кая, Пе-реяславская и Киевская. Итак, повторю, большие вооруженные горо-
да, ставшие правителями областей, возникли именно среди тех племен, ко-
торые принимали наиболее деятельное участие во внешней торговле. Города
эти
подчинили себе соплеменные им окрестные населения, для которых они
прежде служили торговыми средоточиями, и образовали из них политические
союзы, области, в состав которых втянули, частью еще до появления князей
киевских, а частью при них, и соседние поселения чужих безгородных
племен.
ВАРЯЖСКИЕ КНЯЖЕСТВА. Образование этой первой политической формы на
Руси сопровождалось в иных местах появлением другой, вторичной и тоже
местной формы, варяжского княжества. В тех промышленных пунктах, куда с
особенной силой приливали вооруженные пришельцы из-за моря, они легко
покидали значение торговых товарищей или наемных охранителей торговых
путей и превращались во властителей. Во главе этих заморских пришельцев,
составлявших военно-промышленные компании, становились вожди, получавшие
при таком перевороте значение военных начальников охраняемых ими горо-
дов. Такие вожди в скандинавских сагах называются конингами или викинга-
ми. Оба этих термина перешли и в наш язык, получив славяно-русские формы
князя и витязя. Эти слова есть и у других славян, которые заимствовали
их у германских племен Средней Европы; в наш язык они перешли от более
близких к нам в древности скандинавов, северных германцев. Превращение
варягов из союзников во властителей при благоприятных обстоятельствах
совершалось довольно просто. Известен рассказ Начальной летописи о том,
как Владимир, одолев киевского брата своего Ярополка в 980 г., утвердил-
ся в Киеве с помощью призванных из-за моря варягов. Заморские его сорат-
ники, почувствовав свою силу в занятом ими городе, сказали своему наем-
щику: "Князь, ведь город-то наш, мы его взяли; так мы хотим брать с го-
рожан окуп-контрибуцию-по две гривны с человека" '". Владимир только
хитростью сбыл с рук этих назойливых наемников, выпроводив их в
Царьград. Так иные вооруженные города со своими областями при известных
обстоятельствах попадали в руки заморских пришельцев и превращались во
владения варяжских конингов. Таких варяжских княжеств мы встречаем на
Руси несколько в IX и Х вв. ^ Так являются во второй половине IX в. на
севере княжества Рюрика в Новгороде, Синеусово на Белом озере, Труворово
в Изборске, Аскольдово в Киеве. В Х в. становятся известны два других
княжества такого же происхождения, Рогволодово в Полоцке и Турово в Ту-
рове на Припяти. Наша древняя летопись не помнит времени возникновения
дву
х последних княжеств; самое существование их отмечено в ней лишь ми-
моходом, кстати ^. Отсюда можно заключить, что такие княжества появля-
лись и в других местах Руси, но исчезали бесследно. Подобное явление со-
вершалось в то время и среди славян южнобалтийского побережья, куда так-
же проникали варяги из Скандинавии. Стороннему наблюдателю такие варяжс-
кие княжества
ЛЕКЦИЯ IX
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
представлялись делом настоящего завоевания, хотя основатели их варяги
являлись обыкновенно без завоевательной цели, искали добычи, а не мест
для поселения. Еврей Ибрагим, человек бывалый в Германии, хорошо знако-
мый с делами Средней и Восточной Европы, записка которого сохранилась в
сочинении арабского писателя XI в. Аль-Бекри, около половины Х в. писал,
что "племена севера (в числе их и Русь)" завладели некоторыми из славян
и до сей поры живут среди них, даже усвоили их язык, смешавшись с ними".
Это наблюдение, очевидно, прямо схвачено со славяно-варяжских княжеств,
возникавших в то время по берегам Балтийского моря и по речным путям на
Руси.
СКАЗАНИЕ О ПРИЗВАНИИ КНЯЗЕЙ. Появлением этих варяжских княжеств впол-
не объясняется и занесенное в нашу Повесть о начале Руси сказание о
призвании князей из-за моря. По этому сказанию, еще до Рюрика варяги
как-то водворились среди новгородцев и соседних с ними племен славянских
и финских, кривичей, чуди, мери, веси, и брали с них дань. Потом данники
отказались ее платить и прогнали варягов назад за море. Оставшись без
пришлых властителей, туземцы перессорились между собою; не было между
ними правды, один род восстал на другой и пошли между ними усобицы.
