сатанинским балом, или шабашем, как его называют здесь, на
Земле...
Вот где нужно искать Мефистофеля и лже-Фауста!
- Я понял, где они могут быть! - вскричал Фауст.- Я
тотчас же отправлюсь следом за ними, а там пусть решается моя
судьба!
- Прекрасно! - ответила ему Маргарита.- Ах, как бы я была
счастлива, если бы могла разделить с тобою хотя бы небольшую
часть выпавшего тебе на долю жребия!
- Конечно, дорогая,- сказал ей доктор,- мы отправимся
вместе. О Маргарита! Ты поможешь мне выполнить мое
предначертание и разделишь со мною и мою судьбу, и мою
награду!
- Это как раз то, о чем я мечтала,- промурлыкала
Маргарита.- Но только учтите, сударь, что я всего лишь простая
девушка. Роль ведьмы-ассистентки будет моим дебютом, и мне
потребуется некоторое время, чтобы освоиться. К тому же, я
совершенно не разбираюсь в алхимии...
- Тебе не нужно знать алхимию, чтобы сбегать в аптеку за
тем, что я велю принести,- ответил Фауст, отшвырнув в сторону
плащ, в который он кутался, и надевая свою серую профессорскую
мантию.- Вставай же! Одевайся! Пора приниматься за дело.
10
И Фауст весьма энергично взялся за дело.
Для начала ему нужен был полный список всех ингредиентов,
входящих в волшебный состав. Сидя за письменным столом, он
торопливо писал что-то на листе бумаги, поминутно макая перо в
чернильницу. Перо скрипело, чернила брызгали из-под него,
оставляя пятна на пальцах доктора и кляксы на его
неразборчивой рукописи. Однако Фауст был настолько поглощен
своим занятием, что не обращал внимания на плохо заточенное
перо. Покончив наконец со списком, он откинулся на спинку
своего кресла и внимательно прочел написанное еще раз,
сокрушенно качая головой. Для того, чтобы сотворить достаточно
мощное Заклятье, способное придать двум человеческим телам
Первую Скорость Перемещения, нужно было слишком много разных
веществ и магических объектов. Ведь ученый доктор собирался
отнюдь не на увеселительную прогулку - формула Заклинания
должна быть составлена таким образом, чтобы он смог попасть на
сатанинский шабаш вместе с Маргаритой, а оттуда перенестись в
любое место пространства и времени по своему желанию. Фаусту
пришлось вводить необходимые поправки на удвоенную массу их
тел. Подсчитав количество пунктов в списке и оценив всю
сложность процедуры приготовления к Переходу в Потусторонний
Мир, доктор приуныл: ведь только для того, чтобы добыть
необходимые ему вещества в нужных количествах, потребовались
бы многие месяцы, а может быть, даже годы, а у него не было в
запасе и лишнего часа. Однако, не время предаваться отчаянию,
размышлял про себя Фауст; нужно продолжать поиски: обязательно
должен существовать какой-то выход из этого положения! Иначе
Повесть о докторе Фаусте, рассказывающая о величайшем подвиге
человеческого духа, противостоящего козням Потусторонних Сил,
никогда не будет написана...
И тут ему в голову пришла мысль, сначала показавшаяся
почтенному доктору настолько дерзкой, что он поспешил прогнать
ее. Однако минуты проходили одна за другой, а никаких реальных
планов достать необходимые для путешествия в Мир Духов
ингредиенты у него не возникало. Тогда Фауст вновь вернулся к
внезапно осенившей его идее. Некоторое время он боролся со
своей совестью, припоминая случаи, когда цель вполне
оправдывала средства, и стараясь убедить себя, что сейчас
настал один из таких решающих моментов. Наконец, собравшись с
духом, он встал из-за стола, резко отодвинув от себя кресло.
Он подошел к комоду, где хранился целый набор инструментов на
тот случай, если Отворяющее Заклинание почему-то не
срабатывало. Опустив аккуратный сверток на дно кожаной сумки,
доктор прихватил с собой бурдюк крепкого испанского вина - на
всякий случай, чтобы иметь под рукой подкрепляющее средство,
которое могло пригодиться в этой рискованной затее. Затем,
обернувшись к Маргарите, он просто сказал:
- Идем. Нам нужно сделать одну вещь...
