-- Что ты имеешь в виду, Рик?
x x x
В воздухе висела голубоватая пелена сигаретного дыма и серебристая
вуаль музыки в стиле Gothic, задающая тон всему происходящему. Было около
половины двенадцатого ночи. Действие разворачивалось так, как и должно было
разворачиваться на вечеринке.
Девочка, кажется, старалась вести себя так, чтобы ее было как можно
меньше заметно. Хотя это был вечер без наркотиков и почти без
непристойностей, ей здесь было явно неуютно.
Ричард был прав. Оливия видела теперь это собственными глазами.
Сама же она пребывала в состоянии отрешенной полу прострации с оттенком
легкой сентиментальности (это был почти отходняк, состояние "ни до, ни
после"). Ей нравилось разыгрывать роль женщины,
едва знакомой Ричарду и думать на тему того, что так оно и будет, когда
она ему надоест (или он ей, хотя, впрочем, разницы не будет).
Она меланхолично курила, наблюдая за выходками Ричарда, сегодня
развязавшего себе руки, краем глаза следя за девочкой в кресле в углу
комнаты.
Она ждала.
-- Оливия, дорогая...
Она подняла глаза-- перед ней стоял Ричард в обнимку с какой-то девицей
и своим другом Полом.
--... Мне не нравится ваше состояние, оно пугает меня.
-- Да? -- тоскливо поинтересовалась она,-- разве подобное
аристократическое общество еще можно чем-то напугать?
Он усмехнулся.
-- Я боюсь, что вы здесь скучаете, я боюсь, что ваш визит сюда будет
первым и последним...
-- И не я одна здесь скучаю...
-- Разве общество нагоняет на вас тоску? -- поинтересовался Пол.
-- Скука -- заразная болезнь. Я вижу вашу сестру, сидящую в углу и
делающую вид, что она изучает Британскую энциклопедию, вот уже два часа, как
одну и ту же страницу...
-- Как! -- воскликнул Ричард,-- Пол, у тебя есть сестра?!
-- Я тебе сто раз про нее говорил.
-- Нет, ты не понял.-- Ричард вновь изобразил удивление.-- Как! Пол,
разве здесь присутствует твоя сестра?!
Оливия театрально зевнула и, не дослушав ответ Пола, заявила:
-- Наверное, она согласится разделить со мной свою скуку.
Оливия присела на ручку кресла. Девушка посмотрела на нее с какой-то
непонятной благодарностью.
-- Спишь? -- спросила Оливия, ласково улыбнувшись,-- а не боишься
страшного пробуждения?
Девушка натянуто засмеялась.
-- Нет, я не сплю. Просто я здесь в первый раз и...
-- "Неуютно себя чувствую"?
-- Да, немного,-- она смущенно улыбнулась.
-- Немудрено,-- заметила Оливия -- Ричард слишком уж сверкает
остроумием. Об него можно и руки обжечь.
При имени "Ричард" девушка покраснела.
--... А вас зовут Молли, верно?
-- Да, а вас -- Оливия?
-- Да.
-- Мне Пол о вас рассказал.-- она сделала паузу, собираясь с духом
(Оливия, кажется могла визуально наблюдать ее мыслительный процесс).
-- Оливия,-- наконец сказала она,-- а вы давно знакомы с Ричардом?
-- Так... встречала пару раз.-- бросила Оливия, придав своему голосу
напряженный оттенок,-- красивый мужчина, верно?
-- Да, это точно,-- произнесла та. Краска вновь до ушей залила ее лицо.
-- Даже чересчур красив для такого пустозвона, как он.-- слишком уж
резко бросила Оливия.
Молли метнула на нее испепеляющий взгляд. Оливия мысленно рассмеялась.
"Ладно,-- подумала она,-- я не буду прикасаться своими грязными лапами к
вашей "чистой любви".
-- По-моему, он достаточно умен и остроумен,-- возразила Молли робко,
но упрямо.
-- Да, даже слишком. И, увы, это некоторых слишком сильно ранит.
Молли с трепетом взглянула на нее: Оливия дернула за самые сокровенные
струны ее души и теперь больше видела, чем догадывалась о том, что та
насторожилась и решила выведать мысли своей собеседницы, сама играя при этом
в равнодушие.
