Таков удел всех гениальных умов - находиться в атмосфере интеллекту-
ального вакуума.
- В атмосфере вакуума! - передразнил я ее. - Ты хоть выражайся
по-русски!
- Я вижу, что тебе трудно понять, - сказала она.
Вот такое было у нас общение. У женщин дело шло как по маслу. Нефер-
тити не была с ними высокомерна. Она быстро научилась надевать маску
"души общества", и они втроем (без Варвары) неутомимо чесали языки.
Как-то раз я застал следующую картину.
Людмила и Галочка развалившись в креслах, пили чай, а Нефертити сту-
чала отростком хобота по клавишам Галочкиной машинки. Машинка стояла на
столе, придвинутом к морде Нефертити.
Я подошел и заглянул в листок. Там были стихи:
Зачем любовь незримо правит миром?
Я говорю, лобзая и стыдясь:
- О да! Ты был, ты был моим кумиром,
Но порвалась пленительная связь!
Я подождал, пока она допечатает "пленительную связь", и вытащил лис-
ток из машинки.
- Что это? - спросил я, помахивая листком.
Нефертити выхватила листок у меня из рук и положила себе на спину -
так, чтобы я не мог до него дотянуться.
- Тиша, не мешай нам, - сказала она игриво.
- Это стихи, Тихон Леонидович, - невинно произнесла Галочка. - Нам с
Тити нравится.
Она сказала "Тити" на французский манер с ударением на последнем сло-
ге.
В это время зазвонил телефон. Нефертити подняла трубку хоботом и под-
несла ее к уху.
- Я слушаю, - сказала она.
Я не сразу сообразил, что слониха работает в автономном режиме. На
наших уроках она тоже работала автономно, но двигательные органы мы отк-
лючали.
- Здравствуй, Софочка! - воскликнула Нефертити. - Нет, сейчас выйти
не могу. У нас урок с Нефертити. Она передает тебе привет... Спасибо...
Да, бери сорок шестой, если финские, а если итальянские, то сорок
восьмой... И колготки тоже. Я потом отдам с получки... Ну, целую!
Нефертити повесила трубку: Галочка и Людмила смотрели на меня, ожидая
реакции.
- Это кто? - спросил я, кивнув на телефон.
- Софочка, моя школьная подруга, - сказала Людмила: - Тити разговари-
вала за меня.
- Видишь ли, Тиша, мы нашли общий язык. Правда, девочки? - сказала
Нефертити. - Тебе что-нибудь не нравится?
- Я в восторге, - сказал я и дернул ее за хвост.
Нефертити вырубилась.
- Как вы можете, Тихон Леонидович! - со слезами на глазах закричала
Галочка. - Она ведь живая! Это произвол над личностью!
- Произвол над личностью - это воспитание интеллекта в мещанском ду-
хе, - сказал я. - Неужели мы старались для того, чтобы совершеннейший
мозг был забит колготками, пошлыми стишками и прочей ерундой?
- Она сама уже может выбирать, что ей нужно, - сказала Людмила. - А
вы, Тиша, ведете себя как деспот. Тити не принадлежит вам. Это не ваш
семейный буфет, извините.
Я снова включил Нефертити.
- Ладно, Тихон, - сказала она. - Я это тебе припомню.
Мне показалось, что цели, которые мы ставили перед курсом обучения,
уже достигнуты. Может быть, они даже превышены. Я пошел к Карлу и изло-
жил ему свое мнение. Пора кончать общение с Нефертити и запускать ее к
настоящему слону. Иначе в скором времени она пошлет нас подальше. Обра-
зование вредно сказывалось на ее характере.
- Да-да, - сказал Карл. - Она стала заноситься. Вчера она сделала мне
замечание. Она сказала, что такие галстуки, как у меня, уже не носят.
Решено было через два дня начать контакт с Хеопсом. Я успел показать
Нефертити кинофильм о жизни слонов в Африке. Кинофильм тронул меня до
слез. Там показывали старую слониху с детенышем. Слониха умирала, и сло-
ненок оставался один. Он беспомощно тыкался в лежавшую на земле умираю-
щую слониху.
Нефертити осталась равнодушной.
- Не переживай за слоненка, - сказала она. - Его спасет съемочная
группа, которая снимала фильм.
- Но ты-то хоть ощущаешь себя слонихой?! - воскликнул я.
- Не более, чем ты, - ответила она. - Интересное дело! Упрятали меня
в шкуру слона... По-твоему, форма определяет содержание?
