осознали и не пищат. Второго затора уже нет. Его снесло.
Плывем вперед, отпихивая лениво кружащиеся в реке бревна, и не
радуемся: чувствуем, что сюрпризы еще будут.
И точно: еще один затор полукилометровой длины. На правом
берегу стоит маленькая избушка. Быстро темнеет. Над рекой
стелется туман. В небе висит огромная ржавая луна. Зато впереди
виден мост, находящийся метрах в 600 от устья реки! Ура! Даешь!
Банзай! В последнем порыве преодолеваем затор минут за
двадцать. Уже набрались опыта. И причаливаем к левому берегу
сразу за мостом. За ним - развалины старого моста с куском
песчаной насыпи. Мы видели эти развалины, когда ходили на
разведку, и не могли понять, что это такое. Насыпь издалека
кажется крышей какого-то здания.
Второй час ночи. Рыщем в поисках приличной стоянки.
Стоянок нет. Никаких. Вообще-то места есть, но в темноте мы их
не находим. Тогда ставим палатки возле старой насыпи, в трех
метрах от действующей дороги. Водители редких по позднему
времени лесовозов удивленно притормаживают возле нашего лагеря.
А мост через реку не шибко надежный, и возле него щит с
надписью: "Водитель! Высади пассажиров!" Гм. Лучше бы написали:
"Строитель! Почини мост!"
Но никто не чинит. И не высаживает.
По десять капель для восстановления сил - и спать.
Устали. Руки ничего не держат. Роняем в песок бутерброды с
салом и наступаем на них. Выбросить жалко, поэтому чистим и
едим. Если не очень жевать, то и на зубах скрипит не очень.
Глотаем, как удавы,- пусть кишки работают. А мы снимаем с себя
всякую ответственность.
7. Сегозеро
Волна и спина. "Море Лаптевых". О пользе ранней побудки.
Гриданошари и Попов Порог. Срочная эвакуация.
Утро начинается с поимки щуки. Поймал адмирал. И чего это
нам говорили, будто рыбы в Воломе нет? Есть рыба. Плотвы,
правда, мало, зато щук хватает. До Сегозера идем без
приключений. На выходе реки в озеро - перекат. Последний и
прощальный. Больше их не будет.
Выход в озеро не совсем тривиален. Справа стоят какие-то
развалюхи и в воде тянутся мостки, слева - боновое заграждение.
По идее, здесь должны вылавливать бревна из воды, но никаких
механизмов для вылавливания что-то не видно. Подтапливаем цепь
между последним мостком и первым бревном и проходим без
повреждений.
Ветер восточный! Как назло: все время был западный, а
теперь в морду. Движемся наискосок к северному берегу, до него
километра три. И идем вдоль берега от мыса к мысу. Ветер
усиливается. Волнение тоже. Все равно плывем. Результат жалок:
за четыре часа прошли всего километров семь. На открытом берегу
острова Сондальский видели издалека нежилую деревню Сондалы, но
плыть туда было просто опасно. Волнение все усиливается,
поэтому ищем место для стоянки и выбрасываемся на берег в
открытой песчаной бухточке на очередном мысу. Байдарка,
подхваченная волной, вылетает на песок, а следующая волна тут
же бьет капитана по спине и заливает судно. Олег кричит
неразборчивое. Ему не нравится, когда по спине. Вдобавок идет
заунывный послеобеденный дождик. Мокро отовсюду. Очень
прохладно. Южного берега, естественно, не видно. Женщины
ужасаются: куда мы приплыли? Ледовитый океан! Море Лаптевых!
Обидно будет, если волнение не даст пройти Сегозеро. Тогда один
выход: возвращаться в Волому, к дороге.
Стоим перед тем местом, где в северный берег вклиниваются
два глубоких залива, разделенных длинным полуостровом. Местечко
так себе. Памятуя, что некоторые группы идут из Паданов и
должны выходить к северному берегу где-то здесь, искали старые
стоянки, но не нашли. Уже потом выяснили, что многие
предпочитают не пилить вдоль берега, а нанять в Паданах катер.
