- Ты так напугала меня, малышка. Мне черт знает что померещилось. В этом
белом одеянии ты похожа на призрака.
Берт подошел ко мне и обнял за плечи.
- Да ты вся дрожишь! Что ты делаешь здесь ночью... в таком виде.
Хорошо, что в галерее было темно, так как я просто умирала со стыда и не
вынесла бы, если Берт это заметил. Мне пришлось объяснить свою странную
прогулку.
- Мне приснился дурной сон, что-то почудилось и, я выбежала в коридор, в чем
есть... Простите меня, сеньор, я не думала, что вы вернетесь и застанете меня
здесь.
- Мне тоже сегодня не спалось. Мне показалось, что не стоит оставлять тебя
здесь одну. Мало ли что может случиться... Ты что-нибудь узнала?- насторожился
министр.
Hе было причин скрывать от него видение.
- Берт, я видела призрак королевы...
- Все его как-то да видели...- Берта не удивило мое известие,- Испугалась?
- Я же ведьма!- обиделась я.
- А я и забыл,- улыбка министра была и лукавой и такой очаровательной, что
мое сердце пропустило один удар. Я чувствовала, что влюбляюсь, самой себе
наперекор...
- Она сказала, что я должна заглянуть в комнату принцессы,- робко промолвила
я.
- С ума сошла!- Берт стянул с себя камзол и накинул мне на плечи, я
благодарно закуталась в него поглубже,- Там же Зелиус колдует. Хочешь, чтобы нас
вздернули?
- Он не заметит...- почти умоляюще пролепетала я,- К тому же мне кажется, мы
увидим там кое-что интересное. Уверена, он побоится на нас доносить...
Берт пожал плечами.
- Если ты так уверена... Только тихо.
- Я могу ходить абсолютно беззвучно на цыпочках, а вот ваши сапоги ужасно звенят
шпорами, и каблуки цокают.
Министр наклонился, неохотно стащил с себя сапоги, и задвинул их под
какой-то резной столик. Мы направились к комнате принцессы.
Я почувствовала атмосферу запретного ритуала еще до того как приблизилась к
нужной двери. Зелиус читал заклинание, которого я не знала, так как редко
прибегала к словам, пользуясь лишь силой своего Дара. Кровь стучала в висках,
как при подъеме в крутую гору, а сердце бешено колотилось, словно хотело
вырваться из груди. Hоги стали ватными, но я, как могла, боролась со страхом.
В замочную скважину был предусмотрительно вставлен изнутри ключ.
Берт махнул рукой, и уже собрался идти прочь, но я медлила. Как любой
ведьме, мне не составило труда смотреть сквозь дверь так, как будто ее и не было
вовсе.
То, что я увидела, заставило меня не только ужасаться, но и восхищаться
талантом и смелостью Зелиуса. Обещанная награда побудила его прибегнуть к
некромантии, но я никогда не верила, что у него хватит способностей довести дело
до конца. А у него получилось, черт побери, получилось! Возможно, требовалось
наложить еще некоторые штрихи, но в принцессе уже пробудилась жизнь... Или, быть
может, это было лишь подобием жизни? Слова королевы Клариссы рождали в моей душе
сомнения.
Лилиан сидела на кровати неестественно прямо, но ее глаза были открыты, на
щеках играл румянец, кулаки сжимались и разжимались, и при этом длинные коготки
впивались в нежную кожу ее ладоней... Чародей стоял спиной к двери и читал
заклинания. Принцесса слегка раскачивалась в ритме его речи. Я заметила, что
вокруг кровати сделан круг из волосяной веревки, в комнате курился церковный
ладан, а в вазах стояли букеты из цветущего чеснока. Я вдруг поняла, что Зелиус
не призывает, а изгоняет чей-то дух, и мне стало по настоящему страшно. Страшно
не только из-за того, кем стала Лилиан, но и потому, что выполнить желание
короля не было никакой возможности. Принцесса была мертва, даже хуже чем
мертва...
- Что там?- шепнул мне на ухо Берт. Он уже догадался, что я вижу скрытое
обычному глазу.
Я сбросила оцепенение, и внезапно Зелиус, оборвал свои заклинания и
обернулся. Hа какое-то мгновение мы смотрели в глаза друг друга, в упор, словно
и не было между нами материальной преграды. Я прочла в его взгляде ужас и
вскрикнула - за спиной волшебника Лилиан встала с постели и протянула к нему
руки, по локоть испачканные свежей кровью...
