странице и прочел описание снимка черепа в одиннадцатилетнем возрасте после
падения на роликовых коньках. Описание составлял стажер, которого он знал.
Тот пришел на несколько лет позже Филипса и сечас находился в Хьюстоне.
Снимок был признан нормальным.
Пролистав карту в обратном направлении, Филипс прочел сделанные
за последние два года записи об амбулаторном лечении инфекции верхних
дыхательных путей. Он просмотрел также записи о нескольких посещениях
клиники гинекологии, при которых отмечался немного атипичный мазок. Филипсу
пришлось признать, что записи эти не так информативны, как хотелось бы,
потому что со времени работы в составе младшего врачебного персонала он на
удивление многое забыл из терапии. С 1969 по 1970 год записей в карте не
было.
Прежде чем вернуться в кабинет, Филипс отдал карту в регистратуру
Неотложной. Азарт исследователя пробудил в нем новую энергию, он шагал
через две ступеньки. После разочарования с Марино появление Лукас
представлялось тем более ценным. Войдя в кабинет, он снял с полки пыльный
учебник терапии и нашел множественный склероз.
Как он помнил, диагностика заболевания была косвенной.
Лабораторные исследования четкого подтверждения не давали - только
вскрытие. Филипсу вновь представилась очевидная и колоссальная ценность
радиологического диагностирования. Он продолжил чтение, отметив, что в
число классических проявлений болезни входят расстройства зрения и
дисфункция мочевого пузыря. Прочтя первые два предложения следующего
параграфа, Филипс остановился. Он вернулся назад и прочел их вслух:
"В первые годы заболевания диагноз может быть ненадежен.
Окончательному диагнозу могут помешать длительные латентные периоды между
незначительным первым симптомом, который может даже ускользнуть от внимания
медиков, и последующим развитием более характерных проявлений."
Филипс схватил аппарат и набрал домашний номер Майклза. При
наличии чувствительного радиологического средства диагностики можно
избежать задержки с окончательным диагнозом.
Лишь после того, как телефон начал звонить, Филипс посмотрел на
часы. Он был потрясен, узнав, что уже больше одиннадцати. В этот момент
трубку сняла Элеонора, жена Майклза; Филипс никогда ее не видел. Он сразу
же пустился в длительные извинения за поздний звонок, хотя по голосу нельзя
было сказать, что она спала. Элеонора заверила его, что они никогда не
ложатся раньше полуночи, и передала трубку мужу.
Узнав, что Мартин все еще находится в своем кабинете, Майклз
посмеялся над, как он выразился, его мальчишеским энтузиазмом.
- Я был занят, - пояснил Филипс. - Выпил чашечку кофе, немного
поел и вздремнул.
- Не позволяй всем читать эти распечатки, - сказал Майклз, снова
рассмеявшись. - Я запрограммировал и похабные предложения.
Дальше Филипс взволнованно рассказал Майклзу, что нашел в
Неотложной еще одну пациентку - Линн Энн Лукас - с тем же необычным
изменением плотности, которую он наблюдал на снимке Марино. Он сообщил, что
не смог сделать новых снимков Марино, но утром собирается сделать
определяющие снимки. Мартин добавил, что компьютер просил указать, что
означают необычные изменения плотности. - Чертова штуковина хочет
познавать!
- Запомни, - вставил Майклз, - у программы тот же подход к
радиологии, что и у тебя. Она использует именно твои методы.
- Да, но она уже меня превзошла. Она уловила это изменение
плотности, когда я его не видел. Если она использует мои методы, то как это
объяснить?
- Очень просто. Компьютер накладывает на изображение сетку
размером 256 на 256 ячеек, в которых степень плотности может меняться от
нуля до двухсот. Когда мы проверяли тебя, ты смог различить только
плотности от нуля до пятидесяти. Ясно, что машина более чувствительна.
- Извини за глупый вопрос.
- А ты гонял программу на старых снимках черепа?
