Как только начался досмотр, из леса выехали еще четыре грузовика.
Старший смены тихо матерился:
- Ну вот, теперь эти тоже потребуют, чтоб их досматривали.
- Спокойно, это мои машины, - сказал незнакомец, который уже чувство-
вал себя хозяином ситуации...
По сопроводительным документам, все машины везли груз, принадлежавший
одной несуществующей фирме. Впрочем, о том, что эта фирма не существует,
обозленные таможенники тогда и не догадывались. Насторожил их совсем
другой нюанс.
Каждый груз, пересекающий государственную границу России, должна соп-
ровождать так называемая грузовая таможенная декларация (ГТД) - доку-
мент, свидетельствующий о том, что в таможенном отношении все оформлено,
что положено - уплачено, вывоз разрешен. В правом верхнем углу такой
декларации имеется номер - по сути, своеобразный код соответствующего
груза. 1 сентября 1992 года принцип построения этого кода на декларациях
Санкт-Петербургской таможни был изменен. В данном случае декларации, да-
тированные 10 сентября, имели старый код.
Были в документах и другие неточности. Например, совпадало брутто и
нетто груза, чего не может быть в принципе. В общем, старший смены решил
позвонить в Петербург оперативному дежурному Санкт-Петербургской тамож-
ни, чтобы подтвердить подлинность представленных документов. Телефонный
разговор происходил в том же помещении, где ожидал конца досмотра высо-
кий мужчина со своими спутниками. Выглядело это примерно так.
- Алло! Дежурный!
- Ничего не слышу! Алло!
- Вы оформляли такой-то груз?
- Что? Алло!
- Нет? Не понимаю! Что?
Представительный мужчина ненадолго отлучился, и через пару минут две
машины развернулись, выехали из таможенной зоны и помчались обратно к
Выборгу. Случай фантастический, - с таможенной зоны никто не может выйти
или выехать ни в ту, ни в другую сторону без разрешения пограничников.
Игнорирование этого правила сравнимо с нарушением государственной грани-
цы России.
С сиренами и мигалками, в стиле лучших кинобоевиков, после 15 минут
погони нарушителей задержали. Грузовики препроводили в Санкт-Петербург,
а ночным гостям, по документам являвшимся скромными перевозчиками конт-
рабандного груза, а не его владельцами, предложили выбор: обратно в Рос-
сию или вперед в Финляндию. Представительный мужчина выбрал первое, фин-
ны отправились к себе домой.
Таинственного представительного мужчину звали Михаил Алексеевич Сер-
гиенко. Перед тем как отправиться в Петербург, он набрал несколько цифр
на мерцающей в темноте трубке сотового телефона:
- Артем, пиздец, нас взяли.
В следственной службе МБ (Министерство безопасности. Так в 1992 г.
назывался КГБ.) проверку этого инцидента начали с проверки заверявшей
сопровождавшие задержанный груз документы печати N181, принадлежавшей
инспектору почтового отдела Санкт-Петербургской таможни, молодой и кра-
сивой девушке Лене Никитиной. Печать оказалась подлинной, что выглядело
особенно странно - инспектор почтового отдела никакого отношения к
оформлению экспортного груза иметь не должен. Для этого на Санкт-Петер-
бургской таможне существуют грузовые отделы.
На допросе Лена призналась, что хранила свою таможенную печать в са-
мых разных местах, в частности, летом перед уходом в отпуск она оставила
ее на полке серванта! После возвращения из отпуска печати там не было,
несколько дней поисков ни к чему не привели, и как-то раз она устроила
по этому поводу скандал своему брату Сергею. Он успокоил Лену и пообещал
сделать ей новую печать. Совсем как настоящую, - чтобы никто ничего не
заметил.
Через несколько дней Лена стала счастливой обладательницей новой, как
сказал ей Сергей, печати. На самом деле она сразу поняла, что печать эта
- та самая утерянная, а брат ее просто обманывает...
