Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Конрад Дж. Весь текст 205.1 Kb

Сердце тьмы

Предыдущая страница
1 ... 11 12 13 14 15 16 17  18
как умерла его мать, у меня не было никого... никого... кто бы...
  Я слушал. Тьма сгущалась. Я даже не уверен был в том, какую связку
бумаг он мне дал. Подозреваю, что он хотел мне доверить другие документы,
которые начальник после его смерти просматривал при свете лампы. А девушка
говорила, облегчая свою скорбь, уверенная в моей симпатии; она говорила
так, как пьют жаждущие. Я узнал, что ее родные не одобряли ее помолвки с
Куртцем. Он был недостаточно богат или что-то в этом роде. И право же, я
не знаю, не был ли он всю свою жизнь нищим. Он дал мне основание
предполагать, что недостаток средств загнал его в те края.
  - ...Разве тот, кто его слышал, мог не стать его другом? - говорила
она. - Он привлекал к себе людей, обращаясь к тому, что есть в них
хорошего. - Она пристально смотрела на меня. - Это дар великого человека...
  Тихому ее голосу, казалось, аккомпанировали те, иные звуки,
исполненные тайны, отчаяния и скорби,
[133]
какие довелось мне слышать; журчание реки, шелест деревьев, раскачиваемых
ветром, рокот толпы, слабый отзвук непонятных слов, шепот человека,
говорящего из-за порога вечной тьмы.
  - Но вы его слышали! Вы знаете! - воскликнула она.
  - Да, знаю, - сказал я чуть ли не с отчаянием в сердце, но склоняя
голову перед ее верой, перед великой и спасительной иллюзией, светившей
неземным светом во тьме, в торжествующей тьме, от которой я не мог ее
защитить, от которой я не мог защитить даже себя самого.
  - Какая утрата для меня... для нас! - великодушно поправилась она и
шепотом добавила: - Для мира.
  В угасающем свете я видел, как блестели ее глаза, полные слез, - слез,
которым не суждено было пролиться.
  - Я была очень счастлива и очень горда, - продолжала она. - Слишком
счастлива. Это продолжалось недолго. А теперь я несчастна... на всю жизнь.
  Она встала; ее белокурые волосы, отсвечивая золотом, казалось, ловили
последние проблески света. Я тоже встал.
  - И от всего этого, - продолжала она с тоской, - от всех его обещаний,
его величия, его доброй души и благородного сердца не осталось ничего...
ничего, кроме воспоминания. Вы и я...
  - Мы всегда будем его помнить, - поторопился я сказать.
  - Нет! - воскликнула она. - Немыслимо, чтобы все это погибло, чтобы от
жизни его, принесенной в жертву, не осталось ничего, кроме скорби. Вы
знаете, какие грандиозные у него были планы.
  [134]
Я тоже о них знала. Быть может, я не могла понять, но о них знали и
другие люди. Что-то должно остаться. Его слова, во всяком случае, не умрут.
  - Его слова останутся, - сказал я.
  - И его пример, - прошептала она словно про себя. - Люди смотрели на
него снизу вверх... доброта его светилась в каждом поступке. Его пример...
  - Правильно, - сказал я, - и его пример. Да, его пример. Об этом я
позабыл.
  - Но я помню. Я не могу, не могу поверить... Не могу поверить, что
никогда больше его не увижу... что никто его больше не увидит никогда,
никогда, никогда...
  Она простерла руки, словно вслед отступающему человеку; бледные руки с
переплетенными пальцами виднелись на фоне угасающей узкой полосы окна.
Никогда его не увидит! В ту минуту я его видел достаточно ясно. До конца
жизни я буду видеть этот красноречивый призрак, а также и ее - трагическую
тень, походившую в этой позе на другую, тоже трагическую женщину, которая
была увешана бессильными амулетами и простирала обнаженные смуглые руки к
сверкающему адскому потоку, к потоку тьмы. Вдруг она сказала очень тихо:
  - Он умер так же, как и жил.
  Тупая злоба шевельнулась во мне.
  - Его конец был во всех отношениях достоин его жизни, - сказал я.
  - А меня с ним не было, - прошептала она. Злоба уступила место
бесконечной жалости.
  - Все, что можно было сделать... - пробормотал я.
  - Да, но я в него верила больше, чем кто бы то ни было на земле...
больше, чем его родная мать, больше, чем... он сам. Я была ему нужна! Я! Я
бы
[135]
сберегла каждое его слово, каждый вздох, каждый жест, каждый его взгляд.
  Я почувствовал, как холодная рука сжала мне сердце.
  - Не надо! - сказал я сдавленным голосом.
  - Простите меня. Я так долго тосковала молча... молча... Вы были с
ним... до конца? Я думаю о его одиночестве. Подле него не было никого, кто
бы мог его понять так, как поняла бы я. Быть может, никто не слышал...
  - Я был с ним до конца, - сказал я дрожащим голосом. - Я слышал его
последние слова... - И в испуге я умолк.
  - Повторите, - прошептала она надрывающим сердце голосом. - Мне
нужно... мне нужно что-нибудь... что-нибудь... чтобы с этим жить.
  Я чуть было не крикнул: "Да разве вы не слышите?" Сумерки вокруг нас
повторяли это слово настойчивым шепотом, - шепотом угрожающим, как первое
дыхание надвигающегося шквала: "Ужас! Ужас!"
- Последнее слово... чтобы жить с ним, - настаивала она. - Поймите, я
его любила, любила, любила!
  Я взял себя в руки и медленно проговорил:
  - Последнее слово, какое он произнес, было ваше имя.
  Я услышал тихий вздох, а потом сердце мое замерло, перестало биться,
когда раздался ликующий и страшный крик, крик великого торжества и
бесконечной боли.
  - Я это знала... была уверена!..
  Она знала. Она была уверена. Я слышал, как она плакала. Она закрыла
лицо руками. Казалось мне, что дом рухнет раньше, чем я успею выбежать,
казалось, что небеса обрушатся на мою голову. Но ничего
[136]
не случилось. Небеса из-за таких пустяков не рушатся. Интересно,
обрушились бы они, если бы я был справедлив и отдал должное Куртцу? Разве
не говорил он, что требует только справедливости? Но я не мог. Не мог ей
сказать. Тогда стало бы слишком темно... слишком темно...
  Марлоу умолк. Неясный и молчаливый, он сидел в стороне в позе Будды,
погруженного в созерцание. Никто не шелохнулся.
  - Мы прозевали начало отлива, - неожиданно сказал директор.
  Я поднял голову. Черная гряда облаков пересекала устье, и спокойный
поток, ведущий словно к концу земли, струился мрачный под облачным небом -
казалось, он уводил в сердце необъятной тьмы.

  1902
Предыдущая страница
1 ... 11 12 13 14 15 16 17  18
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама