сел, и, глядя на него, повел самый колдовской разговор, который у меня
когда-либо бывал. В конце концов оно спросило меня, что я тут делаю, и я
сказал, что я пришел сюда, чтобы "остановить мир". Койот сказал: "как
здорово!" Я тут я сообразил, что это был койот, владеющий двумя языками.
Существительные и глаголы в его предложении были на английском, но союзы и
восклицания - на испанском. Мне пришла в голову мысль, что я нахожусь в
присутствии сказочного /чикано/ койота. Я стал смеяться над абсурдностью
всего этого и смеялся так сильно, что почти впал в истерику. Затем весь
груз невозможности того, что происходит, обрушился на меня, и мой разум
заколебался. Койот поднялся на ноги и наши глаза встретились. Я пристально
смотрел в них. Я чувствовал, что они тянут меня, и внезапно животное стало
радужным. Оно начало испускать сияние. Казалось, что мой мозг проигрывает
воспоминание другого события, которое имело место десять лет ранее, когда
под воздействием пейота я был свидетелем превращения обычной собаки в
незабываемое радужное существо. Казалось, койот вызвал воспоминание, и
память этого предыдущего события собралась и наложилась на очертания
койота. Койот стал текучим, жидким, светящимся существом. От его свечения
кружилась голова. Я хотел закрыть глаза руками, чтобы защитить их, но не
мог двинуться. Светящееся существо коснулось меня в какой-то
неопределенной части меня самого, и мое тело испытало такую полную
неописуемую теплоту и такое хорошее самочувствие, что, казалось, это
прикосновение заставило меня взорваться. Я стал разобщенным. Я не мог
больше чувствовать свои ноги, или свои ступни или любую другую часть
своего тела, однако, что-то удерживало меня в прямом положении.
Я не представлял себе, как долго я оставался в таком положении. Тем
временем светящийся койот и вершина холма, на котором я стоял, исчезли из
виду. У меня не было ни мыслей, ни чувств. Все было выключено, и я
свободно парил.
Внезапно я почувствовал, что мое тело испытало удар, и затем я
почувствовал, что что-то обволокло меня. Тут я понял, что солнце залило
меня. Я едва мог различать отдаленные гребни гор на западе. Солнце почти
касалось горизонта. Я смотрел на него и потом увидел "линии мира". Я
действительно ощутил крайне необычное глубокое восприятие флюоресцирующих
белых линий, которые соединяли все вокруг меня. На секунду я подумал, что,
возможно, я ощущаю солнечный свет, отраженный от моих ресниц. Я моргнул и
оглянулся опять. Линии были устойчивы и были наложены на или проходили
через все вокруг. Я повернулся вокруг себя и осмотрел необычный новый мир.
Линии были хорошо заметны и постоянны, даже если я смотрел в
противоположную от солнца сторону.
Я стоял на вершине холма в состоянии экстаза, казалось, бесконечное
время, однако, все это событие могло длиться лишь несколько минут,
пожалуй, не дольше, чем светило солнце до того, как оно достигло
горизонта, но мне это показалось бесконечным временем. Я чувствовал что-то
теплое и успокаивающее, исходящее из мира и из моего собственного тела. Я
знал, что раскрыл секрет. Он был таким простым. Я испытал неведомый поток
чувств. Никогда в моей жизни не было у меня такой божественной эйфории,
такого покоя и такого всеобъемлющего чувства, и, тем не менее, я не мог
перевести раскрытый секрет в слова или хотя бы в мысли, но мое тело его
знало.
Затем то ли я заснул, то ли потерял сознание. Когда я опять пришел в
себя, я лежал на камнях. Я поднялся. Мир был таким, каким я его всегда
видел. Уже темнело, и автоматически я отправился назад к своей машине.
Дон Хуан был один в доме, когда я прибыл на следующее утро. Я спросил
о доне Хенаро, и он сказал, что тот был где-то поблизости, занимаясь своим
делом. Я немедленно стал пересказывать ему необычные события, свидетелем
которых я был. Он слушал с явным интересом.
