историком, как она, буду работать в Академии Горя и Радости.
- "Она" - это Фай Родис, конечно? - спросил учитель.
- Да! - гордо ответил Кими.- Ивы убедитесь, что я не ошибся в
выборе.
- Внучка Фай Родис учится в школе третьего цикла в южном
полушарии, около Дурбана,- лукаво сказал учитель.
- Как? - вспыхнул Кими.
- У Фай Родис оставалась на земле дочь, ставшая женой сына Гриф
Рифта. У них дочь и сын,- пояснил учитель,- есть потомки и других
звездолетчиков. Я знаю о сыновьях Чеди и дочерях Эвизы, которые
явились на свет уже после возвращения их с Торманса,- добавил он.
- Хотя одна вернулась с физической раной и, наверное, обе - с
душевными,- заметила Дальве.- Нельзя безнаказанно пройти через
инферно, как пришлось им обеим. Мне в первый раз стало страшно, когда
я поняла, как хрупка человеческая культура. Они, тормансиане, достигли
космоса, одолели невообразимое пространство, получили от судьбы
хорошую планету...
- Да! И, разграбив ее, скатились в темную пропасть, в инферно,
убивая и озлобляясь,- добавила сдавленным от волнения голосом Иветта.
- Все у них обратно нашему миру, будто в Тамасе. Яркая
индивидуальность, большие способности вместо служения обществу делают
из человека замкнутого эгоиста, зачем-то самого себя превозносящего,-
сказала мечтательная Кунти.
А Миран, еще более хмурый, чем всегда, добавил:
- Я воспринял всю глубину падения тормансиан, когда выяснилось
их отношение к художникам. Они не понимали, что люди искусства
крупицами отвоевывали у смерти во времени, у разброса в пространстве
красоту, мечту, идеал несостоявшегося, но возможного, слагая лестницу
подъема из инферно, прочь от размытых чувств и мгновенного счастья
природы.
- Отлично сказано, Миран,- похвалил учитель.- Именно в том,
чтобы помогать подыматься из инферно, и состоит назначение художника.
Без этого есть лишь слепой талант, как бы велик он ни был. Спектр
очарования природы: звериная сила тела, чувство бесконтрольного
приволья, водоворот вечного кочевья, охоты, сражения, "злые" чары
темной страсти - все, что составляет анимальную сущность диких сыновей
и дочерей Земли. Этому могучему и древнему волшебству вы
противопоставите свет и безграничную вселенную ноосферы - поверх
темных глубин побежденного самим собой "я".
- А что случилось дальше с экипажем "Темного Пламени" здесь, на
Земле? - спросила Пуна.
- Вы прочитаете об этом во многих романах, увидите в нескольких
фильмах, посвященных дальнейшей судьбе вернувшихся,- ответил учитель.
- Мы говорим о вернувшихся,- сказал Кими,- а что случилось на
Тормансе? Известна ли судьба Вир Норина и Таэля? Неужели звездолет
улетел сразу после гибели Родис, бросив все на произвол судьбы? Не
могли наши люди сделать так!
- Не могли! - согласился учитель.- И я ждал этого вопроса. Вот
дополнительная "звездочка", записанная на "Темном Пламени". Она
короткая. Советую посмотреть ее немедленно, пока остра память о
пережитом...
Вир Норин за минуту до катастрофы переключился на звездолет и
видел все в боковом створе его экрана, так же как и Таэль, через
девятиножку Эвизы, взятую из святилища.
Таэль повалился на каменный пол здания, где он ждал Родис. Звон
СДФ заставил его подняться. Вир Норин требовал, чтобы ему немедленно
добыли черный балахон с капюшоном, как у карателей.
- Что вы будете делать. Вир? Родис, единственной во вселенной
Фай Родис больше нет!
- Но есть погубивший ее аппарат. Я не сомневаюсь, что он только
один. Иначе они убили бы одновременно нас обоих. Таэль, будьте
землянином! Действуйте! Я иду к вам.
Сю-Те, заплаканная, страдающая, но не сломленная, осталась ждать
Вир Норина у развалившихся стен старинной садовой постройки под
охраной девятиножки.
