В. Ф. Иванов
ТАЙНЫ МАСОНСТВА
С О Д Е Р Ж А Н И Е (1)
1. Предисловие
2. Масонство по определению масонских уставов.
Организация ордена
3. Степени масонства. Английское и шотландское
масонство
4. Тайность ордена. Внешнее и скрытое масонство
5. Принятие в ложу. Клятва и символы масонства
6. Общая эмблема мирового масонства - пятиконечная звезда
7. Легенда об Адонираме. Посвящение в степень
мастера
8. Задача и цели масонства. Конечный идеал масонства
9. Возникновение и развитие масонства. Легендарное масонство
10. Оперативное и спекулятивное масонство
11. Масонство и реформация
12. Тайные о общества и академии
13. Деизм и английские вольнодумцы
14. Английская революция. Великая ложа Англии 1717
15. Масонство и "великая французская революция
1789 года"
ПРЕДИСЛОВИЕ (2)
В предисловиях принято говорить, что автор предлагает свое
произведение на суд общества.
- Не суда общества я требую этой книгой! Я требую внимания
русского общества к поднимаемым мною темам. Нельзя судить, покамест не
пересмотрены сами основания, на которых судят.
Русское общество, которое "судило" книги, подобные моей, - увы, не
всегда было судьей нелицеприятным, а моя книга как раз касается этого
существенного обстоятельства. Она касается деликатного обстоятельства,
именно того, как судило наше общество; судило ли оно действительно
правильно, не было ли оно "судьей неправедным", и в чем причины этой
неправедности? Больше того, я должен поставить вопрос, - было ли это
"судящее общество" - русским обществом?
Вот почему я не требую "суда общества". - Нет, напротив того, моя
книга должна быть криком "слово и дело" именно по поводу этого, так
называемого "суда" интеллигентского общества, должна требовать суда над ним
самим.
Я не писатель, который находит упоение в радости слов, и за
покровом этой красивой радости забывает страдание Родины. Я не журналист,
который ищет ослепительных парадоксов, соблазнительных сенсаций и
сомнительного успеха скандала. Нет, эта книга писана не этими людьми. Эта
книга написана прежде всего русским, национальным, политическим работником,
который своей заветной целью ставит благо нашей Родины, Святой и
Прекрасной, но поруганной, униженной и оскорбленной России.
В этом смысле я - политический трибун, который взобрался на
возвышение и кричит, зовет, призывает внимание своего народа к вопросам, в
которых заключается весь корень нашей общей распри. В шуме гражданской
войны, в кипении противоборствующих страстей я требую себе слова и внимания
по самому главному пункту политического момента:
- Нас намеренно разделяют, мы находимся в чужих руках, мы
находимся под чужим влиянием! Все несчастия России в том, что свыше двух
последних столетий она делала ч у ж о е д е л о !
Эта моя книга не может, конечно, быть тем, что называется н а у ч н
о й к н и г о й, то есть книгой, облеченной в одежды научной формулировки,
и снабженной так называемым "научным аппаратом". Боюсь, что за этим научным
авторитетом, от которого прилипал у многих людей язык к гортани, зачастую
скрывался до ныне самый неприкрытый соблазн! Боюсь, что именно этот научный
авторитет преступно вел к молчанию простой и трезвой критики
действительного положения нашей Родины. Но я в то же время, конечно,
скорблю, что моя книга не научна; я очень сожалею о том, что ее написал я,
а не кто - либо из ученых русских людей, облеченных этим самым "научным
авторитетом"; если бы он к этому авторитету присоединил и истину, если бы
он в ученых и обоснованных, как бетон, формулах сказал то, что у нас всех
давно на уме и на языке, - это было бы триумфом русского духа. Но увы!