Ягеллонский Музей, мрачное, тяжеловесное здание из серого
камня, располагался в Бельведерском Парке, устроенном на
французский манер. Повернув направо от Ворот Св. Рудольфа,
Фауст и Маргарита оказались прямо перед ним. В окнах Музея не
горело ни единого огонька. Кругом не было ни души. Стояла
гнетущая тишина. Маргарита старалась ни на шаг не отставать от
Фауста, направившегося прямо к крыльцу.
Бормоча непонятные заклинания, Фауст стоял у дверей. Его
опасения подтвердились: колдовство оказалось бессильно.
Тяжелые створки, окованные бронзой, никак не хотели
открываться. Чуть поодаль Маргарита подставила лунному лучу
свое лицо, казавшееся безмятежным и сверхъестественно
прекрасным в серебристо-голубоватом свете. Но сейчас доктору
Фаусту было не до любования красотой подруги. Знаменитый
алхимик знал множество случаев, когда плохое произношение
магических слов - неправильно поставленное ударение или не
вовремя сделанный выдох - сводило на нет результаты
многолетнего труда. Страшный бич всех магов, насморк, приводил
к трагической гибели многих великих ученых, когда они нечаянно
чихали или сморкались во время произнесения наговора, ибо
любой посторонний звук, вклинившийся в магическую формулу, мог
иметь совершенно непредсказуемые последствия.
Перепробовав все Отворяющие Заклинания и не добившись
никакого результата, Фауст решил прибегнуть к крайним мерам.
Вынув из сумки сверток с инструментами, он развернул его и,
отобрав несколько тонких металлических предметов, напоминающих
воровские отмычки, несколько минут возился с замком. Раз-
другой он большими глотками пил вино прямо из бурдюка, чтобы
хоть немного снять нервное напряжение и привести рассеянные
мысли в порядок. Наконец, выпрямившись, Фауст толкнул дверь -
она чуть приоткрылась. В эту щель и пролезли они с Маргаритой.
Они очутились в центральном холле музея - огромном темном
зале. Тусклый лунный свет, проникавший сквозь витражи высоких,
узких готических окон, не мог рассеять царившего здесь
полумрака. Однако Фауст мог обойтись и без света - помещение
было хорошо знакомо ему. Он потащил Маргариту, заглядевшуюся
на портреты древних польских королей, в узкий коридор,
окончившийся тупиком.
- И что же дальше? - спросила Маргарита, увидев перед
собой прочную каменную стену.
- Смотри. Сейчас я покажу тебе кое-что. Тайна
Ягеллонского Музея известна немногим...
С этими словами доктор нащупал в кирпичной кладке стены
механизм, открывающий потайной ход. Особым образом нажав на
скрытую пружину, он отступил на шаг назад. Раздался глухой
гул; выстланный каменными плитами пол вздрогнул под ногами
Фауста и Маргариты - и они увидели, как часть сплошной
каменной стены откатывается назад. Перед ними был узкий
тоннель, показавшийся Маргарите черным провалом в саму
преисподнюю. Ни малейшего проблеска света не было видно в его
кромешной тьме; ни звука, ни шороха не доносилось из-за стены.
- Куда он ведет? - прошептала девушка.
- В потайную комнату,- ответил ей Фауст.- Там создан
целый музей магических объектов и предметов культа более
ранних эпох. Святая Церковь давным-давно уничтожила бы
бесценные сокровища, хранящиеся в нем, сожгла на костре его
посетителей и, может быть, не оставила от Ягеллонского Музея
камня на камне, если бы узнала о существовании этой комнаты.