Когда Вир Норин прибежал в лабораторию имени Зет Уга, Таэль уже
добыл костюм ночного карателя. Вир Норин спустился в подземелье.
Миновав галерею, ведущую в пятый храм, он уверенно вышел на площадь к
памятнику Всемогущему Времени. У главных ворот храма "лиловые" в
обычной своей форме разгоняли толпу разбуженных взрывом обывателей. От
Вир Норина испуганно шарахались встречные, а двух карателей,
дежуривших в воротах, он заставил себя не видеть. По саду рыскали едва
заметные фигуры, выслеживавшие кого-то. Вир Норин подумал о
проницательности и быстроте мышления Фай Родис, спасшей от большой
опасности ядро зарождавшихся сил сопротивления Торманса.
Беготня черных карателей облегчила задачу. Никем не замеченный,
Вир добрался до пятого храма и, хорошо зная его устройство, поднялся
по западной лестнице в верхний коридор, где по-прежнему толпилось не
менее полусотни черных. Медленно, как бы невзначай, продвигаясь вдоль
стены, астронавигатор слышал обрывки фраз, складывавшихся в ясную
картину:
- Чего ждем? Вот сам приедет... А другого изловили?..
Прикончили? Эх; теряем время! Разве не видишь - этот, чей аппарат,
убил себя!
Около аппарата, наполовину вдвинутого в комнату Родис, лежал
обезглавленный труп. Очевидно, изобретатель, не желая более служить
владыкам, сунул голову под рассекающий луч.
- Эй ты там! Чего суешься? Иди сюда! - окликнул Вир Норина
распоряжавшийся здесь человек с нашитой на балахоне серебряной змеей.
Вир Норин бестрепетно подошел, вонзая свой взгляд в темноту
прорезей балахона.
- Да, правильно, я приказал тебе стоять тут! Никого не подпускай
к машине, отвечаешь медленной смертью в кислотной бочке!
Вир Норин поклонился, встал около машины, сутулясь, чтобы скрыть
свой рост. Улучив минуту, он рассовал в разных местах аппарата четыре
соединенных проводами кубика, постоял немного и вышел тем же путем,
каким пробрался сюда.
К удивлению и страху карателей, тщательно охраняемый аппарат
вдруг стал сам по себе накаляться, вызвал пожар, который едва
потушили. Остался безобразный корявый слиток металла, похожий на
скульптуры прошедших времен. Ген Ши неистовствовал, приказав взорвать
дом, где жил Вир Норин. Заминированное по всем правилам инженерного
искусства здание обрушилось, вызвав панику во всем районе. Оно
погребло бы под своими развалинами не только Вир Норина, но и не менее
трехсот жильцов, если бы они не были заблаговременно удалены
посланцами Таэля. Инженер знал своих владык и их чудовищное
пренебрежение к человеческой жизни...
Взрыв здания замел следы Вир Норина в городе Средоточия
Мудрости. Теперь дело было за надежным убежищем для астронавигатора и
его подруги.
А пока Вир Норин, расхаживая перед СДФ, объяснял своим спутникам
причины, по которым он остается на Тормансе. Если раньше у него были
колебания, неуверенность в правоте поступка, то сейчас нет и следа
сомнений.
Фай Родис погибла, не успев укрепить светлого дела,- он
останется для помощи тормансианам. Он отдает себе отчет и в том, что
ему не заменить Родис, и что налицо смертельная опасность, и как
огромна утрата прекрасной Земли. Но у него появилась душевная опора,
корень в чужой почве, утешение великой любовью. Вир подтолкнул к
экрану смущенную Сю-Те. Она стояла с распухшими от слез глазами и
носом, с горящими щеками, опустив голову, маленькая, добрая и
прелестная.
Земляне поняли: разлука не будет безысходной для их друга, а
гибель во имя гигантской цели никогда не пугала жителей Земли.
- Выполняйте завет Родис, милые друзья! - сказал Вир Норин.-
Помните ее последние слова. Только мы с вами слышали их. Рифт!
