балки, мачты, ахтерштевень, форштевень, бушприт, ребра и так далее - все
это просто полые трубы. Даже носовое украшение сделано из бумаги. Что
касается подвижных частей крыльев, тех лопастей, что поднимаются и
опускаются, они сделаны по образцу крыльев летучей мыши, с тонкими
бумажными трубками, похожими на бамбуковые стебли, не разделенные на
сегменты; они отходят от центрального ребра. Между ними туго натянут шелк,
для большей жесткости пропитанный воском.
Даже учитывая бумажный корпус и все прочие меры, направленные на
сокращение веса, небесный корабль все равно не смог бы летать, если бы не
наполненные газом полости. В днище и в нижнюю палубу под давлением
накачивается легкий природный газ, похожий на гелий или водород; он
заполняет и полость двойного корпуса. Этот природный газ гейзерами бьет в
Белых горах, где живут небесные пираты; он накачивается в корпус под
высоким давлением; затем форсунки свинчиваются и отделяются от водящих газ
шлангов; путем присоединения простого входного клапана они превращаются в
декомпрессионный клапан, который позволяет в случае необходимости
выпускать немного газа; корабль становится тяжелее и опускается на нужную
высоту.
После того как газ заканчивается в днище и корпус, проверяется
герметичность.
У фрегата две мачты, посредине палубы, а не носу и корме, как у
шхуны. От мачты к мачте натянуты легкие ванты, а оттуда к бушприту и
ахтерштевню; на них размещаются сигнальные вымпелы и знамена. На мачтах
располагаются дополнительные обсервационные площадки.
На таких фрегатах, как "_Д_ж_а_л_а_т_а_д_а_р_", обычно бывает экипаж
из тридцати пяти офицеров и матросов и восьмидесяти рабочих у колес;
последние разделены на восемь команд по десять человек в каждой и работают
посменно.
В длину "_Д_ж_а_л_а_т_а_д_а_р_" достигает восьмидесяти пяти футов.
Очень широкий, с плоским днищем, он почти ничего не весит и может
развивать поразительную скорость. Средняя крейсерская скорость такого
корабля с полным комплектом экипажа и припасов позволяет за день
преодолевать расстояние в триста миль. При сильном попутном ветре эта
скорость легко удваивается, поскольку, в отличие от мореходных кораблей,
наш нос разрезает воздух, а не тяжелую воду, и мы легки, как воздушный
шар. Если вспомнить, что такая скорость достигается исключительно мышечной
силой, можно по достоинству оценить изобретательность, проявленную при
сооружении "_Д_ж_а_л_а_т_а_д_а_р_а_" и других кораблей.
Мы с Коджей некогда были рабами, привязанными к колесам, которые
несут занадарские корабли по небу, и прекрасно знали, какая это тяжелая
работа.
Колесная команда на борту "_Д_ж_а_л_а_т_а_д_а_р_а_", конечно,
состояла не из рабов, а из свободных людей, солдат Шондакора. Отпрыски
знатнейших семейств, принцы высочайшего происхождения стояли у колес
галеона, потому что доблестные воины, род которых восходил к древним
королям, соревновались за место в нашем экипаже. Поэтому мы, конечно, не
могли подгонять этих родовитых аристократов, как рабов, хлыстом.
К счастью, однако, "_Д_ж_а_л_а_т_а_д_а_р_у_" не требовались
дополнительные усилия колесной команды, чтобы двигаться в золотом небе
Танатора. Постоянный ветер с юга на север дул над джунглями Великого
Кумалы и над горной местностью за джунглями, и невесомый фрегат шел по
ветру, а колесная команда отдыхала. Мы поднялись в слой воздуха, где сила
южного ветра была максимальной, колесную команду отпустили, и она
присоединилась к нам в камбузе; потом ее члены разбрелись по палубам,
разглядывая великолепные картины внизу.
Мы шли при сильном попутном ветре; первый день пути прошел без
происшествий; до наступления ночи мы преодолели свыше трехсот двадцати
миль, и колесная команда почти не работала.