Напрямик же через Сегозеро идти на байдарке, безусловно, не
стоит. Есть менее мучительные способы утонуть. Местные уверяют,
что открытое водное пространство Сегозера опасно даже для
катамаранов. Вроде бы на озере бывают четырехметровые волны.
Похоже на правду: мы видели плавник, закинутый на берег
довольно далеко.
Часам к пяти-шести дня ветер достигает максимальной силы.
Плыть нельзя. Решаем сидеть и ждать погоды. Ужинаем, коптим
щук и засыпаем под рев набегающих волн. Спим чутко: может быть,
ранним утром погода станет лучше?
В два часа ночи потрясающая картина: луна, облака, а
ветер западный! Догадываемся, в чем дело: Сегозеро - столь
обширный водоем, что формирует собственный бриз. И неслабый! И
сейчас дует ночной бриз, с берега на озеро. Но слишком темно,
чтобы плыть. Что будет утром?
А утром - полный штиль. Вообще никакого ветра. И никаких
волн. Ночной бриз уже кончился, дневной пока не начался.
Адмирал в половине шестого кричит побудку. Еще темновато.
Завтрак? Пресечь! Есть натощак вредно. Кто там копается?
Впер-ред! В половине седьмого отчаливаем. Жрет мошка, которая в
безветрие всегда тут как тут. Зеркальная гладь воды благотворно
действует на центральную нервную. Мошка, преследующая
байдарки,- неблаготворно. Кровососы отстают только в километре
от места отчаливания, и мы мысленно желаем им не дотянуть до
берега.
Идем на северо-восток, к мысу, разделяющему два залива. В
принципе, могли бы пойти по компасу прямо на восток, но терять
из виду землю не хочется. Мало ли что. Проходим мимо острова
перед мысом, затем мимо самого мыса и поворачиваем на
юго-восток. Некоторое время идем в виду берега, затем уходим в
архипелаг. Главное сделано: открытая вода пройдена и теперь,
если поднимется волна, мы прикроемся от нее островами.
Ландшафт стал интереснее. Берега более высоки и круты,
чем в начале озера, острова зачастую имеют скальное основание и
очень живописны. Встречаются скалы и камни самых неожиданных
оттенков, от розового до зеленого. Жаль, что уровень воды в
озере в конце 50-х годов подняли метров на 5, иначе было бы еще
красивее. Кое-где вблизи берегов наблюдаются участки
затопленного леса, при проходе по ним требуется известная
осторожность. Некоторые деревья еще стоят, но большинство уже
повалены волнами. Видели рыбацкие сети, прикрепленные к
заякоренным железным бочкам. Пробовали блеснить сами, но
неудачно. Говорят, тут есть и семга, и сиг, и палья черноротая
сегозерская - вид хотя и эндемичный, но вкусный. Но на озерах у
рыбы свои правила поведения, и, соответственно, нужны иные
методы лова. Как мы понимаем, в основном сетью.
Солнце разгоняет туман, поднимается легкий ветерок.
Заплываем в залив-губу самого большого в архипелаге острова
Макконшари и лезем в гору к триангуляционной вышке,
рассчитывая, что с вышки удастся наконец разглядеть южный берег
озера. Не удается, потому что вышка низкая, многие деревья ее
переросли и закрывают обзор.
В наших планах дневка на Сегозере, где-нибудь в ягодном
месте. На Макконшари ягод немного. Поэтому плывем дальше,
обходим этот остров с запада и попадаем в пролив между
Макконшари и Шаноншари. На острове Шаноншари есть хорошо
оборудованная стоянка: столик со скамьями, жерди для навеса,
требующие только пленки, и вообще место красивое. Но ягод опять
мало, поэтому, повздыхав, продолжаем путь и проходим пролив
между Макконшари и каким-то еще "шари". Впереди большой остров
Гриданошари, на нем возвышается над лесом еще одна вышка.
Стоянку с дневкой устраиваем на юго-западном мысу острова. И
пора бы: ветер опять усиливается. Волны тоже. Пока они еще не
очень велики, разгружаем и вытаскиваем байдарки.
Место неплохое. На острове изобилие черники и брусники.