"Ученые" этим делом не занимаются - почему, увидим ниже. Но пусть я неуч,
пусть я "дремучий дикарь", как меня именовали уже по поводу моих взглядов
некоторые мужи науки - я должен был написать эту книгу, так как сами ученые
упорно не хотят говорить о том, что в ней заключается:
- Эта книга - книга борьбы за истину, от которой русскому народу
так долго отводят глаза!
Те вопросы, которые я ставлю в этой политической "книге борьбы и
гнева", давно необходимо поставить прямо, честно и открыто. Пора пробить
эту брешь для света в русском сознании, искусственно затемняемом с давних
пор. Если было прорублено давно пресловутое "окно в Европу", - пора же
рубить окно и в Россию, чтобы у нас был "свой свет в окошке". Это
необходимо тем более, что мы не одиноки уже в этой тенденции.
Вопросы, которые поставлены в этой книге, давно вышли из
подспудного, потайного существования, они стоят перед всем миром, горят,
как свеча наверху горы. Масонство и его влияние обсуждаются всем миром. Мы
более не одиноки в наших исканиях и в наших нахожденьях причины современных
зол; те, кто для оправдания истины требует непременно взгляда, брошенного
на Запад, дабы удостовериться, что и там, в передовых странах говорят об
этом, - могут быть совершенно спокойны. Проблемы, которые издавна ставились
русским национализмом, и которые ставятся нами в этой книге - на Западе
тоже подымаются во весь рост. Царство искусственных сумерек, в которых все
политические кошки были серы, кончилось. Итак, наш лозунг:
- К свету! К ясному, беспощадному свету критического самопознания!
И все же я нисколько не сомневаюсь в том, что к моей книге
отнесутся иронически и недоверчиво, назовут ее обскурантской наклеят на нее
все приличествующие этому случаю и поводу позорные ярлыки. На эти попытки
мы должны ответить:
- Стара штука! Не запугаете! Не мы обскуранты, а вы обскуранты! Вы
те, которые держали русский народ в неведении, управляли им при помощи
соблазнительных понятий, увлекали его пестрыми побрякушками, и наконец,
бросили его на край гибели, истощенного, оболганного, соблазненного!
- Вы обскуранты, потому что видя то, к чему привели ваши попытки -
вы и до сих пор держитесь за них, не желаете бросать этих губительных
методов, преданные тщетной мечте построить на лукавстве и на хитрости
золотое Царство Астреи.
Катастрофа России - явление слишком грандиозное, чтобы его обойти
молчанием. Мы платим слишком дорого за наш опыт, чтобы не иметь права
воспользоваться его результатами. Мало того, что Россия лежит на краю
гибели, - и Европе грозит та же гибель, и в Европе растут волны негодования
на тех, которые привели к гибели. И поэтому и там и здесь мы должны
поставить в упор вопрос:
- В чем же дело? Где причина всех несчастий современного мира?
Я отвечаю на этот вопрос так:
- В России играла ведущую роль интеллигенция. Эта интеллигенция в
продолжении последних двухсот слишком лет связала свою судьбу идеологически
преимущественно с масонством, с тем кругом идей, которая так ярко.
выразительно, соблазнительно, систематично проповедовало это течение
европейской мысли. И может быть нигде как в России роль масонства не
оказалась столь губительной, столь страшной, потому что европейское
общество не могло отдаться этим идеям с той честностью, страстностью, верой
и горячностью неофита, с которой отдалась этому течению наша интеллигенция.
Не можем мы забывать того, что наша интеллигенция - р у с с к а я
интеллигенция, со всеми качествами, которые присущи именно нашему, русскому
народу. Русская интеллигенция, служа кругу масонских идей, добившись в
своем порыве того, что история русской интеллигенции за 200 последних лет
стала историей масонства - служила идеям этим не за страх, а за совесть,
"честно и грозно", так, как всегда служит идеям русский человек. видящий в
них смысл жизни, а не средство к личному благополучию. Виноват ли он в том,
что его поймали на вековечном русском стремлении к правде, причем лик
Русской Правды был заменен лозунгом чужим и дальним - Свобода, Равенство,
Братство ?