Лене Никитиной было в то время всего девятнадцать лет, и она не отда-
вала себе отчет в том, насколько важно, например, бережное хранение лич-
ной таможенной печати. Зато брат ее Сергей - бывший офицер - наоборот,
прекрасно понимал это. Как-то раз он спрятал Ленину печать, потому как
боялся, что она ее потеряет.
Сергей в то время собирался жениться и, соответственно, очень нуждал-
ся в деньгах. Сложилось так, что он занял у своего друга Артема Попова,
с которым они вместе работали на таможне и с которым вместе уволились
оттуда при довольно странных обстоятельствах, крупную сумму денег и в
оговоренный срок не смог рассчитаться. И тогда Артем попросил у него на
один день таможенную печать сестры, якобы для оформления декларации на
вывоз валюты. Сергей дал печать, хотя чувствовал, что валюта тут вовсе
ни при чем. А "финт" с пропавшей печатью и изготовлением новой Сергей
придумал потому, что стеснялся сознаться в собственной слабости.
Таковы его собственные свидетельские показания, Артем Попов описал
потом эту историю несколько по-другому...
Печать под N181 обнаружилась впоследствии на разных поддельных тамо-
женных документах, не только на изъятых у контрабандистов на таможенном
посту Брусничное.
Как же так вышло, что контрабандисты не позаботились о том, чтобы их
грузовики беспрепятственно миновали таможенный пост? Неужели при столь
тщательно подготовленной операции у них не было "своего" человека на Вы-
боргской таможне? Говорят, такой человек был, он ждал их, но колонна за-
держалась в пути, что и толкнуло наших героев на столь отчаянный
экспромт.
А задержка произошла как раз по вине Артема Попова, отвечавшего за
оформление таможенных документов в фирме "Транс-Октавиан", возглавляемой
уже знакомым нам Михаилом Алексеевичем Сергиенко. По словам Артема, он
вынужден был фальсифицировать документы под влиянием шантажа и угроз со
стороны Михаила Алексеевича. Но в последний раз он сознательно затянул
процесс, специально оформил документы с очевидными для профессионала
ошибками, потому как больше участвовать в контрабанде не хотел. А к из-
готовлению "фуфла" (так в преступной среде называют любые фальшивые до-
кументы) Артем приобщился так.
Он и Сергей Никитин работали в грузовом отделе Морского вокзала
Санкт-Петербургской таможни, который в кругу таможенников назывался
"ямой". Название это появилось по двум причинам. Во-первых, в отделе
действительно имелись ямы, на которые заезжали досматриваемые грузовики
- с целью обнаружения вероятных тайников. Кроме того, в "яме" была очень
тяжелая напряженная работа, а потому туда частенько ссылали проштрафив-
шихся таможенников.
Говорят, "яма" отличалась от других отделов Санкт-Петербургской та-
можни невероятной текучестью кадров. Одни шли на повышение, другие
увольнялись "по собственному желанию", третьи оказывались на скамье под-
судимых. Только работники ФСБ привлекли к уголовной ответственности в те
годы троих инспекторов этого отдела (действующих и бывших) за причаст-
ность к контрабанде.
В "яме" постоянно что-то случалось. Однажды ее руководитель Сергей
Владимирович Шаталин обнаружил у себя в машине подвешенную гранату. А в
другой раз инспектор "ямы" Дмитрий Сборовский был ранен при весьма
странных обстоятельствах. В него стреляли через металлическую дверь его
квартиры из неустановленного оружия, судя по всему, из помпового ружья.
Заряд разворотил дверь и попал в Сборовского, но - не насмерть...
Как-то раз работники "ямы", и Артем с Сергеем в том числе, празднова-
ли чей-то день рождения. Естественно, некоторые выпили, причем Артем
меньше всех, потому как он вообще-то непьющий. Застолье закончилось
скандалом, после чего Артема вызвали "на ковер" и сказали:
- Мы рассматриваем вопрос о твоем повышении. Ты парень хороший,
непьющий, скажи, пожалуйста, кто именно принимал в том застолье участие.
