тицу в городах неприятеля, связывая его армии надежнее, чем любые
заклятья и чары?
Если так, то вы снова правы. Герои - это именно они, гении за-
говоров, мастера диверсий и адепты шпионажа, вечно изменяющие са-
мих себя и самим себе. Через некоторое время подобной игры чужими
лицами они уже не могут вспомнить свое собственное - и никогда не
сожалеют об этом.
Но если вам кажется, что только благодаря Героям эта так назы-
ваемая Игра Властителей не переросла в тотальную войну на истреб-
ление, где каждый дерется с каждым, а друзей нет и быть не может,
ибо вчерашний друг завтра может оказаться в рядах армии неприяте-
ля, - вы здорово ошибаетесь.
И ошибаетесь вы, если думаете, что самую тяжелую работу в этой
Игре, больше смахивающей на сумасшествие, исполняют Герои и бли-
жайшие их помощники.
Потому что это - заслуга таких, как я.
Нас немного, и с каждым годом становится все меньше - ибо бес-
смертия нам не дано, а связать свою судьбу с нашей профессией ре-
шаются единицы, причем далеко не все они годятся для этого. Мы не
зовем себя "последней надеждой мира", потому что не являемся та-
ковой. Мы не требуем для себя почестей, так как все равно никогда
не получаем их. Мы не требуем особенных наград и богатства, ибо у
нас не бывает возможности наслаждаться ими.
Мы просто делаем свою работу и получаем за это плату, как при-
нято везде и повсюду, но о чем мало кто говорит открыто. Я - го-
ворю, но не все со мной согласны, даже среди нас.
Нас иногда зовут наемниками, но мы - не солдаты удачи, служащие
под знаменем того, кто больше платит. Нас иногда зовут убийцами,
но мы - не члены Ночного Братства, разящие удавкой, ядом и стиле-
том и проникающие через непроницаемые колдовские щиты и неподкуп-
ную охрану. Нас иногда зовут колдунами, но мы - не те, кто кладет
свою (или чью-либо еще) жизнь на алтарь Искусства ради получения
могущества и тайных знаний. Мы вообще не принадлежим к единой ор-
ганизации, и друг друга узнаем только по взгляду. Но впрочем, та-
кая примета достаточно надежна. Ведь ни один ветеран-наемник, ни
один профессионал-убийца, ни один Герой или Чемпион не имеет, не
может иметь взгляда, подобного моему. Даже сейчас, когда я совер-
шенно спокоен, немногие из вас способны вынести его без содрога-
ния: слишком много отпечаталось в глубине этих глаз, много тако-
го, что простому смертному видеть совсем не следовало бы.
И не только смертному...
x x x
Тварь, похожая на огромного таракана, бросилась вперед. Фигура
в свободных, не стеснявших движения серых одеждах в последний миг
увернулась. Серебристая полоса меча в ее руках выщербила хитино-
вый панцирь чудовища, однако мало похоже было, чтобы оно хотя бы
заметило эту царапину.
Развернувшись, тварь снова атаковала. Человек вновь уклонился,
уперев в землю тупой конец сменившего меч длинного копья, и нап-
равил его острие точно промеж челюстей чудища. Монстр завертелся
на месте, пытаясь перекусить засевший в пасти серебристый металл,
а человек, оперевшись на скребущую глину суставчатую конечность,
одним махом взлетел на спину твари - и обрушил кулак в место, где
головной панцирь соединялся со спинным.
Резкий хруст настолько удивил двух притаившихся на безопасном
расстоянии наблюдателей, что они обменялись недоуменными взгляда-
ми - и пропустили тот момент, когда чудовище обратилось в огром-
ную кучу вязкой, дурно пахнущей слизи, прикрытую пластинами трес-
нувшего хитина. Человек, несмотря на свою невероятную реакцию, не
успел спрыгнуть и провалился в это месиво почти по шею. До наблю-
дателей долетела ругань победителя, причем пожелания скатологиче-
ского характера в адрес тех, кто поручил ему эту небесами прокля-
тую работу, были далеко не самыми сильными выражениями в его пя-
тиминутной, глубоко прочувствованной тираде.
x x x
- Неплохо выглядишь, Серебряный.
- Рад бы сказать то же о тебе, Красный.
Одноглазый зло хмыкнул.
