советом, пополненным путем кооптации наиболее видными гражданами. По этой
причине совет оказывался объектом борьбы между патрициатом и остальными
горожанами. Эта внутренняя борьба различных городских группировок
чрезвычайно обострилась в начале 16в. в результате слияния обеих внешних
властей (местного епископа и савойского герцога) как бы в одну власть:
женевские епископы стали назначаться папой из савойского дома. Городская
община потеряла возможность лавировать между ними и начались притеснения
женевцев, ущемление их прав. Савойская политика находила опору в женевском
патрициате, составленном в основном из савойского дворянства, крупного
чиновничества и части купечества. С 1519г. начинается ожесточенная открытая
борьба женевцев с Савойей за независимость. Активно помогал Женеве соседний
католический кантон Фрейбург. Активно действовала патриотическая организация
"Дети Женевы". Одни из руководителей этой организации Бертелье был казнен,
второй (швейцарский гуманист Франсуа Боннивар, 1493 - 1570) был заключен в
Шильонский замок (он был прикован к столбу вместе с двумя своими братьями,
его страдания послужили сюжетом для поэмы Д. Г. Байрона "Шильонский узник"),
третий - Безансон Гюг - бежал в Берн и сумел договориться с бернцами о союзе
против Савойи. Берн представлял крупную военную силу и имел веские основания
вмешаться в эту борьбу: его владения, как и савойские, продвинулись к
Леманскому озеру, к узлу торговых путей, и власть Савойи над Женевой могла
нанести удар его торговым интересам. Соединенными силами Женевы, Фрейбурга и
Берна была достигнута победа. Женева стала независимой республикой.
Савойский герцог Карл III признал ее самостоятельность по договору 1530г.
За время этой борьбы за независимость произошли важные перемены в
соотношении социальных сил внутри Женевы. Патрицианская и клерикальная
партия савойской ориентации ("мамелюки") была разгромлена. Значительная
часть старых патрицианских семей была изгнана или бежала. Остальные семьи
потеряли руководящую политическую роль. На смену им выдвинулись новые слои
из купечества и предпринимателей. Как сторонников союзами с протестантскими
городскими (eidgenossen) их прозвали "эйдгенотами" (eidguenots). От этого
слова произойдет французское "гугеноты". Появились и более радикальные слои,
давившие даже на эйдгенотов, которым пришлось сблизиться с остатками
патрициата. Уже в 1520г. в Женеве прошла волна иконоборческих погромов,
начал распространяться и анабаптизм. Но эта плебейская оппозиция не получила
поддержки со стороны окрестного крестьянства. Женевские земли довольно вяло
отозвались также и на крестьянскую войну 1525г., хотя ее и поддержали многие
кантоны Швейцарии. Это было вызвано и тем обстоятельством, что борьба против
Савойского герцога была одновременно и борьбой против сельской округи, где
находился оплот враждебных феодально-дворянских кругов (союз "рыцарей
ложки"). Равнодушие крестьянства помогло верхушке бюргерской оппозиции
одержать победу внутри Женевы. Малый совет перешел в руки богатых купцов,
суконщиков, башмачников, меховщиков, портных, трактирщиков, менял, золотых
дел мастеров, нотариусов и постепенно присвоил себе всю полноту власти,
сконцентрировав в своих руках право суда и помилования, внешние сношения и
внутреннюю администрацию. Общее собрание граждан, бывшее оплотом бюргерской
оппозиции, было оттеснено на задний план. Малый совет задолго до
кальвинистской реформации начинает претендовать даже на некую нравственную
диктатуру, присваивая себе функции духовного руководства общиной.
Установление независимости Женевы неизбежно толкало город на принятие
реформации, хотя она и была окружена католическими кантонами и странами. Это
было необходимо для окончательной победы над женевским епископом, да и
влияние протестантского Берна было огромным. Партия союзников епископа была
еще сильна и Малый совет смотрел сквозь пальцы на распространение
протестантизма. После подавления Лионского восстания 1524г. в город прибыла
большая группа французских беженцев, сторонников Реформации. В феврале
1528г. сторонники Реформации во главе с французскими проповедниками Гийомом
Фарелем и Фроменом победили на диспуте. Протестантские проповедники
появились в Женеве и в 1530г. вместе с бернскими войсками, состоявшими в
большинстве своем из лютеран. Почти сразу начались погромы церквей и
монастырей. Сторонники реформации хлынули и из других стран. Среди них в
1532г. прибыл Гийом Фарель (1489 - 1565), который уже сыграл немалую роль в
ходе реформационного движения во французских кантонах Швейцарии. Он родился
в аристократической семье в Гапе (Дофине). В 29 лет отправляется учиться в
Парижский университет. Очень долго был, как сам говорил, "более папистом,
чем сам папа", но быстро попал под сильное влияние одного из зачинателей
реформационного движения во Франции Жака Лефевра д'Этапля (1455 - 1537). В
1520г. принял протестантизм, а в 1523г. был вынужден перебраться в Базель,
опасаясь репрессий. Фарель решил сделать Женеву опорным пунктом реформации,
сплотил и возглавил протестантскую партию, развернул пропаганду новых идей.
Сразу образовался новый серьезный конфликт - между протестантской партией и
сторонниками сохранения прежней церкви, которых поддерживал католический
Фрейбург. Городской совет был вынужден лавировать между ними. 1532 - 1536гг.
Стали временем острых столкновений между католиками и реформаторами. После
того, как в 1535г. епископ заключил союз с савойским герцогом Карлом III и
возобновилась война за независимость Женевы, причем, в нее грозила вмешаться
и Франция, пришлось просить помощи у Берна и, следовательно, пойти снова на
реформацию. В 1536г. католицизм был окончательно отменен и многие
патрицианские католические семьи эмигрировали. Был подписан "вечный мир" с
Берном, который гарантировал независимость Женевы, но и требовал от нее
всегда соблюдать религиозное единомыслие с Берном и не заключать без его
согласия никаких внешних союзов.
