Дородный, с подчеркнуто барственными манерами, Сергей Липчанский заметно
выделялся даже на фоне качков-телохранителей.
Македонский потянул на себя замок-молнию - из спортивной сумки высу-
нулся короткий ствол пистолета-пулемета. Саша осторожно положил его на
колени, щелкнул предохранителем, чуть опустив стекло. Сибиряк тем време-
нем перебрасывался с охранниками какими-то фразами и медленно продвигал-
ся к "Чероки". Момент был отличный - Липчанский стоял к "восьмерке" впо-
лоборота на расстоянии не более двадцати метров...
Неожиданно зазуммерил мобильный - Солоник схватил трубку.
- Алло?
Звонил Куратор.
- Объект в поле вашего зрения? - поинтересовался он.
- Да, - коротко ответил Саша, продолжая следить за перемещениями Си-
биряка.
- Что он делает?
- Стоит у машины, собирается отъезжать. С ним три человека охраны.
- Ничего подозрительного?
- Нет.
- Продолжайте наблюдение у отеля, - последовала команда, а дальше -
короткие гудки.
Солоник в недоумении отложил телефон, спрятал оружие и, опустив стек-
ло еще немного, продолжил слежку.
- Всего хорошего, к обеду буду, - донесся до него голос несостоявшей-
ся жертвы.
Липчанский неторопливо уселся в джип. "Гранд-Чероки", описав у
подъезда гостиницы правильный полукруг, развернулся и покатил вдоль
выстроившихся в ряд тесно припаркованных машин, среди которых была и си-
няя "восьмерка".
Перекладывая сумку на заднее сиденье, Солоник обратил внимание, что
следом за джипом "Чероки" двинулась ярко-желтая тридцать первая "Волга"
с таксистскими шашечками. В такси, кроме водителя, сидели двое мужчин.
- К обеду буду, - повторил про себя Македонский последние слова Сиби-
ряка и тут же поймал себя на предчувствии, что ни к обеду, ни к ужину он
не увидит больше этого человека. И вообще никогда.
Серебристый "Боинг-747" плавно прорезал плотную низкую облачность над
Шереметьево и, развернувшись на левом крыле в юго-западном направлении,
быстро набирал высоту.
Приятный женский голос по-русски и погречески объявил время прилета в
афинский аэропорт, погоду в греческой столице, температуру за бортом и
порядок прохождения таможенных формальностей. Между рядами прошла улыб-
чивая стюардесса в форменном кителе, предлагая разноцветные напитки. За-
щелкали пристежные ремни, зашелестели газеты - пассажиры расслаблялись.
Как и в прошлый раз, Солонику досталось место у иллюминатора. Но он
уже не следил за проплывающими мимо облаками. Он восстановил в памяти
события последних дней, пытаясь отыскать в них какую-то логику, но не
находил таковую...
Его, профессионального наемного убийцу выдергивают из Греции, где он
скрывается от правосудия, и везут в Москву. Мало того, что Куратор подс-
тавляет своего подопечного под возможный арест, - структура, которую
представляет серенький, невольно подставляется сама. В случае задержания
Македонского - а его реальность неоспорима! - неизбежны разоблачения и,
как следствие, вселенский скандал.
Но, видимо, значимость исполняемого объекта настолько была велика,
что даже риск возможного провала не пугал руководство. Действительно,
Сибиряк - фигура более чем серьезная. И вроде бы ему. Македонскому,
окончательно и бесповоротно заказывают его ликвидацию. Киллер получает
чистые документы, машину и оружие, грамотно отслеживает жертву, но, при-
быв для осуществления акции, не получает окончательное "добро". Да и Ку-
ратор все это время ведет себя как-то странно.
Дальше - больше. В тот памятный для него, Саши, день серенький прика-
зал ждать у отеля до пяти вечера. Затем следует новое распоряжение:
срочно все бросить и возвращаться на конспиративную квартиру.
Солоник, внутренне недоумевая, выполняет приказ.
И больше никаких разговоров о Сибиряке. Зато Куратор осторожно, ис-
подволь интересуется шадринскими. А самое удивительное - Куратор остав-
ляет его в Москве еще на две недели, после чего уже из Греции дает новый
приказ: срочно возвращаться в Афины.