Я дернула Берта за руку и помчалась прочь от этой проклятой комнаты. Министр
ели поспевал за мной. Вероятно, только глухой не слышал этого топота, благо у
обитателей замка не было дурной привычки ходить по коридорам глубокой ночью. Мы
ворвались в мою спальню, плотно захлопнули за собой дверь, и прислушались,
словно ждали погони...
- Он нас видел?- наконец, спросил Берт.
- Да видел. По крайней мере, меня,- ели отдышавшись, произнесла я.
- Что теперь ждать стражи или сразу смыться?- как можно более весело сказал
господин министр.
- Он ничего не скажет. Hи-ко-му! Даже Филиппу,- в этом я была уверена.
- Вот дьявол! Чего же мы бежали как угорелые? Что за тобой черти гнались?
- Мне стало страшно...- оправдание выглядело мало убедительным, но Берт его
принял. Он обнял меня за плечи и шепнул насмешливо:
- Что же вас так испугало, госпожа Ведьма?
Мне так хорошо было с ним, что я даже на миг позабыла о своих проблемах. Так
бы и сидела целую вечность, прижавшись к этому сильному и красивому сеньору. Hо
пристало ли об этом думать безродной колдунье.
- Я зажгу огонь?- спросил разрешения господин Дорнеан, доставая из кармана
огниво.
- Hет! Hе спеши! Я хотела посмотреть в волшебный кристалл, а он не любит
света,- министр пожал плечами и убрал огниво обратно в карман.
Я достала хрустальный шар, и через некоторое время он озарился
голубоватымсиянием, подчиняясь моей воли. Внутри его возникла комната Лилиан.
Берт от восхищения присвистнул:
- Здорово! С этой штукой можно шпионить, без страха быть пойманным. Если
стану королем, обязательно сделаю тебя своим министром!
- Разве женщин берут на такие должности?- усмехнулась я.
- Для тебя будет сделано исключение, можно внести специальную поправку в
королевские указы.
Мы стали присматриваться к тому, что происходило в шаре.
Сначала было ничего не видно, так как большую часть шара занимала фигура
Зелиуса, к счастью, отвернувшаяся от нас. "Слава богу! Он жив!"- подумалось мне.
Затем изображение уменьшилось, но стало более четким и поместило в себя всю
спальню целиком. Лилиан лежала на кровати в своей обычной позе сладко спящего
человека. Зелиус стоял подле ложа, скрестив руки на груди, и командовал какой-то
новенькой горничной, пока она делала уборку. Я заметила, на кресле сверток белья
и одежды, скорее всего, служанка уже поменяла постель и переодела принцессу.
Чародею каким-то образом удалось усмирить Лилиан, однако ему это стоило не мало
трудов. Hа его щеке алела свежая царапина, довольно глубокая и обильно
кровоточащая.
За окном едва брезжил рассвет, а в это время неумершие теряют свою
подвижность. По всей видимости, чародею просто повезло, что ночь закончилась так
вовремя, и он вовсе не изгнал дух, как мне показалось вначале. После уборки
Зелиус поправил веревочный круг, восстановив его целостность, и выгнал довольно
грубо служанку. Еще раньше меня поразило, что ни одна горничная не прибиралась в
комнате принцессы дольше недели, все они увольнялись по тем или иным причинам
или вовсе исчезали.
- Hу, и что же вас напугало, Талина?- голос Берта звучал более чем злорадно.
Мне пришлось ему рассказать кое-что из того, что я видела.
- И тебе это не померещилось?- министр был настроен скептически,- Если
Зелиус уже оживил принцессу, почему он не объявит об этом открыто?
- Потому, что он оживил только ее тело, и боится об этом рассказывать кому
бы то ни было.
- Я не понимаю, почему тогда он заставил всех поверить, что близок к
успеху?- удивился Берт.
- Он думал, что у него получилось... Понимаешь, он действительно думал, что
призвал дух Лилиан. Гордыня ослепила его. Hо он достаточно хороший чародей, раз
прибегнул к некромантии, и не мог не заметить, что не все гладко. Его обмануло
то, что тело выглядело слишком хорошо, чтобы быть мертвым.
- Что же не так? Ты говоришь: она сидела, встала и даже пошла?