Утомленные этими ссорами, туземцы собрались и сказали: "Поищем себе кня-
зя, который бы владел нами и судил нас по праву" ^. Порешив так, они
отправили послов за море к знакомым варягам, к Руси, приглашая желающих
из них прийти владеть пространной и обильной, но лишенной наряда землей.
Три родных брата откликнулись на зов и пришли "с роды своими", т.е. с
дружинами земляков. Если снять несколько идиллический покров, которым
подернуто это сказание, то пред нами откроется очень простое, даже гру-
боватое явление, не раз повторявшееся у нас в те века. По разным редак-
циям начального летописного свода рассеяны черты предания, позволяющие
восстановить дело в его действительном виде. Собрав их, узнаем, что при-
шельцы призваны были не для одного внутреннего наряда, т.е. устройства
управления. Предание говорит, что князья-братья" как только уселись на
своих местах, начали "города рубить и воевать всюду". Если призванные
принялись прежде всего за стройку пограничных укреплений и всестороннюю
войну, значит, они призваны были оборонять туземцев от каких-то внешних
врагов, как защитники населения и охранители границ. Далее,
князья-братья, по-видимому, не совсем охотно, не
тотчас, а с раздумьем приняли предложение славянофинских послов, "ед-
ва избрашась, - как записано в одном из летописных сводов, - боясь звериного
их обычая и нрава". С этим согласно и уцелевшее известие, что Рюрик не
прямо уселся в Новгороде, но сперва предпочел остановиться вдали от не-
го, при самом входе в страну, в городе Ладоге, как будто с расчетом быть
поближе к родине, куда можно было бы укрыться в случае нужды. В Ладоге
же он поспешил "срубить город", построить крепость тоже на всякий слу-
чай, для защиты туземцев от земляков-пиратов или же для своей защиты от
самих туземцев, если бы не удалось с ними поладить. Водворившись в Нов-
городе, Рюрик скоро возбудил против себя недовольство в туземцах: в том
же летописном своде записано, что через два года по призвании новгородцы
"оскорбились, говоря: быть нам рабами и много зла потерпеть от Рюрика и
земляков его". Составился даже какой-то заговор: Рюрик убил вождя крамо-
лы, "храброго Вадима", и перебил многих новгородцев, его соумышленников.
Чрез несколько лет еще множество новгородских мужей бежало от Рюрика в
Киев к Аскольду. Все эти черты говорят не о благодушном приглашении чу-
жаков властвовать над безнарядными туземцами, а скорее о военном найме.
Очевидно, заморские князья с дружиною призваны были новгородцами и союз-
ными с ними племенами для защиты страны от каких-то внешних врагов и по-
лучали определенный корм за свои сторожевые услуги. Но наемные охраните-
ли, по-видимому, желали кормиться слишком сытно. Тогда поднялся ропот
среди плательщиков корма, подавленный вооруженной рукою. Почувствовав
свою силу, наемники превратились во властителей, а свое наемное жало-
ванье превратили в обязательную дань с возвышением оклада. Вот простой
прозаический факт, по-видимому, скрывающийся в поэтической легенде о
призвании князей: область вольного Новгорода стала варяжским княжеством.
СКАНДИНАВСКИЕ ВИКИНГИ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ ^. События, о которых повест-
вует наше сказание о призвании князей, не заключали в себе ничего осо-
бенного, небывалого, что случилось только^ нашей стране. Они принадлежа-
ли к порядку явлений^ довольно обычных в тогдашней Западной Европе. Де-
вятый век был временем усиленного опустошительного разгула морских пира-
тов из Скандинавии. Достаточно прочитать хроники IX в. монастырей Вер-
тинского и Ваастского^
ЛЕКЦИЯ IX
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
чтобы видеть, что на Востоке с некоторыми местными изменениями повто-
рялось то же, что происходило тогда на Западе. С 830-х годов до конца
века там не проходило почти ни одного года без норманнского нашествия.
