выходы, залив с раскиданными валунами, напоминающий японский
сад камней, багряный закат и пойманный женой на удочку 1,5 кг
язь - все это привело нас к душевной беседе у костра, и
"теплому" ужину у весело потрескивавшего костра.
День пятый - "Облом No1 и No2"
Вплыли в 11.30, погода отличная - светит солнце и дует
легкий ветерок. Проплываем мост, который соединяет Энгозеро и
Пайозеро и, держась левого берега, выходим в СЗ залив озера.
Ветер крепчает. Наша задача - попробовать подняться вверх по
безымянному ручью до пересечения с автомобильной трассой
Москва-Мурманск. Погода разыгралась, солнце жарит немилосердно.
Если бы не ветерок, сжарились бы. В начале, ручей внушал полное
доверие и надежду на успех нашего предприятия. Но вдруг
...стоп! Ручей перегораживают хаотически набросанные крупные
валуны, за которыми с трудом проглядывается ручей. Пройдя вверх
по ручью около 100 метров, убеждаюсь в постоянстве безымянного.
Мы разворачиваем байдарки и идем обратно - к запасному
варианту, который находится в Пайозере напротив пролива в
Чегозеро. Волны в Пайозере поднялись довольно большие, но
хорошо, что ветер дует почти в спину. Обшарив весь западный
берег, так и не найдя ручья, доплыли до пролива. Несколько
минут мы были в замешательстве. Адмирал принимает решение:
проверить еще раз подозрительные заросли, которые проплыли мимо
15 минут назад. Но почему-то вслух его не высказывает, а как
комиссар, крича, - "За мной, в атаку!", бросается во все весла
обратно. (Надеюсь, что меня извинят за переход к описанию в
третьем лице, но иногда сам удивляешься своим поступкам). Так
оно и есть, ручей именно за этими "камышами". Радость, правда,
недолгая вновь посетила нас. Ручей через 500 обмелел, и
двигаться по нему стало невозможно. Пришлось созывать совет и
выбирать дальнейшую судьбу нашего предприятия. Альтернативы
было две: или попытаться все-таки прорваться на шоссе через
ручей, вытекающий из губы Печной (мы знали, что он проходим,
т.к. форсировали его год назад) и не иметь больше дневок на
маршруте, или бесславно отдохнуть в заливах Энгозера. Победила
лень. И мы направились искать стоянку на противоположный берег
озера. Задача оказалось не из легких, так как мы находились на
оживленной туристической трассе, и найти стоянку оказалось не
так легко, как хотелось бы нам. Но, в конце концов, стоянка
была найдена. К 22.00 ветер утих, и наступающий вечер грозился
быть замечательным. Все женское население полуострова, взяв
ножи и дневной улов, принялось чистить рыбу. И через пару часов
мы наслаждались жарким, рюмочкой и великолепным закатом.
День шестой - "Снова сад камней".
Утром, посовещавшись, мы приняли решение возвратиться на
"наш остров", где собирались сделать баньку. Сказано - сделано!
Хорошая поговорка. Если бы так всегда в нашей жизни! Доплыли
прекрасно, по пути ловили рыбу и пели. Но, подплыв к острову,
увидели, что наша стоянка занята. Хорошо, что в прошлый раз мы
обследовали остров, и поэтому полетели на запасной аэродром,
который находился на высоком плато, закрытом скалами от вида с
озера. Не торопясь, мы выгрузились, обустроили стоянку, и стали
готовить ужин - щуку по латышски "Лудака-ун-ола" с картофельным
пюре - для тех, кому не надоела рыба, и суп из концентратов -
для остальных (как не странно, рыба надоела только детям).
Остаток вечера провели за ловлей рыбы, - но безрезультатно.
День седьмой - "Перед бурей".
Спали, пока не надоело. К 12.00 поднялись и к своей
радости обнаружили, что соседи, которые дерзнули вчера занять
стоянку, испугавшись нашего грозного присутствия, оставили
стоянку. Перед нами дилемма - оставаться здесь или перебираться
на пустеющую стоянку. Думали недолго, нагрузили байдарку и,
посадив девчонок, направили их на старое место. День к тому
времени стал портиться - небо заволокло, подул прохладный
ветерок. К вечеру временами накрапывал мелкий дождик, а к
утру...
