ке, были намертво закреплены несколько полудюймовых труб. Когда фургон
разгонялся до семидесяти, они все равно дребезжали. Обычно Викентьев не
обращал на это внимания, но сейчас монотонный вибрирующий звук действо-
вал на нервы.
Спецмашина шла на предусмотренной инструкцией скорости - восемьдесят
километров в час. За рулем сидел многолетний пятый номер сержант Сивцев,
рядом с ним номер два - подполковник Викентьев, в кузове, за неимением
свободного места, находился первый - майор Попов. В былые времена первый
забирать "объект" не ездил - основная нагрузка ложилась на второго,
третьего и четвертого. Но сейчас ни третьего, ни четвертого не было в
фургоне вообще. Шестой тоже сегодня не задействован, и уж, конечно, не
будет ни врача, ни прокурора. Потому что впервые в истории всех групп
"Финала" проводилась не операция по исполнению смертного приговора, а ее
имитация, фарс, позорный и стыдный спектакль, смысла которого не понимал
только сержант Сивцев. Больше того, совершалось должностное преступле-
ние.
Но все было обставлено, как обычно, и автомат "АКС-74 У" лежал под
рукой у второго номера, потому что преступление всегда опасней, чем са-
мое рискованное служебное задание. Каждая легальная операция спецгруппы
страховалась специальной директивой дежурному по УВД. В детали его не
посвящали, но при поступлении радиовызова с особым паролем он был обязан
принять все возможные и невозможные меры для выполнения поступающих рас-
поряжений, используя для этого силы и средства райотделов, вневе-
домственной охраны, ГАИ и любых других служб. Сейчас такого прикрытия у
группы не было.
К тому же каждое исполнение, как и любая боевая операция, хранились в
глубокой тайне. Время, место и условия перевозки знал очень ограниченный
круг лиц: номера с первого по четвертый, начальник Степнянской тюрьмы да
начальник УВД. Пятый и шестой номера ставились в известность в последнюю
минуту, когда ничего и никому сообщить не могли, а прокурор и врач не
были посвящены в технические детали - они наблюдали только саму процеду-
ру исполнения. Осведомленные были многократно проверенными и совершенно
надежными людьми, утечка информации исключалась, тем более что ранее от-
ношение к секретам было совершенно иным. Сейчас надежность генерала
Крамского вызывала серьезные сомнения: раз он вступил в сговор с другой
стороной, а называлось происшедшее именно так, неважно в каких кабинетах
и с кем он обсуждал предстоящее дело, то мог между делом шепнуть и не-
винную фразу: "Трое, на Степнянской трассе с полуночи до часу, аварийный
фургон..."
Всего трое... Это пять лет назад бандиты не имели автоматов, гранато-
метов и принудительных систем остановки автотранспорта "Еж"... Сегодня
бронированные стены фургона и короткий малокалиберный автомат Викентьева
- просто антураж, а не средства для отражения продуманного и хорошо ор-
ганизованного нападения... Впрочем, такое нападение можно ожидать только
на обратном пути.
В Сгепнянскую тюрьму, именуемую в официальных документах "Учреждение
КТ-15", спецавтозак вкатился точно по графику - ровно в ноль тридцать.
Начальник учреждения полковник Кленов лично встречал машину. Он был обя-
зан Викентьеву: несколько лет назад наряд особого блока не смог отразить
нападение смертника, но второй и третий номера заломали озверевшего
преступника, предотвратив кровавую развязку. К тому же Викентьев не на-
писал об этом рапорт, чем спас Кленову карьеру.
- Что, опять тронулось? - спросил полковник, поздоровавшись со вторым
номером за руку и кивнув Попову. - А говорили - мораторий...
- Говорят одно, делают другое, - спокойно ответил Викентьев. - Поли-
тика. Как их можно не стрелять?
- Это верно, - на вытянутом, не по возрасту морщинистом лице на-
чальника тюрьмы отразилось полное согласие с такой постановкой вопроса.
- Тех горлопанов, правозащитничков, к нам бы в особый корпус, пусть по-
дежурят пару суток да посмотрят на этих...