Чем вызваны эти невразумительные маневры? Какова их логика? Безуслов-
но, подобные поспешные перемены имеют свои внутренние причины, и причины
эти настолько скрыты, что о них остается только догадываться...
- К обеду буду... - чуть слышно прошептал Саша последние слова Сиби-
ряка, воскрешая в памяти сцену у "Паласа".
И тут же вспомнилась ярко-желтая тридцать первая "Волга" с так-
систскими шашечками, двое мужчин в салоне...
Это была "наружка" или исполнители? Но если Сибиряка заказали еще ко-
му-то, какой был смысл в нем, Македонском?
Подстраховать тех, в "Волге"? И для этого специально выдергивать его
из Афин?!
Да и неизвестно, что в итоге с Сибиряком. Как ни пытался Саша выяс-
нить дальнейшую судьбу этого человека, Куратор грамотно уходил от отве-
та.
А может быть, появление великого и ужасного Александра Македонского в
Москве было продиктовано совсем другими причинами?
Но тогда какими же?! Сколько ни ломал себе голову Солоник, но так и
не мог найти сколь-нибудь вразумительного ответа ни на один вопрос. От-
веты могла дать лишь предстоящая беседа с Куратором, и Македонский, тя-
жело вздохнув, решил пока не думать ни о Сибиряке, ни о своем более чем
странном визите в Москву...
После беседы с сереньким возникло еще больше вопросов, чем было у Со-
лоника до нее.
Встреча происходила на "точке номер семь", в небольшом загородном
ресторанчике километрах в пятнадцати от Афин. На открытой веранде нег-
ромко играл греческий оркестр, официанты разносили заказы, посетители,
истекая потом, обмахивались сложенными газетами, и никому не было дела
до двух мужчин, сидевших в углу и о чем-то тихо беседовавших.
Серенький смотрел на подопечного с едва заметной усмешкой, признаком
превосходства. Так может смотреть человек, который знает наперед ответы
на все вопросы, и от этой его усмешки Саше становилось не по себе.
- Я вижу, вы хотите меня о чем-то спросить? - предугадывая ход бесе-
ды, начал Куратор.
Солоник взглянул ему в глаза, пытаясь по их выражению определить кан-
ву будущего разговора.
- Во-первых, вас, по всей вероятности, интересует судьба Липчанского,
- собеседник Македонского плеснул себе в стакан сухого вина. - Так вот,
этот человек пропал без вести. Да, такое случается не только со среднес-
татистическими гражданами, но и с криминальными авторитетами. Может
быть, помните, был такой вор Гиви Резаный, он же Гиви Берадзе, тот тоже
исчез. Летним утром 1994 года отправился в отель "Интурист", в свой
офис, а спустя несколько минут к его жене зашли двое в милицейской фор-
ме, отдали ей ключи от машины и, попрощавшись, ушли. И все - больше Ре-
заного никто не видел... Тогда, у отеля "Палас", вы наверняка видели Си-
биряка в последний раз. Может быть, вы даже были тем, кто видел его пос-
ледним...
Саша хотел было спросить о той подозрительной желтой "Волге" с так-
систскими шашечками, которую он заприметил, но по вполне объяснимым при-
чинам решил этого не делать.
А серенький продолжал:
- По факту исчезновения гражданина Липчанского в Балашихинском РОВД
заведено уголовное дело. Милиция ведет поиск. Не стоит говорить, что по-
иск ведут и люди из его окружения. Впрочем, это все, что я могу вам со-
общить о Сибиряке...
Да, Солоник не ошибся. Как и во время подготовки покушения на Квант-
ришвили, не он один охотился за жертвой. Несомненно, Македонский дубли-
ровал тех, кто сидел в "Волге" с таксистскими шашечками. Это несомненно
так же, как и то, что киллеры, "исполнившие" Липчанского, наверняка раз-
делили судьбу ликвидатора Отарика.
Или не только дублировал?
- А может быть, Липчанский... - начал было Македонский, но Куратор,
мгновенно поняв его мысль, не позволил ему закончить фразу.