- Нет, - признался Филипс, - сейчас хочу приступить.
- Ну, не надо решать все за одну ночь. Эйнштейн так не поступал.
Почему бы не подождать до утра?
- Заткнись, - беззлобно парировал Мартин и положил трубку.
Зная госпитальный номер Линн Энн Лукас, Филипс относительно легко
нашел конверт с ее снимками. В нем были только два недавних снимка грудной
клетки и ряд снимков черепа, сделанных после падения на роликовых коньках,
когда ей было одиннадцать. Он вложил один из старых боковых снимков черепа
в статоскоп рядом со снимком, сделанным в этот вечер. Сравнив их, Филипс
убедился, что необычное изменение плотности развилось после одиннадцати
лет. Для полной уверенности Филипс ввел один из старых снимков в компьютер.
Результат совпал.
Филипс вложил старые снимки Линн Энн обратно в конверт и добавил
сверху новые. Конверт он положил на стол, где, он знал, Хелен их не тронет.
Пока не будет проведено новое обследование Линн Энн, с ней больше делать
нечего.
И что же дальше? Время позднее, но он слишком возбужден, чтобы
идти спать, и потом, хотелось бы дождаться Дениз. Она, пожалуй, придет,
когда закончит свои дела. Он собирался уже воспользоваться системой
индивидуального вызова, но передумал.
Мартин решил использовать это время на получение старых снимков
черепа из архива. Почему бы не начать процесс проверки компьютерной
программы? На случай если Дениз придет раньше него, он прикрепил к двери
записку: "Я в центральной Радиологии".
На одном из терминалов центрального госпитального копьютера он с
большими усилиями напечатал, что ему требуется распечатка имен и номеров
всех пациентов, которым за последние десять лет делались снимки черепа.
Закончив, он нажал кнопку ввода и повернулся лицом к выходному принтеру.
Пришлось немного подождать. Потом машина стала извергать бумагу со страшной
скоростью. Когда она наконец остановилась, у Филипса в руках оказался
список из тысяч имен. От одного только вида этого списка у него потемнело в
глазах.
Невзирая на это, он отыскал Рэнди Джекобса, который работал по
вечерам и занимался раскладкой дневных снимков и подбором снимков на
следующий день. В дневное время он обучался фармакологии, великолепно играл
на флейте и отличался большой жизнерадостностью. Филипс ценил его как
умного, энергичного и деловитого работника.
Для начала, Мартин велел Рэнди подобрать снимки по первой
странице списка. Это около шестидесяти пациентов. Проявив свою обычную
сноровку, тот уже через двадцать минут положил на проектор Филипса два
десятка боковых снимков черепа. Но Филипс не стал пропускать снимки через
компьютер, как просил Майклз. Не в силах избавиться от искушения поискать
такие же изменения плотности, какие обнаружились на снимках Марино и Лукас,
он стал тщательно их рассматривать. Он взял тот же лист с отверстием и,
перемещая проекции, начал поочередно изучать снимки. Филипс проработал
около половины снимков, когда появилась Дениз.
- Несмотря на все эти умные слова о желании оставить клиническую
радиологию, ты все же сидишь здесь и рассматриваешь снимки, хотя уже почти
полночь.
- Немного глупо, - признал Мартин, откидываясь на стуле и потирая
глаза согнутыми пальцами, - но мне подобрали эти старые снимки, поэтому я
решил проверить, нет ли чего-то подобного Лукас и Марино.
Дениз подошла сзади и помассировала ему шею. Лицо его выглядело
усталым.
- Нашел что-нибудь?
- Нет пока. Но я просмотрел только с десяток.
- А ты не ограничил область поиска?
- В каком смысле?
- Ну, ты знаешь двух пациентов. В обоих случаях это женщины, обе
обратились недавно и обеим около двадцати.
