несколько дел. Разве что не махал кулаками, хотя в нашей профессии это
приходится делать часто.
В дансинг Гулляра набились подсадные утки, почти все вольнонаемные
полицейские. Еще больше полицейских околачивалось вокруг. Веселый уголок
заполонили стражи закона. Те, кто работал на улице, приходили, покупали
пиво и уходили. Мы сидели внутри и покупали еще охотнее.
Гулляр стоял, опершись на стойку, и говорил мне:
- Этот подонок с ножом скоро сделает меня богачом, все твои ребята
пьют пиво. Ты, правда, собираешься поймать этого негодяя?
- Мы разрешим ему показывать свои трюки на твоей танцплощадке, и к
тебе валом повалят клиенты-вампиры.
- Это опасно!
- Ничего не поделаешь!
Было уже поздно. Напряжение нарастало. Полицейским все труднее было
прикидываться, что они обыкновенные гуляки. Впрочем, мне не приходилось
уговаривать их расслабиться и спокойно ждать. Они были такие
обыкновенные, что дальше некуда, и вели себя, как отпетые гуляки.
- Нам не следует торчать здесь, Гаррет. Гулляр был прав. Уинчелл мог
узнать меня.
Белинда прошла в заднюю комнату, где мы с Гулляром и Хрустом убивали
время за кружками пива. Ей нужна была моральная поддержка.
Хрусту тоже. Его выставили. Шустер занял его место за стойкой.
- Гулляр, я бы справился с любым выскочкой, который пристанет к
девочкам. Почему меня убрали из бара?
- Я не сомневаюсь, что ты бы справился, Хруст. Но я тут сейчас не
главный.
Хруст сверкнул на меня глазами. Я сказал:
- Речь идет об убийце-психопате, Хруст. Совсем полоумном. Ты его не
знаешь. А тот, кто встал за стойку знает. - Я надеялся, что Шустер
хорошо замаскировался. - Если бы ты там стоял, убийца бы вошел и
перерезал тебе глотку прежде, чем ты успел бы что-нибудь сообразить. Это
для твоей безопасности.
Все это уже говорилось раньше. Я устал. Я чмостул Белинду в щечку и
сжал ее руку.
- Уже скоро. Продолжай. Ни пуха ни пера. И все такое.
- Гаррет, он уже должен был что-то предпринять.
Я боялся, что она права. Кто-то должен был проверить, здесь ли она,
попытаться ее похитить. Я тоже забеспокоился.
Через час общее мнение выплеснулось на улицу. Что-то не так. Рыбка не
клюет. Где-то умирает другая женщина, потому что...
Но все продолжали играть свои роли. Я стоял в тени и смотрел на
танцплощадку, как вдруг вошел Садлер. Вид у него был зловещий. Когда он
заметил Белинду, выражение его лица стало угрожающим.
Белинда танцевала с полицейским в одежде матроса. Она увидела
Садлера. В ее глазах на миг вспыхнуло пламя.
Садлер направился к Белинде. Как только он пересек невидимую черту,
все зашевелились. Он понял, что влип. Запахло жареным. Обнажились
клинки. Я вышел и напомнил всем, что сегодня мы собрались не за тем,
чтобы убивать.
И тут пляшущей походкой вошел Брешущий Пес Амато.
Здрасьте! У нас здесь разгорается ссора, срывается план, по которому
у каждого своя роль, включая слоняющихся по залу для отвлечения
подозрений девушек Гулляра. Человек двадцать орут и вопят. Везде
валяются пострадавшие. А Брешущий Пес Амато высматривает свою дочку.
Вместо нее он углядел меня. Он не обращал внимания на рев:
- Эй, Гаррет! Какая удача!
Мимо него пролетел отброшенный полицейский: Садлер разъярился
по-настоящему. Я попытался подойти к Брешущему Псу и увести его
куда-нибудь подальше, где не так опасно.
- Где моя девочка, Гаррет? Я все ходил сюда и торчал тут, пока
наконец не набрался храбрости с ней поговорить, и, когда я наконец
дозрел, выяснилось, что эта Сас вовсе не моя малышка. Эту зовут Сасна
Прогель, и о Лони Амато она знает лишь то, что Гулляр и его
помощник-гном упоминали это имя. - Еще один полицейский отлетел в
сторону. - Что вы здесь устроили?
- У нас тут бедлам. Ты не можешь немного отодвинуться с дороги и
минуту подождать?