К ночи мы уменьшили скорость, чтобы не сбиться с курса, потому что
воздушные путешествия по планете джунглей сталкиваются с навигационными
трудностями, которые встречаются только на Каллисто.
Но скоро мне придется обсуждать эти проблемы, поэтому я тут о них
умолчу.
Начался второй день нашего пути, яркий и чистый; я встал с койки,
легко позавтракал в своей каюте, вышел на палубу и поднялся в рулевую
рубку (или в контрольный купол, как я это назвал), чтобы посмотреть ночные
записи в журнале. Мы шли по курсу с сильным и устойчивым попутным ветром.
Посмотрев в окно, я увидел под нами бездорожные густые джунгли Великого
Кумалы и снова подумал о том, что там бродят яростные ятрибы, свирепые
дельтагары и другие чудовищные хищники, а здесь, вверху, в безоблачном
небе, мы движемся в полной безопасности.
К середине второго дня ветер усилился и стал вызывать затруднения.
Прежде всего дежурный офицер обратил мое внимание на то, что джунгли под
нами скрылись за густым слоем облаков, и эти облака чрезвычайно ухудшили
видимость. На той высоте, на которой мы шли, мы оказались над облаками и
могли наслаждаться странным ощущением, глядя _в_н_и_з_, на облачное небо.
Облака на Танаторе редки; точнее говоря, они редко видны, по крайней
мере с поверхности луны джунглей. Причина в том, что само небо состоит из
золотого пара, равномерно освещенного от горизонта до горизонта, на фоне
этого пара облака, даже если они есть, почти неразличимы. Но на нашей
нынешней высоте облака полностью закрыли от нас джунгли внизу. От
горизонта до горизонта под нами простиралось толстое одеяло белого пара.
Зрелище необычное и любопытное, но, по-видимому, опасности не
представляет.
Чуть позже, однако, дежурный офицер вызвал меня в рулевую рубку. Это
был представитель знатной семьи ку тад, по имени Хаакон. Высокий человек
крепкого сложения, около сорока лет, сильный, надежный, с редкой
способностью сохранять хладнокровие в самых необычных ситуациях. Он
серьезно приветствовал меня, когда я вошел в рубку, и снова обратил мое
внимание на толстый слой облаков, закрывший от наших глаз землю внизу.
- Я уже наблюдал эти облачные формирования, - легкомысленно ответил
я, - и так как у нас нет причин снижаться, не вижу никаких проблем.
- Проблема в навигации, - просто сказал он.
Я сразу понял, что он имеет в виду, и выругал себя за то, что не
оценил раньше, какую опасность представляет для нас отсутствие видимости:
повторю, что навигация в небе Танатора имеет особенности, не свойственные
Земле.
Вы поймете, что я имею в виду, если вспомните, что центральное
светило нашей Солнечной системы слишком далеко от Каллисто, чтобы быть
видимым. Ночью оно кажется просто яркой звездой. На Земле навигация по
солнцу представляет собой простую задачу: солнце встает на востоке,
проходит по куполу неба и садится на западе, и в любое время дня общее
направление можно определить, просто бросив взгляд на небо.
Другое дело Танатор. Небо луны джунглей постоянно закрыто золотым
паром, как я уже заметил раньше; следовательно, навигация по звездам и
созвездиям здесь буквально невозможна.
Правда, в часы темноты видны в виде больших дисков другие спутники
Юпитера, но и здесь возникает проблема. Потому что спутники Юпитера, по
крайней мере самые большие из них, вращаются вокруг своего центрального
тела по необыкновенно сложным орбитам. Возникает математическая задача
невероятной сложности, если попытаешься определять направление ночью,
руководствуясь только положением спутников Юпитера.
- Я понял, что ты имеешь в виду, Хаакон, - расстроенно сказал я. - Но
не будем пока волноваться; возможно, проблема разрешится сама собой.
Облачная зона, возможно, скоро кончится, облака разойдутся, и мы увидим
поверхность под ними.
