позорное бегство.
Вот это да!
Если бы еще вспомнить, кто такие были святой Уых и злобный Хамман.
В одном из углов площади сидел мелкий торговец. На небольшом столике
перед ним лежал товар: иголки, нитки, большие ржавые булавки и кубки
счастья. Тупо глядя перед собой, торговец повторял старую как мир формулу,
оставшуюся мелким торговцам от тех времен, когда все в этом мире было
другим, заклинание, по поверью, помогающее удачной торговле. Время стерло
его смысл, который был уже никому не понятен, хотя мудрые, знающие
буквально все, живущие в горах басруки утверждали: когда-то эти слова и в
самом деле что-то означали:
- Вслед за "Мы назовем ее Скарлет" следует "Детство Скарлет"...
Дальше будет "Тайна Скарлет О'Хара", за которой, конечно же, "Унесенные
Ветром"... О великая Митчелл, помоги мне!.. Потом обязательно будет
"Скарлет", и дальше - "Ретт Батлер"... И наконец, все это закончится
"Последней любовью Скарлет"... О, Великая Митчелл...
Скользнув равнодушным взглядом по лежавшему на лоточке товару, Хантер
вдруг заинтересовался и подошел ближе. На самом краю лотка, между
хрустальным зайчиком с большим, усеянным разноцветными полосками
барабаном, в который этот зайчик, стоило к нему подойти выпившему
человеку, начинал отчаянно колотить и ржавым наконечником копья, покрытом
алыми, видимо никогда не высыхающими пятнами крови, лежал желтенький, в
малиновую крапинку камень саламандры.
А вот это уже вещь.
Охотник испытующе посмотрел на торговца.
Нет, похоже тот даже и не догадывался о том, какая ценная вещь у него
на лотке лежит.
- Сколько? - как можно небрежнее спросил Хантер, показывая на камень
саламандры.
- Три суворика, - быстро ответил тот.
Охотник неторопливо отсчитал деньги, сунул камень в карман и,
провожаемый задумчивым взглядом торговца, в котором явственно читалось
"эх, надо было запросить в два раза больше!", углубился в следующую улицу.
На середине ее он остановился и закурил сигарету.
Нормально, пока все нормально. Итак, значит, поохотимся за вампиршей.
Все таки, это не черный маг. Мне бы еще обнаружить ее убежище.
Проходившая мимо него беременная жирафа наклонила длинную шею,
заглянула ему в лицо и издав дружелюбный, фыркающий звук, потопала дальше.
Хантер проводил ее глазами и отправился своей дорогой. Итак,
обнаружить логово вампирши довольно трудно. Еще бы, вампиры, они совсем не
дураки. Дураки-вампиры долго не живут. Кроме того, за сотни лет, если это
нужно, можно научиться чему угодно, и довести это умение до совершенства.
Например, заметать следы и прятать логово.
Конечно, черные маги, с их чудовищной способностью управлять людскими
судьбами, опаснее вампиров на порядок, но и те тоже отнюдь не подарок. А
насчет опасности, это с какого края еще посмотреть.
Хантер вдруг заметил, что на доме, мимо которого он проходил, висит
покосившаяся, слегка ржавая, металлическая табличка:
Квалифицированный сын змеи
Любая помощь
Он остановился.
Вот это да! Сын змеи! Подумать только!
Сыновья змеи были старым, очень старым, оставшимся от древних времен.
Тогда они встречались очень часто. А теперь...
Он сам, объехавший множество городов, мог по пальцам одной руки
пересчитать свои встречи с сыновьями змеи. И не то чтобы они вымирали,
отнюдь нет. Просто, с какого-то времени, они, также как и инспекторы снов,
нашли для себя какой-то другой мир, из которого появлялись лишь время от
времени и в который, ни с того ни с сего, вдруг исчезали. Этим они
славились. Неожиданными появлениями и такими же неожиданными
исчезновениями. А еще тем, что знали много такого, о чем и не подозревали
обычные люди.