На сотнях судов реками, впадающими в Немецкое море и Атлантический оке-
ан, Эльбой, Рейном, Сеной, Луарой, Гаронной, даны проникали в глубь той
или другой страны, опустошая все вокруг, жгли Кельн, Трир, Бордо, самый
Париж, проникали в Бургундию и Овернь, иногда на много лет водворялись и
хозяйничали в стране из укрепленных стоянок где-нибудь на острове в
устье реки и отсюда выходили собирать дань с покоренных обывателей или,
взяв окуп, сколько хотели, в одном месте, шли за тем же в другую страну.
В 847 г. после многолетних вторжений в Шотландию они заставили страну
платить им дань, усевшись на ближних островах; но через год скотты не
дали им дани и прогнали их, как поступили с их земляками новгородцы око-
ло того же времени. Бессильные Каролинги заключали с ними договоры, не-
которыми условиями живо напоминающие договоры киевских князей Х в. с
греками, откупались от них тысячами фунтов серебра или уступали их вож-
дям в лен целые пограничные области с обязательством защищать страну от
своих же соплеменников: так возникали и на Западе своего рода варяжские
княжества. Бывали случаи, когда партия данов, хозяйничавшая по одной ре-
ке Франции, обязывалась франкскому королю за известную плату прогнать
или перебить соотчичей, грабивших по другой реке, нападала на них, брала
и с них окуп, потом враги соединялись и партиями расходились по стране
на добычу, как Аскольд и Дир, слуги мирно призванного Рюрика, отпросив-
шись у него в Царьград, по пути засели в Киеве, набрали варягов и начали
владеть полянами независимо от Рюрика. Во второй половине IX в. много
шумел по Эльбе и Рейну современник и тезка нашего Рюрика, может быть,
даже земляк его, датский бродяга-викинг Рорих, как называет его Вертинс-
кая хроника. Он набирал ватаги норманнов для побережных грабежей, заста-
вил императора Лотаря уступить ему в лен несколько графств во Фри
слан-дии, не раз присягал ему верно служить и изменял присяге, был
изгоняем фризами, добивался королевской власти на родине и наконец
где-то сложил свою обремененную приключениями голову. И достойно замеча-
ния, что, подобно дружинам первых киевских князей, эти ватаги пиратов
состояли из крещеных и язычников; первые при договорах переходили на
службу к франкским королям, владения которых только что опустошали.
БАЛТИЙСКИЕ ВАРЯГИ НА ВОЛХОВЕ И ДНЕПРЕ. Этими западными делами прояс-
няются события на Волхове и Днепре. Около половины IX в. дружина бал-
тийских варягов проникла Финским заливом и Волховом к Ильменю и стала
брать дань с северных славянских и финских племен. Туземцы, собравшись с
силами, прогнали пришельцев и для обороны от их дальнейших нападений на-
няли партию других варягов, которых звали русью. Укрепившись в обороняе-
мой стране, нарубив себе "городов", укрепленных стоянок, наемные сторожа
повели себя завоевателями. Вот все, что случилось. Факт состоял из двух
моментов, из наемного договора с иноземцами о внешней обороне и из на-
сильственного захвата власти над туземцами. Наше сказание о призвании
князей поставило в тени второй момент и изъяснительно изложило первый
как акт добровольной передачи власти иноземцам туземцами. Идея власти
перенесена из второго момента, с почвы силы, в первый, на основу права,
и вышла очень недурно комбинированная юридическая постройка начала Русс-
кого государства. На то были свои причины. Не забудем, что сказание о
призвании князей, как и все древнейшие предания о Русской земле, дошло
до нас в том виде, как его знали и понимали русские книжные, ученые люди
XI и начала XII в., к которым принадлежали неизвестный автор Повести
временных лет и игумен Сильвестр, составитель начального летописного
свода, обработавший эту Повесть и поставивший ее во главе своего ученого
исторического труда. В XI в. варяги продолжали приходить на Русь наемни-
ками, но уже не превращались здесь в завоевателей, и насильственный зах-