- Сам знаю, что видок хреновый; а чувствую я себя еще хуже. Од-
нако дело того стоило!
- Слышал, как же. Пара мантикор, вышедших из-под контроля. Кол-
дуны Рабана на себе последние волосы рвут, не могут понять, каким
чудом зверюгам удалось бежать через Портал на Светлую Сторону, не
нарушив Печати.
- Ты все тот же, Серебряный, - покачал головой Красный. - Что
тебе за дело до колдунов и их забот? У нас свои дела и свои проб-
лемы. Помоги лучше встать...
Он с кряхтеньем отбросил одеяло, спустил изувеченные ноги с ле-
жанки на пол и попробовал перенести на них хотя бы часть веса, но
нервы отозвались такой вспышкой боли, что Красный не сдержал сто-
на. Я послал ему часть своей силы; Красный скривился от презрения
к самому себе, однако принял дар и утихомирил боль.
- Если не встану через три дня, на мне можно ставить крест, - с
обреченностью в хриплом голосе молвил он.
- Встанешь, если не будешь лезть в пекло впереди собственного
папаши... сомневаюсь только, что он у тебя был.
Одноглазый усмехнулся, и это меня обнадежило. Когда рассудок
заполняет меланхолия, дело дрянь, а в его случае это вообще смер-
тельно. Но коль внутри имеется хотя бы искорка смеха, все еще мо-
жет поправиться.
- Деньги есть? - спросил я.
- Достанет, - кивнул он. - Мне за мантикор пять сотен пообеща-
ли, и уплатили сполна. Тебе надо? Возьми.
- Мне пока хватает, благодарю. К вечеру через хутор будет про-
ходить отряд исследователей-сидхе, которыми командует Толин Зеле-
ный Лист. Слышал о таком?
- Друид-целитель, Герой Фаэра. И что с того?
- Думаю, у него найдется что-нибудь для твоих ран. Яд мантикоры
- далеко не шутка, ты можешь не успеть перебороть его. Остальное
и само заживет, а вот противоядием лучше бы воспользоваться.
Красный, подумав, проговорил:
- Хорошо. Услуга за мной.
Сидхе молча выслушал просьбу, так же молча достал из своей сум-
ки небольшой пузырек из зеленого стекла и отдал мне, бросив коше-
лек с полусотней золотых Красного хозяину постоялого двора. Тот,
совершенно ошалевший, попытался было выяснить у других сидхе, чем
же он заслужил такую великую благодарность, однако прочие жители
лесов оказались не болтливее своего предводителя.
Бальзам помог, и наконец проявились регенерационные способности
учителя, показавшиеся бы невероятными любому (кроме меня, понят-
ное дело). Через три дня он не только поднялся на ноги, но и су-
мел сам спуститься вниз, в общий зал. Правда, для ходьбы ему еще
требовалась трость, а по лестнице Красный спускался медленно и с
передышками - но это уже было значительным прогрессом в сравнении
с тем полутрупом, который встретил меня три дня назад.
x x x
У нас нет богатства, несмотря на то, что плата, которую мы бе-
рем за работу, достаточно высока - впрочем, это вы и так знаете.
Куда уходят эти деньги? В основном - к вам же в карманы, ведь вы
вовсе не считаете зазорным брать с нас впятеро больше, чем с лю-
бого другого.
О, конечно, это же почти грех - не заломить за несчастную полу-
сырую курицу и кружку выдохшегося пива двух золотых! Вы прекрасно
знаете, что за такие деньги компания из пяти человек может гуль-
нуть на всю катушку, но ведь то - люди, а то - мы...
Нет, мы не притворяемся людьми. Это бессмысленно, слишком прос-
то отличить нас от любого смертного: по взгляду, по походке - да
мало ли способов!
У нас нет имен.
Вернее, мы не пользуемся именами - ибо при рождении нас, как и
всех вас, награждали именем какого-нибудь славного предка, дабы у
младенца был дух-покровитель в том, другом мире. Мы называем себя
по цветам - Красный, Лазурный, Серебряный. И свершая обряд Посвя-
щения, о котором я говорить не стану, мы отрекаемся от всего, что
имели раньше - от имени, от родни, от состояния.