- Может быть, так, сэр, а может, и нет, - серьезно ответил Хаакон. -
Но это должно произойти очень скоро, иначе нам не поможет. Потому что
приближается ночь.
Здесь, вероятно, следует объяснить, что странное и необъяснимое
свечение золотого пара, заполняющего небо Каллисто, с наступлением ночи
прекращается с поразительной внезапностью. На земле солнечный шар
опускается за горизонт постепенно, сначала закат, потом легкие сумерки, но
солнце еще светит из-за горизонта; на Каллисто же переход от дня к ночи
быстр и внезапен. В одно мгновение луна джунглей залита вездесущим золотым
свечением - в следующее она погружена в полную темноту. Поэтому если
облака не разойдутся быстро и мы сможем увидеть заметные наземные
ориентиры, чтобы проверить свой курс, в темноте отсутствие облаков нам не
поможет.
- Ну что ж, - сказал я, - будем надеяться, что мы идем правильным
курсом. - Седеющий дежурный офицер неохотно кивнул.
- За последние час-два мы встретились с несильным, но устойчивым
боковым ветром, - признался он. - Я старался компенсировать его, но если
так будет продолжаться всю ночь, нас может далеко отнести в сторону. Если
бы только, сэр, у нас был опытный пилот. Но, вероятно, наш пленник
откажется нам помочь?
Я кивнул. Капитан Ультар отказывался нам в чем-нибудь помогать.
Попросив Хаакона продолжать компенсировать боковой ветер и вызвать меня в
купол, если погодные условия изменятся, я по круглой лестнице спустился в
капитанскую каюту, чтобы взглянуть на занадарские навигационные карты. Я
не ожидал от них реальной помощи. Так и оказалось.
При отсутствии солнца, луны и звезд навигация на Танаторе становится
сложным искусством. Небесные пираты, капитаны кораблей, все закаленные и
опытные ветераны, хорошо знакомые по прошлому опыту с ветрами и воздушными
путями. Но навигационные карты в капитанской каюте, среди которых оказался
и своеобразный атлас неба с указанием преобладающих ветров, были слишком
сложны, чтобы новичок смог сразу в них разобраться. В руководства
включались и эфемериды видимых спутников Юпитера, но тоже чрезвычайно
сложные. Правда, в них указывалось положение лун на небе и соответствующие
направления, но вариантов было множество, все очень запутанные, и без
компаса - а на Танаторе, по-видимому, это изобретение не состоялось, - нам
предстояло ночью во тьме лететь наугад.
Мы ничего не могли сделать. Трудности навигации входили в число тех
факторов риска, которые мы заранее предвидели при составлении плана
путешествия в неведомое. При поверхностном взгляде кажется, что перелететь
из Шондакора в Занадар очень просто. Город-в-Облаках лежит к
северо-северо-западу от королевства ку тад, и пролететь туда несложно.
Минуешь равнины, потом пересекаешь джунгли Великого Кумалы, долетаешь до
северной гористой местности и просто отыскиваешь горную вершину с городом
небесных пиратов. Ничего не может быть проще. Но так кажется только
вначале.
Ночь наступила, а облака не рассеялись. Мы летели во тьме,
по-прежнему дул боковой ветер, он относил нас на восток.
За ужином в этот вечер главной темой обсуждения были наши
навигационные трудности. Наш пленник Ультар, который ел с нами, будучи
офицером благородного происхождения, слегка улыбнулся, когда горячий
старый Лукор громко предложил, чтобы он предоставил в наше распоряжение
свои знания и опыт.
- Я уверен, что джентльмен из Ганатола не всерьез предлагает мне
нарушить условия нашего договора, - насмешливо ответил он. - Благородный
джентльмен должен вспомнить, что наш договор не включает условия, чтобы я
открывал тайны своего народа, среди которых, несомненно, и искусство
навигации.
Лукор сморщился в выражении отвращения.
- Я считал, что благородный джентльмен из Занадара прислушается к