Филипс бросил взгляд на протянувшийся по экрану ряд снимков и
что-то проворчал. Таким образом он признавал правоту Дениз, не говоря об
этом прямо. Как он сам до этого не додумался?
Она пошла с ним к главному компьютерному терминалу, ведя
непрерывный рассказ о трудном вечере в Неотложной. Слушая вполуха, Филипс
ввел запрос. Он запросил имена и номера пациенток в возрасте от пятнадцати
до двадцати пяти лет, которым делались снимки черепа в течение последних
двух лет. Выходной принтер ожил и выдал всего одну строчку. В ней
говорилось, что банк данных не рассчитан на отбор снимков черепа по
признаку пола. Филипс скорректировал свой запрос. Заработав снова, принтер
тарахтел с бешеной скоростью, но недолго. В списке было только сто три
имени. В результате беглого просмотра выяснилось, что чуть меньше половины
из них - женщины.
Рэнди новый список пришелся по душе. По его словам, первый оказал
на него деморализующее влияние. Они подождали, и он принес семь конвертов,
сказав, что для начала этого хватит, а он пока подберет остальные.
Возвратившись в кабинет, Мартин признал, что устал и что
усталость начинает ослаблять его энтузиазм. Бросив снимки перед проектором,
он обнял Дениз и прижал к себе. Голова его опустилась к ней на плечо. Она
обхватила его руками чуть ниже лопаток. Некоторое время они стояли так,
молча держа друг друга в объятиях.
Потом Дениз посмотрела ему в лицо и откинула со лба его светлые
волосы. Он не открывал глаз.
- Может быть, на сегодня все?
- Это мысль. - Филипс открыл глаза. - Почему бы нам не зайти ко
мне? Я все еще не пришел в себя, мне нужно поговорить.
- Поговорить?
- О чем угодно.
- К сожалению, меня наверняка опять вызовут в госпиталь.
Филипс жил в многоквартирном доме, называемом Тауэрс, который был
построен Медицинским центром и примыкал к госпиталю. Хотя создатели вложили
в него очень мало фантазии, он был нов, надежен и чрезвычайно удобен. Дом
располагался у реки, и из квартиры Мартина открывался вид на нее. А старый
дом, где жила Дениз, стоял на тесной боковой улочке. Из окон ее квартиры на
третьем этаже был виден только всегда темный узкий колодец между домами.
Мартин напомнил, что от его квартиры до госпиталя не дальше, чем
от дежурной комнаты в помещении медсестер, где Дениз располагалась, и втрое
ближе, чем от ее собственной квартиры. - Вызовут, так вызовут.
Она заколебалась. Встречаться во время ее дежурства - это что-то
новое, кроме того, Дениз боялась, что развитие их связи приведет к
необходимости принять решение.
- Может быть, - произнесла она. - Только сначала дай мне сходить
в Неотложную и проверить, не назревает ли там что-нибудь.
Ожидая ее, он стал вставлять некоторые из новых снимков в
статоскоп. Уже вставив три снимка, он вгляделся в самый первый. И тут он,
вскочив, уткнулся в снимок носом. Еще один случай! Те же крапинки,
начинающиеся в самой задней части мозга и распространяющиеся вперед. Филипс
посмотрел на конверт. Кэтрин Коллинз, двадцать один год. Наклеенное на
конверт машинописное описание снимка в клинической информации упоминает
припадки.
Взяв снимок Кэтрин Коллинз к компьютеру, он вложил его в сканер.
Затем он схватил остальные четыре конверта и извлек из каждого снимок
черепа. Он начал вставлять их в статоскоп, но раньше чем рука его отпустила
первый, он уже почувствовал, что нашел еще один пример. Глаза его стали
очень восприимчивы к этим слабым изменениям. Элен Маккарти, двадцать два
года, клинические данные: головные боли, нарушения зрения и слабость в
правых конечностях. Остальные снимки были без отклонений.
Взяв из конверта Элен Маккарти два боковых снимка черепа,
