обставленная дорогой мебелью комната, один конец которой занимала пышная
кровать с настоящим перовым матрацем. В камине жарко горел огонь, а стены
были задрапированы богатыми гобеленами. Темный каменный пол был расцвечен
яркими ткаными циновками.
Норисса остановилась посреди комнаты, продолжая раздумывать над
проблемой, которая занимала ее на протяжении всего предшествовавшего
вечера. Даже если Пэшет был военным гением, то как могло ему удаться
захватить всю эту долину, не вызвав ни гнева соседей лордов, ни гнева
короля? Очевидная ненависть слуг к Пэшету и его приближенным тем не менее
служила подтверждением хвастливым заявлениям Джаабена о том, что долина
была завоевана и покорена лордом Пэшетом, однако пока она путешествовала
через долину, она ни разу не встречала никаких следов войны. Не было ни
разрушенных домов, ни сожженных посевов, ни свежих могил людей, павших в
битве с напавшей на долину армией.
Рассматривая комнату, Норисса продолжала думать об этом, до тех пор
пока не убедилась в том, что она одна и за ней никто не подсматривает.
Затем она заперла дверь и сняла башмаки. Она легла, не раздеваясь, и
сохраняла иллюзию внешнего облика Норена до тех пор, пока покрывало не
укрыло ее от посторонних глаз. Раздеваться было, по ее мнению, просто
ненужной тратой времени. Норисса собиралась отдохнуть самую малость, до
тех пор пока обитатели замка не улягутся спать, а затем попытаться
незаметно покинуть замок. Пэшет был достаточно дружелюбен, но она
понимала, что если все то, что говорил о предстоящих завоеваниях Джаабен,
является правдой, то ее никогда не отпустят по-хорошему.
Усилия, потраченные на демонстрацию иллюзий, не прошли даром: голова
раскалывалась от тупой, ноющей боли. К тому же глубоко внутри нее
продолжал звучать таинственный голос, зовущий ее дальше на восток; этот
голос все время перебивало Знание, предупреждающее ее об опасности, и
Норисса была совершенно истощена борьбой с этими голосами.
"Я прилягу на минутку, - пообещала она себе, - пока все заснут".
Однако после всех тех ночей, которые она провела на холодной земле в лесу
или на жестких скамейках постоялых дворов, мягкая перина оказалась слишком
сильным искушением, чтобы с ним бороться. Вопреки всем своим тревожным
мыслям и переживаниям, Норисса моментально и крепко уснула.
Норисса проснулась в полной темноте. Только в камине едва тлели угли,
да тонкий лучик лунного света пробивался сквозь неплотно задвинутую штору.
Норисса лежала неподвижно, пытаясь определить, что же разбудило ее.
Со стороны камина послышались чьи-то осторожные шаги, и темная фигура
пересекла полоску лунного света. Норисса узнала силуэт гнома. Стараясь не
выдать себя ни легким движением, ни изменением ритма дыхания, Норисса
сжала в ладони край покрывала. Когда гном приблизился вплотную, Норисса
неуловимо-быстрым движением накрыла его покрывалом с головой и повалила на
пол. Гном не сопротивлялся, и Норисса, усевшись на него верхом, стащила
покрывало с его головы.
- Ты играешь в опасные игры, гном. Что привело тебя в такой час в мою
спальню?
- Я пришел предупредить тебя. - Голос гнома был тихим, но
решительным. - Если хочешь дожить до завтрашнего вечера, то ты должен
немедленно бежать из замка.
- Почему же ты пришел предупредить меня? Кто я для тебя?
- Ты был добр ко мне, и я решил отплатить тебе добром за добро.
Норисса снова вызвала к жизни внешний вид Норена и встала. Гном
уселся на полу, наблюдая за тем, как Норисса раздвигает тяжелые шторы на
окне. Лунный свет блеснул на кинжале в ее руках. Несмотря на серьезность
ситуации, Норисса позволила себе заметить:
- Разве это доброта? Я же выставил тебя дураком перед хохочущей
толпой, всучив тебе вместо ужина какую-то мерзость?! Ты странный человек,
Байдевин. Я вовсе не уверен, что мне бы хотелось дождаться от тебя
благодарности за мое "добро".
