поперечнике, и он остановил машину. Змея была не менее ста двадцати футов
длиной, и только когда вся она проползла, Таннер снял ногу с тормоза и
плавно нажал на педаль газа.
Глядя на левосторонний экран, ему показалось, что он видит два
огромных светящихся глаза. Одна его рука легла на пульт управления огнем,
и Таннер не убрал ее, пока не проехал несколько миль.
Окон в автомобиле не было - только экраны, дающие обзор во всех
направлениях, включая небо наверху и землю под машиной. Автомобиль,
тридцати двух футов в длину, защищавший водителя от радиации, двигался на
восьми колесах с армированными покрышками. Он был оборудован десятью
пулеметами пятидесятого калибра и четырьмя гранатометами и, кроме того,
нес тридцать бронебойных ракет, которые можно пускать прямо вперед или под
углом возвышения до 40 градусов. Со всех четырех сторон и на крыше стояло
по пулемету. Как бритва острые "крылья" из закаленной стали - размахом в
двенадцать футов, восемнадцати дюймов шириной у основания и сужающиеся в
точку - выдвигались из корпуса на высоте двух с половиной футов и, словно
ножи, могли рассечь что угодно. Машина была бронирована, оборудована
установкой кондиционирования воздуха, несла запасы пищи и санитарные
удобства. На левой дверце был укреплен длинноствольный "магнум".
Пистолет-автомат сорок пятого калибра и шесть ручных гранат занимали полку
над головой водителя.
Но Таннер сохранил и собственное оружие - длинный тонкий кинжал в
правом ботинке...
Они находились на территории района, когда-то называемою штатом
Невада.
Таннер стянул перчатки и вытер ладони о штаны. Пронзенное сердце,
вытатуированное на правой руке, светилось красным в огнях приборной доски.
Проходящий сквозь сердце нож отливал синим, и тем же цветом на четырех
пальцах, начиная от основания мизинца, по букве на каждом суставе было
наколото имя.
Таннер открыл и перерыл два ближайших отделения, но сигар не нашел.
Он бросил окурок на пол, раздавил и достал другую сигарету.
На экране переднего обзора показались заросли, и Таннер сбросил
скорость. Он попытался выйти на связь, но радио доносило лишь треск
статических помех. Он опять сбавил скорость, всмотрелся вперед и вверх,
остановился, включил фары на полную яркость и задумался.
Перед ним стояла плотная стена колючего кустарника, высотой до
двенадцати футов. Стена тянулась налево и направо, и конца ей не было
видно. Насколько она прочная и глубокая, он сказать не мог. Пару лет назад
ее не было.
Две другие машины остановились сзади и притушили огни.
Таннер медленно подъехал вплотную к зарослям и включил фронтальный
огнемет. Длинный язык пламени рванулся вперед, облизывая кустарник. Он
выключил огнемет, подождал и включил снова.
Огонь яростно полез наверх, растекаясь по сторонам. Таннер подал
назад и уменьшил яркость экранов. Пожар неистовствовал, расширяясь на сто
футов, двести, триста... Перед Таннером в обе стороны текла река огня, и
ночь озарилась взметающимися языками пламени.
Он глядел на пылающий пожар, пока ему не почудилось, будто перед ним
расплавленный океан. Тогда он полез в холодильник, но пива не обнаружил;
достал прохладительный напиток и, посасывая из банки, смотрел на
беснующийся огонь. Через десять минут включился кондиционер. Орды черных
тварей закрыли передний экран; по бамперу и крыше заскрежетали когти.
Таннер притушил фары, вырубил двигатель и швырнул пустую банку в
корзину для мусора. Потом откинул спинку сиденья, устроился поудобнее и
закрыл глаза.
5
Его разбудили гудки. Еще стояла ночь. Судя по часам на приборной
панели, он проспал чуть больше трех часов.
Таннер потянулся и сел. Две другие машины подъехали и стояли по
бокам. Он дважды нажал на клаксон и завел мотор. Потом зажег передние фары
и, натягивая перчатки, стал осматриваться.
С почерневшей почвы все еще вился дымок, и где-то вдали по обеим
сторонам мерцало сияние, словно пожар продолжался.