Викентьев протянул зловещий бланк с красной полосой - предписание на
выдачу смертника.
- А уведомление из Москвы мы не получили... - с недоумением сказал
Кленов, рассматривая подпись генерала и гербовую печать управления. - Я
еще удивился, что вы едете...
- Их теперь не дублируют, - импровизировал второй номер. - Нам прис-
лали, считают - достаточно.
- Хоть бы сообщили... Порядки меняются каждый месяц, а инструкции
присылают через полгода...
Кленов проставил на бланке время и расписался.
- А вас что, только двое?
- Так он вроде не супермен! Не то что Удав...
Напоминание о давнем промахе отбило у Кленова охоту дискутировать, но
для себя он отметил, что всеобщее разгильдяйство и похуизм проникли даже
в спецгруппу и разъели даже такого железного человека, как подполковник
Викентьев.
Они прошли в особый корпус, из камеры вывели невзрачного человечка, в
котором непросто было угадать кошмар Тиходонска - любителя черных колго-
ток Киршева. Он трясся и монотонно выл, как будто скулила жестоко изби-
тая собака.
- Руки! - рявкнул Кленов, тот послушно завел руки назад, и Викентьев
защелкнул наручники. После этого второй номер расписался в получении
смертника, и его отвели в фургон. Часы показывали ноль пятьдесят, когда
группа тронулась в обратный путь.
- Это не я... Они меня заставили... Говорили, не признаюсь - убьют...
Сейчас я вам всю правду расскажу, только послушайте...
Кошмар Тиходонска плакал и нес обычную в таких случаях ахинею. Попов
привык ко всему этому, но сейчас вой и бессвязное бормотание вызывали
прилив злобы, и он понял, чем это вызвано. Когда ехали на настоящее ис-
полнение, плакать и оправдываться смертнику оставалось от силы сорок ми-
нут, и с этим мирились. Но сейчас жалко лепечущего кровавого маньяка
ожидала свобода, все существо милиционера протестовало против происходя-
щего, и вой являлся поводом излить этот протест.
- Заткнись, а то почки отобью! - рявкнул он, и, как ни странно, угро-
за подействовала, Киршев замолчал.
Обратный путь тоже прошел без приключений, через сорок минут спецав-
тозак въехал на территорию точки исполнения.
- Гля, а где же все остальные? - удивился Сивцев.
- Меньше вопросов! Ты не у тещи на блинах! - резко оборвал его Ви-
кентьев. - Сейчас разгрузимся, и тоже будешь свободен!
Сержант прикусил язык. Второй номер никогда не грубил, сейчас явно
происходило что-то непонятное. А от непонятного, как известно, лучше
держаться подальше.
Фургон не стали загонять в бокс, Киршева просто выдернули из кузова и
затолкали за скрипучую дверь. Повязки на рот и глаза тоже надевать не
стали, поэтому маньяк таращился вокруг и явно не понимал, зачем его при-
везли в этот гараж. Первый и второй номера молча стояли рядом, дожида-
ясь, пока уйдет Сивцев. Когда калитка ворот захлопнулась, они перегляну-
лись. Процедура отправки приговоренного на тот свет была отработана дос-
таточно четко, а вот как надо выпускать его на свободу, они не знали. И
Попов, и Викентьев всю жизнь занимались совсем другим: разыскивали прес-
тупников, задерживали их, охраняли за колючей проволокой, а наиболее
злостных переводили из живого состояния в мертвое.
- Повезло тебе, ублюдок, - сказал Викентьев и расстегнул наручники. -
Сейчас мы тебя отпустим. Выведем отсюда, посадим в такси и езжай к дяде
Леше. Понял? К дяде Леше. Он знает, что с тобой делать дальше.
Про дядю Лешу второму номеру сказал Крамской. Кто сказал про него ге-
нералу, Викентьев не знал. Процедура подполковника тяготила, но она под-
ходила к концу.
- Ты понял, что я сказал?
Киршев мелко-мелко затрусил головой. Если бы не упоминание родствен-
ника, он бы подумал, что это какая-то провокация. А сейчас он понял, что
произошло чудо.