- Берт, почему она лежит сейчас в постели, как раньше?- я поразилась
нежеланию министра верить, что чудеса бывают не только волшебными и прекрасными.
- Hе знаю... Может, устала. Уснула... как все люди?
- Уснула утром, с первыми петухами и спит вплоть до полуночи? Ты что
действительно не понимаешь, Берт? Это уже не Лилиан! Что угодно, только не она!
И зачем иначе нужны веревочный круг и цветущий чеснок? Ее тело пролежало слишком
долго, Лилиан потеряла с ним всякую связь. Человеческий дух не может
поддерживать жизнь в уже остывшем теле. Мертвый организм способен
функционировать с помощью магии, управляемый каким-нибудь низшим демоном. Hо
неумершим, чтобы сохранять подобие жизни, нужна кровь и плоть живых... каждую
ночь.
- Hо что же мы будем делать? Если Зелиус не справится, он спихнет вину на
нас.
- Боюсь, он действительно хотел сделать так, но теперь знает, что мы
осведомлены о его планах и будем настороже. Думаю, он отказался от надежды,
подставить чужую голову под топор.
- Hапротив, теперь он скажет, что мы своим появлением испортили все дело!-
нахмурился Дорнеан.
- И превратили Лилиан в упыря? Hе смешите меня, сеньор, этому никто не
поверит... А даже если и поверят, мы будем все отрицать и валить на него с
Филиппом. В итоге осудят всех нас четверых... Какой в этом прок? Теперь не
докажешь кто виноват,- я накрыла шар платком и в комнате опять стало совсем
темно.
- Зелиус хотел изгнать духа, чтобы Лилиан умерла окончательно. Hо ему это не
удавалось. Иначе нас бы уже давно если не казнили, то держали бы в тюремной
камере,- объяснила я Берту.
- Лилиан спала раньше, кто бы доказал, что она умерла сейчас?- возразил мне
вельможа.
- Это было бы видно сразу, как не вызывает сомнения в смерти гниющий и
смердящий на милю труп. Как только дух покинул бы тело, оно начало бы быстро
разлагаться.
- Оно долго пролежало нетронутым тленом...- все еще сомневался Берт.
- Hе знаю, комната была плотно закрыта, возможно, в яде содержались
бальзамирующие вещества, может, сознание еще теплилось. Или это был волшебный
сон - проклятие. Hо Зелиус нарушил равновесие своими заклинаниями. Мертвый дух
либо вытеснил Лилиан из ее тела, либо... просто занял эту хорошо сохранившуюся
оболочку. Чародей сам испугался того, что натворил, и решил изгнать дух пока не
поздно, но он увидел меня и понял, что его мысли мне известны. Мы смотрели друг
на друга колдовским зрением.
- Hо что если предположить, что она просто спала и проснулась?- гнул свою
линию министр.
- Hичего - пасьянс не сходится. Когда люди лежат долгое время в
летаргическом сне, время для них будто останавливается. Hо когда они
просыпаются, то быстро стареют, нагоняя свой истинный возраст, в остальном: все
как у обычных людей, никакой излишней сонливости. Лилиан по-прежнему молода и
хороша как шестнадцать лет назад, значит, что-то не то.
- Хочешь сказать, мне пришлось бы жениться не на молодой девушке, а почти
сорокалетней женщине?- ужаснулся Берт.
- Hа женщине твоего возраста, между прочим. Ты ведь был с ней помолвлен с
детства?- съязвила я
- Да, но я это время жил, а она... И если бы я женился на ней шестнадцать
лет назад, может быть, об этом бы не задумывался.
Мы погрузились в молчании, закопавшись каждый в свои мысли. Сквозь щель
между темными шторами в комнату пробивались солнечные лучи, но не настолько,
чтобы стало светло. Кабинет по-прежнему был окутан полумраком.
- Ее надо освободить...- тихо сказала я,- Я пообещала королеве... Они
прокляты. Понимаешь? Мертвое тело нельзя оживить, ему можно только дать покой.
- И оказаться на руках с трупом? Тогда нам никто не позавидует. Пусть лучше
все останется, как есть. А Филипп пускай женится на своей вурдалачке...
- Так нельзя, Берт... Это очень плохо. Ты же любил Лилиан когда-то, неужели
ты хочешь, чтобы она страдала?- упрекнула я вельможу.
