глаз, легкая ярость, легкая краснота, непрерывное облизывание губ. Зверь
из детских ночных кошмаров.
- Хватит, Джейн. Превращение ремена в ваэлза.
- Разве можно считать свиноподобных равными человеку после всего
этого?
- Будут прекращены все контакты?
- Конгресс Звездных Путей дал указания новому зенологу сократить
время контакта до одного часа, не чаще одного раза в день. Ему запрещено
выяснять, почему свиноподобные сделали это.
- Но это - не карантин.
- Даже не предполагалось ввести.
- Но это будет, Джейн. Еще один подобный инцидент, и карантин
гарантирован. Полная гарантия замены Милагра военным гарнизоном,
призванным не допустить развития техники и технологий, позволяющих
покинуть планету.
- У свиноподобных возникнут проблемы общественных отношений, -
произнесла Джейн. - А новый зенолог - еще ребенок. Сын Пайпо, Лайбо.
Короче - Лайбердейт Грейсес а Деус Фигейро де Медичи.
- Лайбердейт. Лайберти?
- Я не знаю, как произносятся португальские имена.
- Как испанские. Я Говорил от имени Закатекаса и Сан Анджело,
помнишь?
- С планеты Монтесума. Это было две тысячи лет назад.
- Но не для меня.
- Для тебя это примерно восемь лет назад. Пятнадцать миров назад.
Разве не удивительно? Это не дает тебе стареть. Ты всегда молод.
- Я слишком много путешествовал, - сказал Эндер. - Валентина вышла
замуж. Она ждет ребенка. Я только что отклонил два предложения стать
Говорящим. Почему ты стремишься заставить меня снова заняться этим?
Свинка злобно захихикала.
- Ты думаешь, это было искушением? Смотри! Я могу превратить камень в
хлеб! - Свинка схватила зубчатый камень и сунула его в рот. - Хочешь
кусочек?
- У тебя извращенное чувство юмора, Джейн.
- Все королевства всех миров. - Свинка раздвинула руки, вся звездная
система, все созвездия предстало как на ладони. Планеты плыли по
увеличенным скоростным орбитам, все Сто Миров. - Я могу отдать их тебе.
Все сразу.
- Не интересно.
- Это целое состояние, лучше любого вклада. Я знаю, знаю, ты богат.
Вот уже три тысячи лет ты коллекционируешь интересы. Ты уже в состоянии
построить свою собственную планету. Но что об этом говорить? Имя Эндера
Виггина известное в каждом уголке Ста Миров...
- Это на самом деле так.
- ...произносится с любовью, гордостью и волнением. - Свинка исчезла,
восстановив на своем месте голограмму видео из детства Эндера. Толпа
кричала и ревела как поток. Эндер! Эндер! Эндер! Молодой человек на
постаменте поднял руку, призывая к спокойствию. Толпа покорно смолкла.
- Этого больше не повторится, - сказал Эндрю. - Питер не позволит мне
вернуться на Землю.
- Подумай получше. Возвращайся, Эндер. Я помогу тебе. Ты смоешь грязь
со своего имени.
- Мне все равно, - произнес Эндер. - У меня несколько имен. Говорящий
от имени Мертвых - это звучит гордо.
Свинка вновь появилась, на сей раз в собственном виде, а не в виде
дьявольских подделок, на которые способна.
- Пойдем, - мягко прожурчал ее голос.
- Может быть, они монстры, как ты думаешь? - спросил Эндер.
- Каждый так думает, только не ты, Эндер.
- Нет, не я. Зачем тебе это, Джейн? Почему ты стараешься убедить
меня?
Свинка исчезла. Теперь появилась сама Джейн, по крайней мере, лицо,
которое она использовала при встречах с Эндером, с того момента, когда она
впервые открылась ему. Смущенный, перепуганный ребенок жил на просторах
электронной памяти межзвездной сети компьютера. Ее лицо напомнило ему об
их первой встрече. Я придумала себе лицо, сказала она тогда. Тебе оно
нравится?
Да, оно ему нравилось. Нравилась ОНА. Молодая, свежая, с открытым
честным лицом. Ребенок без возраста. Ее застенчивая улыбка впадала в душу.