Он потер глаза, почесал нос, затем дал еще один гудок и отжал
сцепление. Машина въехала на выгоревшее поле, и экраны сразу заволокло
клубами пепла и дыма. Под колесами трещали чьи-то хрупкие останки.
Таннер выпустил осветительную ракету, и в ее ярком холодном свете
увидел тянущуюся до горизонта мертвую выжженную равнину.
Он вдавил акселератор, и расположившиеся по флангам и чуть сзади
машины разъехались далеко в стороны, чтобы не попасть в черные тучи пепла,
поднятые его броневиком. Затрещало радио, раздался слабый голос, но слов
было не разобрать.
Он снова нажал на клаксон и еще прибавил скорость.
Через полтора час пепел впереди кончился, показался чистый песок. Они
опять двигались по пустыне. Таннер сориентировался по компасу и взял чуть
западнее. Машины номер один и номер три повторили его маневр и с той же
скоростью пошли следом. Одной рукой он держал руль, другая была занята
бутербродом с солониной.
Когда много часов спустя наступило утро, он принял тонизирующую
таблетку и прислушался к завыванию ветра. Справа серебряным расплавленным
шаром поднялось солнце, и треть янтарного небосвода затянуло, словно
паутиной, тонкими нитями. Пустыня сверкала топазом. Постоянно висящая за
спиной бурая пелена пыли, пронизываемая лишь копьями света идущих сзади
машин, приобретала розовый оттенок по мере того, как солнце наращивало
ярко-красную корону, и тени бежали на запад.
Мимо пронеслась стая гигантских крыс, и далеко впереди Таннер увидел
низвергающийся с небес водопад. Он исчез к тому времени, когда машина
подъехала к влажному песку, но слева валялась дохлая акула и повсюду были
водоросли, водоросли, водоросли...
Таннер залпом выпил бутылку ледяной воды и почувствовал, как она
комом легла в желудке. У огромного оранжевого кактуса, формой
напоминающего поганку футов пятидесяти в диаметре, сидела пара койотов с
высунутыми ярко-алыми языками. Казалось, они смеются.
Таннер нажал кнопку, и кабину наполнили мягкие звуки струнных
инструментов. Он выругался, но музыку оставил.
Еще одно озеро расплавленного песка с колоссальной воронкой
посередине, которую пришлось объехать.
Небо постепенно бледнело, на смену розовому оттенку пришел синий.
Темные линии сохранились; иногда одна из них расширялась в черную реку,
текущую на восток. В полдень такая река на одиннадцать минут затмила
солнце. Налетела пыльная буря, и Таннер включил радар и фары. Он знал, что
где-то впереди расщелина, и, наткнувшись на нее, взял влево и ехал вдоль
ее края около двух миль, пока она не сузилась и, наконец, не исчезла. Бурю
развеял резкий порыв ветра, и Таннер надел темные очки - блеск солнечного
света, отраженного от зеркальной равнины, слепил глаза.
По пути встречались какие-то высокие кварцевые образования. В прошлом
он никогда не останавливался, чтобы изучить их повнимательней, и не имел
такого желания сейчас.
Опять начался песок - белый, серовато-коричневый и красный. В
огромных вздымающихся дюнах там и сям росли кактусы. Небо продолжало
менять цвет, пока не стало голубым, как глаза младенца. Таннер тихонько
мычал в такт музыке. А потом увидел чудовище.
Эго была гигантская Хила, ядовитая ящерица, громадная, больше
автомобиля. Она выскочила из-за затененной гряды и помчалась навстречу.
Чешуйчатое тело сверкало на солнце разноцветными красками, темные глаза
смотрели вперед не мигая, песчаные струйки срывались с широкого
заостренного к концу хвоста.
Таннер не мог использовать ракеты, потому что чудовище было сбоку. Он
открыл пулеметный огонь, выдвинул "крылья" и вжал педаль газа в пол.
Затем, приблизившись, пустил облако огня. К тому времени стреляли и другие
машины.