- Какие? Что же вы молчите? - спросила Чеди, заплаканная не
меньше Сю-Те. Она стояла в стороне от других, прижавшись к Эвизе
Танет. В этой скорбной и тоскующей позе, записанной видеохроникой
корабля, их и запечатлели авторы памятника "Темному Пламени".
- Узнаете из записи. У меня не хватит силы повторить. Но
последние два слова начальницы экспедиции вы должны знать немедленно:
"Кораблю - взлет!"
Гриф Рифт побелел. Казалось, командир сейчас упадет. Эвиза
бросилась было к Рифту, но он отстранил ее и выпрямился.
- Есть что-нибудь нужное вам и Таэлю, Вир Норин? - спросил он
мертвым, без интонации, голосом.
- Да! Пошлите нам последний дискоид. Отдайте все фильмы о Земле,
все материалы для изготовления ДПА и ИКП, все запасные батареи СДФ
и...- Астронавигатор запнулся: - Немного земной еды и воды. Чтобы
тормансианские друзья время от времени пробовали вкус нашего мира. Как
можно больше лекарств, не требующих специальных познаний. Все!
- Будем готовить,- отвечал Гриф Рифт,- давайте посадочное место.
Командир коснулся пульта, и пилотский сфероид звездолета
опоясался огнями - сигнал подготовки к отлету. Сердце Вир Норина
заболело от тоски. Он молча поклонился соотечественникам и выключил
СДФ.
Звездолет "Темное Пламя" прервал всякое общение с Тормансом,
будто находился на ядовитой для земной жизни планете. Убрали выходные
галереи и балконы. Гладкий корпус корабля неподвижно высился в горячем
воздухе дня и мрака ночи, как мавзолей погибшим землянам. Внутри у
экранов бессменно сидела Олла Дез. Ее изощренные руки и слух ожидали
сигналов Вир Норина или Таэля, но оба молчали. Даже совсем незнакомый
с Тормансом человек мог уловить в планетных передачах нотки смятения и
беспокойства, хотя не было сказано ни слова о гибели Родис и мнимой
смерти Вир Норина. Зачем-то выступил Зет Уг с короткой речью о дружбе
между землянами и обитателями Ян-Ях. Ни Ген Ши, ни Ка Луф не
появлялись в передачах. Чеди с Эвизой объясняли спутникам обычай
скрывать от народа все чрезвычайные происшествия, тем более если
случалось что-нибудь "наверху", как в просторечии звалась
олигархическая верхушка.
Прошли сутки. Неожиданно прекратились все передачи по общим
каналам планеты. Чойо Чагас вызывал "Темное Пламя" по секретной сети,
обещая разъяснить случившееся, и заверял, что приняты меры к
расследованию и наказанию виновников. Ему не отвечали. Говорить с ним
было не о чем. Просить позаботиться об астронавигаторе - означало
передать его в руки людей, у которых не было ни чести, ни верности
слову, ни добрых намерений. Договариваться о возвращении экспедиции, о
доставке медицинского и технического оборудования, фильмов,
произведений искусства? Это противоречило всей политике
олигархического общества. Да и о каких договорах могла идти речь, если
на планете не было законов, советов Чести и Права, никто не считался с
общественным мнением!
Владыка приказал вызывать звездолет до вечера, а затем перейти к
угрозам. Настала ночь, и по-прежнему над кустарниками побережья
высился безмолвный купол огромного корабля. И все же еще раз
звездолетчикам удалось увидеть свое "Темное Пламя" со стороны.
После прекращения связи с Вир Норином по галактическим часам
"Темного Пламени" прошло восемь стотысячных секунды, примерно
соответствовавших четырнадцати земным часам. Олла Дез отказывалась
покинуть пост, хотя ей предлагали смену все остальные члены экипажа,
окончившие подготовку к посылке дискоида и отлету. Только Мента Кор и
Див Симбел продолжали настройку пилотных установок.
Гриф Рифт, гоня неотвязные мысли о Родис, раздумывал над
списками погруженных в дисколет вещей, стараясь не упустить решающе
важного, как будто Вир Норина покидали на необитаемой планете.
Отсутствие связи начинало тревожить командира. Думать о каких-либо
