держать его в морге до трех дней, - сказала звонившая
женщина. - Пока вы организуете похороны. Не забудьте взять паспорт, когда
за ним приедите...
Виктор опустил трубку. Обернулся на Соню - она уже не спала. Лежала
на диване под одеялом, сонно смотрела на Виктора.
Часы показывали полдевятого.
- Можешь еще поспать, - сказал девочке Виктор, выходя из комнаты.
В десять пришла Нина. Она была немного простужена и сказала, что они
сегодня побудут дома.
- Ты не знаешь, где хоронят ученых? - спросил ее Виктор.
- На Байковом, - ответила Нина.
Одевшись потеплее, Виктор поехал на Байковое кладбище.
В конторе кладбища его встретила пожилая толстая женщина. Она сидела
за старым письменным столом в красной шерстяной кофте. Держала в руках
очки с толстенными линзами.
Обойдя стоявший посередине комнаты обогреватель, Виктор сел на стул
перед женщиной. Она одела очки.
- У меня знакомый умер... - заговорил он. - Ученый...
- Ясно, - спокойно произнесла женщина. - Академик?
- Нет...
- Ну а родственники здесь уже похоронены? - спросила она.
- Не знаю... - ответил Виктор.
- То есть вам нужно отдельное место... - кивнула сама себе женщина.
Потом открыла общую тетрадь, лежавшую на столе, написала что-то на
странице и подсунула ее Виктору.
Виктор придвинул тетрадь поближе и увидел "$1000".
- Стоимость места, - понизив голос, сказала женщина. - Сюда входит
спецавтобус и копка могилы... Сейчас зима, сами знаете. Грунт мерзлый...
- Хорошо, - согласился Виктор.
- Фамилия покойного? - спросила она.
- Пидпалый.
- Завтра привезете деньги, а послезавтра в одиннадцать - похороны.
Подъедите сначала сюда, я скажу водителю номер участка... Кстати, можете у
нас и памятник заказать...
49
Следующий день показался Виктору самым тяжелым в его жизни. Нет, ему
не пришлось целый день тратить на организацию похорон. Эмма Сергеевна -
так звали распорядителя печальных церемоний на Байковом - четко записала
ему на листке бумаге хронологию следующего дня - в 11:00 встретить "ПАЗик"
номер 66-17 возле морга Октябрьской больницы. К этому времени похоронный
гример - дополнительные сто долларов - подготовит покойника к погрузке.
Покойник будет одет в собственную одежду и будет лежать в "недорогом, но
добротном сосновом гробу". Деньги освободили Виктора от суеты, но не сняли
с души тяжесть. Возвращаться домой не хотелось - там были Нина и Соня.
Утром он сказал Нине, что у него умер друг. Нина отнеслась к этому с
пониманием. Сказала, что не уйдет, пока Виктор не вернется домой.
Но возвращаться домой Виктору не хотелось. Он поехал на Подол.
Просидел в "Бахусе" до закрытия, выпив там три стакана красного вина.
После теплого "Бахуса" он бродил по Подолу пока не почувствовал, что
замерзает.
Домой вернулся около девяти.
- Я суп сварила, подогреть? - спросила Нина, заглядывая в глаза
Виктору.
Поужинав, Виктор попросил Нину остаться. И она осталась.
Соня спала в гостиной, а в спальне Виктор прижимал к себе Нину. Они
лежали, накрывшись двумя одеялами, но Виктору все-равно было холодно.
Только прижимаясь к Нине, он чувствовал тепло. Но ее глаза смотрели на
него с жалостью и эта жалость раздражала Виктора. Ему захотелось ей
сделать больно. Он еще сильнее прижал ее к себе, чувствуя ее ребра. Но
Нина молчала и только смотрела на него с жалостью. Он чувствовал ее руки
на своей спине. Она тоже обнимала его, но как-то покорно, без силы, словно
не обнимала, а просто держалась за него. Так же покорно она отдалась ему,
молча и беззвучно. А он все пытался сделать ей больно, заставить ее
вскрикнуть или остановить его. Но вскоре он устал, так и не добившись от
нее ни звука. Он снова лежал и обнимал ее уже слабее. Глаза его были
закрыты, но он не спал. Он не хотел больше видеть жалость в ее взгляде. Да
и было ему теперь за себя стыдно, за свою злость и раздражение, за
грубость. И когда он все-таки уснул, она еще долго лежала с открытыми
глазами, глядя на него и о чем-то думая. Может быть, о терпении.
Когда он проснулся утром - Нины рядом не было. Виктор испугался, что
она ушла и больше не придет. Он встал, одел халат и выглянул в гостиную.
Соня еще спала.
В кухне что-то звякнуло.
Виктор прошел туда и увидел Нину. Она была одета, стояла у плиты.
Варила рисовую кашу.
