За этим занятием нас и застал один из парней, шедших
впереди нас на катамаране - шестерке, к моменту описываемых
событий уже оставивших за спиной первые две ступени Падуна и
сушивших свой кат перед самым началом третьей ступени.
- Ребята, вы на байдарках?
- Да. - прорычал сквозь сомкнутые зубы генерал-аншеф.
- И пойдете на порог?
- Пойдем.
- Смелые ребята. А с этим как? - парень кивнул на
монумент.
- Бывает. - стальным голосом отчеканил генерал первое, что
пришло ему в голову. Парень на секунду потерял дар речи.
- Смелые ребята. Вобще-то здесь байдарки обносят. Но если
вы рискнете его пройти, я первый сниму перед вами шляпу. На
обратном пути Адмирал, пожалуй, единственный из отряда, не
растерявший в дороге своего оптимизма, мрачно бросил:
- Если мы пройдем этот порог, то потом будем над всеми
издеваться. Серега, настроенный более реалистически, тут же
задал встречный вопрос:
- А если не пройдем? Макс на секунду задумался.
- Ну... тогда издеваться будут над нами.
На рассвете следующего дня порог был взят.
Порог Разбойник, показавшийся из-за горизонта где-то около
полудня, когда лучи таежного солнца коснулись вершин косматых
елей, небольшая роща которых внезапно появилась за ближайшим
изгибом реки, состоит из двух ступеней, разделенных довольно
длинным участком заболоченного плеса, и вряд ли представляет
серьезную опасность для хорошо подготовленных экипажей.
Категория сложности - 3 для байдарок и 1 для катамаранов.
Первая ступень - обыкновенный перекат, не представляющий
практического интереса. Вторая ступень начинается там, где река
разветвляется на несколько проток, извивающихся среди целого
архипелага островов. Для штурма первой половины ступени лучше
выбрать одну из проток, лежащих ближе к правому берегу. Затем,
достигнув центра архипелага, можно по диагонали уйти налево и
войти в центральную, наиболее полноводную протоку, и
придерживаться ее до самого выхода из порога. Центральную
протоку перекрывают две обливные гряды, относящиеся к тому
классу препятствий, которые с одинаковым успехом подпадают как
под категорию небольших водопадных сливов, так и под категорию
длинных цепей камней довольно внушительной высоты. Оба
препятствия вполне обходимы - первый под правым берегом
протоки, второй - под левым, если, конечно, Вам удасться
заложить соответствующий крендель на том коротком отрезке
пространства, который отделяет одну линию бурунов от другой.
Фрегат, на котором развевался личный генерал-аншефа боевой
штандарт, удачно обогнул первую ступень и попытался точно также
избежать встречи и со второй, но промежуток между падунами
оказался слишком короток для того, чтобы громадный таймень,
двигаясь на высокой скорости, успел бы пересечь протоку и уйти
к спасительному левому берегу. Когда генерал внезапно увидел в
нескольких метрах перед собой белую полосу обратного вала, он,
не дрогнув, развернул корабль и направил его в самое сердце
падуна. Фрегат ласточкой слетел с водопадного слива и
спикировал на дно кипящего котла, где его и накрыл первый из
стоячих валов. Ира, не ожидавшая такого поворота событий, в тот
момент, когда таймень оторвался от воды и отправился в полет,
пискнула, как мышонок. Секунду спустя, когда форштевень
тайменя наконец снова показался на поверхности, на корабль
обрушился второй вал, накрывший Иру и Дмитрия с головой.
Серега, испытавший на себе все прелести падения с обоих
водопадов, так впоследствии описывал происходившее:
- Плыву я по реке, обхожу одну бочку, вторую, третью, и
вдруг внезапно обнаруживаю, что воды подо мной - нет!
После того, как таймень Андрея причалил к берегу, Ира,
второй выскочившая из байдарки, подбежала с сияющими глазами к
генералу и, вне себя от восторга, почти кинулась ему в объятия:
- Здорово! Вот это - да! Андрей, я не думала, что ты туда
пойдешь.
Доблестный генерал-аншеф, немного смутившись, ответил:
- Да я и сам не думал, ... что туда пойду.
Порог 7-миверстный, следующий по счету после Разбойника,
оказавшийся на повестке дня, состоит из дюжины небольших
порожков и перекатов, разделенных довольно значительными
промежутками спокойной воды. Все наиболее сложные препятствия,
такие как пара-тройка "троечных" обливных плит и наиболее
внушительные бочки, расположены в начале порога и без труда
обходятся под правым берегом.
Штурм этого порога, который мы прошли без предварительного
осмотра (на ура!), запомнился команде тайменя столкновением с
берегом, на который генерал направил байдарку, уже несколько
секунд сремительно несущуюся навстречу опасности кормой вперед.
Причиной частичной потери ориентации была излишняя
осторожность, с которой генерал вел свой корабль, слишком
сильно прижимаясь к линии побережья, вдоль которой тянулась
узкая полоска относительно спокойной воды. В результате таймень
на одном из виражей выскочил носовой частью на полузатопленную
плиту, лежащую у самой кромки прибоя, и, развернувшись,
продолжил свое плавание вперед кормой. В тщетных попытках
развернуть корабль экипаж миновал две или три наводящих ужас
косых бочки, обогнул один из водопадных сливов и,
продемонстрировав высокий класс скоростного слалома, проскочил
сквозь жуткую россыпь обломков гранитных скал. То, что
байдарку, идущую на штурм порога такого уровня сложности кормой
вперед, могла спасти только счастливая случайность, никого,
похоже, не смущало. Сказка закончилась в тот момент, когда
генерал, убедившись в нереальности всех попыток развернуть
фрегат, прибегая только к классическим приемам, скомандовал:
- Внимание! Всем сохранять спокойствие. Сейчас врежемся в
скалу. - и направил корабль в гранитную стену каньона.
