пользуясь послесталинской оттепелью, Лиза по секрету призналась
одной из сотрудниц, которая славилась своей болтливостью, в
некоторых темных деталях своей биографии.
Она призналась, что ее дедушка был... царским сенатором!
Через неделю этот секрет был известен всем, вплоть до
полотеров. Но даже и при советской власти призрак царского
сенатора кое-что да значит. На внучку сенатора стали
оглядываться с любопытством и удивлением.
Такого удара сердце Нины вынести не могло. В пику
конкуренции она вскоре тоже призналась, что и у нее тоже дурная
родословная, что ее предки были из немецких дворян, что при
царе ее папа служил в синих кирасирах и что ее настоящая
фамилия -- Нина фон Миллер. Сослуживцы прикинули в уме: хотя
папа Миллер больше известен как мелкий жулик, но своей унылой
фигурой он действительно походит на продувшегося в карты
аристократа. На Нину фон Миллер тоже стали оглядываться со
смешанными чувствами.
Затем началась цепная реакция. Видя, что внучку сенатора и
дочку кирасира не таскают в спецотдел, как было бы при Сталине,
Остап Оглоедов осторожно заглянул в старый энциклопедический
словарь Брокгауза и Ефрона. Борясь между страхом и потребностью
покаяться, он завел разговор про Нину и синих кирасир, а затем,
потупив глаза, признался, что и у него тоже сомнительная
наследственность, что его покойный батюшка служил... в желтых
кирасирах. В доказательство Остап принялся описывать историю
кирасирских полков царской гвардии, их форму и обычаи. Потом,
испугавшись собственной храбрости, отпрыск желтого кирасира
шмыгнул носом:
-- Правда, это мой незаконный отец. Он спутался с
цыганкой. Из цыганского хора. А потом эти цыгане меня бросили
-- и я вырос подкидышем.
-- Позвольте, Остап Остапович,заметил Серафим Аллилуев,--
но ведь вы же сами говорили, что вы обрезанный. Откуда же у вас
этот обрез?
-- Это семейная тайна,- тяжело вздохнул Остап.- И это меня
самого очень интересует.
Рядом с Остапом сидел Зарем Шахматист, который тоже был
одним из литературных негров в детской комнате полнт-советника
Чумкина. Обычно Зарем Шахматист молчал. Но теперь он робко
заметил:
-- Кстати, у жены Сталина, Надежды Аллилуевой, прабабка по
отцу тоже была цыганка. А мать Надежды была полунемка и
четвертьгрузинка. Очень смешанная кровь.
Серафим Аллилуев вступился за свою однофамилицу:
-- Что ж, говорят, что смешанная кровь хорошо влияет на
потомство.
-- Да, именно поэтому многие дегенараты пытаются освежить
свою гнилую кровь путем смешанных браков,-- тихо сказал Зарем
Шахматист.-- Но гнилая кровь, как яд, сильнее здоровой крови.
Поэтому среди таких полукровок масса дегенаратов. Потому
Надежда Аллилуева и застрелилась. И ее дети тоже психуют.
Как-то французская Лиза пригласила Серафима Аллилуева к
себе вечером на чай, чтобы разнюхать от него побольше про радио
"Свобода". Наслушавшись рассказов, что она была можно-герл
среди моряков, Серафим с готовностью согласился.
Но вопреки заманчивой рекламе Лиза оказалась девушкой
строгих правил. На ее ночном столике стоял в рамочке портрет
красивого молодого человека в форме военного летчика. С
трогательной откровенностью Лиза рассказала, что это ее бывший
жених, который воспользовался ее неопытностью, соблазнил,
обманул и бросил. Поэтому теперь она не доверяет всем остальным
мужчинам. В подтверждение своих слов падшая Лиза отдергивалась
при малейшем прикосновении, давая понять, что второй раз она на
эту удочку не попадется.
Когда Лиза вышла в кухню, чтобы заварить чай, Серафим
решил посмотреть, что написал ей жених на обороте своей
карточки. Наверно, уверял, обманщик, что любит до гроба? Он
вынул карточку из рамки. На обороте типографским шрифтом
стояло: "Артист Герасимов в роли летчика из кинофильма
"Победители". Такого жениха можно было купить на каждом углу за
20 копеек.
