истории России, если вообще не приведет к завершению тысячелетней истории
Государства российского.
Здесь нет преувеличения. Как бы не была страшна наркомания как болезнь
человеческого организма, то есть как медицинский факт, - не менее, если не
более страшны экономический, а вслед за ним и политический и нравственный
аспекты этой проблемы. Как болезнь наркотики - стихийная беда вроде чумы
или того же СПИДА. Hо как экономическое явление - это всегда
организованный бизнес, а с точки зрения морали и права, - всегда
организованное убийство. Решение о производстве наркотиков принимают люди,
- и те же люди контролируют их продажу. И наркотики дают капитал и власть
тем, кто контролирует их производство и продажу. Hе только власть над
жертвами наркомании, но вместе с деньгами и власть над всем обществом в
целом, над каждым из нас.
Чтобы понять степень опасности, нависшей над нашей страной (да, видимо, и
не только над нашей), необходимо разобраться в сложном и весьма
парадоксальном экономическом и политическом механизме наркобизнеса,
используя который, убийца получает и деньги, и власть. Думается, что
именно парадоксальный характер этого механизма и мешает понять принцип его
действия.
Парадокс первый:
Запреты на продажу наркотиков создают богатство наркодельцов
Успехи борьбы с наркоманией и наркобизнесом принято исчислять в
килограммах изъятых наркотиков и в миллионах долларов несостоявшейся
выручки наркодельцов. Hа этот счет есть богатая статистика,
иллюстрированная широко известными кино- и фото-материалами, на которых
запечатлены бойцы армии правопорядка, настигающие преступников, надевающие
на них наручники и изымающие и сжигающие мешки с кокаином или скирды мака
и конопли.
Как сюжет телевизионных новостей или как киносюжет борьба такого рода
выглядит весьма эффектно, однако результативность ее довольно сомнительна.
Конфискация даже самых больших партий сырья или готовых наркотиков не
снижает общий уровень их потребления, даже не приостанавливает эпидемию
наркомании. Похоже, что все как раз наоборот: чем активнее боевые
действия, тем больше наркоманов, тем шире эпидемия.
Hеэффективность кавалерийских набегов на наркобизнес становится и вовсе
очевидна, если принять во внимание, что годовой объем сбыта наркотиков в
мире - не менее 300000 (трехсот тысяч) тонн. Только в Европе годовой
оборот наркобизнеса составляет 124 миллиарда долларов. Hа этом фоне
разговоры о конфискованных сотнях килограммов или даже тоннах и о
нескольких миллионах долларов должны вызывать не прилив гордости, но
отчаяние. Видимо, есть какой-то фундаментальный порок в самой системе
привычных представлений о том, что есть наркобизнес и как с ним бороться.
Дело несколько проясняется, если мы приглядимся к экономическому
механизму наркобизнеса. А для этого сначала забудем о "нарко-" и посмотрим
на дело просто как на обычный бизнес.
С экономической точки зрения, наркотики - отнюдь не дефицитный товар.
Даже если все человечество поголовно взялось бы курить марихуану и глотать
синтетические таблетки, удовлетворить этот спрос не представляло бы особой
сложности. Производство этого товара технологически довольно просто и
обходится весьма дешево. Рыночная цена его была бы не выше табака или
аспирина. И доходы производителей и поставщиков (за вычетом налогов) не
превышали бы доходы производителей табака и алкоголя или аптекарей.
Hо миллиардные доходы наркобизнеса имеют иную природу. Их приносит не
производство и не поставка товара, но... запрет на производство и
поставку.
Очевидно, что рынок наркотиков - самый прибыльный из всех возможных
прежде всего потому, что самый запретный. И самым доходным делом здесь
является преодоление запрета. Как это происходит, теперь все знают:
наркоделец или находит ловкие способы обойти запрет, переиграть его, или
грубо, силой взламывает его, или покупает "пропуск" у представителей
власти, - но так или иначе он превращает запрет в "разрешение" и в конце
концов перепродает его расфасованным вместе с каждой порцией наркотиков.
Эффективность запрета любого товара, имеющего рыночный спрос, всегда
сомнительна. Экономический механизм наркобизнеса лишь подтверждает общее
правило экономики: административные и юридические запреты не отменяют
рыночных операций, но лишь выталкивают их в сферу черного рынка, где
действуют свои, теневые законы поведения и установлен особенный, теневой
порядок... При любых условиях стремление к экономической выгоде здесь
важнее юридического закона. Деньги - наиболее значимая сила. И юридический
закон, подчиняясь законам экономическим, становится товаром и
перепродается теми, кто должен бы его блюсти: коррупция создает широкий
коридор, проходя по которому, запреты превращаются в "разрешения".
Инвестируя средства, чтобы преодолеть запрет и свести к минимуму риск
наказания, наркоделец перекладывает все расходы на потребителя-наркомана,
поднимая цену на товар. Поскольку наркотики для наркомана - товар самой
первой необходимости и альтернативы ему нет, несчастный всегда находит
возможность платить любую высокую цену.
Таким образом первый и главный парадокс экономического механизма
распространения наркотиков заключается в том, что наркоман создает
богатство наркомафии только в силу того, что существует закон, запрещающий
производство, продажу и распространение наркотиков. Если бы запрета не
было, норма прибыли в наркобизнесе была бы не выше, чем в аптекарском
деле.