Таймень протаранил ахтерштевнем скалу, развернулся на ней
и без приключений прошел оставшуюся часть порога.
Порог Канозерский, последний из такого рода порогов перед
впадением Умбы в оз. Канозеро, является вторым по сложности
после первого Падуна и, безусловно, заслуживает внимания.
Категория сложности, на которую он тянет, - 4 для байдарок
любого типа и что - то между 2 и 3 для катамаранов. Структуру
порога бесполезно описывать подробно, поэтому здесь мы приведем
всего лишь ее схему.
Порог начинается с семейства довольно внушительных косых
бочек и множества беспорядочно ориентированных фрагментов
водопадных сливов, усеявших все русло реки от одного берега до
другого. В центре порога возвышаются несколько крупных обломков
скал, сильно смахивающих на острова. Ближе к Канозеру порог
вырождается в затяжную шиверу с большим количеством острых
камней, расставленных с особой подлостью. Перед впадением в
озеро река разветвляется на несколько рукавов, среди которых ни
самый левый, ни самый правый не годятся для сплава -
практически полное отсутствие в них воды и немыслимое обилие
камней вызывают такую ненависть, что самому становится страшно.
В силу этих обстоятельств порог придется проходить
тяжелогружеными байдарками с полным составом экипажей, т.к.
обнести здесь вещи или высадить кого-нибудь с тем, чтобы потом
где-нибудь подобрать, не представляется нам возможным. Порог
спокойно проходится вблизи правого берега. Характер порога
позволяет, искуссно маневрируя, обойти почти все препятствия,
встречающиеся на пути, но для тех, кому это не подходит, можно
специально подобрать маршрут, проходящий через все бочки и
водосливы, расположенные между центральной грядой островов и
правым берегом.
К порогу Канозерскому мы подошли на "закате", оставив за
собой взятые в тот же день пару перекатов (1-я и 2-я Карешки) и
неплохо смотревшийся на их фоне порог Карельский. К этому
моменту мы успели очень устать и сильно вымокнуть, но близость
оз. Канозеро с его неповторимым ландшавтом вливала новые силы,
заставляляя кипеть молодую кровь и учащенно биться сердца. Всем
верилось, что остался последний рывок, после которого нас ждет
прекрасная стоянка на одном из островов с родниками, бьющими
прямо из трещин гранитных скал.
Много славных подвигов было совершено в тот день обеими
высокими сторонами: экипажами, упорно не желавшими огибать
препятствия, встречающиеся на пути, капитанами, гордо
прошедшими в невероятной близости от всех без исключения
обливников, каким-то чудом не задев ни один из них, кораблями
королевского Флота, побывавшими во всех котлах и бочках,
заслуживающих внимания, и при этом сумевшими остаться
практически целыми и местами даже невредимыми, и, наконец,
порогом, с нескрываемым удивлением взиравшим на ненормальных,
видимо, поставивших себе цель взять его на испуг и отгребавших
от чистой воды как черт от ладана. На этом пороге все экипажи
продемонстрировали первоклассную выучку, а капитаны своим
бесстрашием еще раз доказали, что не зря едят свой хлеб с
тушенкой.
Но, оказавшись не в силах противостоять отваге участников
штурма, коварная стихия нанесла удар с той стороны, откуда его
не ждали. Приближался день, когда нашей милой Ирочке предстояло
встретить свой девятнадцатый День рождения, самый светлый
праздник на свете. И, помня об этом, девушка взяла с собой в
поход несколько уже готовых коржей в вакуумной упаковке,
расчитывая приготовить из них торт. Торт везли отдельно и
берегли как зеницу Разящего ока Кецелькоатля, но во время
героического штурма порога он все-таки встретился с острым
лезвием тяжелого топора генерал-аншефа и эта встреча не прошла
для него бесследно - девственная чистота упаковки была
непоправимо нарушена и внутрь проникла вода. На выходе из
порога половину торта смыл стоячий вал, а вторую половину
пришлось срочно съесть. Горечь утраты была так велика, что еще
долго после этого оба экипажа при случайном упоминании
Канозерского порога начинали сердито сопеть и гневно сверкать
глазами из-под нахмуренных бровей.
Озеро Канозеро в том месте, где в него впадает Умба, имеет
низкие заболоченные берега, кишащие кровожадным гнусом,
гнездящимся в высоких зарослях дикого тростника, что и делает
линию побережья в этих краях совершенно непригодной для
стоянки. Единственное место, где можно остановиться - маленький
остров с отличным галечным пляжем и двумя-тремя ровными
площадками на плоской вершине. На карте этот остров оставлен
белым и расположен ближе других к дельте Умбы. Добраться до
него можно, придерживаясь левого берега. Все озеро вместе с
окружающими его лесами, лугами и болотами, запасами рыбы и
полезных ископаемых целиком принадлежит всесильному в этих
местах рыбнадзору, с которым в первую очередь надо установить
дружеские отношения. Так что, если вдруг к вам где-нибудь на
середине озера подвалит моторная лодка с мужиком средних лет,
не стремитесь уложить его издалека очередью из
крупнокалиберного пулемета - этим вы только испортите с ним
отношения и лишитесь уникальной возможности попробовать спинку
кунжи, выдержанной в рассоле. Распитая с Верещагиным бутылочка
Старомосковской откроет перед вами доступ к богатейшим рыбным
запасам здешних мест.
- Хороший мужик - Верещагин, - сказал по секрету Сереге
один из парней с того самого катамарана, который встетился нам
на Падуне и с которым мы вновь повстречались на острове. И, на
секунду задумавшись, добавил: - ... когда катер на ногу не
роняет.
Переночевав на острове, мы ушли навстречу новым