"Э-э, видать, Лиза тоже неплохая артистка",-- подумал
Серафим. Когда обманутая невеста вернулась из кухни, он
спросил:
-- Так как же у вас с этим женихом?
-- Я его люблю и ненавижу!-- с трепетанием в голосе
ответила Лиза.-- Он пишет мне письма, но я их жгу не
распечатывая.
На следующий день Остап спросил:
-- Ну как там Лиза? Французская она или нет?
-- Не знаю,-- сухо ответил Серафим, давая понять, что
чужих секретов он не разглашает.
-- Зато она тебя сразу узнала,-- ухмыльнулся Остап.--
0-опытная лингвистка. В голове у нее явный параллакс -- этакий
перекос в мозгах. И под юбкой у нее тоже параллакс.
Что касается работы, то Лиза и Нина зарекомендовали себя,
с самой лучшей стороны -- и деловые, и умненькие, и миленькие.
Девушки, что попроще, стараются поскорее выйти замуж. А Лиза и
Нина с приятной наглецой заявляли, что они не такие дуры, чтобы
вешаться на шею первому попавшемуся. Сначала нужно немножко
порезвиться и пофлиртовать.
Первой перешла от слов к делу французская Лиза. Хотя
политсоветник Чумкин был и не особенно молод, и не особенно
привлекателен, и к тому же женат, и хотя все сотрудники
сторонились его, как прокаженного, но внучку сенатора это
нисколько не испугало. Она вдруг начала осыпать Чумкина
комплиментами, игривыми взглядами и шаловливыми намеками.
-- Настоящего мужчину судят по тому,-- говорила Лиза,--
чего он достиг.
Видя такие вольности, Нина сначала надулась и закусила
губу. Но потом она быстро сообразила, в чем дело, и, чтобы не
отставать от конкурентки, взяла под обстрел самого Адама
Абрамовича. Хотя на вид он был не из тех салонных львов,
которые покоряют сердца молоденьких девушек, но дочку кирасира
это нисколько не смущало.
-- Я предпочитаю людей постарше,заявила Нина.- Они хоть не
лезут повсюду руками, как некоторые молодые нахалы.
Добрейшего Адама Абрамовича хвалили все. Но Нина всех
переплюнула. Она повсюду ходила и уверяла, что Адам Абрамович
для нее все равно что приемный отец. При этом она улыбалась ему
так нежно, что приемный отец расплывался от гордости, как
новорожденный месяц, и смущенно поглаживал свой объемистый
животик.
Один Остап был недоволен.
-- Ну и карьеристки!-- ворчал он.- Ну и подлизы! Ведь
без мыла лезут!..
-- Но Нина хороший психолог,-- сказал Зарем Шахматист.--
Заметила, что у Адама Абрамыча нет детей -- и сразу сделала
выводы.
Умные женщины никогда не покажут, что они соперничают.
Хотя внутренне Лиза и Нина были как будто на ножах, но внешне
они жили душа в душу. В обеденный перерыв подруги-соперницы,
взявшись за ручку, вместе ходили в столовую или погулять по
городу.
-- Они даже в уборную вместе бегают,-- заметил Зарем
Шахматист, глядя на часы.-- Вот уж полчаса прошло, а они все
там.
-- Это все французская Лиза,-- сказал Остап.-- Она Нину
там всем французским премудростям научит.
Днем по радио "Свобода" писали скрипты, стучали машинки, в
отделе переводов делали переводы, дикторы наговаривали передачи
на пленку, которую отправляли на радиопередатчики для пуска в
эфир во все концы мира. Сложная машина психвойны работала на
полных оборотах.
А вечером в порядке укрепления рабочего коллектива Лиза
предлагала политсоветнику Чумкину пойти с ней в ресторан. К ним
с отеческой улыбкой присоединялся и сам Адам Абрамович и заодно
брал с собой свою приемную дочь. Чтобы показать свое
французское воспитание, Лиза заказывала себе бифштекс
по-татарски из сырого молотого мяса с луком, перцем и сырыми
яйцами. Чтобы не ударить лицом в грязь, Нина следовала примеру
своей соперницы. А кавалеры из вежливости присоединялись к
дамам.