Садлер выкрикивал мое имя, словно решил, что я виноват во всех его
бедах. Он нападал.
- Лучше поберегись, Гаррет, - сказал Амато. Он пошел в угол. - У
этого парня не очень дружелюбный вид.
Совсем недружелюбный вид. Садлер расшвырял полицейских, опрокинув
парочку на пол. Я со всей силы ударил его в висок. Он упал на колени, но
не отключился. Пока он поднимался, я добавил еще. Но он все же встал.
У меня болели костяшки пальцев на левой руке. Потом Садлер дал мне
сдачи. Я отлетел к Брешущему Псу. Садлер двинулся ко мне, не обращая
внимания на окружающих, которые колотили его со всех сторон. Он
определенно считал, что я лично в ответе за его страдания. Он
наклонился, чтобы поднять меня в воздух.
И тут Брешущий Пес его взгрел. Так пчела жалит слона, если он
оказывается у нее на пути. И ему удалось настолько рассердить Садлера,
что тот решил уложить Амато в первую очередь.
И тут силач Рислинг Гулляр уложил Садлера чем-то напоминающим кулак,
но это не мог быть кулак, потому что Садлер сразу же рухнул на пол.
Гулляр подул на суставы и сказал:
- Надо смотреть за девушкой, а не развлекаться, Гаррет. И показал
пальцем.
- Дьявол!
Уинчелл все же решил зайти в гости. Никем не замеченный во всей этой
суете он пробирался к эстраде.
- Эй, у нас тут вечеринка.
Белинда неуверенно оглядывала его, прикидывая, тот ли это человек,
кого она должна опасаться.
Все замерли.
Я закричал.
Все тоже.
Садлер снова бросился в бой, но Уинчелл оказался крепче. Проклятие
сделало его сверхчеловеком. Он пробился к Белинде, поднял ее, взвалил на
плечо и пошел к двери. Когда я попытался уговорить его изменить
поведение, он пинком уложил меня под стол. Никто не мог его остановить,
пока Хруст не взял это дело в свои руки: он принес бочонок с пивом и
нежно бросил его через всю комнату прямо в удивленное лицо Уинчелла.
Бочонок был полный. Неплохо для бородача Хруста.
Уинчелл так и не успел очухаться. Ребята с улицы вошли внутрь и
помогли его успокоить. Они связали его, заткнули рот кляпом, и волнение
потихоньку улеглось. Теперь Уинчелл выглядел маленьким и старым, будто
проклятие превратило его в зеленоглазого старика, с которого все
началось у Морли.
Белинда прямо обвилась вокруг меня. Слегка отвернувшись, я увидел,
как Брешущий Пес что-то нудно талдычит Гулляру.
Потребовалось время, чтобы прошло всеобщее смятение. Прибыл Туп и с
самодовольным видом начал ходить вокруг Уинчелла. Я сказал ему.
- Если он у вас опять сбежит, я сам привяжу вам к ноге булыжник и
сброшу в реку.
- Шустер! Посади его в мешок и запри в камеру. И смотри, чтобы не
выпал кляп.
У Уинчелла был жуткий вид, из глаз сыпались искры. Туп усмехнулся и
стал хвастаться:
- В этот раз ошибки не будет, Гаррет. На карте наше будущее. Мм будем
осторожны. Засадим его в камеру, в которой я немного помучил Краска, Как
только принц Руперт узнает, что злодей пойман, пошлют за нужным
волшебником.
Я заворчал и намекнул, что не очень уверен в профессиональной
пригодности некоего принца и его Стражи.
- У вас есть какие-нибудь светлые мысли?
- Да. Одна-единственная, специально для вас.
- Какая?
- У вас есть мешок. Если вам нужно что-нибудь еще, приходите
послушать Покойника. Завтра.
- Завтра после полудня, - сказала Белинда. - Гаррету надо еще и
поспать.
- А? - Мы, сыщики, соображаем туго. - Еще и поспать? Она подмигнула:
- Может, я позволю тебе вздремнуть. Если будешь хорошим мальчиком.
- А-а!
- До Тупа дошло раньше, чем до меня. Я вел себя с надлежащей
сдержанностью.
Тем временем Брешущий Пес разбрехался вовсю. Смутив Гулляра и Хруста,
он обратил их в бегство.
Глава 57
Я стал еще сдержаннее, убедившись, что судьба постоянно стремится
сдержать мои страсти.