-- Что вы имеете в виду? Он вас разве чем-то обидел?
Оливии было лень играть по серьезному.
Вчерашний разговор о сестре Пола, видевшей Ричарда несколько раз и, с
недавних слов последнего
первому, успевшей уже по уши влюбиться, ровно как и замысел потрепать
девочке нервы, не казался Оливии чем-то особенно сложным. Молли, скромная
студенточка, неделю назад приехавшая в Лондон и, хотя и наслышанная от брата
об Оливии, но ничего еще не знающая о ее отношениях с Ричардом,
представлялась ей "минутной забавой", с которой даже не стоит чрезмерно
усердствовать в выборе средств. Она решила, что толку в "вытягивании души"
будет мало.
-- Нет, напротив,-- томно произнесла она, смущенно опустив ресницы,--
Он слишком эффектен, чтобы я могла быть к нему равнодушной.
Она подняла на собеседницу восторженный взгляд, словно упоенная
экстазом откровения, продолжая:
-- Всего два или три раза видеть его и сходить с ума так, будто знаю и
люблю его целую вечность. Это как сон, как наркотик. Зачем я здесь? Чтобы
видеть его, чтобы чувствовать его присутствие, знать, что когда-нибудь он
взглянет на меня другими глазами...
Бедная девушка была уничтожена. Она даже не мыслила состязания с такой
соперницей, как Оливия. Теперь она боялась показать свои чувства, чтобы, не
дай бог, не восстановить Оливию против себя, того единственного человека,
кто здесь проявил к ней интерес, и не стать изгоем в этой компании, где даже
родной брат не обращал на нее особого внимания.
-- Но,-- заметила робко Молли,-- мне показалось, что он к вам вовсе не
так равнодушен, как это кажется. Он обязательно вас полюбит, вот увидите.
Это был совсем не тот оборот, который был нужен Оливии. Она должна была
казаться злобной, слегка туповатой опальной ревнивицей -- эффект, которого
она еще не достигла.
Она запальчиво произнесла:
-- Ты так думаешь? А та дама, которую он весь вечер не выпускает из
своих объятий?!
-- По-моему, это девочка на одну ночь.
-- Ты думаешь, я согласна смириться с тем, что он хотя бы одну ночь
проведет с кем-то и не со мной? Я изничтожу любую, кто встанет у меня на
пути... Черт возьми, я убью ее, как только она отойдет от него хотя бы на
два шага! И так будет с любой, кто подумает хотя бы что-нибудь подобное на
его счет!
Оливия посмотрела на свою собеседницу, которая боялась уже и слово
сказать, чтобы не выдать свои недавние мысли.
В эту минуту их уединенную беседу нарушили Ричард и Пол подошедшие и
разорвавшие атмосферу, царящую здесь.
-- Черт возьми, Оливия, сколько можно испытывать терпение всех
окружающих...
-- Да, и в частности наше с Риком терпение в течение такого времени...
-- Сколько еще продлится эта ваша интимная беседа?..
-- Да, и долго еще вы будете вместе скучать, вместо того, чтобы вместе
веселиться?!.
-- Весельем называются ваши словесные извращения, водопадом стекающие
на головы окружающих? -- мрачно поинтересовалась Оливия.
-- Черт возьми, Молли,-- неистовствовал Пол,-- Как это ты ухитряешься
терпеть такую язвительность в течение такого длительного времени?!
Она смущенно рассмеялась.
-- Молли? -- встрял Ричард,-- Как, вас зовут Молли, прелестная
незнакомка? Неужели я до сих пор не имею чести быть представленным вам,
очаровательнейшая из земных женщин?!
-- Нет.-- ответила та, до ушей покраснев под его жгучим взглядом.
-- Так разрешите представиться,-- продолжал он тоном обольстителя,
нежно и страстно целуя ее руку, которую она не смела вырвать,-- Ричард
Тэйлор. Я не лорд, но, черт возьми, как я мечтал бы быть хотя бы лордом для
вас, моя королева.
Оливия проследила взглядом за искрами, которые он метал в глаза не
смевшей шевельнуться Молли и, сделав вид, что только сейчас увидела все эти
изощрения, изобразила на лице гримасу неподдельной ярости и, молча встав,
удалилась, демонстративно хлопнув дверью.
