неплохой моделью для античной статуи Аполлона. В одежде его
чувствовались оригинальный вкус и привычка к роскоши: длинный
черный плащ был оторочен темным мехом, а на шляпе красовалось
перо страуса - очевидно, этот человек много путешествовал,
если, конечно, он не водил дружбу с содержателями городского
зверинца. Несколько секунд он не сводил с Мака пристального
взгляда своих больших блестящих глаз, затем сказал:
- Прости меня, чужестранец, но мне кажется, мы уже где-то
встречались.
- Что-то не припомню,- ответил Мак.- К тому же я здесь
недавно. Я нездешний. Я прибыл из... издалека.
- Любопытно,- продолжал его настойчивый собеседник.- Я
как раз ищу человека, который прибыл издалека. Меня зовут Пико
делла Мирандоло. Может быть, вы кое-что слышали обо мне?
Маку было знакомо это имя - он узнал о Мирандоле от
Мефистофеля. Князь Тьмы рекомендовал его лже-Фаусту как одного
из величайших алхимиков эпохи Возрождения.
- К сожалению, ничего,- развел руками Мак. Он отнюдь не
собирался раскрывать свою душу перед властным чужеземцем,
предчувствуя, что излишняя откровенность может причинить ему
вред.- Я вижу вас впервые, и столкнулись мы с вами совершенно
случайно. Вряд ли я тот, кого вы ищете.
- Действительно, со стороны наша встреча может показаться
чистой случайностью,- стоял на своем Пико.- Но силой
магического искусства мы можем проникнуть в глубинную сущность
того, что кажется нам слепой игрою случая. Я предвидел, что
встречу кого-то на этом самом месте, именно в это время. Так
почему бы не вас?
- Как зовут человека, которого вы ожидали встретить?
- Иоганн Фауст, знаменитый виттенбергский маг и алхимик.
- Никогда не слышал о нем,- ответил Мак, сообразив, что
настоящий Фауст, или, как мысленно называл его Мак, _другой_
Фауст, должно быть, связался со своим флорентийским коллегой -
ведь для такого искусного мага, как доктор Фауст, время и
пространство отнюдь не составляли непреодолимого препятствия,
и даже сама смерть отступала перед ним. У Мирандолы была
громкая и весьма зловещая слава чернокнижника, волшебника и
некроманта. Возможно, Фауст ухитрился послать ему весточку
через века, разделяющие их.
- Значит, вы уверены в том, что вы не Фауст? - спросил
Мирандола.
- Да-да, вполне уверен. Уж что-что, а свое собственное
имя я знаю. Ха, ха,- несколько принужденно рассмеялся он
собственной шутке.- Извините, но сейчас я очень тороплюсь. Мне
еще нужно успеть на это сожжение рене... ренесс... ну, словом,
на то зрелище, которое устраивают на площади. До свидания!
И Мак повернулся, чтобы идти. Несколько секунд Пико
провожал его взглядом, затем пошел вслед за ним.
Мак вышел на площадь. В самом центре ее были свалены в
огромную кучу самые различные предметы - резная деревянная
мебель, картины, косметика, женские украшения и даже церковные
ризы. Эту гору разнородных предметов плотным кольцом окружала
толпа любопытствующих горожан. Мак протолкался через несколько
рядов.
- Что здесь происходит? - спросил Мак у человека,
стоящего рядом с ним.
- Савонарола со своими братьями по ордену сжигает
предметы роскоши,- ответил тот.
Мак усиленно заработал локтями, прокладывая себе путь
поближе к этой громадной куче. Подойдя ближе, он смог
разглядеть самые разнообразные предметы - расшитые мелким
жемчугом сумочки, детские рубашонки из тонкого полотна,
нарядные скатерти и салфетки, изящные подсвечники, картины и
много других предметов, в беспорядке сваленных в самом центре
площади.
На самом краю горы разнообразных вещей, предназначенных
для сожжения, Мак заметил большую картину в затейливой рамке.
Благодаря знаниям в области искусства, вложенным в его голову
Мефистофелем, он сразу понял, что это картина Боттичелли,
относящаяся к среднему периоду творчества великого художника.
Она была великолепна и, что для Мака было более важно, стоила
огромную сумму денег.