- Нет. Но они едины.
- Интересно, что бы ты сказал, если бы имел форму воробья, а сообра-
жал бы на том же уровне, что сейчас?.. А?
- Сейчас вырублю! - предупредил я.
- Конечно, чего от тебя можно ожидать! Но это не аргумент в споре,
учти.
Признаться, она мне здорово надоела. Я уже мечтал поскорее запустить
ее к Хеопсу, пускай он с нею разбирается. Хотя ждал от этого эксперимен-
та самого худшего. Мне было стыдно подкладывать Хеопсу такую свинью.
Накануне контакта я пригласил в КБ Папазяна. Он пришел с мешочком, в
котором была крупная очищенная морковь. Я познакомил их.
- Папазян, - сказал Аветик Вартанович.
- Нефертити, - представилась слониха, подавая Папазяну хобот, точно
для поцелуя.
Папазян протянул ей морковку. Нефертити посмотрела на него ироничес-
ки, но морковку взяла.
- Я хотел бы рассказать вам о Хеопсе... - начал Папазян.
И он изложил ей биографию Хеопса, его вкусы и привычки. Аветик расс-
казывал тихо, с доброй, доверительной интонацией, будто говорил о люби-
мом брате. Трудная и одинокая жизнь Хеопса раскрылась передо мною с та-
кой неожиданной пронзительностью, что я тут же хотел бежать к Карлу и
умолять его отказаться от нашей затеи. Мне было жалко Хеопса.
- Напрасно вы так одушевляете слона, - заметила Нефертити. - Это пах-
нет антропоморфизмом. Уверяю вас, ничего подобного он не чувствует.
- Увидите. Все увидите, - сказал Папазян. - Вы уж с ним поласковей...
- Я постараюсь, - сухо сказала Нефертити.
Папазян оставил ей мешочек с морковкой, и мы вышли на улицу.
- Ну как? - спросил я.
- Умна, - сказал Папазян.
- Слишком умна! Не понимает только ни черта! - выругался я. - Боюсь,
что мы нанесем Хеопсу психическую травму.
- Не бойся, Тиша, - сказал Папазян. - Хеопс тоже не дурак. И потом он
- личность, - тихо добавил Папазян. - Посмотрим.
Я вернулся в цех. Нефертити отдыхала в выключенном состоянии. Рядом с
ней лежал пустой мешочек Папазяна. Вокруг суетились монтажники и опера-
торы, готовя слониху к завтрашнему эксперименту.
Контакт
До ворот зоопарка Нефертити довезли под брезентом. Там брезент сняли,
включили слониху за хвост и приказали - в программном режиме - идти в
слоновник, следя за Папазяном.
Вокруг стала собираться толпа. Нефертити сошла с платформы и двину-
лась за Аветиком Вартановичем. Сзади тащили хвост любопытствующих и
участников эксперимента. Две операторские группы фиксировали происходя-
щее телекамерами. Одна была с телевидения, а вторая - научная, из нашего
КБ. Все стадии эксперимента записывались на видеомагнитофон.
День был хмурый и ветренный. Температура плюс семь. Звери жались по
углам клеток и провожали слониху взглядами.
Открыли железную калитку слоновника, сваренную из двутавровых балок6
и Нефертити вошла в вольер. Она остановилась посреди площадки, ожидая
дальнейших указаний.
- Перевести в автономный! - скомандовал Карл.
Андрюша нажал кнопку на портативном пульте управления и перевел Не-
фертити в автономный режим. Она оглянулась на толпу, махнула хвостом и
двинулась к дому, где укрывался Хеопс. Не успела она сделать двух шагов,
как из дома вышел Хеопс. Он неспеша подошел к слонихе и остановился.
Операторы приникли к камерам. Я видел, как волнуется Карл. У него задер-
галась щека. Папазян стоял, как всегда, печальный.
- Сейчас он ее расколошматит! - восторженно заметилто мальчик из зри-
телей.
Но слон, постояв несколько секунд, дотронулся хоботом до уха Неферти-
ти, медленно повернулся и зашагал обратно к дому. У входа он обернулся,
как бы приглашая слониху следовать за ним. Нефертити повиновалась. Они
вошли в дом.
- Запрос! Передавай запрос! - подскочил Карл к Андрюше.
"Что делаете?" - передал Андрюша по радио.
"Едим отруби", - ответила Нефертити.
