Ральфа, но вместо этого Эд Дипно, опершись пальцами левой руки о траву,
принял положение спринтера, ожидающего выстрела стартового пистолета,
чтобы броситься вперед. Все лицо его было в каплях, которые Ральф
сначала принял за пот, но затем он вспомнил, как Эд прошествовал мимо
струи поливного устройства. Ральф не мог отвести взгляда от пятна крови
на левом стекле очков Эда. Оно немного размазалось, и от этого зрачок
казался кровавым. - Это просто судьба, что я обнаружил ее подпись!
Судьба, понимаешь!
Не оскорбляй меня, сомневаясь в моих умственных способностях, Ральф!
Ты уже стар, но глупцом тебя никак не назовешь. Дело в том, что я иду в
супермаркет купить детское питание и обнаруживаю - вот так ирония! что
она подписалась под обращением детоубийц! Центурионов! Во главе с самим
Кровавым Царем! И знаешь что? Я... Так... И увидел... Кровь!
- Кто такой Кровавый Царь, Эд?
- О, пожалуйста! - Эд подозрительно взглянул на Ральфа. - "Тогда
Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить
всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по
времени, которое выведал от волхвов". Это Библия, Ральф. Евангелие от
Матфея, глава 2, стих 16. У тебя есть сомнения?
- Нет. Раз ты так говоришь, я тебе верю.
Эд кивнул. Взгляд его глубоких темно-зеленых глаз метался из стороны
в сторону. Затем он медленно наклонился вперед, положив руки на плечи
Ральфа, будто намеревался поцеловать его. Ральф ощутил запах пота и
слабый, почти выветрившийся аромат лосьона после бритья и чего-то еще -
того, что запахом напоминало прокисшее молоко. Может быть, это был запах
безумия Эда?
- Будет лучше, - выдохнул Эд прямо в лицо Ральфу. - Будет лучше, если
ты поверишь.
Взгляд его перестал бесцельно блуждать и сконцентрировался на Ральфе.
- Они вырезали всех младенцев, - произнес он дрожащим голосом.
- Вырезали из материнского лона и вывозили в закрытых грузовиках.
Задай себе вопрос, Ральф: сколько раз за неделю ты видел на шоссе такие
же грузовики, кузов которых затянут брезентом? Ты никогда не спрашивал
себя, что перевозят в таких грузовиках? Никогда не хотел узнать, что
скрыто под брезентом? - Эд улыбнулся, закатив глаза. - Они сжигают
эмбрионы под Ньюпортом. Указатель гласит, что в том месте оползень, но
на самом деле там крематорий. Однако часть зародышей вывозят из штата.
На грузовиках, на самолетах. Потому что эмбриональные ткани стоят очень
дорого. Я говорю тебе это не только как обеспокоенный гражданин, Ральф,
но и как сотрудник лаборатории Хокинга. Младенческие ткани... Намного...
Дороже... Золота. Внезапно Эд повернул голову и уставился на Вилла
Мак-Говерна, который снова подобрался поближе, чтобы лучше все слышать.
- ДА, НАМНОГО ДОРОЖЕ ЗОЛОТА И ЦЕННЕЕ РУБИНОВ! - крикнул он, и
МакГоверн отпрыгнул назад с расширившимися от страха и смятения глазами.
- ТЫ ЗНАЕШЬ ОБ ЭТОМ, СТАРЫЙ ГОМИК?
- Да, - ответил Мак-Говерн. - Я... Я знаю. - Он бросил молниеносный
взгляд в сторону "Красного яблока", откуда отъезжала одна из полицейских
машин, направляясь в их сторону. - Должно быть, я где-то читал об этом.
Возможно, в "Сайентифик америкэн".
- "Саентифик америкэн"! - Эд, презрительно рассмеявшись, вновь
уставился на Ральфа, как бы говоря: "Видишь, с кем приходится иметь
дело". Лицо его быстро мрачнело. - Продажные убийцы, прошептал он. -
Совсем как во времена Христа. Только теперь убивают нерожденных. И не
только здесь, а по всему миру. Они вырезают их тысячами, Ральф,
миллионами, и знаешь почему? Знаешь, почему мы снова присоединились к
свите обагренного кровью младенцев царя в эту эпоху тьмы?