- Хотите сказать, что он оказался на редкость проницательным? Что
имитировал собственное исчезновение? Структуры, которые ведут его ро-
зыск, прорабатывают и такую версию. Не буду вдаваться в ненужные вам
подробности, скажу лишь, что она... как бы это выразиться... тоже имеет
право на существование. - Серенький был изворотлив, как уж, и фразы его,
обтекаемые и двусмысленные, чем-то напоминали изречения дельфийского
оракула: хочешь - так понимай, а хочешь - эдак...
Впрочем, следующее сообщение прозвучало более чем конкретно:
- В Питере застрелили некоего Кирпича.
- Кого? - переспросил Саша.
- Владислав Кирпичев, известный также как Дядя Слава и Полтинник, -
уточнил собеседник. - Был в Питере такой... О малышевской преступной
группировке никогда не слыхали?
- Слыхал, - угрюмо ответил Македонский, не понимая, куда клонит Кура-
тор.
- Один из ее лидеров. Пять судимостей. По некоторым данным - вор в
законе, что, впрочем, сомнительно. Он был застрелен неизвестным киллером
в питерском клубе "Джой" около недели назад. Четыре выстрела из пистоле-
та Макарова. Один - в сердце, второй и третий - в шею, четвертый мимо...
- А я-то тут при чем?
Серенький хитро прищурился.
- Вы ведь в то время были в России...
- Но я не был в Питере, и вы это сами прекрасно знаете! - возмутился
Солоник. - Я вообще никогда там не был!
- Но кое-кто уверен, что это вы...
- Кто именно? - вопрос был задан в лоб и потому требовал столь же
конкретного ответа, но такового не последовало:
- Бандиты говорят... Вас ведь видели в Москве. Стало быть, приблизи-
тельно в то же самое время вы могли быть и в Петербурге. - Солонику по-
казалось, что собеседник в открытую издевается над ним. - На скором по-
езде всего семь с половиной часов, столько же обратно. Итого на исполне-
ние - сутки или двое.
Наверное, будь перед Сашей другой человек - беседа приняла бы другой
характер.
- Ладно, не будем больше об этом, - неожиданно улыбнулся Куратор, и
улыбка эта вышла почти приятельской. - Ни о чем не думайте, отдыхайте,
поддерживайте форму. Кстати, по всей вероятности, вам вскоре придется
снова выехать за границу.
- В Россию? В Петербург? - в последнем вопросе звучала явная издевка,
но собеседник предпочел ее не заметить.
- Нет, куда в более спокойную и цивилизованную страну. У нас еще бу-
дет время обсудить подробности. Ну, всего хорошего.
Небрежно кивнув на прощание, Куратор подозвал официанта и, рассчитав-
шись, двинулся к автостоянке, оставив своего подопечного в полном недоу-
мении...
Впрочем, уже к вечеру киллер прекрасно понял и смысл намеков Куратора
насчет убийства в Петербурге Владислава Кирпичева, а заодно потаенные
причины своего появления в России.
По всей вероятности, роль дублера при ликвидации Сибиряка (если Лип-
чанского действительно "исполнили") не являлась для Солоника основной.
Куратор вывозил его в Россию лишь для одного: засветить перед братвой.
Встреча с бригадиром шадринских, безусловно, была тонко и грамотно
подстроена, и лишь с одним умыслом - показать, что Солоник, даже нахо-
дясь на нелегальном положении, по-прежнему боеспособен.
Неожиданно отчетливо, как выделенная особым шрифтом строка в тексте,
вспомнилась прошлая, безвозвратно ушедшая жизнь: бескрайняя казахская
степь, специальный центр подготовки, маленький кабинет на втором этаже
административного корпуса и беседа с высоким московским гостем - кажет-
ся, с оперативным псевдонимом Координатор. "Александр Сергеевич, вам
нравится, когда вас боятся? Представьте, что ваше имя внушает страх -
пусть не такой сильный, но все-таки страх. Вас сторонятся, с вами не хо-
тят встречаться взглядом, и прежде чем что-нибудь вам сказать, люди по-
долгу думают. Вам это приятно?"
Тогда он не ответил на этот вопрос, но ответил Координатор. И, ес-
тественно, положительно.
Страх имеет свою цену. Его, суперкиллера Александра Македонского,
создали в таковом качестве не только для физической ликвидации воров,