День восьмой - "В поиске затонувших ... сапог".
Утром меня разбудил истошный крик супруги "Полундра, все
наверх, тонем!". Действительно, с одного края палатка была
огружена выше ватерлинии (вообще то палатка вся из капрона). Мы
быстренько собрались в центре палатки, подоткнув под себя
шмотки.
- Ну, пошел окапываться! - сказал я, стягивая с себя всю
одежду, и вылез на свет божий почти, в чем мать родила. Свет
оказался холодным, мокрым и снизу и сверху, да еще и ветреным.
Вооружившись топориком, стал окапывать палатку. Для отвода лужи
в одном месте пришлось выкопать яму глубиной около 60 см. Весь
грязный и замерзший, но с чувством выполненного долга, пошел
разводить костер, что бы хоть немного согреться. Натянутый с
вечера тент спас наши дрова, и костер скоро разгорелся, весело
потрескивая. Зубы мои скоро перестали отбивать турецкий марш, и
предложение брата о принятии внутрь согревающего было гордо
отвергнуто - "По утрам не пью!". Еще часа два бушевала
непогода: лил дождь, свистал ветер, нагоняя на озере высокие
волны с пенными барашками. Потом как то все немного утихло,
ветер стал не таким сильным, дождь превратился в мелко
моросящую гадость, и мы, осмелев после завтрака, стали
понемногу вылезать из под тента. Еще через час я забросил
донку, и стал всматриваться в шевеленья колокольчика. Галя и
Женя решили пойти за ягодами, а Сергей решил покататься на
байдарке и поблеснить. Наташка сидела рядом со мной и ловила
рыбу на удочку. Поклевки были редкими и, скорее всего
случайными. Вдруг меня привлек еле слышимый голос брата,
который почему-то без штанов, но в спасжилете бегал по
соседнему острову и махал руками. Я с трудом разобрал, что он
хочет теплой и сухой одежды, и чтобы я приплыл к нему. Одежду я
нашел быстро, но минут пять уговаривал Наташку остаться одну на
стоянке.
Подплыв к Сергею, я увидел, что он трясется как осиновый
лист, до того он замерз.
Оказывается, на противоположной стороне этого острова,
рядом с коренным берегом у него взяла крупная щука, а подсачек
мы оставили еще на первой стоянке. Что делать? Вопрос, который
мучает не только великих писателей и критиков. Высадиться на
берег мешали водоросли, а точнее боязнь упустить щуку. Сергей,
подмотав щуку поближе, перегнулся через борт, схватил окаянную
под жабры, и собрался, было ловким движением руки закинуть щуку
внутрь. Но у щуки планы, явно не совпадали с намерениями брата.
Может, обнял ее не в том месте, где ей хотелось, или сказал что
не так, но она махнула хвостиком и устремилась в родную стихию.
В общем, Сергей вместе с пленницей полетел за борт. Байдарка
изрядно начерпавшись воды, несколько раз недовольно булькнула,
и погрузилась на дно. Всплыли только Сергей, спасжилет, и
переднее сиденье. Сергей (молодец!) стянул с себя плащ
(пластиковый плащ ярко желтого цвета) и привязал его к
причальному концу веревки, которая была привязана к носу
байдарки. Снял в воде с себя сапоги, одел спасжилет и поплыл к
острову. Затем босиком сквозь остров на другой берег, где и
докричался до меня.
Мы сели в лодку и я ему дал весло для сугреву, обогнув
остров, мы не сразу увидели привязанный плащ. Его немного
притопило. Пристав к берегу, байдарка затонула метрах в
пятнадцати от него, я разделся (сколько можно?) и стал нырять,
выискивая затонувшие сокровища. Нашел сапоги и один спиннинг.