Легкая улыбка промелькнула на губах гнома.
- Странно то, как твоя "мерзость" волшебным образом превратилась в
весьма аппетитную еду, стоило мне только выйти за дверь. И еще более
странным является то, что Пашет поместил тебя в эту спальню, как дорогого
гостя, в то время как он собирается завтра же утром заточить тебя в
темницу.
- В темницу? За что? Мне показалось, что он просто очень хочет
научиться моему фокусу.
- Ему ни к чему учиться каким-то там фокусам, раз в его распоряжении
имеется настоящий колдун. Его имя - Тайлек, и, поверь мне, твои фокусы для
него - не больше чем детская забава. Не думаешь же ты в самом деле, что
только твоя находчивость и сообразительность были теми причинами, по
которым тебе так легко сошли с рук все те вольности, которые так больно
задели гордость Пэшета?
- Я подозревала, но... - Норисса пожала плечами. - Кто такой этот
Тайлек?
- Тайлек - это придворный волшебник Пэшета. Но теперь у меня нет
времени рассказывать. Пойдем со мной - расскажу по дороге.
Гном попытался подняться, но острие кинжала оказалось возле его
подбородка.
- Не так быстро, гном. Куда мы пойдем и зачем?
- Прочь из замка, из поместья. Ни один из чужеземцев, ступивших в
обеденный зал Пэшета, не остался в живых. Их всех сажают в темницу на
следующее утро, а потом отдают Тайлеку. Он их убивает, но медленно и со
вкусом. Тайлек разыскивает кого-то особенного и старается исключить все
возможности того, чтобы этот кто-то был предупрежден.
- Кто же этот особенный кто-то? - спросила Норисса, однако нехорошее
предчувствие, разлившееся по нервам, подсказало ей ответ прежде, чем гном
заговорил.
- Никто не знает, как зовут этого человека, даже Тайлеку это не
известно. Единственная примета - это золотой амулет, на котором изображен
крылатый дракон. И еще там должен быть маленький красный камень. - Гном
кивнул Нориссе: - Джаабен рассказал Пэшету, что эта прелесть висит у тебя
на шее, приятель.
Норисса протянула руку и помогла гному подняться на ноги. Стараясь
как можно меньше шуметь, она зашнуровала ботинки и собрала свои вещи.
Когда она была готова, Байдевин подвел ее к прямоугольному отверстию,
открывшемуся возле камина. Сделав знак, чтобы Норисса пролезла в дыру
первой, гном последовал за ней и тщательно закрыл вход плотно подогнанной
каменной плитой.
Они оказались в довольно узком тоннеле; прислонясь спиной к одной из
стенок, Норисса вполне могла достать до противоположной кончиками пальцев,
Байдевин прокрался мимо нее в темноте и чем-то зашуршал. Внезапно яркий
свет осветил их путь: гном сунул руку в узкую щель и достал зажженную
свечу. Затем он поставил на место камень, который закрывал пробивающийся
из узкой каменной ниши свет.
- Я постараюсь вывести тебя из замка, если у меня получится, - гном
повернулся к Нориссе, высоко подняв свечу над головой, - но за это я
прошу, чтобы ты взял меня с собой. Позволь мне ехать с тобой всего семь
дней, и я не стану больше ни о чем тебя просить.
- Согласен.
Байдевин повернулся и повел Нориссу по коридору, который вывел их на
лестничный пролет. Норисса узнала в нем часть большой лестницы, которая
вела из зала у самого входа в замок в комнаты наверху. Когда они
спустились до нижних ступенек этой лестницы, Байдевин знаком призвал ее
хранить молчание.
- Мы должны пересечь коридор на другой стороне холла, только нужно
дождаться, пока пройдет стража. Я пойду первым и открою потайной ход, а ты
следуй за мной. - Он указал на небольшой каменный выступ в стене. - Говори
мне, что ты видишь.
Норисса протянула руку, обхватила пальцами каменный выступ и потянула
на себя. Камень поддался легко, и вот она уже смотрела сквозь узкую щель в
забрале шлема, прикрепленного к стене с противоположной стороны.
