действительном поведении. Такая асимметрия складывается при наличии двух
условий: если деятельность агента не поддается непосредственному наблюдению
принципала, во-первых, и если о ней невозможно однозначно судить по ее
конечным результатам, во-вторых. Из-за отсутствия достаточной информации
принципал не в состоянии установить, были ли нарушены агентом взятые на себя
обязательства (то есть права собственности, принадлежащие по условиям договора
принципалу). Поскольку интересы агента могут расходиться, и подчас весьма
значительно, с интересами принципала, последний оказывется перед угрозой
серьезных потерь.
Здесь открыты два пути - либо пытаться ужесточать надзор за деятельностью
агента, либо пытаться вводить такую схему стимулирования, которая
минимизировала бы отклонения интересов агента от интересов принципала. Скажем,
образование Совета директоров корпорации - это средство контроля акционеров за
деятельностью менеджеров, а выпллата бонусов или опционов - это средство более
тесной привязки интересов управляющих к интересам собственников. И то, и
другое требует немалых затрат.
Однако затраты по сокращению потерь от оппортунистического поведения могут
брать на себя не только принципалы, но и сами агенты. М.Дженсен и У.Меклинг
(24) назвали их "издержками внесения залога" (bonding costs). (Другой
возможный перевод - "издержки самоограничения"). Агенты добровольно ставят
себя в более жесткие условия, стесняя свободу своих будущих действий. Они как
бы вносят "залог", который теряют, если обнаруживается, что их поведение
отклоняется от интересов принципала. Иногда это принимает явные формы, когда,
например, строительные подрядчики депонируют определенную сумму, которой могут
лишится, если проект не будет выполнен в срок или не будет соответствовать
оговоренным требованиям. Но чаще - неявные, когда, скажем, менеджеры
добровольно предоставляют бухгалтерские отчеты, приглашают для регулярных
проверок независимых аудиторов или привлекают финансовые ресурсы не путем
дополнительной эмиссии акций, а выпуская облигации или беря кредит в банке.
(Погашение долговых обязятельств - в отличие от выплаты дивидендов - не
зависит от того, хорошо или плохо идут дела компании, поэтому такое решение
ограничивает свободу действий менеджеров, включая и возможность пользоваться
таким весьма ценным для них благом как "спокойная жизнь". Это одна из причин,
почему выпуск облигаций какой-либо корпорации сопровождается обычно ростом
курса ее акций.) "Залогом" выступает здесь само занимаемое менеджером место. В
глазах акционеров подобные решения служат гарантией, что из-за угрозы потери
"залога" менеджеры будут предпочитать воздерживаться от соблазна
оппортунистического поведения.
Другая форма оппортунистического поведения - "вымогательство" (hold-up) -
заняла центральное место в исследованиях О.Уильямсона. Он показал, что
подобное поведение провоцируют сделки, касающиеся инвестиций в специфические
ресурсы. Они могут становиться источником двусторонних монополий.
Возьмем, к примеру, рабочего, приобретшего за много лет сотрудничества с одной
и той же фирмой какие-то уникальные навыки. С одной стороны, на любом другом
месте его квалификация и мастерство имели бы меньшую ценность, а значит, и
заработная плата была бы ниже. С другой стороны, и фирма получает от него
большую отдачу, чем от любого новичка, не знакомого со спецификой ее
деятельности. Рабочий и фирма становятся в известной мере незаменимыми,
"взаимоспециализированными" друг по отношению к другу. В условиях двусторонней
монополии, когда ни одному из участников нельзя найти адекватной замены на
рынке, возникает дополнительный чистый доход - квази-рента, которая должна
каким -то образом делиться между ними. Но существует она лишь до тех пор, пока
длится сотрудничество. Расторжение или невозобновление сделки грозит полной
потерей капитала, воплощенного в специальных активах.
Это и создает почву для "вымогательства". У каждого из партнеров появляется
возможность шантажировать другого угрозой прервать с ним деловые отношения.
Например, фирма может пригрозить опытному рабочему увольнением, если он не
пойдет на снижение заработной платы. Землевладелец может шантажировать
компанию, которая выстроила на его участке завод, расторжением арендного
договора. Цель такого вымогательства - присвоение всей квази-ренты или, по
крайней мере, резкое увеличение своей доли в ней.
Как известно, понятие квази-ренты было введено А.Маршаллом и понималось обычно
как дополнительный доход продавца такого блага, предложение которого временно
(то есть в краткосрочном периоде) ограничено. В отличие от нее рента
рассматривалась как дополнительный доход продавца такого блага, предложение
которого неэластично абсолютно (то есть и в долгосрочном периоде тоже). Однако
в современной экономической теории этим понятия получают более точную
трактовку. Под рентой понимается доход сверх того минимального уровня, который
необходим, чтобы привлечь производственный фактор в данную сферу деятельности.
Под квази-рентой - доход сверх того минимального уровня, который необходим,
чтобы удержать фактор в данной сфере деятельности. Другими словами, рента
представляет собой излишек над средними общими издержками, а квази-рента -
излишек над средними переменными издержками. (Поэтому квази-рента не может
быть меньше ренты.)
Квази-рента - удобный объект для присвоения. Ее можно частично или полностью
"экспроприировать", не опасаясь, что владелец производственного фактора уведет
его из данной сферы. (Такое решение будет принято только тогда, когда
квази-рента окажется отрицательной.) Скажем, можно сильно занизить заработную
плату работникам, накопившим специальный человеческий капитал, в полной
уверенности, что они в ответ не уволятся по собственному желанию.