Затем за причальную веревку подтащили байдарку к берегу, там,
где помельче (затонула она на глубине 2,5 метров) перевернули и
потихоньку вылили воду. Второй спиннинг, тот который со щукой и
сиденье мы не нашли. После переодевания в сухое, дрожь у Сергея
прошла, и мы погребли к стоянке, где уже у теплого костра брат
поведал остальным, как царь-щука чуть не лишила нас байдарки.
К вечеру ветер сменился на противоположный, и через
полчаса совсем стих. Откуда-то вылез густой туман и скрыл
окрестности. Воцарилось абсолютное безмолвие. Потрясающий
эффект, после столь бурного и шумного дня. Мы сидели и смотрели
на все это, как завороженные, вслушиваясь в звуки падающих
капель воды с деревьев. Вдруг все вскочили, расхватали удочки и
спиннинги, повскакивали в байдарки и поплыли щупать туман и
слушать тишину. Но через двадцать минут ветерок быстро разогнал
клочья тумана, и мы пожалели об этом, слишком было красиво.
За вечерней трапезой решили завтра утром уплыть в СЗ залив
Энгозера, где впадают две небольшие речки и постоять там
немного.
День девятый - "Окуневые места".
Выплыли мы около часа дня, погода стояла прохладная, но
почти без ветра, поэтому плыть было легко. Первый по плану
заливчик с впадающей в него речушкой оказался занят. Обидно
конечно, но у нас был запасной вариант - соседний залив, где на
входе в него нас застал ливень. Быстро достав пленку, мы
развернули ее над собой, и тихо покачиваясь на волнах,
пережидали дождь. Ну, вот и дождь кончился. Тучки разогнались
быстро, и выглянуло солнышко. Решили поискать место в устье
реки, но не нашли и отправились на противоположный ЮЗ берег
залива, он более высокий. Пересекая залив, наловили крупных
окуней и встали на дневку. Вечером еще добавили окуньков и пару
щучек. И стали готовить заливное на завтрашний день.
День десятый - "Долгопрошенные блины и баня".
С утра переменная облачность, с красивыми кучевыми
облаками и желание побаловать себя любимых - банькой, блинами и
заливным. С банькой было покончено к 16.00 - все намытые и
довольные жизнью, завалились поспать. Блины поспели к 22.00 и в
23.00 мы приступили к чревоугодию. В этот день был день
рождения у племянника, который, к сожалению, не пошел снами, и
мы спели ему "Happy birthday to you", а Сергей "Многия лета",
чем вызвал бурю восторга. Картофельное пюре с жареной рыбой,
заливное под лимонную водочку, блины со сгущенкой и с черничным
киселем, - что еще нужно для того, чтобы вечерочек стал
прекрасным.
День одиннадцатый - "Олень".
Как хорошо, когда что-то остается с вечера на утро,
особенно, когда это заливное. Завтрак, как и вчерашний ужин,
отдавал роскошью, чему все были только рады. Встали мы на воду
поздно около 14.00, сказали спасибо этому месту и двинулись на
восток. Настроение, оттого, что поход заканчивается, немного
грустное. Поэтому плывем молча, изредка перебрасываемся
фразами, снимая с крючка очередного полосатого. Вдруг метрах в
150 от нас, я увидел проплывающего оленя, который косился в
нашу сторону испуганными глазами. Мы перестали грести и просто
смотрели на грацию дикого животного, находящегося у себя дома.
Самец с крупными рогами, и гордо поднятой головой, вылез на
берег, отряхнулся, окружив себя веером алмазных брызг, и не
спеша, помахивая белым коротким хвостиком, побрел в лес. Вскоре
мы пристали размяться на островок, где набрали кучу морошки и
черники. Вечером, в поисках стоянки набрели на интересное
место, там росла обыкновенная трава, а не багульник, кусты
можжевельника, росли как английском парке замысловатыми
узорами, ухоженные и как будто подстриженные. Колокольчики,
зверобой и ромашки, радовали глаза, а подосиновики, толпой
росшие вокруг, дополняли картину. Женский состав экипажей
сказали в твердой форме, что они с этого места ни ногой.
Твердая уверенность их поколебалась за 10 минут, такого
количества комаров, ни я, никто другой не видели нигде.
Пришлось быстренько перекинуться на остров, где была неплохая