Хила махнула хвостом и разинула пасть. Фонтаном ударила и потекла на
землю кровь. Потом в чудовище попала ракета. Оно повернулось...
прыгнуло...
Раздался громкий скрежещущий удар, когда колоссальная безжизненная
туша упала на машину номер один.
Таннер развернулся и затормозил. Подбежав к искореженной машине, он,
прежде чем приблизиться, сперва выпустил из винтовки шесть пуль в голову
чудовища.
Распахнутая дверца висела на нижней петле. Внутри лежали двое; на
приборной доске алела кровь.
Подошла пара других водителей; все молча смотрели на машину. Затем
тот, кто был поменьше ростом, влез в исковерканный салон, пощупал пульс,
прислушался к дыханию.
- Майк мертв, - сообщил он, - а Грег, по-моему, приходит в себя.
У заднего бампера появилось быстро расплывающееся пятно, в воздухе
запахло бензином.
Таннер вытащил сигарету, передумал и засунул ее в пачку. Слышно было,
как с бульканьем льется на землю горючее из топливных баков.
Человек, стоявший рядом с Таннером, проговорил:
- Никогда не видел ничего подобного. Только на картинках...
- Я видел, - оборвал его Таннер. В эту минуту из машины выбрался
другой водитель, волоча за собой тело.
- С Грегом все в порядке. Просто ударился головой о приборную доску.
Возьми его к себе, Черт, тебе нужен напарник.
Таннер пожал плечами, отвернулся и зажег сигарету.
- Здесь, по-моему, курить не... - начал стоявший рядом водитель, и
Таннер выпустил ему в лицо клуб дыма.
В Греге, похоже, текла индейская кровь. Скуластый, темноволосый и
темноглазый, с густым загаром, ростом он не уступал Таннеру, хотя был
полегче. Теперь, когда Грег глотнул свежего воздуха и несколько оправился,
осанка его стала прямой, двигался он легко, с кошачьим изяществом.
- Надо похоронить Майка, - сказал тот, который был пониже ростом.
- Жаль терять время, - отозвался его товарищ, - однако...
И тут Таннер швырнул сигарету в темную лужу под машиной и бросился на
землю.
Взметнулось пламя, с визгом сорвались ракеты, прочерчивая темные
борозды в раскаленном полуденном воздухе. Начали взрываться пулеметные
патроны, за ними ручные гранаты, и Таннер зарывался все глубже в песок,
закрывая голову и зажимая уши.
Как только все стихло, он потянулся за винтовкой, но они уже
надвигались, и Таннер, глядя в дуло пистолета, медленно поднял руки и
встал.
- Какого черта ты это сделал? - потребовал человек с пистолетом.
- Теперь его не надо хоронить, - усмехнулся Танкер. - Кремация ничуть
не хуже.
- Ты мог всех нас угробить, если бы пулеметы или ракеты были нацелены
в нашу сторону!
- Я посмотрел.
- Осколки... А, понимаю! Ну-ка, приятель, подбери свою винтовку...
Дулом к земле!.. разряди и положи патроны в карман... Хотел от нас
отделаться, да? Чтобы самому улизнуть, как пытался вчера?
- Я этот не говорил.
- Зато это правда. Тебе ведь наплевать, если в Бостоне все загнутся?
- Винтовка разряжена.
- Тогда забирайся в машину и пошел! Учти - я буду сзади.
Таннер направился к своей машине. Он слышал за спиной шум спора, но
не думал, что они станут стрелять. Уже открыв дверцу, он увидел краем
глаза тень и резко повернулся.
Рядом стоял Грег, высокий и тихий, как призрак.
- Хочешь, я поведу? - бесстрастно предложил он.
- Отдыхай. Я пока в форме. Может быть, позже.
Грег кивнул, обошел машину и, усевшись, сразу откинул спинку сиденья.
Таннер захлопнул дверцу и завел мотор. С гулом ожил кондиционер.
- Перезаряди и положи на место. - Он передал винтовку и патроны,
натянул перчатки и добавил: - В холодильнике полно лимонада. И ничего
другого.
Напарник снова молча кивнул.
- Что ж, покатили, - пробормотал Таннер, услышав заработавший