"Здесь столько разных картин,- подумал Мак.- Верно, не
случится ничего плохого, если я возьму одну из этой кучи".
Воровато оглянувшись - не следит ли за ним кто-нибудь, он
быстро наклонился, схватил картину и спрятал ее под куртку.
Картина была новой, и на ней не было заметно никаких следов
повреждения.
Пока Мак оправлял свою куртку и озирался по сторонам,
монахи в черных рясах подожгли громадный костер с четырех
сторон. Пламя взметнулось вверх, и огонь начал быстро пожирать
сухое дерево и ткани. Мак решил поискать в общей куче другую
картину - на всякий случай; ведь две гораздо лучше, чем одна.
Совсем рядом он заметил полотно кисти Джотто, но краска на нем
уже начала вздуваться пузырями и трескаться от жара. Мак с
жадностью смотрел на горящие вещи. Сколько добра пропадает
даром! Как жаль, что ему не удастся вытащить из огня еще один
холст! Сохранив несколько изящных вещиц, которые должны были
погибнуть в пламени, он мог бы послужить Искусству. Припомнив
свой последний разговор с Мефистофелем, Мак подумал, что
остальные дела, предложенные ему демоном - продление жизни
Медичи и что-то там еще с каким-то Макиавелли - чересчур
запутанные и сложные; самому мудрому судье будет сложно
разобраться, хороший или дурной поступок он совершил. Здесь же
все было ясно и четко определено. Вряд ли кто-нибудь станет
обвинять человека, спасающего прекрасные картины от
истребления.
Чья-то рука опустилась на плечо Мака, отвлекая его от
размышлений на моральные темы. Он оглянулся. Человек средних
лет с короткой темной бородкой, богато одетый, строго смотрел
на него.
- Что вы делаете? - спросил незнакомец.
- Я? Ничего особенного,- ответил Мак.- Стою и смотрю на
костер, как и все остальные.
- Я видел, как вы вытащили картину.
- Картину?.. Какую картину?.. Ах, вы имеете в виду вот
эту...- Из-под полы куртки Мака высовывался край полотна. Он
отвернул полу и показал картину незнакомцу.- Это Боттичелли.
Слуга по ошибке принес ее сюда. Мы сняли ее со стены, чтобы
немного почистить. Ведь у вас во Флоренции не принято сжигать
картины Боттичелли на кострах, не так ли?
- Кто вы, сударь? - спросил Мака незнакомец.
- Я здешний дворянин,- сказал Мак.
- Странно, однако, что я до сих пор вас не видел.
- Я живу в своем имении и редко бываю в городе. А вы-то
сами кто?
- Я Николо Макиавелли.
- О! - воскликнул Мак.- В таком случае, я должен вам кое-
что передать.- Меня просили предупредить вас, чтобы вы не
писали ту книгу, которую собираетесь написать, - "Князя".
- Я никогда не писал книги с таким названием,- ответил
удивленный Макиавелли.- Более того, я и не помышлял о ней.
"Князь"... Какое интересное название. Оно мне нравится!
- Поступайте, как вам угодно,- сказал Мак.- Но помните,
что вас предупреждали.
- Но от кого исходит это предупреждение? - спросил
Макиавелли.
- Я не могу открыть вам его имя. Однако по секрету я все-
таки сообщу вам, что он черт... я хотел сказать, он чертовски
хороший парень.
Несколько секунд Макиавелли пристально глядел на Мака,
затем повернулся и медленно пошел прочь, покачивая головой.
Мак, спрятав под полу картину Боттичелли, тоже собрался
уходить. Он был весьма доволен собой.
Но тут его нагнал Мирандола.
- Я вступил в контакт с Потусторонними Силами,- сказал
он.- Мне удалось узнать почти все. Что ты сделал с настоящим
Фаустом?!
Маг, казалось, стал еще выше ростом; его фигура угрожающе
нависла над Маком, сжавшимся от страха в комок. Пико достал
из-под плаща огромный пистолет (в тот век подобные игрушки еще
только входили в моду) и навел его на Мака. Судя по калибру,
это оружие было куда более грозным, чем оно казалось на первый
взгляд - пули в нем были такие, что вполне могли разорвать
человека на части. Мак затравленно озирался в поисках убежища
- увы, напрасно! - спрятаться было некуда. Взглянув на
Мирандолу, он заметил, как палец мага лег на спусковой
рычажок...