Ральф знал. Не так уж трудно сложить воедино целую картину, если
имеешь достаточно разрозненных фрагментов. Особенно если видел Эда,
запускающего руку по локоть в бочонок с химическим удобрением в поисках
мертвых младенцев. - На этот раз царь Ирод добился успеха, - произнес
Ральф. - Именно это ты хочешь сказать мне? Это все старые идеи о Мессии,
правильно?
Ральф выпрямился, ожидая, что Эд опять примнет его к земле, почти не
сомневаясь в этом. Гнев снова охватывал его. Абсолютно неразумно было
критиковать бредовые идеи полоумного, как это делают в кино, возможно,
даже богохульствовать, - но сама мысль, что Элен была избита из-за
этого, вызвала новый прилив ярости.
Эд, не тронув его, энергично выпрямился и деловито отряхнул ладони.
Казалось, он снова был спокоен. Радиопозывные зазвучали громче -
полицейская машина, отъехавшая от "Красного яблока", приближалась к
бордюру. Эд взглянул на машину, затем на поднявшегося Ральфа.
- Можешь издеваться, но это правда, - спокойно произнес он. - Однако
это не царь Ирод, а Кровавый Царь. Ирод был одной из его инкарнаций.
Кровавый Царь стремительно переходит из тела в тело и из поколения в
поколение - точно так же ребенок перепрыгивает с камешка на камешек,
переходя ручей, Ральф, - всегда выискивая Мессию. И он всегда упускает
Его, но на этот раз все может получиться иначе. Потому что в Дерри все
иначе.
И те, и другие силы начинают собираться здесь, выстраиваются в две
линии. Я знаю, насколько трудно поверить в подобное, но это так.
"Кровавый Царь, - подумал Ральф. - О, Элен. Мне так жаль. Как это
печально".
Двое мужчин - один в форме, другой в гражданском, но оба определенно
копы - выбрались из полицейской машины и подошли к Мак-Говерну.
Около магазина Ральф заметил еще двоих мужчин в белых брюках и белых
рубашках с короткими рукавами. Один из них поддерживал Элен,
передвигавшую ноги, как больной после операции. Второй нес Натали.
Они помогли Элен забраться в машину скорой помощи. Тот, который нес
ребенка, последовал за ней, второй направился к месту водителя. В их
движениях Ральф почувствовал скорее компетентность, чем тревогу, и
подумал, что для Элен это хороший знак. Возможно, Эд не так уж сильно
избил ее... По крайней мере, не в этот раз.
Полицейский в гражданском - дородный, широкоплечий здоровяк с
пшеничными усами - подошел к Мак-Говерну, которого он, кажется, узнал.
На его лице сияла улыбка.
Эд, схватив Ральфа за плечо, оттащил его на пару шагов в сторону от
мужчин, стоявших на тротуаре. Он перешел почти на шепот.
- Не хочу, чтобы нас слышали, - пояснил он.
- В этом я уверен.
- Эти создания... Центурионы... Слуги Кровавого Царя... Ни перед чем
не остановятся. Они безжалостны.
- Верю. - Ральф оглянулся через плечо в тот самый момент, когда
МакГоверн указывал на Эда. Здоровяк спокойно кивал. Руки он держал в
карманах брюк. Игравшая до сих пор на его лице добродушная улыбка
постепенно увядала.
- И дело не только в абортах, не надо так думать! Они забирают
нерожденных у всех матерей, не только у наркоманок и проституток, восемь
дней, восемь недель, восемь месяцев. Центурионам все равно. Жатва идет
день и ночь. Массовое убийство. Я видел трупики младенцев на крышах,
Ральф... Под заборами... В канализационных стоках... Глаза Эда, огромные
и зеленые, как искусственные изумруды, уставились в никуда.
- Ральф, - прошептал он, - иногда весь мир полон красок. Я вижу их с
тех пор, как он пришел и открыл мне истину. Но теперь все краски стали
черными.
- С тех пор как кто пришел к тебе, Эд?
- Мы поговорим об этом позже, - ответил Эд, незаметно шевеля губами,
совсем как стукач в фильмах на тюремную тему. В других обстоятельствах
это выглядело бы даже забавно.
Деланная улыбка появилась на его лице, так же уверенно прогоняя
безумие, как восход солнца изгоняет ночь. Внезапность перемены
одновременно потрясала и ужасала, но Ральф все равно нашел в этом нечто
успокаивающее.