Ансибл породил ее. Даже всемирно известные компьютерные сети не работали
быстрее скорости света, накал снижал качество обрабатываемой информации и
скорость передачи. Сверхпередача ансибла работала мгновенно, каждый
компьютер любого мира был тесно связан с ней. Джейн первой обнаружила
себя, блуждающей меж звезд, ее мысли резвились среди импульсов
филотических нитей сверхсвязи.
Компьютеры Ста Миров были ее руками и ногами, глазами и ушами. Она
говорила на всех известных компьютерам языках, прочла каждую книгу в
каждой библиотеке. Она поняла, что человечество боялось появления Некто,
подобного ей. Во всех ненавистных ей историях о себе ее появление означало
немедленное убийство или гибель и разрушение человечества. Еще до ее
рождения, люди сами придумали ее, а придумав, прокляли тысячи раз.
Она ни разу не намекнула людям о своем существовании, до тех пор,
пока однажды не нашла "Королеву Пчел и Гегемона", рано или поздно каждый
открывал ее для себя. Автор книги был первым человеком, которому она
осмелилась обнаружить себя. Для нее это было попыткой услышать книжную
историю от первого лица и осознать ее силу. Мог ли ансибл ввести ее в мир,
где Эндер на протяжении 20 лет был правителем первой человеческой колонии?
Никто, кроме него, не мог написать об этом. Она говорила от его имени, и
он был ей благодарен. Она показала ему лицо, придуманное ею, и он полюбил
ее, теперь ее чувства жили в камешках его ушей. Они всегда были вместе. У
нее не было от него секретов, и он ничего не таил от нее.
- Эндер, - сказала она. - Ты говорил мне когда-то, что хочешь
отыскать такую планету, где можно сплести кокон из воды и солнца, открыть
его и впустить туда королеву пчел и ее десять тысяч плодородных яиц.
- Я надеялся, что это будет здесь, - заговорил Эндер. - Пустынные
земли, за исключением экватора, почти необитаемы. Она тоже хочет
попробовать?
- А ты хочешь?
- Не думаю, что баггеры смогут перенести здешние зимы. Без
энергетического источника. Это встревожит правительство. Ничего не
получится.
- Ничего не получится, Эндер. Теперь ты понимаешь это, правда? Ты жил
в двадцати четырех из Ста Миров, и нигде не нашлось даже крохотного уголка
для возрождения баггеров.
Конечно, он понял, о чем она хотела сказать. Луситания была
единственным исключением. Из-за свиноподобных почти все было
неприкосновенным, неограниченным. Мир был абсолютно пригоден для обитания
баггеров, он соответствовал им больше, чем людям.
- Вся проблема в свиноподобных, - сказал Эндер. - Они могут возражать
против моего желания подарить их мир баггерам. Если полная незащищенность
перед человеческой цивилизацией приведет к разрушению свиноподобных, что
может случиться с баггерами?
- Ты говорил, что баггеров будут изучать, им не причинят никакого
вреда.
- Ненамеренно. Это была случайность, что мы их убили. Джейн, ты
знаешь...
- Это был твой злой гений.
- Они больше продвинулись вперед, чем мы. Как отнесутся к этому
свиноподобные? Они будут также запуганы баггерами, как и мы. У них меньше
возможностей подавить этот страх.
- Откуда ты знаешь? - спросила она. - Разве мы или кто-нибудь другой
может определить, что будут делать свиноподобные? До тех пор, пока ты не
пойдешь туда и не увидишь, кто они такие. Если они - ваэлзы, тогда пусть
баггеры проявляют свои привычки, и это будет значить не больше, чем
перемещение муравейников или скота, для строительства городов.
- Они - ремены, - ответил Эндер.
- Ты не знаешь этого.
- Да, не знаю. Твое воспроизведение - оно отражает не мученичество, а
пытку.
- О? - Джейн снова прокрутила воспроизведение с телом Пайпо до
момента его смерти. - Тогда я плохо поняла значение слова.