У нас нет ни имущества, ни семей - ничего, что связывало бы нас
с кем-либо помимо себе подобных. У каждого из нас есть только до-
рожный мешок со сменой одежды, ларцом с инструментами и снадобья-
ми целителя, да с парой-тройкой памятных мелочей. И еще одна шту-
ковина, общая для каждого, но в то же время - индивидуальная. Это
наше вошедшее во все сказания "волшебное оружие", kroz (что озна-
чает сие название, уже не знает, наверное, никто из нас). Трех-
фунтовый кусок металла, имеющий собственный цвет (повторяющий на-
ше прозвище), принимающий форму по нашему слову и неразрывно свя-
занный с нашей душой; так что если какой-то вконец спятивший вор
решится украсть оружие любого из нас - ему ой как не повезет...
x x x
- Посвященные, иной раз называемые магами, - наставительно мол-
вил человек в сером, - используют в своих целях Единую Силу, раз-
деленную на Шесть Домов. Дом Мудрости, именуемый в старых источ-
никах Домом Знаний, доступен всем в равной мере, однако пользу от
применения сих знаний получает лишь обладающий незаурядными ана-
литическими способностями; Дом Природы требует от Посвященных не-
укоснительного соблюдения одного правила: относиться осторожно и
бережно к неодушевленным живым существам, сиречь к неразумным жи-
вотным и растениям; Дом Колдовства, носящий также имя Дома Высшей
Магии, принимает в свои ряды только носителей Дара, без которого
все тайны этого Дома будут пустым звуком; Дома Света и Тьмы, по-
забывшие о том, что некогда были ближайшими союзниками и олицет-
воряли мировой Закон и Порядок, все свои силы направили на униже-
ние соперника, коль уж не в состоянии уничтожить друг друга физи-
чески, и предЦявляют соответствующие требования к желающим разде-
лить Их могущество; и лишь Дом Хаоса не ставит никаких специаль-
ных препон и условий тем, кто желает приобщиться к секретам самой
древней из Сил...
- Я... знаю это, - прохрипел собеседник.
Человек в сером, словно не слыша, продолжил лекцию:
- Вселенная полна энергии. Дом Колдовства принимает в себя силу
Эфира и Космоса, Дом Мудрости обращается к Звездам и Светилам, у
Природы везде есть источники могущества, скрытые уже в самом фак-
те существования живых существ в любом месте во Вселенной. Свет и
Тьма пользуются двумя сторонами единой Силы Порядка и Закона, ми-
рового воплощения Судьбы и единого для всех Кодекса. Но Хаос чер-
пает свою мощь из-за Грани, где все законы, все правила - не су-
ществуют и никогда не существовали...
- Зачем ты... говоришь МНЕ.. о этом?
Слабый голос был, однако, не настолько слаб, чтобы находившийся
в полушаге от его источника человек не услышал его. Но тон самоз-
ваного лектора ничуть не изменился.
- Пользующиеся Силой Хаоса нарушают установленное во Вселенной
равновесие, выпуская в мир излишки мощи. Мощь эта, исполнив тре-
бование Посвященного, не возвращается обратно, как то происходит
с Силой любого другого Дома. Таким образом, в мире возникают нес-
компенсированные сгустки блуждающей энергии Хаоса, и находящееся
в непосредственной близости от средоточий этой энергии имеют не-
малые шансы подвергнуться Изменению. Простой дождевой червяк ста-
новится Червем Шаи, речной рак - Тварью Марракса, безобидная мно-
гоножка обращается в Чудище Игерна, и все такое прочее...
Человек в сером опустил бесстрастный взор на посиневшую физио-
номию своего вынужденного собеседника, закутанного в обрывки чер-
ной мантии. Металлическая удавка, стягивающая горло чернокнижни-
ка, внезапно исчезла, оставив кровавый след, а в руке человека в
сером появился длинный меч, блеснувший чистым серебром.
Чернокнижник, растирая горло обеими руками, прохрипел:
- Но чего ты хочешь... от меня?
- Ничего, - молвил тот. - Раз ты знал о последствиях - ничего.
Послушный меч коротко свистнул в воздухе, и голова чернокнижни-
ка покатилась по земле, оставляя за собой кровавый след.
x x x
- Сколько нас осталось?
Красный, помолчав секунд десять, проговорил:
- Последний, Сиреневый, пришел к нам три года назад. С тех пор
пали двое, Белый и Бронзовая... Значит, двадцать семь.
- Я ничего не слышал о Синем уже лет пятнадцать, - с некоторым