Иногда, то там, то здесь, за стойкой бара, кое-кто, таинственным
полушепотом, многозначительно покачивая головой, рассказывал, будто у
сыновей змеи, там, в их мире, все совсем по-другому, там, дескать, даже
законы природы совсем другие. Сюда же они приходят лишь поразвлечься,
заработать деньжат и вообще...
Да, уж. Он представил как войдет в этот дом, сразу, еще с порога
почувствовав, неповторимый, резкий мускусный запах, повсюду сопровождающий
сына змеи, войдет, встретит его немигающий взгляд, в котором, казалось,
хранится вечный вопрос мирозданию и еще что-то, нечеловеческое, коварное и
в своем коварстве неизмеримо мудрое.
Нет уж, увольте. Не надо. Даже если бы от этого зависел успех охоты
на вампиршу, прежде чем обратиться к сыну змеи, он бы продумал и прикинул
все на десять рядов.
А тем более, сейчас, когда никакой помощи ему не требуется. Хантер
был уверен, что справится с этим делом сам. В конце-концов, охотник он или
нет?
Он было двинулся дальше, остановился, словно бы раздумывая, хмыкнул и
уже уверенным шагом, зашагал прочь от дома в котором жил сын змеи.
Прочь, прочь. У него есть дела. Ему нужно до темноты, пока еще
вампирша лежит в своем гробу, напасть на ее след, а желательнее всего,
обнаружить ее логовище, место где она скрывается. Шагая вдоль по улице, он
настороженно оглядывался, не мелькнет ли где-нибудь за углом или в
подворотне, оставшаяся с ночи, или недельной давности, тоненькая, похожая
на паутинку, алая нить следа вампира. Сейчас, когда сеть, которой маг
опутал весь город почти исчезла, искать эту нить было гораздо легче.
Хантер ничуть не сомневался что рано или поздно на нее наткнется. Если в
городе есть вампирша, она должна где-то кормиться и выходить на охоту,
причем регулярно.
Он усмехнулся. По-правде говоря, кем была эта вампирша, как не
охотником за людьми? Значит, сейчас, он занимался тем, что охотился на
охотника. Причем, если она догадалась кем он является, то с наступлением
темноты, выйдет на охоту за ним. Итак, поединок двух охотников? Кто
победит? Хантер не сомневался что он, поскольку вампирша это не черный
маг, она будет пожиже. Хотя, как сказать, в охоте на вампира тоже есть
свои особенности...
И все же он ее обнаружил. Часа через два. Алая нить вела от дверей
странного, в форме цилиндра здания и уводила куда-то в переплетение узких
улочек, сплошь застроенных старинными, мрачными, с узкими, более похожими
на бойницы окнами, домами.
Линия была очень бледная, ей было никак не меньше двух недель, но
большого значения это не имело. Главное, она принадлежала вампирше и могла
привести к ее логову.
Еще через час, Хантер стоял возле мрачного дома, в котором эта линия
исчезала. О том, что это логово вампира, которое он так искал, говорил
целый веер выходящих из его двери алых линий. Некоторые были месячной
давности, некоторые недельной, одна, совершенно точно, принадлежала
вчерашней ночи. Кстати, она была не идеально алой, поскольку в нее
вплетались, странные серебристые искорки. Хантера это слегка насторожило,
но приглядевшись к этим искоркам, он удовлетворенно улыбнулся.
А, так вот что! Ну ничего, это не так уж и страшно.
По крайней мере, теперь ему свою работу будет проделать несколько
легче. Забавно. Оказывается, черный маг, которого он убил вчера, сам того
не желая, ему помог. Вампирша явно задела одну из нитей оставшейся от него
сети и вот... результат налицо.
Он еще постоял возле дома вампирши, покуривая сигарету, прикидывая
как к нему лучше подойти. Теперь оставалось, только, найти хороший
осиновый кол. Все необходимо сделать еще до темноты, пока вампирша лежит в
гробу и не способна сопротивляться. А потом можно ехать в аэропорт...
