ледних метров пришлось подниматься по крутым каменистым выступам. Потом
перед ними открылся вид на окрестности. Несколько голых кряжей, самые
высокие щиты были покрыты вечным снегом. Но взгляд его скользнул вниз, в
долину, и, к своему изумлению, он увидел большой город. Глубоко под ними
террасами громоздились сотни и тысячи крыш. На широких улицах он разли-
чал мелькающие автомобили. Из труб, с такой высоты казавшихся крохотны-
ми, поднимался дым, который стлался над жилыми массивами. Белые виллы с
садами, полными цветущих кустов, будто карабкались по высоким склонам.
Он не был здесь по меньшей мере двадцать лет, тогда здесь было нес-
колько поселков или, скорее, разбросанных хижин, обиталищ из жести, ла-
чуг, сооруженных из ящиков изѕпод бананов и цитрусовых; тогда как раз
начали строить одну его фабрику. Он приехал взглянуть на строительство:
большой зал был уже почти закончен, рабочие, вытянувшись в шеренгу, с
молчаливым любопытством разглядывали его. Когда он проходил мимо, они
слегка склоняли головы, как бы в знак своей покорности. С тех пор он
фабрику не видел. Знал о ней только по бухгалтерским ведомостям и сче-
там. За двадцать лет все меняется, и сам он изменился, поселки преврати-
лись в большой город, здесь понастроили много новых фабрик, небоскребов
и тысячи новых лачуг. Вид города вызывал в нем почти полузабытое чувство
гордости: в том, что он возник здесь и, вероятно, процветает, наверняка
была заслуга и его предприятия, на котором трудилось более тысячи чело-
век. Он пытался распознать свою фабрику, искал застекленный зал, строи-
тельство которого когдаѕто видел, но сейчас, с такой высоты, не мог от-
личить его от других.
Девушка стояла, расставив ноги, на самом краю склона и фотографирова-
ла.
- Вы любите города? - спросил он.
- Я люблю сады.
- Вы хотели бы иметь виллу с садом?
- Необязательно иметь все, что тебе нравится.
- Вы можете ее получить.
Она удивленно посмотрела на него. Потом засмеялась.
- Вы мне ее дарите?
В смехе девушки он расслышал смущение, и это понравилось ему.
- Если она доставит вам радость.
Он не знал, почему так говорит, видно, ему все еще было приятно вво-
дить людей в искушение или, скорее, демонстрировать им и себе свою силу.
Она снова засмеялась.
- Что ж, подумаю.
Под ними послышался звук мотора, промелькнул цветной кузов грузовика.
Очевидно, дорога огибала вершину и проходила совсем недалеко от мес-
та, где они стояли. Если и после двадцатилетнего перерыва память его не
обманывает, если дорогу не проложили в другом месте, бензоколонка должна
быть сразу же за гребнем. Он отправится туда с канистрой, и если не об-
наружит бензоколонки, любой даст ему необходимую каплю бензина, чтобы
вновь попасть на шоссе и перевалить через горный хребет.
Когда они вернулись к машине, он достал канистру и собрался еще раз
подняться в гору.
- Вы пойдете за бензином? - спросила она.
- Скоро вернусь, можете подождать здесь.
- Хорошо, но если хотите, я пойду с вами и помогу.
- Я, конечно, не молод, но такой путь еще одолею.
- Никогда не знаешь, - возразила она. - В горах водятся темные силы и
бесчинствуют разные божки.
- Канистра их спугнет, слишком несет бензином.
- Они принимают подобие змей.
- Буду остерегаться. А если не вернусь...
- Вы обязаны вернуться, - сказала она, - ведь вы обещали мне виллу с
садом!
Девушка снова рассмеялась - у нее были ровные белые зубы без единого
видимого изъяна.
На середине тропки он обернулся. Заметив это, девушка подняла на про-
щанье руку.
Возможно, попроси он, она осталась бы с ним. Если бы он и правда ку-
пил ей виллу. Осталась бы на неделю, на месяц, а быть может и дольше. Но
это ровно ничего не изменило бы в его судьбе, скорее всего, она стала бы
живым напоминанием о его возрасте, о его растущей беспомощности, а зна-
чит - о близком конце.