И ученый доктор увлек оробевшую спутницу во мрак
коридора. Воздух здесь был спертым, и тончайшая пыль, поднятая
их шагами, щекотала ноздри. Одолев не слишком крутой спуск,
Фауст и Маргарита попали в просторную комнату с высоким
потолком. Их глаза успели привыкнуть к темноте, а в зале было
уже не так темно, как в коридоре,- поэтому они сумели
разглядеть застекленные столики и шкафы, где хранились
редчайшие экспонаты. Доктор Фауст почувствовал, как мурашки
забегали у него по телу - оказавшись перед лицом глубочайшей
древности, он испытывал смешанное чувство благоговения и
страха. Вещи, собранные здесь, были сделаны руками искуснейших
мастеров, живших за несколько тысячелетий до Рождества
Христова. Осторожно ступая по каменному полу, Фауст провел
вздрагивающую всем телом Маргариту в противоположный конец
потайной комнаты. Они увидели много разных диковин: волшебные
медные кольца халдейских магов, попавшие сюда из Ура - столицы
древнего царства меж двух великих рек,- бронзовые кольца из
Тира - с их помощью оракулы предсказывали будущее,- кремневые
ножи, которыми иудеи закладывали свои кровавые жертвы (если бы
мертвый камень, из которого были сделаны эти клинки, мог
заговорить, то - кто знает? - не поведал бы он что-нибудь о
жизни библейского пророка Моисея?), жуки-скарабеи - древние
египтяне верили в их волшебное свойство исполнять любые
желания,- серповидные жертвенные ножи кельтов, поклонявшихся
радуге... Среди предметов культа и волшебных талисманов
племен, давно исчезнувших с лица земли, попадались творения
магов современной эпохи: медная голова Роджера Бэкона, Машина
Абсолютного Знания, изобретенная Раймундом Луллием, которую
предполагалось использовать для обращения язычников в
христианскую веру, несколько Призраков и Матрикатов Джиованни
Баттисты Вико (в наиболее доступной для восприятия форме),
сложные механизмы и вещи, о назначении которых не мог
догадаться даже сам доктор Фауст.
- Этого более чем достаточно,- сказал он, набрав целую
кучу колдовских приспособлений из застекленных витрин.
- Тебя повесят за это! - воскликнула Маргарита.
- Сначала пусть попробуют меня поймать,- ухмыльнулся
Фауст.- Вон там висит настоящая Мантия Турина. Не прихватить
ли нам ее с собой?
- Не нравится мне твоя затея,- сказала Маргарита.- У меня
такое чувство, что вот-вот случится какая-то беда...
Тем не менее она подошла к витрине, на которую указывал
Фауст, и набросила пыльную мантию себе на плечи.
В тот же самый миг из коридора, по которому они попали в
потайную комнату, донесся резкий стук тяжелых сапог, окованных
железом. Такие сапоги обычно носили караульные-гвардейцы. Если
арестованный преступник в припадке бессильной ярости пытался
наступить на ногу своему конвоиру, твердые металлические
пластинки на носках сапог защищали гвардейца от болезненного
удара каблуком по пальцам.
- Мы попались! - раздался горестный вопль Маргариты.-
Теперь нам не выбраться отсюда...
- Молчи. Подойди сюда, скорее! - приказал ей Фауст.
Быстро разложив на полу в определенном порядке магические
предметы, алхимик взмахнул руками и громовым голосом произнес
заклятье - Великое заклятье, нарушающее привычный ход событий
и способное изменить саму природу вещей. Эхо под потолком
неразборчиво повторило его слова. Губы Маргариты приоткрылись,
а глаза расширились от изумления, когда она увидела радужное
сияние, исходящее от предметов, лежащих у ног Фауста. Свет
разгорался все ярче, и вот уже фигура Фауста, подносящего ко
рту бурдюк с вином, начала таять в воздухе. Волшебные лучи
упали на Маргариту, расцветив полинявшую пыльную накидку на ее
плечах всеми красками радуги...
Когда запыхавшийся гвардеец с пикой наперевес вбежал под
высокие своды потайной комнаты, где еще несколько мгновений
назад звучали человеческие голоса и горел свет, он никого не
обнаружил. В огромном зале было тихо и темно.
11
Фауст и Маргарита продрогли от резкого холодного ветра,
когда некая могучая сила подняла их высоко над землей и
перенесла на зеленую лужайку в предместье Рима, где только что