Послышался шум шагов, и в поле ее зрения показался часовой. Она подождала,
пока он пройдет мимо, и, когда шаги его затихли, шепнула Байдевину:
- Стражник прошел.
Байдевин сунул ей в руки свечу, повернул на шарнире каменную панель и
метнулся через холл к стене, на которой висел старинный гобелен. Он исчез
из вида, но в следующее мгновение угол гобелена завернулся, и гном махнул
Нориссе рукой. Норисса воткнула камень на место и последовала за ним.
Второй потайной ход вывел их через несколько разветвляющихся тоннелей
к последней дверце, через которую проникали свежий ночной воздух пополам с
острым запахом животных. Они вышли за пределы замка, но все еще находились
в пределах поместья, охраняемого стражниками.
- Мы как раз под стойлами кайфаров, - прошептал Байдевин. - Это наша
единственная возможность выбраться отсюда - за стойлами есть маленькая
калитка. Там наверняка стоят часовые, но у меня есть один план.
Он улыбнулся и похлопал по фляжке, которая висела у него на поясе
рядом с коротким кинжалом. Плюнув на пальцы, гном погасил свечу.
- Если мы пойдем через деревню, то можем украсть кайфара у
кого-нибудь из крестьян.
- Почему бы не взять кайфара из стойла? - возразила Норисса, указывая
вверх, хотя гном не мог ее видеть. - Кайфар лорда гораздо резвее, и к тому
же мы не накажем ни в чем не повинного фермера, даже когда откроется, что
мы бежали.
Она почувствовала, как гном колеблется, потом услышала его тяжелый
вздох.
- Нет. Тревогу тогда поднимет мальчик, который присматривает за
стойлами, боясь наказания.
Байдевин двинулся куда-то в сторону, и Норисса пошла за ним, касаясь
пальцами стены коридора. За углом, который сначала показался ей тупиком,
послышался лязг камня о камень, и тяжелая плита отодвинулась, приоткрывая
ее взору загон для кайфаров позади длинного здания стойла. Норисса
прикоснулась к медальону на шее.
- Тут есть кое-кто, кто поможет нам достать кайфара и пройти через
калитку, Байдевин. Но ты должен доверять мне, как я доверяю тебе. - Она
коснулась плечом гнома, тот обернулся и едва не вскрикнул от удивления.
Вместо лица Норена, которое он ожидал увидеть, на него смотрел сам
Джаабен. Джаабен ухмылялся, и рыжая борода его топорщилась.
- Как это у тебя получается?
Норисса пожала плечами, но так застенчиво и скромно, как никогда бы
не пожал плечами настоящий Джаабен.
- Это что-то вроде крыс и лягушек. У нас нет времени на объяснения,
Байдевин. Я собираюсь на прогулку, гном, приготовь моего кайфара.
Гном поспешно кивнул и бросился исполнять приказание "капитана".
Некоторое время спустя гном выступил из густой тени возле стойла,
направляясь к калитке. Стражи всполошились, обнажив оружие, и начальник
караула шагнул вперед, направив свой меч в живот гнома.
- Стой, гном. Что тебе здесь надо? Избавь нас на сегодняшнюю ночь от
твоих дурацких загадок.
Байдевин выпрямился, пытаясь выглядеть так, словно его на самом деле
послал капитан.
- Вам приказ открыть ворота. Капитан Джаабен хочет выехать по делу.
- Ты думаешь, мы такие же дураки, как и ты, шут гороховый? Что за
шутку ты собрался с нами сыграть? - проворчал начальник стражи,
замахнувшись на гнома кулаком.
Его остановил топот приближающегося кайфара. Оба стражника застыли от
удивления, как только узнали всадника.
Джаабен Хэмденский остановил кайфара прямо перед постом, туго натянув
поводья, и Байдевин еще раз поразился, насколько схожа с оригиналом была
созданная магом иллюзия. От всадника сильно пахло вином. Отвечая на
приветствие стражников, капитан широко ухмыльнулся.
- Расслабьтесь, парни, я не слишком вас потревожу. - Призрак хрипло
рассмеялся, чуть не вывалившись из седла, наклонившись слишком низко к
начальнику караула. - Я хочу съездить к одной фермерше, по неотложному