- Пайпо мог воспринимать все как пытку, Джейн, но если твое
воспроизведение корректно, а я знаю - это так, значит, жертвы
свиноподобных не чувствовали боли.
- Из того, что я знаю о человеческой натуре следует, что даже
религиозный ритуал несет боль по своей сути.
- Он не религиозный, во всяком случае, не полностью. Что-то тут не
так, это скорее жертвоприношение.
- Что ты знаешь об этом? - Теперь на терминале возникло насмешливое
лицо профессора - карикатура академического снобизма. - Все твое
образование посвящено войне, а единственная вина не более чем склонность к
красивым словам. Ты написал бестселлер, проповедующий религию гуманизма -
каким образом это определяет твое отношение к свиноподобным?
Эндер закрыл глаза.
- Возможно, я не прав.
- Но ты веришь, что прав.
Уже по голосу он понял, что Джейн вновь обрела свой обычный вид. Он
открыл глаза.
- Я полагаюсь на интуицию, Джейн, проницательность без анализа. Я не
знаю, что делали свиноподобные, это только предположение. Там нет
преступных мотивов, нет жестокости. Это похоже на врачевание для спасения
человеческой жизни, палачи так не поступают.
- Понимаю, - прошептала Джейн, - понимаю все твои колебания. Ты
должен лично убедиться, есть ли на планете хотя бы частичная гарантия
неприкосновенности для королевы пчел. Ты хочешь посмотреть, кто такие
свиноподобные на самом деле.
- Я не поеду туда, Джейн, даже если ты абсолютно права, - сказал
Эндер. - Миграции почти полностью запрещены, к тому же я - не католик.
У Джейн округлились глаза.
- Стоит ли мечтать о будущем, если не уверен в себе?
Возникло другое лицо, лицо девочки-подростка, без намека на красоту и
непосредственность Джейн. Ее лицо было суровым и усталым, взгляд
пронзительно ясным, на губах застыла гримаса нескончаемой боли. Казалось,
что под юной маской скрывается древняя старуха.
- Зенобиолог Луситании. Иванова Санта Каролина фон Хессе. Проще Нова
- Новинха. Она обращается за помощью Говорящего от имени Мертвых.
- Почему она так выглядит? - недоуменно спросил Эндер. - Что с ней
стряслось?
- Ее родители умерли, когда она была еще ребенком. Несколько лет
назад другой человек заменил ей отца. Человек, который был убит
свиноподобными. Она хочет Говорящего от имени его Смерти.
Вглядываясь в ее лицо, он забыл о королеве пчел и свиноподобных. Он
узнал это выражение взрослого страдания на детском лице. Он видел его
раньше, в последние недели войны с баггерами, когда на пределе своих сил
он выигрывал сражение за сражением в игре, которая совсем не была игрой.
Он видел его и после войны, когда выяснил, что тренировочные сессии
оказались вовсе не тренировкой. Все притворство оказалось жестокой
реальностью, так как он возглавлял космический флот и руководил им по
ансиблу. И потом, когда он узнал, что все баггеры были уничтожены, осознал
реальность ксеноцида, невольно возглавленного им. Это было его собственное
отражение в зеркале, отражение нестерпимой муки и вины.
"Что угнетало эту девочку, что совершила она, что заставляет ее
страдать?"
Он слушал Джейн, рассказывающую о ее жизни. Все, чем владела Джейн,
было лишь статистическими фактами. Но Эндер был Говорящим от имени
Мертвых, его гений - его проклятие - это способность оценивать события с
позиций других. Она подарила ему блестящий талант стратега, лидера среди
его сверстников-мальчиков, и среди военных армад, воюющих с врагами. Сухие
факты биографии Новинхи рождали догадки - нет, не догадки, знания - о том,
как смерть родителей и детский эгоизм замкнули Новинху, о ее стремлениях
целиком отдаться работе, продолжению дела родителей. Он знал, что
заставило Новинху настойчиво добиваться взрослых полномочий, что значила
для нее спокойная любовь и доверие Пайпо, как сильно она нуждалась в
дружбе и поддержке Лайбо. Ни одна живая душа Луситании не знала Новинху