Пол, не понимающий, что здесь происходит и почему вдруг Оливия, всегда
такая лояльная к выходкам Ричарда, вдруг приревновала его к этой серой
мышке, его сестре, но все же боящийся, что это не Ричард, а он сделал что-то
обидное для Оливии, помчался за ней вдогонку.
Ричард с Молли остались в комнате одни. Он держал ее холодную ручку в
своих руках и, страстно глядя в глаза девушки, нервно думал о том, что на
сей раз Оливия задумала помимо того, о чем они договорились заранее. Он
знал, что от нее можно ожидать всего, чего угодно, даже того, что она
воспримет его игру всерьез даже после их заговора. Его настораживало то, что
она чересчур уж естественно "убежала, хлопнув дверью". Он не знал, что и
думать, но решил продолжать все по плану.
-- Почему вы молчите, Молли,-- поинтересовался он нежнейшим тоном,--
неужели я чем-то вызвал вашу немилость?
-- Нет, вовсе нет,-- пролепетала она, робко улыбнувшись,-- просто мне
показалось, что Оливия обиделась.
-- Плевать.-- перебил Ричард,-- какое нам дело до Оливии. Особенно,
если здесь есть такая очаровательная девушка, как вы. Ведь вы очаровательны,
не правда ли?
Она покраснела.
-- А как вы находите меня? -- продолжал Ричард тоном наглеца, идущего
ва-банк,-- достаточно ли я очарователен?
-- Даже слишком,-- еле слышно произнесла Молли, не смея взглянуть в его
глаза.
-- Так почему же мы до сих пор просто так сидим друг против друга! --
воскликнул Ричард, привлекая ее к себе.
Она в ужасе вырвалась. Она слишком боялась, что войдет Оливия, кроме
того что-то внутри, что-то вроде интуиции, подсказывало ей, что не стоит так
сразу кидаться в этот омут.
Ричард метнул на нее жгучий взгляд.
-- Боже мой,-- произнес он, нежно-доверительно глядя ей в глаза, словно
преданный раб,-- я обидел тебя чем-то? Прости, прошу тебя, прости...
-- Нет, вовсе нет,-- пролепетала она, отведя взгляд, просто эти слова
показались мне слишком уж несерьезными.
Он взял ее руку в свои руки.
-- Боже упаси,-- возразил он вкрадчиво-благородным тоном,-- Несерьезно?
Мне быть несерьезным с тобой? Неужели ты можешь так обо мне думать! Неужели
ты настолько плохо ко мне относишься!
-- Нет, нет!.. Но я не могу идти на такое при первой же встрече...
"Черт возьми!"-- подумал Ричард и вслух произнес самым обворожительным
тоном:
-- Неужели ты думаешь, что я смогу причинить тебе вред?!
-- Нет... Но...
-- Ты мне веришь? -- он посмотрел на нее пригвождающим взглядом.
-- Да.-- ответила она, покраснев до корней волос.
Он мягко привлек ее к себе.
-- Ну хотя бы поцелуй меня,-- добавил он вопросительно, не отпуская ее
испуганный взгляд,-- В знак того, что ты мне веришь...
x x x
Оливия сидела на парапете плоской крыши, прислонившись спиной к
мраморной тумбе, наблюдая за тем, как остановилось время.
Ее мозг был переполнен спутанными сюжетами чужих восприятий ее жизни, а
сознание блуждало в толпе бормочущих мыслей, не находя выхода из их
замкнутого круга. Она даже не пыталась распутать клубок своего
мировосприятия, она смотрела со стороны на свое сознание, стараясь вытравить
оттуда подступающую истерику.
В механизм ее плана закралась ошибка, больное воспоминание, за которое
зацепилось ее настроение.
Она смотрела и не видела.
Наркотик еще жег ее чувства гипертрофированной реальностью. Фоном к
этой мешанине служила одна большая мысль, что Ричард ей изменяет.
Это было запланировано, но что-то не давало ей покоя. Ей казалось, что
игра перестает быть игрой, что все кончено, что теперь ее идеал потерян
навсегда.
Так, как влажный ночной воздух щекочет отравленные легкие.
Вдыхать жизнь, зная, что ты -- смерть...
Жизнь убивает смерть.
Чувствовать себя столетиями, прошедшими с сотворения мира, историей