Он вновь очутился на гребне и еще раз глянул в долину, на город, на
башни храма, неожиданно возникшие перед ним, на застекленные купола
дворцов, на высокие корпуса небоскребов и многоцветные террасы садов.
Город был полон красок. Ему даже показалось, будто он различает светящи-
еся рекламные щиты. Это его краски расцветили город, и он смотрел на не-
го с наслаждением. Если он заедет туда и даст о себе знать, ему несом-
ненно окажут почести. Когдаѕто почести были ему приятны или, скорее, его
радовало признание, которым пользовались результаты его труда. Но в пос-
леднее время он все чаще замечал, что даже самые большие почести не ос-
вобождают от законов, диктуемых временем.
Да и в результатах своего труда он уже был не столь уверен. То, что,
казалось бы, вело людей вверх, могло одновременно сбрасывать их вниз, в
пропасть, из которой им никогда не выбраться. Он начал спускаться в нап-
равлении, где, как он предполагал, проходило главное шоссе. Тропка оги-
бала низкую скалистую гряду, и теперь он не видел ничего, кроме голых
утесов. Но дорога вела в долину, значит, очень скоро ее пересечет шоссе.
Пожалуй, стоило принять предложение девушки, тащить в гору полную ка-
нистру будет нелегко. Но ее предложение унижало его, унижало сознание,
что силы его убывают. А еще хуже, что убывает и здравомыслие: надо было
оставить канистру в машине, пойти назад по дороге, по которой приехал, и
попросить, чтобы туда отбуксировали машину.
В ущелье, по которому он шел, вдруг подул ветер, и сразу же пополз
сырой, теплый и липкий туман. Пройдя еще несколько шагов, он остановился
и, опершись о скалу, стал ждать, пока молочное облако, сквозь которое
временами прорывался яркий солнечный луч, не перестанет ощупывать его
лицо. Когда пелена тумана разорвалась на миг, он увидел резкие выступы
скалы и очертания далеких гор, не замеченных прежде, а на ближнем склоне
белую асьенду, окна которой отражали яркие солнечные лучи. Затем все
снова заволокло туманом.
11
Он не мог понять, как здесь очутился, явно ктоѕто послал его сюда,
ктоѕто ждет его, в памяти вертелось несколько имен, но ни одно из них не
относилось к этому месту. Удивительно, как вдруг опустело в голове. Он
не мог вспомнить ничего определенного, потом всплыло воспоминание, никак
не связанное с окружавшими его скалами. Это было воспоминание о реке,
которую он мальчишкой переходил вброд, припомнилось даже название реки,
странное такое название - Отава.
Туман немного поредел, и он снова пошел по дороге, которая неожиданно
начала взбираться вверх.
Всплыло и другое воспоминание. Длинная процессия людей со звездами на
груди, с мешками и чемоданами. Одна из женщин несла на руках маленького
ребенка. Это была его мать, а ребенок - его сестра. Больше он никогда их
не видел.
Туман опять поднялся выше, и, когда он взглянул наверх, где мгновение
назад видел белое строение, перед ним была лишь голая черная скала.
Тропка, по которой он шел, похоже, терялась между камнями и порослью ко-
лючей юкки.
Его охватил страх. Он не боялся ни злых духов, ни чужих божеств, было
лишь страшно оттого, что он сбился с дороги и теперь не приближается, а
вовсе удаляется от шоссе.
Надо вернуться, решил он. И стал перепрыгивать с камня на камень так
поспешно, что канистра, которую он тащил, гулко билась о выступы скал.
Но дороги, с которой он сошел и где стояла его машина, поѕпрежнему не
было видно. Он не узнавал этих мест, хотя туман уже совершенно рассеял-
ся.
Сам он благополучно пережил войну, потому что нашлась смелая женщина,
которая все эти годы прятала его. Он любил ее, это была единственная
женщина, которую он за всю свою жизнь действительно любил, она была го-
това выйти за него замуж, но отказалась покинуть родину, оставить тот
проклятый материк, где регулярно истребляли целые народы.
Он остановился, внимательно озираясь вокруг. Он не мог уйти далеко -
определенно шел не более двадцати минут. Но уверенности в этом не было.