Сходили на вышку. Эта повыше, чем на Макконшари, и достаточно
прочная. Сверху великолепный вид на восточную часть Сегозера.
Много живописных островов и хорошо видны берега. По пути
спугнули трех здоровенных тетеревов. Потекли слюнки, но мясо
уже улетело. Зато на ужин два раза подряд каша, в которой
грибов больше, чем гречки.
И правильно сделали, что решили устроить дневку: весь
день погода солнечная, но хороший ветер с юго-запада и солидные
волны. Сильный прибой. Набрать воды у наветренного берега -
проблема. Плещет в морду. С утра волны немного поменьше.
Решаем плыть и перетаскиваем байдарки на другую сторону мыса,
где тихо и можно загрузиться без помех со стороны стихии.
Борясь с боковой волной, проходим в проливе между
островами и выходим на последний серьезный участок: открытый
трехкилометровый плес. Метровая волна в правый борт. Когда
судно соскальзывает с гребня во впадину, остальные байдарки
пропадают из виду. По счастью, волны на Сегозере не крутые, и
байдарка всходит на них вполне прилично. Даже бортом. А все
потому, что Сегозеро - глубокий водоем, пишут даже, что оно,
подобно Ладожскому и Онежскому озерам, являет собой
тектоническую впадину, лишь кое-где осложненную воздействием
ледника, и имеет глубину более 90м. Но, по словам аборигенов,
где-то в северной части озера на дне прячется узкая расщелина
200-метровой глубины. Ну, не знаем, не ныряли. И не хочется.
Плыть при такой волне не очень опасно, нужно только держаться
кучно и следить, чтобы не вынесло на каменистую отмель, где
"баргузин" пошевеливает такой вал, что становится страшненько.
Последний участок Сегозера при нормальном дневном бризе
прост: ветер и волна в спину, а если есть желание, можно
прикрыться от волны островами. Тут они не слишком далеко друг
от друга. Мы идем между островами и берегом. Напротив
последнего, длинного острова есть хорошо оборудованная стоянка,
но с воды ее не видно.
Огибаем последний береговой мыс и видим плотину - длинную
насыпь с регулируемым спуском воды в левой части. За плотиной
начинается река Сегежа. На левом берегу этой реки стоит большое
село Попов Порог, куда нам и надо. Несколько домов села
выходят к озеру. У берега обширное лежбище моторных лодок. На
периферии лежбища, в 50 метрах перед плотиной удобно причалить.
Здесь начинается дорога, ведущая в село.
Маленький автобус, возящий народ на станцию Уросозеро,
ходит дважды в день, утром и вечером, к ленинградским поездам.
Вечером - в половине девятого. Но на улицах стоит много другого
автотранспорта, и уехать не проблема.
Ищем возле села стоянку, но ничего приличного не находим.
В результате договариваемся с водителем рейсового автобуса и в
крайней спешке, всего за полтора часа разбираем байдарки и
заталкиваем вещи в рюкзаки. Можем ехать. Недовольное ворчание
дам: "Это больше похоже на бегство!" Когда на следующий день
выясняется, что во всей Карелии неожиданно и резко испортилась
погода, они уже не ворчат. Вовремя уехать - тут нужен особый
нюх. Маршрут пройден, и это главное. По нашей просьбе водитель
перед очередным рейсом подгоняет автобус к плотине. Грузимся и
едем. До Уросозера не более 25 минут езды. Строго говоря, при
избытке времени можно было бы спуститься по Сегеже километров
на пятнадцать до третьего по счету правого притока, а потом
попробовать подняться по нему, хотя бы и на бечеве, до самой
станции Уросозеро или, в крайнем случае, до озера, выходящего
своим южным берегом к дороге. Оставляем этот вариант в резерве
на следующий раз.
В Уросозере останавливаются 2 поезда на Москву: один в
5.52 утра, другой в 11 с чем-то. Само зданьице станции
маленькое и деревянное, вдобавок объединенное с жилым домом.
Рядом колодец с водой средней паршивости, а около путей
страшная надпись: "Отравлено!" Что отравлено, не ясно. Не вода,
поскольку все остались живы. А щебень с путей мы не пробовали.