Сложность внутреннего и внешнего положения Женевы не исчезла.
Продолжала угрожать Савойя, зависимость от Берна была слишком велика.
Эмигранты из разных стран плохо подчинялись женевской олигархии. Народные
волнения продолжались, анабаптизм достаточно основательно укрепился в
городе. Возник и конфликт между группой Г. Фареля и городским магистратом.
Фарель стремился полностью подчинить государства церкви, что привело бы к
еще большему усилению влияния Берна. Городской же совет пытался подчинить
церковь государству в лице магистрата. Фарель все больше убеждался в своем
бессилии и по этой причине очень обрадовался, узнав, что проездом в Женеве
остановился Жан Кальвин, уже известный как автор оригинального сочинения
"Наставление в христианской вере". Он сделал все возможное, чтобы уговорить
его остаться в городе. Вместе с Кальвином он будет участвовать в женевской
реформации, разделяя с ним поражения, изгнания и победы.
Кальвин перед Реформацией. Жан Кальвин родился 10 июля 1509 года в городе Нуайоне в Пикардии. Его
настоящая фамилия Ковен (Cauvin), но в соответствии с модой того времени он
латинизировал ее (Calvinus). Дед его был простым бочаром, но отец Жерар с
помощью упорного труда добился более высокого общественного положения: был
епископским секретарем, фискальным прокурором и синдиком соборного капитула
в Нуайоне. Вероятно, именно стремление во что бы то ни стало "выбиться в
люди" наложило отпечаток на его характер, да и на отношения в семье в целом.
Вечно занятый, он был суровым и довольно деспотичным человеком, детям (кроме
Жана было еще три сына и две дочери) уделял весьма мало внимания, правда,
всерьез заботился об их будущем. В этом ему немало помогало
аристократическое семейство Моммор и обширные связи среди местного
дворянства. Про мать свою Жан Кальвин никогда не вспоминал, вероятно,
потому, что рано лишился ее.
Мальчик рос робким и необщительным, но у него рано стали проявляться
редкие способности. Скоро он выдвинулся среди учеников городской школы.
Семья Моммор позволила ему заниматься со своим домашним учителем. Годы.
Проведенные в этой семье, были для него единственным светлым воспоминанием
детства.
Отец решил сделать из сына священника и в 1521г., воспользовавшись
своими связями, добывает для 12-летнего мальчика пребенду в счет его будущей
службы. В 1523г. под предлогом появления в Нуайоне чумы отправляет Жана для
завершения образования в Париж. Здесь Жан слушает лекции лучших профессоров,
работает с исключительным усердием и усидчивостью. Отец вскоре решает
перенацелить сына на изучение юриспруденции. Юноша послушно едет сначала в
Орлеан, а потом в Бурже, где учится у знаменитого миланского юриста
Альциати, приглашенного Франциском I . Это был один из самых блестящих
юристов того времени, великолепно знавший римское право, обладавший
исключительной эрудицией и логикой. Он настолько был влюблен в поэзию, что
иногда даже на лекциях экспромтом излагал свои мысли стихами. Изучение
римского права приучило Кальвина к ясности и точности выражений, повлияло на
его будущую законодательную деятельность. Даже католические биографы отдают
справедливость "его живому уму, обширной памяти, способности быстро
усваивать все и особенно той поразительной ловкости, с которой он излагал на
бумаге лекции и прения профессоров в изящной и подчас остроумной форме".
Иногда ему приходилось даже подменять лекторов. В это же время Кальвин
увлекается гуманистическими занятиями и под руководством немецкого гуманиста
Мельхиора Вольмара стал изучать греческий язык. Видимо, этот же гуманист и
пробудил первоначальный интерес Кальвина к теологии. В это время в Париже
было уже сильное брожение, вызванное проповедью Мартина Лютера. Сорбонна
осудила его учение, но памфлеты виттенбергских реформаторов тайно ходили по
рукам студентов. Теология стала модной наукой. По всем этим причинам Кальвин
начинает усердно заниматься изучением Библии, знакомится с сочинениями
тогдашних реформаторов.
Смерть отца (1531) предоставила Жану полную свободу и он с жаром
отдается своим увлечениям. Сначала он хотел составить себе имя ученого
литератора в духе Эразма. В 1532г. он издает комментарий на трактат Сенеки
"De Clementia" ("О кротости"). Это работа филологическая, но в ней уже виден
интерес и к вопросам политическим. Переход Кальвина к протестантизму был
результатом медленной и сложной рассудочной работы. Сам он о процессе своего
перерождения говорит мало. В знаменитом предисловии комментария к Псалмам,
рассказывая вкратце о своей жизни, он только упоминает, что Божественная
истина, как молния, озарила его и он понял, "в какой бездне заблуждений, в
какой глубокой тине погрязла до тех пор его душа. И тогда, о Боже, я сделал
то, что было моим долгом, и со страхом и слезами, проклиная свою прежнюю
жизнь, направился по Твоему пути" (115,с.180).
Сначала Кальвин придерживался умеренного направления, к которому
принадлежали члены кружка Маргариты Наваррской, сестры Франциска I, и мечтал
в духе Эразма о проповеди чистого Евангелия на почве существующих
учреждений. Но вскоре гуманистические занятия заброшены окончательно и
"гуманист становится теологом, Библия и отцы церкви навсегда вытесняют
классиков" (115,с.180). Очень быстро он становится знаменит: "Все, что было
предано чистому учению, собиралось вокруг меня, чтобы поучаться у меня,