Артем отказался, после чего был уволен "по собственному желанию". Из-
вестно, однако, что большинство бывших работников таможни совсем уж быв-
шими быть не стремятся, а находят себе работу "по специальности" - ис-
пользуют накопленный опыт, что называется, по другую сторону баррикад.
Так вышло, что приятель Артема, тоже таможенник, Олег Лисицин помог ему
устроиться в фирму "Транс-Октавиан" помощником генерального директора по
таможенному оформлению грузов. Артем встретился с Михаилом Алексеевичем
Сергиенко, и они друг другу понравились.
Сначала ему давались мелкие поручения. Каждый раз он получал некую
сумму денег на оформление очередной порции таможенных документов. Деньги
эти Артем брал себе, документы же оформлял у знакомых таможенников, уво-
ленных из "ямы" чуть позже.
Торс Артема красиво облегали дорогие шелковые рубашки, он носил ши-
карные галстуки, сверкающие импортные туфли, выглядел вальяжно и респек-
табельно, чем довольно быстро обратил на себя внимание начальства. После
проведения некоего набора разведывательных мероприятий Михаил Алексеевич
"раскусил" Артема, пригласил его в свой кабинет и сказал:
- Друг мой, ты крысятничаешь. По отношению к своим это нехорошо. При-
дется поставить тебя на ножи! Или будешь делать все, что я скажу. Выби-
рай.
Артем "ножи" выбирать не стал...
Понятие "контрабандный канал" поддается определению нелегко. Это от-
нюдь не лесная или горная тропа, по которой преступники темной ночью пе-
ретаскивают на своих плечах тюки с металлическим ломом. Контрабандный
канал - это, скорее, система связей и мероприятий, позволяющих провозить
через государственную границу грузы, не платя таможенные пошлины.
Когда автомобиль с товаром, принадлежащим добросовестным коммерсан-
там, минует российскую границу, сопровождающие этот автомобиль лица
предъявляют таможенникам документы, свидетельствующие о том, что экспорт
производится на законных основаниях. Это означает, что пошлины уплачены,
все необходимые формальности соблюдены. Таможенник просматривает доку-
менты, проверяет их подлинность, после чего пропускает груз.
Проверка подлинности документов, сопровождающих вывозимый товар, как
правило, сводится к визуальному их осмотру, а также к связи с оператив-
ным дежурным таможенного органа, выдавшего эти документы. При визуальном
осмотре любой профессионально грамотный инспектор таможенного поста ско-
рее всего сумеет определить, фальшивые документы или подлинные. На то
существует четкий порядок их заполнения, который сам по себе является
степенью защиты.
Только работник таможни знает, как надо оформить документы, чтобы по-
рядок этот был полностью соблюден. А он периодически меняется, о чем
также знают лишь работники таможенных органов. Таким образом, контрабан-
дистам необходимы собственные таможенные специалисты, которые оформляли
бы им документы. Хотя бы один из них должен быть действующим таможенни-
ком, потому как, во-первых, все таможенные документы заверяются номерны-
ми таможенными печатями, а, во-вторых, преступникам необходимо вовремя
реагировать на изменения в порядке оформления таможенных документов.
Кстати, работники правоохранительных органов неоднократно сталкива-
лись с таким странным обстоятельством, что рядовые таможенники узнают
обо всех подобных изменениях позже контрабандистов!
Весьма распространен вариант, когда "купленный" работник таможни, не
глядя, заверяет своей личной номерной печатью все, подсовываемые контра-
бандистами, документы. Все остальное, в том числе и оформление этих до-
кументов, берут на себя бывшие таможенники, работающие на бандитов.
Впрочем, как показывает практика, те таможенники, которые за долю малую
ставят свои печати куда попало, тоже рано или поздно становятся бывши-
ми...
Правда, "опытные" работники таможни никогда не заверяют фальшивые до-
кументы подлинными печатями. Они имеют, как правило, по два комплекта
печатей: настоящий - для официальной работы, и фальшивый - для контра-
бандного "приработка". В случае провала контрабанды, их участие в ней