Он сделал привычное движение рукой, чтобы взглянуть на часы, но вспом-
нил, что оставил их на передней панели машины. Это обеспокоило его еще
больше. Он снова стал взбираться вверх. Когда наконец достиг гребня, об-
наружил, что местность под ним полностью погружена в туман. Возможно, он
совсем недалеко от машины, а может, стоит на другом гребне.
Он приложил руки ко рту и в направлении, где должна была находиться
машина, крикнул:
- Нанита!
Выкрикнул это слово трижды, а потом еще несколько раз повторил этот
тройной зов. Ему показалось, что голос его, многократно отраженный от
окружающих скал, проникает далеко в глубь ущелий и долин. И он ждал, от-
зовется ли девушка или хотя бы клаксон автомобиля. Но никакого отзвука
не было.
Он оперся о скалу и закрыл глаза.
И в тот раз он ушел один, ушел в края, которые ничем не напоминали
ему родные места, чьи краски были насыщеннее и пестрее. Он был химиком,
и краски привлекали его. Он изобрел лаки, под которыми стены дышали и к
тому же не боялись воды. Он наладил их производство и быстро разбогател.
Работа, приносившая успех, нравилась ему, впрочем, у него и не было ни-
чего другого, что могло бы увлечь его. Он попытался вызвать к себе жен-
щину, некогда спасшую ему жизнь, но теперь, даже при всем желании, она
уже не смогла бы приехать к нему. Границы его прежней родины были обне-
сены колючей проволокой, и в тех, кто пытался их перейти, беспощадно
стреляли. Мир, как ему казалось, близился к новой войне и новому вар-
варству. Странный мир, поразительное существо - человек.
Когда он снова пришел в себя, туман уже отступил в долины, и он уви-
дел вокруг множество неведомых голых скал. Теперь он уже был уверен, что
заблудился, оказался на другом гребне, а поглядев вниз, понял, насколько
крута скала, на которой он стоял. Голова закружилась, пришлось прижаться
к голому валуну и обхватить его руками. При этом он уронил уже бесполез-
ную канистру, и она с металлическим звяканьем полетела в пропасть. При-
тиснувшись животом к скале, он начал медленно сползать вниз, нащупывая
ногами выступ, но посмотреть туда не решался. Когда же наконец спустил-
ся, между камнями он вновь различил узенькую стежку. Казалось, он мог бы
почувствовать теперь облегчение, но он ощущал лишь все возраставшую ус-
талость. Он сел на землю, оперся о влажную скалу и, закрыв глаза, попы-
тался отдохнуть. Как долго можно выдержать блуждание среди скал?
Ночью ударит мороз, кроме того, у него нет ни еды, ни питья. Что
предпринять?
Однажды, когда он работал в лаборатории, произошел взрыв, он лежал
под обломками, и все же ему удалось выбраться изѕпод них прежде, чем по-
доспела помощь. Во время землетрясения он не растерялся и успел выбежать
из дома до того, как обвалились стены. Еще он болел тропической лихорад-
кой, но и это преодолел благодаря силе воли и здоровому сердцу. Неужели,
после того, как он столько раз спасался от смерти, когда остальные поги-
бали, он должен так бессмысленно расстаться с жизнью здесь, среди этих
скал? Но ведь когдаѕто человек должен умереть, как бы ни стремился он
продлить свою жизнь до бесконечности. Быть может, такая смерть лучше,
чем подыхать в больнице пригвожденным трубочками к аппарату. Быть может,
ему суждено умереть в одиночестве, он ведь так и прожил всю свою жизнь.
Он не умел радоваться вместе с другими, умел только работать.
Придя в себя спустя некоторое время, он заметил сидящую на ближней
скале огромную хищную птицу. Никогда прежде он так близко не видел зас-
тывшего в неподвижности кондора. Может, я уже мертв, мелькнула мысль,
поэтому кондор не боится меня и только ждет подходящего момента, чтобы
спланировать на мое тело и приступить к пиршеству. Он попробовал встать,
но не мог шевельнуться и с ужасом стал ждать, что произойдет. Вскоре
птица оттолкнулась от скалы, расправила крылья и бесшумно взлетела.