От дома пахло, резко, почти нестерпимо, пахло вампиром. Охотника
удивило, как этот запах не чувствуют соседи. Запах вампира. Ах, они не
могли знать каков он? И могли ли они быть в этом виноваты? И вообще, можно
сказать, им повезло, поскольку вампиры, подобно хорькам, возле своего
логова кур не таскают.
А их, соседей, понять просто. У них свои дела. Им нужно жить, растить
детей, зарабатывать деньги. До тех кто живет рядом им и дела нет. Даже,
если рядом живет очень странная личность. А вампирша наверняка, должна им
казаться странной. Взять хотя-бы то, что из дома она выходит только с
наступлением темноты.
Нет, зря он на них так напустился. Это все равно, что пытаться
обвинить весь город в том, что в нем жил черный маг.
Полдень уже миновал, наступили самые жаркие часы суток. Улица как
вымерла, поскольку все попрятались по домам, в прохладу и тень, впали в
дремоту, на тенистых, обдуваемых ветерком верандах. А он стоял возле дома
вампирши и чутко, словно доктор у постели спящего больного, вслушивался в
его зловещую тишину и все никак не мог от него уйти, словно бы надеясь
заключить с ним некий сговор, по которому дом позволит ему добраться до
вампирши, да так, чтобы не скрипнуло окно, дверь, не подвернулась не
вовремя под локоть хрупкая ваза, из тех что обычно непонятно зачем стоят
возле стен. Это было важно, это было нужно, всегда во время его охоты
наступал такой момент, когда он словно бы сговаривался с домом, в котором
жила его добыча. И ему это почти удалось, он почувствовал как дом словно
бы шевельнулся, пробуждаясь, отвечая ему, пытаясь распознать его, вникнуть
в то, что он предлагал...
Но тут все кончилось, потому что вампирша шевельнулась в своем гробу
и дом замер, вытянулся в струнку, разорвав тонкий, едва возникший между
ними контакт. Хантер тоже замер, словно превратившись в статую, надеясь -
все обойдется и потом, когда добыча успокоится, можно будет начать все
сначала, но нет, не обошлось. Потому, что вампирша спала очень некрепко,
можно сказать, почти не спала. Охотник знал это теперь совершенно точно. А
значит и не уснет. И нечего ждать, надо уходить чтобы ее не спугнуть.
Конечно, пока светит солнце из дома она выйти не сможет, но потом...
Надо было поторопиться, надо было найти кол еще до захода солнца. В
противном случае охота становилась довольно опасной, даже чертовски
опасной.
Подумав об этом, Хантер круто развернулся и зашагал от дома вампирши
прочь.
Да, все правильно, надо как можно скорее раздобыть кол, и не какой
нибудь, а именно осиновый.
И времени у него оставалось не так уж и много. Теперь, когда город
очистился от паутины черного мага, ходить по нему стало гораздо легче.
Правда, охотник не имел ни малейшего представления о том, где находится
лавка торговца магическими предметами. Как правило, такая лавочка была на
какой-нибудь незаметной улице, имела крохотную, полинявшую от времени
вывеску и посещали ее только те, кто действительно нуждался в
продававшихся в ней предметах. Вывод: спрашивать о ней у случайных
прохожих смысла не имело - только потеряешь время. Надо действовать
по-другому.
Теперь Хантер действовал словно ищейка. Он, чутко вглядываясь во все
линии судьбы которые ему по дороге попадались, анализируя их, перебирая,
неутомимо отыскивал ту, которая ему была нужна. Вот линия озабоченной тем,
где бы достать свежей спаржи, домохозяйки. Вот бледная, малахитовая линия
пьянчужки, который бредет неизвестно куда, от бара к бару, ведомый лишь
своей никак не желающей исчезать, изматывающей жаждой. Правда, судя по
беловатому оттенку, деньги у этого пьяницы еще оставались. Но это
ненадолго. Вот попалась горохового цвета линия карманного воришки.
Некоторое время она переплеталась с линией домашней хозяйки, но та, видимо
проявила бдительность, и гороховая линия, стала переплетаться с линией
пьянчужки. Обе линии свернули в ближайший переулок, который должна был
вывести к очередному бару. Стало быть, к бару, белый оттенок из линии