"Он ничего не подозревает?"
"Кто его знает?" - философски ответила слониха.
Научная съемочная группа кинулась на крышу слоновника, где было обо-
рудовано специальное окно для наблюдений. Они всунули в окно телекамеру
и принялись снимать.
Мы пошли в вагончик, где стоял монитор. На экране можно было видеть в
полумраке спины слонов. Они стояли рядышком и заправлялись отрубями.
Сверху невозможно было различить, кто из них живой, а кто искусственный.
Затем один из слонов отправился в угол, где в огромном баке лежала свек-
ла. Он взял хоботом одну свеклу и пошел обратно. Тут мы увидели, что это
Хеопс. Он протянул свеклу Нефертити. Та взяла и съела.
"Ответь любезностью на любезность", - передал нетерпеливый Карл.
"Не учите меня жить", - ответила Нефертити.
- Выключай передатчик, - скомандовал Карл Андрюше. - Пускай работает
самостоятельно.
Хеопс подтащил весь бак со свеклой к ногам Нефертити. Слониха стала
благосклонно есть свеклу.
"Следующий сеанс связи завтра утром, в десять ноль-ноль, - передал
Андрюша. - Всего хорошего!"
"Пока!" - ответила слониха.
"Андрюша выключил приемопередатчик. Теперь следовало ждать. Мы здоро-
во замерзли, и Папазян предложил пойти к нему домой погреться. Остались
только операторы на крыше, которые подогревали себя жидкостью из термо-
са. Что в нем было - неизвестно. Толпа расползлась. Мы вчетвером пошли к
Папазяну.
- Скажи, Карлуша, что ты ожидаешь от опыта? - спросил Папазян, нали-
вая нам кофе.
- Она должна овладеть его языком, - сказал Карл. - Так же, как нашим.
И научиться переводить... Неизвестно, правда, сколько времени ей понадо-
бится.
- А дальше?
- Дальше мы начнем с ним разговаривать через нее. Проверим его
умственные способности.
- Будь спокоен, - сказал Папазян. - Их хватит на нас обоих.
Карла переддернуло.
- Ну, знаешь! Может быть, твой Хеопс возглавит КБ или зоопарк?
- Ему не нужно, - сказал Папазян. - Он выше этого.
Карл принужденно рассмеялся, сводя слова Папазяна к шутке. Но Папазян
не шутил.
Начались однообразные рабочие будни. Наша группа следила за контак-
том, регулярно выходя на связь с Нефертити, а КБ во главе с Карлом уже
занималось другой темой. Собственно, тема была в принципе та же, но из-
менился объект. Карл начал проектировать искусственную кошечку. Это был
шаг вперед в смысле миниатюризации. Кроме того, имелись широкие возмож-
ности контакта со всеми котами города.
Узнав об этом, моя мама заочно влюбилась в Карла и стала готовить Пу-
ританина к контакту.
Нефертити же работала, на мой взгляд, без должного увлечения. Ежед-
невно она передавала короткую сводку: "День прошел без происшествий. Ов-
ладела сигналами тревоги, голода и отбоя ко сну. Много ели. Купались в
бассейне. Как там девочки поживают?"
Или что-нибудь в этом роде.
Короче говоря, она не спешила становиться слонихой.
Наступила зима. Операторы, одетые как полярники, сменяли друг друга
на заснеженной крыше слоновника. У нас накопилось несколько километров
видеоленты. Временами мы просматривали фрагменты в кабинете у Карла.
Еддят, пьют, спят стоя, купаются, обливают друг друга водой из бас-
сейна. Хеопс гладит Нефертити хоботом...
"Я узнала, что он родился в Африке и очень хорошо представляет эту
местность", - однажды передала Нефертити.
"Как ты узнала?" - тут же передали мы.
"Не знаю. Вы думаете, он мне рассказал по-человечески? Ошибаетесь. Я
не знаю. Не могу объяснить".
"Какие были сигналы? Звуковые, осязательные?"
"Вкусовые", - передала она.
Мы рассказали о разговоре Карлу. Он возбудился, стал генерировать ка-
кой-то вздор насчет информационного поля, потом устал. А Нефертити про-
должала выдавать загадки.
"Мораль у слонов значительно отличается от нашей", - докладывала она.
От чьей - нашей? Мы только плечами пожимали. Неужели она считала себя
человеком? На каком основании?
"А что такое любовь? - как-то спросила она.