У Уинчелла были сильные подозрения, что он угодит в западню. Несмотря
на это, проклятие принуждало его идти, давая, впрочем, некоторую свободу
действий при подготовке нападения. Заклинание было достаточно мудрым,
чтобы, когда необходимо, предоставить проклятому пользоваться своим
умом.
Когда я вступил на Макунадо-стрит, в голове у меня мелькали картины
дикой ночи, и тут я увидел, что наша дверь взломана. Дин лежал
полумертвый в коридоре, приблудный котенок свернулся калачиком около
сломанной руки хозяина и жалобно мяукал. Белинда сказала:
- Я позабочусь о Дине. Выясни, что случилось.
Я прислушался, но не ощутил присутствия Покойника. Это меня испугало.
Только однажды негодяи проникли в наш дом, да и то прошли всего
несколько шагов. Обычно Покойник обращает незваных гостей в камень,
когда они еще на улице. Сейчас он, похоже, ничего не смог сделать.
Злодей (или злодеи) прошагал от входа прямо к лестнице.
Может, Покойник сделал наконец последний бросок к другому берегу? Я
не чувствовал, что он существует.
- Иди же! - резко сказала Белинда.
- Будь осторожна.
Я медленно двинулся вперед, по спине у меня ползли мурашки. Мне не
стыдно признаться, что я испугался. Такое же чувство я испытывал, когда
в числе храбрых юных карентийских моряков участвовал в самых опасных
набегах. Я прокрался вдоль стены к двери Покойника и, слегка толкнув
локтем, открыл ее.
Влетев в комнату, я был готов ко всему.
В комнате не было никого, кроме моего партнера. Покойник выглядел,
как всегда, но что-то изменилось. Я ощущал напряжение, которого никогда
не было прежде. Я чувствовал, что ему не причинили вреда и он не спит,
он просто на чем-то очень сосредоточен и не может уделить мне внимания.
Значит, беда еще в доме. И это ужасно. Наверх. Злодей должен быть
наверху. Там Конфетка.
Но мы уже поймали Уинчелла... Я потянулся мыслями к Покойнику, ища у
него подтверждения. Он не ответил. Разумеется.
- Тот, кто это сделал, еще здесь, - сказал я Белинде. - И он так
силен, что Покойник не может с ним справиться. Думаю, он пришел за
Конфеткой. Я пойду к нему. Но боюсь, если я поднимусь на второй этаж,
его там не окажется. Он схватит тебя и даст деру.
- Тогда сначала поищи внизу. Белинда была спокойна и практична.
Возможно, эти качества достались ей по наследству. Надеюсь, Старик
сможет продержаться еще несколько минут.
- Здесь никого, - смело войдя в кухню, объявила Белинда. - И дверь в
подвал заперта с этой стороны.
Сверху донесся крик, голос был Конфеткин.
- Может, нас туда заманивают.
Наверху что-то упало. Звук падающего тела. Белинда схватила меня за
руку. Я спросил:
- Думаешь, это ловушка?
- Гаррет!
- Ладно. Сейчас некогда выяснять. В другое время.
Я попробовал внушить себе, что я Морли Дотс. Эта работа наверняка
потребует легендарного хладнокровия Морли. Если моя милашка просто не
забавляется наверху с парнем... Хладнокровие Морли. Так и хотелось
послать за Морли и его хладнокровием. Только...
Только что же это такое? Я сделал все, что мог. Я помог скрутить и
обезвредить Уинчелла. Пора получить вознаграждение и ехать отдыхать. А
здесь какой-то бардак.
В кабинете не было ни души. Я обменялся взглядами с Элеонорой. Это
меня успокоило. Она напомнила мне, что у меня и раньше бывали тяжелые
времена и спокойствие - самое мощное оружие. "Не повредило бы еще
прибавить к этому немного ума, душечка".
В маленькой гостиной тоже никого, лишь стоял кошачий запах, который я
так ненавижу. Маленький паршивец. Навонял тут".
Я напялил непромокаемую шляпу и направился в кухню. Я орудовал там,
пока не нашел марлю, которую купил Дин, когда его обуяла голубая мечта
самому делать сыр и таким образом экономить деньги. Я ему говорил: если
бы я хотел урезать расходы, я бы обошелся без домоправителя. Как бы то
ни было, мы потратили деньги на марлю, но остались без сыра. Я отрезал