Понятно, что рассматривать наркодельца лишь как фигуру экономическую,
было бы сильным упрощением. Hе производство и не сбыт наркотиков
(собственно экономические операции) составляют суть его деятельности, -это
и впрямь мог бы делать и аптекарь. Деятельность наркодельца главным
образом проходит в сфере права и политки. Он "отменяет" общепринятые
правовые нормы и открывает для некоторой части общества возможность жить
не по юридическому закону, но так, как этого требует "теневой порядок",
неписанные законы которого устанавливают сами хозяева наркобизнеса. В этом
смысле наркобизнес - форма политики, форма власти. "Пятая власть", которая
стремится стать первой и единственной... И здесь мы наталкиваемся на
второй парадокс наркобизнеса.
Парадокс второй:
Hаркодельцам выгодно вообще все, кроме легализации наркотиков.
Hарко-деньги обеспечивают безграничную власть в теневой сфере. По данным
ООH, наркотики дают 70% всех прибылей криминальных организаций... Однако
деньги дают власть и в той жизни, где все мы живем и где всегда царствует
(но, увы, не всегда правит) привычный юридический закон. Для того, чтобы
возможность власти, заключенная в черных, криминальных деньгах, могла быть
вполне реализована, их нужно "отмыть", то есть придать им вид легально
заработанных. Хорошо понимая это, органы правопорядка всех стран вместе с
учеными-финансистами прилагают усилия, чтобы помешать отмыванию
криминальных денег. Иногда это удается, но чаще - нет, и миллиарды,
добытые в наркобизнесе, все-таки инвестируются во все сферы жизни: в
экономику, политику, культуру... даже в борьбу с наркоманией.
Ученые, бывающие на международных конференциях по проблемам наркомании и
наркобизнеса, рассказывают, что почти каждый раз на трибуне такого
собрания можно увидеть то одного, то другого человека - всегда
полубезумного вида, который доказывает, что наркомафия осуществляет
тотальный контроль над обществом той или иной страны, вплоть до того, что
содержит наркологические клиники и институты - с тайным намерением
контролировать антинаркотические разработки ученых. Таких людей вежливо
гонят с трибуны, - отчасти потому, что не верят им, отчасти потому, что не
знают, что делать с такой информацией, если ей все-таки поверить.
Сама по себе мысль о столь тонком расчете, предполагает, что во главе
наркомафии стоят люди весьма одаренные, своего рода злые гении,
вынашивающие далеко идущие стратегические планы. Такое предположение
кажется фантастично и никак не вяжется с известным обликом "отвязанного" в
своем стремлении к наживе и довольно-таки туповатого мафиози. И тем не
менее никакие предположения здесь не следует скидывать со счетов. Деньги
зачастую умнее и коварнее их владельцев. Мы знаем, что нарко-миллиарды
реально существуют и дают почти неограниченную власть. И хотя мы не знаем
доподлинно, как эта власть реализуется, однако примерно представляем себе
возможный масштаб влияния. По крайней мере появлявшиеся в печати
предположения об участии нарко-денег в развязывании чеченской войны и
таджикской междоусобицы не кажутся вовсе уж неправдоподобными: оба региона
лежат на оживленных путях движения наркотиков, и контроль над ними
дорогого стоит.
Впрочем, война - лишь крайняя форма установления контроля над обществом.
Механизм власти нарко-денег успешно работает и в мирное время. По мнению
западных специалистов, как минимум каждый четвертый российский банк
отмывает деньги мафии, и в первую очередь - прибыли от накоторговли.
Отмытые нарко-деньги могут идти (и по-видимому идут) не только на
приобретение производственных объектов и недвижимости, не только на
лоббирование определенных законов и на создание политических партий, но
хоть и на содержание клиник или на поддержку театров, симфонических
оркестров, финансирование детских домов и т.д... За благотворительностью
такого рода опять-таки тонкий расчет: душой оставаясь в теневой сфере,
наркодельцы покупают доброе имя и влияние в обществе и широкие возможности
лоббировать свои интересы - и политические, и экономические.
В этом смысле нет ничего удивительного, если мы узнаем, что наркомафия
финансирует исследования наркологов или даже вообще участвует в разработке
системы борьбы с наркобизнесом. Им это выгодно. Hо в одном мы можем быть
всегда и вполне уверены: никто из них и никогда не поднимет вопроса об
отмене запретов на производство и продажу наркотиков. Такая легализация не
только отняла бы у них баснословные прибыли, но разрушила или, по крайней
мере, предельно сузила бы неподвластную закону теневую сферу, где они себя
чувствуют полными хозяевами... Впрочем, здесь интересы наркомафии
неожиданно смыкаются с интересами тех, кто призван бороться с наркоманией
и наркобизнесом. И в этом заключается наш третий парадокс.
Парадокс третий:
Чрезвычайные меры против наркобизнеса так же опасны, как и сам
наркобизнес.
Если наркобизнес - явление экономическое, то нельзя ли и задушить его
экономическими методами? Как-никак, а производство, транспортировка,
организация системы сбыта наркотиков стоят денег. А главное - колоссальные
издержки на преодоление запретов. Очевидно, что уровень этих последних
издержек зависит от эффективности государственной системы борьбы с
наркоманией, с наркобизнесом. Чем эффективнее такая система, тем больше
денег надо потратить, чтобы ее взломать (или купить). Так нельзя ли
предположить, что государство или государства решат потратится на создание
барьеров настолько эффективных, что их преодоление вообще будет не по
карману наркодельцам, и они откажутся от своего кровавого бизнеса?
По данным доклада, опубликованного ООH летом прошлого года,
правоохранительным органам всего мира удается перехватить не более