Виктору хотелось что-то сказать ей, может быть извиниться.
Она обернулась и кивнула ему. Виктор подошел, нежно обнял ее.
- Извини, - прошептал он.
Она потянулась на цыпочках и поцеловала его в губы.
- Тебе когда надо уходить? - спросила она.
- В десять...
50
По дороге "ПАЗик" нещадно трясло. Водитель старался вести автобус
помедленнее, но вечно спешащие иномарки сигналили и заставляли его бросать
испуганные взгляды в зеркало заднего вида.
Впереди сидели два мужичка интеллигентного вида: один в коротком
овчинном тулупе, второй - в черной кожаной куртке. Обоим было около
пятидесяти. Один из них был гример, а второй - распорядитель, но кто из
них кто Виктор не знал. Появились они одновременно, помогая санитарам
морга выносить гроб и просовывать его в заднюю дверцу спецавтобуса.
Виктор сидел сзади, обнимая и одновременно удерживая на сидении Мишу.
Рядом в проходе потрескивал на поворотах заколоченный гроб, оббитый
красной и черной тканью.
Иногда Виктор ловил на себе любопытный взгляд мужичков, но, конечно,
не он вызывал их любопытство, а Миша.
Заехав на Байковое кладбище, остановились у конторы. Водитель вышел
узнать номер участка, а Виктор тем времени успел купить большой букет
цветов у одной из стоявших здесь старушек. Потом вернулся в автобус.
Дорога по кладбищенским аллеям оказалась неожиданно долгой. Виктору
уже надоело ехать вдоль бесконечных памятников и оградок.
Автобус остановился.
Виктор поднялся, собираясь идти к выходу.
- Еще не приехали! - сказал ему, высунувшись из-за прозрачной
перегородки водитель.
- Глянь, глянь, сколько их! Лишь бы не царапнуть! - сказал,
заглядывая вперед по ходу автобуса один из мужичков.
Виктор поднялся и тоже посмотрел вперед через лобовое стекло
"ПАЗика". Впереди по правой стороне аллеи стояли иномарки, но пространство
слева казалось узковатым для автобуса.
- Лучше объеду, - сказал водитель, - от греха подальше!
Он сдал назад, вывернул на другую аллею.
Минут через пять остановились у выкопанной могилы. Рядом с могилой
высилась куча коричневой глинистой почвы. Тут же валялись две грязные
лопаты.
Виктор вышел. Оглянулся и увидел невдалеке, метрах в пятидесяти толпу
людей. С другой стороны к автобусу приближались два кладбищенских
труженика в ватных штанах и в ватниках. Оба худые.
- Ну что, ученого привезли? - спросил один из них.
- Вынимайте! - кивнул второй.
Землекопы опустили гроб на землю возле могилы. Один достал моток
толстой веревки, примерился к гробу.
Виктор зашел в автобус, взял Мишу на руки и вынес его. Опустил рядом
с собой.
Один из землекопов, скривив губы, покосился на пингвина, но тут же
вернулся к своему делу.
- Что так бедно? - спросил водителя второй землекоп. - Без музычки?
Водитель шикнул на землекопа и показал взглядом на Виктора.
Землекопы опустили гроб в могилу и оглянулись на человека с
пингвином.
Виктор подошел к краю могилы, наклонился, бросил на крышку букет
цветов. Потом взял горсть земли и бросил вслед цветам.
Труженики заработали лопатами. Минут через десять они уже "формовали"
могилку. А еще через несколько минут Виктор и Миша остались одни. Получив
по миллиону купонов, землекопы ушли, напоследок посоветовав разыскать их в
мае, "когда могилка осядет". Остальные уехали на автобусе. Водитель
предложил Виктору подвезти их до входа, но тот отказался.
Миша неподвижно стоял у могилы, словно о чем-то задумавшись.
Виктор поглядывал на соседние похороны. Они немного раздражали его,
мешали своим шумом.
- Странно, - думал Виктор. - Странно оказаться в роли единственного
провожающего в последний путь. Где его друзья, родственники? Или он их
растерял по дороге и остался под конец один? Наверно, да. Если б не мой
интерес к пингвинам - кто бы его сейчас хоронил? Кто и где?..
Морозец щипал щеки. И руки без перчаток мерзли.
Виктор снова оглянулся. Он не знал, как отсюда добраться до выхода,
но это его не очень беспокоило.
- Вот, Миша, - вздохнув, сказал он, наклонившись к пингвину. - Вот
так люди закапывают своих мертвых...
Пингвин, услышав голос хозяина, повернулся к нему. Посмотрел на
Виктора маленькими грустными глазками.
- Ну что, будем искать выход? - спросил сам себя Виктор и еще раз,
уже более решительно, оглянулся по сторонам. И увидел человека, идущего к