- Ты просто "остановил мир", - прокомментировал он, когда я кончил
свой рассказ.
Секунду мы молчали, а затем он сказал, что мне следует поблагодарить
дона Хенаро за помощь, оказанную мне. Казалось, он был необычайно мною
доволен. Несколько раз он похлопывал меня по спине и посмеивался.
- Но это невероятно, чтобы койот говорил, - сказал я.
- Это не было разговором, - сказал дон Хуан.
- Что же это было тогда?
- Впервые твое тело поняло, но ты не смог понять того, что это не
койот для начала, и что это уж конечно был не разговор в том виде, как ты
и я разговариваем.
- Но койот действительно говорил, дон Хуан!
- Смотри, кто теперь говорит, как идиот. После стольких лет учения ты
должен знать лучше. Вчера ты остановил мир, и ты, может быть, даже
"видел". Волшебное существо сказало тебе что-то, и твое тело смогло это
понять, потому что мир разрушился.
- Мир был таким же, как сегодня, дон Хуан.
- Нет, он не был таким же. Сегодня койоты тебе ничего не говорят, и
ты не можешь видеть линии мира. Вчера ты это делал просто потому, что
что-то остановилось в тебе. И естественно, что у нас нет выбора, кроме как
видеть мир таким, каким люди его нам представляют.
Мы взглянули друг на друга.
Вчера мир стал таким, каким его тебе представляют маги, - Продолжал
он. - в этом мире койоты разговаривают и точно так же разговаривают олени,
как я однажды рассказывал тебе, и точно так же разговаривают гремучие змеи
и деревья, и все другие живые существа. Но то, чему я хочу тебя обучить,
это "видение". Возможно, ты теперь знаешь, что "видение" имеет место
только тогда, когда проскальзываешь между мирами: миром обычных людей и
миром магов. Ты сейчас втиснут в самую середину между этими мирами. Вчера
ты считал, что койот с тобой разговаривал. Любой маг, которые не "видит",
считал бы так же. Но тот, кто "видит", считает, что верить в это, значит
быть пригвожденным в мире магов. Точно так же, не верить в то, что койоты
разговаривают, значит быть пригвожденным в мире обычных людей.
- Ты хочешь сказать, дон Хуан, что ни мир обычных людей, ни мир магов
не являются реальными?
- Это реальные миры. Они могут воздействовать на тебя. Например,
этому койоту ты мог задать любой вопрос, который тебя интересует, и он был
бы обязан дать тебе ответ. Единственной печальной частью является то, что
на койотов нельзя полагаться. Они шутники. Твоя судьба не иметь животного
друга, на которого можно положиться.
Дон Хуан объяснил, что койот будет моим другом на всю жизнь, и что в
мире магов иметь койота другом - нежелательное положение вещей. Он сказал,
что для меня было бы идеальным разговаривать с гремучей змеей, поскольку
они были поразительно надежными друзьями.
- Если бы я был тобой, - добавил он, - то я никогда бы не доверял
койоту. Но ты другой. И ты, может быть, станешь койотным магом.
- Что это такое, койотный маг?
- Это тот, кто извлекает массу сведений от своих братьев-койотов.
Я хотел продолжать задавать вопросы, но он сделал знак, чтобы
остановить меня.
- Ты видел линии мира, - сказал он. - ты видел светящееся существо.
Теперь ты почти готов встретиться с олли. Ты, конечно, знаешь, что тот
человек, которого ты видел в кустах, был олли. Ты слышал его грохот,
похожий на звук реактивного самолета. Он будет ожидать тебя на краю
долины, к которой я подведу тебя сам.
Долгое время мы молчали. Дон Хуан держал руки сцепленными на животе.
Большие пальцы у него двигались почти незаметно.
- Хенаро тоже пойдет с нами к этой долине, - внезапно сказал он. - он
тот, кто тебе помог остановить мир.
Дон Хуан посмотрел на меня пронзительными глазами.
- Я скажу тебе еще одну вещь, - сказал он и засмеялся.