В тот же миг раздался негромкий хлопок, серый дым
заклубился на мостовой, побежали пылевые чертики, и на краю
тротуара появилась человеческая фигура. Это был сам доктор
Фауст.
- Не делай этого, Пико! - воскликнул он.
- Но почему? Этот лгун выдает себя за вас!
- Мы не можем лишить его жизни. Он _действительно_ играет
мою роль. Пока он занимает мое место, он не должен погибнуть!
- Но в чем заключается эта роль, Иоганн? - спросил
Мирандола.
- Все разъяснится позднее. Пока же не причиняй ему вреда,
дорогой друг.
- Ты рассуждаешь мудро, Фауст.
- Возможно, мы еще встретимся позже, Пико. У меня есть
план...
- Ты можешь положиться на меня! - воскликнул Мирандола.
Но Фауст уже исчез - лишь легкое облачко дыма клубилось на том
месте, где только что стоял бывший профессор алхимии
Ягеллонского университета.
Перед Маком появился Мефистофель - словно из-под земли
вырос.
- Вы готовы? - спросил он.- Тогда мы отбываем. Кстати,
что здесь происходит? Вы так пристально глядели на то место,
где...
- Ну, вы же знаете людскую привычку,- сказал Мак. Ни за
что на свете он не сознался бы в том, что всего лишь секунду
назад он встретился с ученым доктором Фаустом.- Люди вечно на
что-нибудь глазеют...
И Мак покрепче зажал под мышкой картину Боттичелли.
Мефистофель щелкнул пальцами, и тотчас оба они исчезли.
7
Мак с Мефистофелем очутились на пороге невысокого
каменного здания, построенного неподалеку от того места, где
обычно вершился Суд Тысячелетних Войн.
- Где мы находимся? - спросил Мак.
- В Приемной Лимба,- ответил Мефистофель.- Я держу здесь
небольшой склад, где вы можете хранить картину Боттичелли. Или
вам угодно сразу продать ее мне?
- Нет, нет,- сказал Мак.- Мне бы хотелось оставить ее у
себя на некоторое время. Ну, как я сыграл?
- Прошу прощения?
- Я хотел сказать, как я справился со своей ролью в
вашей... как ее там... войне во Флоренции?
Мефистофель не проронил ни слова, пока они не вошли в
дом. Показав Маку комнату, где он может оставить свое добро,
он сказал:
- Вы ничего не достигли, пытаясь уладить ссору между
Савонаролой и Медичи. За свои безрезультатные действия вы
получили круглый ноль, и ни одного очка в плюс или в минус.
- Зато я предупредил Макиавелли, чтобы он не писал свою
книгу. Это ведь хорошее дело, не так ли?
Мефистофель пожал плечами:
- Нам это неизвестно. Такими вещами занимаемся не мы, а
Судьба. Она - наш главный судья. Добро и Зло находятся в
подчинении у Того-Что-Должно-Быть. Кстати, кто был тот
человек? Мне показалось, вы с ним знакомы.
- Какой человек?
- Который удержал Пико делла Мирандолу в тот момент,
когда он уже был готов застрелить вас.
- Какой-то чудак,- сказал Мак, твердо решивший не
упоминать имени Фауста.- Я его не знаю... Прекрасная картина,
не правда ли?
Мефистофель полюбовался картиной, держа ее на расстоянии
вытянутой руки.
- Да, картина прекрасна. Я буду очень рад, когда она
перейдет в мои руки.
- Нет-нет, не сейчас,- быстро проговорил Мак.- Мне бы
хотелось знать, какова ее рыночная стоимость.
- Хорошая мысль,- ответил Мефистофель.- Вот заклинание,
которое перенесет вас в Лондон. Не задерживайтесь, однако. Не
забывайте, что вам предстоит участвовать в следующем эпизоде.
- Не беспокойтесь, я вернусь точно в срок! - заверил его
Мак.
Мефистофель кивнул и растаял в воздухе.
Мак оглядел комнату. В дальнем углу стоял большой
металлический ящик с дверцей, из которой торчал длинный ключ.
Мак открыл замок и уже собирался положить в этот вместительный