Перераспределение квази-рент не отражается на решениях экономических агентов
об использовании имеющихся у них специфических ресурсов, то есть - на уровне
экономической эффективности.
Однако оно может отражаться на инвестициях в будущие специальные активы.
Предвосхищение опасности вымогательства побуждает к отказу от долговременных
инвестиционных проектов: рабочий не станет тратить усилия на приобретение
узкоспециальных навыков, а компания строить металлургический завод, если они
не будут застрахованы от потенциального оппортунистического поведения
партнера.
Поэтому в контрактах должны тщательно оговариваться будущие обязательства
сторон и санкции за их нарушение. Сокращая риск "вымогательства", это дает
дополнительные стимулы к вложениям в специальные активы. Известно, что опытные
работники обычно бывают защищены правилами старшинства, основанными на
принципе "последним нанят - первым уволен". Сталелитейные компании строят
металлургические заводы в районах угледобычи, только если они могут заключить
с местными компаниями контракт о поставке угля на срок не менее 20-30 лет.
Нужно отметить: двусторонняя монополия формируется уже после того, как
произведены инвестиции в специфические активы. Изначально и рабочему, и
компании, строящей завод, все равно, с кем иметь дело. У них есть выбор среди
большого числа примерно равноценных партнеров. "Личность" другой стороны
приобретает значимость лишь с началом действия договора. Только с этого
момента обмен превращается из безличного в персонифицированный и предпочтение
начинает отдаваться именно данному контрагенту. Инвестиции в специальные
активы приводят к сокращению числа потенциально выгодных партнеров, ситуация
перестает быть конкурентной. Превращению доконтрактной конкурентной ситуации в
постконтрактную неконкурентную ситуацию О.Уильямсон придает огромное значение,
называя его "фундаментальной трансформацией".
Даже когда "вымогательство" остается только возможностью, оно оказывается
сопряжено с реальными потерями. Во-первых, это сокращение прибыльных
долговременных инвестиций в специфические активы. Во-вторых, это затраты,
связанные с принятием всевозможных мер по предотвращению "вымогательства" или
защите от него. (Самая радикальная форма такой защиты - создание фирмы, то
есть интеграция взаимозависимых (интерспецифических) ресурсов в качестве
единого объекта собственности (4, с. 70).)
6. _Издержки "политизации".. Этим общим термином можно обозначить издержки,
сопровождающие принятие решений внутри организаций. Принятие решений на рынке
и в организации носит различный характер. Рыночная сделка будет заключена
только в том случае, если от нее выигрывают обе стороны. Всякий, кто считает,
что сделка ему невыгодна, имеет возможность от нее отказаться. Добровольное
обоюдное согласие дает минимальную гарантию эффективности принимаемых на рынке
решений, поскольку их необходимым условием является ожидаемое повышение
благосостояния обоих участников (или, по меньшей мере, неухудшение
благосостояния никого из них). Трудности и потери, возникающие при попытках
достижения взаимного согласия, служат источником издержек поиска, издержек
ведения переговоров и др., о которых речь шла выше.
Механизм принятия решений внутри организаций иной. Если участники наделены
равными правами, то решения принимаются на коллективной основе, путем
голосования. Если они располагаются на разных ступенях иерархической лестницы,
то вышестоящие в одностороннем порядке принимают решения, которые обязательны
к выполнению для нижестоящих. Но и при коллективном, и при централизованном
принятии решений минимальная гарантия эффективности - в виде предварительного
взаимного согласия - отсутствует. Большинство избирателей страны, большинство
акционеров корпорации, большинство членов кооператива могут высказаться за
решение, наносящее явный ущерб меньшинству. Руководитель может принять
решение, крайне невыгодное для подчиненных, которых оно касается, без всякого
согласования с ними. Процедуры коллективного и централизованного принятия
решений тесно переплетаются, так что их бывает нелегко отнести к какой-то
одной категории. Очень часто орган централизованного управления сам
формируется на коллективной основе. Поэтому, скажем, решение Совета директоров
можно охарактеризовать как коллективное по отношению к его членам, но как
централизованное по отношению к менеджерам и служащим корпорации. Однако в
теоретическом анализе эти два аспекта можно разграничить.
*Издержки коллективного принятия решений*. Эти издержки характерны для
организаций, которые находятся в совместной собственности и в управлении
которыми используются принципы прямой или представительной демократии -
законодательные органы, клубы, кооперативы, партнерства и т.д. Они
складываются из нескольких элементов. Во-первых, как известно из экономической
теории, принятие решений большинством голосов не обеспечивает оптимальных
результатов (знаменитая теорема о медианном избирателе). Во-вторых, сам
процесс выработки совместных решений может поглощать много времени, усилий и
средств. Эти издержки тем больше, чем многочисленнее и неооднороднее состав
участников, то есть чем сильнее расхождение их интересов. (Существование
простого правила уравновешивания интересов - например, распределение прибыли
согласно величине вложенного капитала - может их значительно сокращать.)
В-третьих, ресурсы растрачиваются при попытках образования коалиций и в ходе
их борьбы между собой. Отдельные группы могут пытаться использовать механизм
принятия коллективных решений для повышения своего благосостояния за счет
других. Отсюда - потребность в установлении правил и создании специальных
контролирующих структур, которые препятствовали бы этому. Но их содержание в
свою очередь бывает сопряжено с немалыми затратами.
*Издержки влияния*. Централизованное принятие решений также порождает
серьезные издержки. П.Милгром и Дж.Робертс назвали их "издержками влияния".
Первоначально анализ возникающих в связи с этим проблем велся на примере
политической деятельности. Основной вклад в его разработку внесли