Русская интеллигенция во вред себе, но из идеалистических, чистых
побуждений, сделала масонство тоже чистым, в то время, как европейское
масонство - грубо и полностью эгоистично, и занято только тем, что
преследует свои национальные интересы. Ведущие слои Англии, Франции и
Германии, намеренно питая масонство России, последовали свои собственные
интересы, в то время, как Россия, веря их проповедям, преследовала цели
общечеловеческие, цели Всемирной Правды.
Вот это одно и дает нам утешение в скорби, которую приходится
испытывать, ниспровергая многое из того, чему привыкли поклоняться, чтить,
уважать.
"Русский народ, - говорил наш пророк Достоевский в своей "Речи о
Пушкине", произнесенной в Москве 8 июня 1880 года, - не из одного только
утилитаризма принял Петровскую реформу... Ведь мы разом устремились тогда к
самому жизненному воссоединению, к единению всечеловеческому. Мы не
враждебно, а дружественно приняли в душу нашу гений чужих наций, всех
вместе, не делая преимущественных племенных различий, умея инстинктом, с
первого шагу различать, снимать противоречия, извинять и примирять
различия, и тем уже высказали готовность и наклонность нашу, нам самим
только что объявившуюся и сказавшуюся, ко всеобщему человеческому
воссоединению со всеми племенами великого Арийского рода. Да, назначение
русского человека есть бесспорно все - европейское и всемирное! (3)
Следуя в этом стремлении за лозунгами, данными Западной Европой, и
никем другим как масонством, - (должен же был к т о - т о дать эти
лозунги?) - русские интеллигенты искали искренне в нем Правду Божию, и тем
были сведены с правильных путей. Они действовали не из меркантильных
расчетов, как действовала Европа, они открывали свои сердца.
И нужно сказать прямо, что Русские были у л о в л е н ы на это свое
добросердечие. И теперь пора вместе с другими нациями предъявить
международному масонству счета об убытках.
Нужна ли моя попытка - этой книгой вскрыть, выявить, выяснить и
представить русскому обществу причины нашей катастрофы по моему разумению и
по непреложным фактам? Нужно ли производить следствие по делу о
разразившейся в России катастрофе? Считаю, что это необходимо. Виновные в
этой катастрофе должны быть найдены. Пусть не для мести, а для того, чтобы
нам сойти с неверных путей, примирившись с народом, к которому мы "должны
вернуться после двухсотлетнего отсутствия" (Достоевский). Моя книга может
быть замолчана, что весьма вероятно в так называемом высшем интеллигентском
русском обществе, декларирующем себя всегда свободным, но всегда очень
пассивно держащимся в шорах тех указок, которые ему даются. В нем нет
свободы критики, нет ясности в мышлении, нет - увы! - независимого
национального мнения. О моей книге скажут и то, что она руководится только
чувством злобы, которое де "слепит"... Нет, дорогие соотечественники, пора
вам увидеть то, что привело нас, нашу Россию, на край погибели, пора
увидеть то, что лицемерными и ханжескими идеалами, под которыми проводились
эгоистические иностранные цели, затемняло наше зрение, не позволяло нам
видеть нашего русского пути. - Да, наш русский путь, - как говорил выше наш
национальный пророк Достоевский, - путь всемирный, но он лежит не через
Европу, а через нашу национальность.
- Что делала Россия в своей политике, спрашивает Достоевский в той
же речи о Пушкине, "как не с л у ж и л а Е в р о п е, гораздо более, чем
самой себе".
"И впоследствии, я верю в это, - продолжает он, - что мы, то есть
не мы, а будущие русские люди поймут уже все до единого, что стать
настоящим русским и будет именно значить:
- Стремиться внести примирение в европейские противоречия уже
окончательно, указать исход европейской тоске, в своей русской душе,
всечеловечной и всесоединяющей, вместить в нее с братской любовью всех