- Сейчас это действительно имеет значение. Хенаро никогда не
перемещал твою машину из мира обычных людей в тот день. Он просто заставил
тебя смотреть на мир так, как смотрят маги, и твоей машины не было в этом
мире. Хенаро хотел ослабить твою уверенность. Его шутовство сказало твоему
телу об абсурдности попыток понять все. А когда он запустил своего
воздушного змея, ты почти "видел". Ты нашел свою машину и был в обоих
мирах. Причина, по которой мы чуть не надорвали животы, состояла в том,
что ты действительно считал, что везешь нас обратно с того места, где, как
ты думал, ты нашел свою машину.
- Но каким образом он заставил меня видеть мир так, как его видят
маги?
- Я был с ним. Мы оба знаем этот мир. Если этот мир знаешь, то все,
что нужно для того, чтобы ввести его в действие, так это использовать то
добавочное кольцо силы, которое, как я тебе говорил, имеют маги. Хенаро
может это сделать так же легко, как щелкнуть пальцами. Он удерживал тебя
занятым перевертыванием камней для того, чтобы рассеять твои мысли и
позволить твоему телу "видеть".
Я сказал ему, что события последних трех дней причинили непоправимый
вред моей идее мира. Я сказал, что в течение десяти лет, которые я был
связан с ним, я никогда не продвигался настолько, даже в те времена, когда
я принимал психотропные растения.
- Растения силы являются только помощью, - сказал дон Хуан. -
реальная же вещь, это когда тело поймет, что оно может "видеть". Только
тогда возможно знать, что мир, на который мы смотрим каждый день, является
только описанием. Мое намерение состояло только в том, чтобы показать тебе
это. К сожалению, у тебя осталось слишком мало времени, прежде чем олли
пощупает тебя.
- Разве олли должен пощупать меня?
- Нет никакого способа, чтобы избежать этого. Для того, что
"увидеть", нужно знать те способы, посредством которых маги "видят" мир. А
отсюда олли должно быть призвано. А когда это сделано, оно приходит.
- А ты не мог бы научить меня "видеть", не призывая олли?
- Нет для того, чтобы "видеть", нужно научиться смотреть на мир
каким-то другим образом. А единственный другой способ, который я знаю, это
способ магов.
20. ПУТЕШЕСТВИЕ В ИКСТЛЭН
Дон Хенаро вернулся около полудня, и по предложению дона Хуана мы все
трое поехали к тому гребню гор, где я был предыдущим днем. Мы шли тем же
путем, которым шел я, но вместо того, чтобы остановиться на высоком плато,
как сделал я, мы продолжали взбираться до тех пор, пока не достигли
вершины нижнего гребня гор. Затем мы стали спускаться в плоскую долину.
На вершине высокого холма мы остановились отдохнуть. Место выбирал
дон Хенаро. Автоматически я уселся, как всегда делал это в их компании,
образовав треугольник, с доном Хуаном справа от себя и доном Хенаро -
слева.
Пустынный чапараль приобрел исключительно мокрый блеск. Он был
блистающе-зеленым после короткого весеннего дождя.
- Хенаро собирается кое-что рассказать тебе, - внезапно сказал мне
дон Хуан. - он собирается рассказать тебе историю своей первой встречи со
своим олли. Разве не так, Хенаро?
В голосе дона Хуана был оттенок уговаривания. Дон Хенаро посмотрел на
меня и сжимал губы до тех пор, пока его рот не стал выглядеть, как круглая
дырка. Он прижал язык к небу, а затем открывал и закрывал рот, как бы имея
судороги.
Дон Хуан взглянул на него и громко рассмеялся. Я не знал, как это
понимать.
- Что он делает? - спросил я дона Хуана.
- Он курица, - сказал тот.
- Курица?
- Смотри, смотри на его рот. Это куриная попка, она сейчас отложит
яйцо.
Спазмы рта дона Хенаро, казалось, увеличились. У него был непонятный
безумный взгляд в глазах. Его рот раскрылся, как если бы судороги
образовали круглую дыру. В горле у него раздался трещащий звук. Руки у