А Остап Оглоедов потом комментировал:
-- С точки зрения психвойны... В общем, есть сырое мясо --
это паршивая примета.
-- Почему?-- спросил Серафим.
-- Да вот был у нас на строительстве один такой чудак на
кухне. Тоже ел сырое мясо и прндурялся, что это, дескать,
бифштекс по-татарски. А потом случайно зазырнлп, что, когда на
кухне никого нема, так он из-под сырого мяса кровь в кружку
собирает -- и пьет.
-- Что он -- дурной?
-- Нет, потом один профессор объяснил, что в
психопатологии это называется вампиризм. Вот тебе и живой
вампир.
-- А кем он был?
-- Да на вид тихоня такой, типичный интеллигенток. На
скрипочке пиликал. А потом его узнали. Так он же, говорят,
раньше в ЧК работал, людей расстреливал. А теперь, значит, сам
в этот котел попал. Ну, потом его в лесу поймали и сделали из
него татарский бифштекс. Убили, как собаку.
-- А ты-то что там делал?
-- Я там подметайлом был -- полы подметал.
-- А где это было?
- Эх, братец, я такие университеты прошел, такие
академии.-- Остап тяжело вздохнул и почесал лапой спину.-- Ты
лучше и не спрашивай. А то приснится -- маму кричать будешь! И
потом не заснешь.
Под облагораживающим влиянием Лизы политсоветник Чумкин
уже не ругал своих мальчиков публично, а вызывал их для этого в
свой кабинет. Адам Абрамович приходил теперь на службу раньше
времени, а после работы искал случая проводить свою приемную
дочь домой. Но надо сказать, что Нина его не баловала, так как
большую часть времени посвящала своей дружбе и соперничеству с
Лизой. Вскоре Адам Абрамович написал Лизе и Нине служебные
характеристики, где подчеркнул, что они не только сами хорошо
работают, но и помогают работать другим.
-- Вот видите!-- ворчал Остап.Лезут, как уховертки!
По радио "Свобода" поползли слухи, что полнтсоветник
Чумкин собирается разводиться со своей женой. Единственная
трудность заключалась в том, чтобы разыскать эту жену, которая,
как жаловался муж, опять сбежала из дома и находится неизвестно
где.
Нина ходила и весь день мурлыкала: "Изо всех невозможно
возможных возможностей -- ты всех невозможней -- и всех милей!"
Было ясно, что она в кого-то влюблена.
Говорят, что любовь помогает расцвету творческих сил.
Наверно, поэтому и Нину потянуло к творчеству. Для начала она
попросила у Адама Абрамовича разрешение, чтобы написать дома
скрипт на пробу. А дома она обратилась за помощью к папе.
Гоняло Мученик обложился газетами и журналами и перекатал
оттуда скрипт о декадансе Пастернака и социалистическом
реализме.
Утром Нина перепечатала папину стряпню на машинке и отдала
ее для редактирования своему приемному отцу. Тот посмотрел:
вроде ничего, только, как у декадентов, не поймешь, где начало
и где конец. Отеческой рукой Адам Абрамович свел концы с
концами и похвалил:
-- Очень хорошо, сегодня же пустим в воздух. Вслед за
Ниной в творческий процесс включилась и Лиза. Забыв о
конкуренции, Нина благородно пришла на помощь своей сопернице и
предложила ей работать вдвоем. С тех пор подруги-соперницы по
вечерам сидели дома и писали свои скрипты в четыре руки. Они
так увлекались, что работали допоздна, и Лиза даже оставалась
ночевать у Нины.
Остап Оглоедов комментировал:
-- Лишней койки там нету. Значит, они спят в одной
постели. Хм...
-- Ну и что же здесь такого?- как адвокат, вступался
неохристианин Серафим Аллилуев.- Подруги так всегда делают.
Зато на работе у Лизы и Нины был явный прогресс. Хотя они
по-прежнему отстукивали свои трели на машинках, но официально
они числились теперь не машинистками, а литературными
сотрудниками.
-- Это черт знает что!-- возмущался Остап.-- Я столько
университетов отбухал. А теперь эти школьницы тоже в писатели
лезут.