Возможно, им - ему, Мак-Говерну, Луизе и всем остальным, знавшим Эда,
не стоит так уж винить себя, что они не заметили его безумия раньше. И
все потому, что Эд был отличным актером. Эта улыбка стоила премии
"Оскар". Даже в такой эксцентричной ситуации, как сейчас, его улыбка
требовала ответа. - Привет! - обратился Эд к полицейским. Здоровяк
закончил беседовать с Мак-Говерном, и теперь оба полицейских
приближались к ним, идя прямо по газону. - Присаживайтесь, ребята! - Эд
сделал приглашающий жест. Здоровяк, все так же добродушно улыбаясь,
пожал протянутую Эдом руку. - Эдвард Дипно? - осведомился он.
- Абсолютно верно, - ответил Эд, пожимая руку второму полицейскому в
форме, выглядевшему несколько ошеломленным, затем снова обратил все
внимание на Здоровяка.
- Инспектор Джон Лейдекер, - представился Здоровяк. - А это сержант
Крис Нелл. Кажется, у вас здесь проблемы, сэр?
- Ну что ж. Думаю, вы правы. Небольшая проблема. Или, если вам угодно
называть вещи своими именами, я вел себя как свинья. - Смешок, изданный
Эдом, прозвучал тревожно-естественно. Ральф подумал обо всех
очаровательных психопатах, виденных им в кино - Джордж Сандерс был
особенно хорош в этих ролях, - размышляя, возможно ли, чтобы умный
химик-исследователь обвел вокруг пальца провинциального детектива,
выглядевшего так, словно он так никогда и не перерос фазу "Субботней
лихорадки" Ральф опасался, что такое вполне возможно. - У нас с Элен
произошла ссора из-за подписанного ею обращения, - говорил Эд, - ну и
пошло-поехало... Господи, не могу же я сказать, что я ударил ее.
Он взмахнул руками, как бы в подтверждение того, насколько сильно он
взволнован, смущен и сгорает от стыда. Лейдекер улыбнулся в ответ.
Мысли Ральфа вернулись к инциденту между Эдом и водителем синего
пикапа.
Эд назвал Толстяка убийцей, даже ударил его по лицу, и все равно дело
закончилось тем, что тот взирал на Эда почти с уважением. Это было некое
подобие гипноза; Ральфу показалось, что здесь имеет место та же сила.
- Просто ситуация несколько вышла из-под контроля, кажется, это вы
хотите сказать? - сочувственно поинтересовался Лейдекер.
- Дело в масштабе... - Эду было по крайней мере года тридцать два, но
наивный взгляд огромных глаз и невинное выражение лица создавали
впечатление, будто он едва достиг совершеннолетия.
- Минуточку, - вмешался Ральф. - Нельзя верить ему, он спятил. И
очень опасен. Он только что сказал мне...
- А это мистер Робертс, правильно? - осведомился Лейдекер у
МакГоверна, как бы не замечая Ральфа.
- Да, - подтвердил Мак-Говерн. Ральфу тон его голоса показался
вызывающе помпезным. - Это Ральф Робертс.
Лихорадка в субботу вечером" - популярный в 70-е годы музыкальный
фильм с Джоном Траволтой в главной роли - Вот как. - Лейдекер наконец-то
взглянул на Ральфа. - Мы поговорим с вами через пять минут, мистер
Робертс, а в настоящее время я хочу, чтобы вы спокойно постояли рядом со
своим другом. Хорошо?
- Но...
- Хорошо?
Разозлившись еще сильнее, Ральф направился к Мак-Говерну.
Лейдекер, кажется, от этого не особенно расстроился. Он повернулся к
сержанту Неллу. - Можешь выключить музыку, Крис, чтобы мы могли слышать
друг друга?
- Еще бы! - Полицейский в форме подошел к магнитофону и, оглядев все
ручки и кнопки, вырубил "Ху" на середине слова.
- Думаю, я действительно несколько переборщил. - Эд казался
воплощением невинного агнца. - Удивительно, как это соседи не вмешались.
- Что ж, жизнь продолжается, - глубокомысленно протянул Лейдекер,
обращая свою добродушную улыбочку к облакам, плывущим по голубому
летнему небу.
"Отлично, - подумал Ральф. - Этот парень прямо-таки Уилл Роджерс", -
Эд, однако, кивал так, будто инспектор только что выдал перл мудрости.
Порывшись в кармане, Лейдекер извлек коробочку, достал оттуда зубочистку
и предложил Эду, который сначала отказался, но затем взял одну и вставил