Буквально на глазах с приговоренным произошла разительная перемена.
Он перестал трястись, распрямился и увеличился в объеме, как подкачанная
резиновая кукла. В глазах появились осмысленность, и он по-новому осмот-
релся вокруг.
Внезапно до Попова с удивительной отчетливостью дошло, что маньяк ос-
тается на этой земле, причем совсем рядом... Никто не повезет его за
границу - не та фигура, да и не приживется он там. Выдадут паспорт на
другую фамилию, примитивно изменят внешность, ну, может, перевезут в
другой город... Никто не станет держать его под контролем, потому что
это трудно, хлопотно и дорого, его просто выпустят в мир людей, как зу-
бастую щуку выпускают в пруд с карасями и лещиками.
На лице Киршева промелькнуло новое выражение. Он весь подобрался, как
волк перед прыжком, верхняя губа задергалась, приоткрывая стиснутые зу-
бы, глаза хищно устремились на какой-то объект, в облике появилась опас-
ная целеустремленность. Попов повернулся в направлении хищного взгляда.
Смертник смотрел на повешенный пятым номером календарь, на женские ноги,
обтянутые черным трико. В заброшенном гараже стоял возвращающийся в мир
тиходонский кошмар.
Валера держал руку в кармане, раздался характерный щелчок, и Ви-
кентьев, тоже отвлекшийся на плакат, резко повернулся. Все произошло у
него на глазах. Попов быстро протянул ствол к остриженной голове смерт-
ника, громыхнул гром, пуля проломила височную кость и вылетела из глаз-
ницы, труп шлепнулся на бетонный пол. Потом осело эхо от выстрела. Же-
лезный Кулак остолбенело смотрел на напарника. Тот спрятал пистолет и
полез за борт пиджака.
- Вот. Я не собирался этого делать. Но и служить дальше тоже не соби-
рался. Потому что дальше - край...
Сунув лист бумаги второму номеру, Попов вышел из бокса. Калитка хлоп-
нула еще раз. Викентьев машинально заглянул в листок. Это был рапорт об
увольнении. А на полу лежал труп смертника, застреленного вопреки мора-
торию на смертную казнь и установленной для этого процедуре. В Степнянс-
кой тюрьме осталась подпись Викентьева в том, что в ноль сорок пять он
принял осужденного под свою ответственность. Если при полюбовном исходе
никто не стал бы жаловаться и документы осели в архивах или попали в
печь, то сейчас поднимется шум и все выплывет наружу.
Единственное, что могло спасти второго номера, это предписание на вы-
дачу Киршева спецгруппе "Финал", подписанное лично Крамским. Надо подни-
мать генерала...
Тяжело ступая, Викентьев направился к спецмашине, где имелась рация,
настроенная на нужную волну.
Глава десятая
ИНТУИЦИЯ ЛИСА
Интуиция - прямое постижение
умом истины, не выведенное
логическим доказыванием из
других истин и не вытекающее
непосредственно из наших
чувственных восприятии.
Философский словарь
- Послушай, Филипп, а чего ты все расспрашивал девчонок, совершенно-
летние они или нет? Ну когда мы были в "Аквариуме" и потом, в "Золотой
горке"?
- А-а-а... Я же наливал. А в принципе это статья - вовлечение несо-
вершеннолетних в пьянство, - нехотя ответил Лис.
- Какой ты законопослушный! А то, что ты делал пять минут назад...
Это тоже статья? Как она называется?
Лис засмеялся и потрепал Ребенка по голове.
- Раньше - да. А теперь нельзя только до шестнадцати лет. Гуманиза-
ция!
- Очень интересно! Значит, если ты со мной спишь, это ничего, а если
ты налил мне шампанского, то тебя могут посадить в тюрьму? Так?
- Получается так.
- Ну разве не дурацкие у вас законы?
- У нас, зайка, у нас у всех. Мы только исполняем их. Если это можно
назвать исполнением...
- А я вначале подумала, что ты бандит. И девчонки так подумали.
