являл принцу трогательное зрелище наивного отчаяния, которое было хорошо
понятно и могло взволновать сердце и ум того, кто смотрел в этот миг на
Корнелиуса.
- Разрешите заключенному выйти из кареты, - сказал штатгальтер: -
пусть он пойдет и посмотрит черный тюльпан, достойный того, чтобы его
видели хотя бы один раз.
- О, - воскликнул Корнелиус, чуть не теряя сознание от радости и по-
шатываясь на подножке кареты, - о монсеньер!
Он задыхался, и если бы его не поддержал офицер, то бедный Корнелиус
на коленях, лицом в пыли, благодарил бы его высочество.
Дав это разрешение, принц продолжал свой путь по парку среди востор-
женных приветствий толпы.
Вскоре он достиг эстрады, и тотчас же загремели пушечные выстрелы.
Заключение
Ван Берле в сопровождении четырех стражников, пробивавших в толпе
путь, направился наискось к черному тюльпану. Глаза его так и пожирали
цветок по мере того, как он к нему приближался.
Наконец-то он увидел этот исключительный цветок, который в силу неиз-
вестных комбинаций холода и тепла, света и тени, появился однажды на
свет, чтобы исчезнуть навсегда.
Он увидел его на расстоянии шести шагов; он наслаждался его совер-
шенством и изяществом; он видел его позади молодых девушек, которые нес-
ли почетный караул перед этим образцом благородства и чистоты. И, одна-
коже, чем больше он наслаждался совершенством цветка, тем сильнее разры-
валось его сердце. Он искал вокруг себя кого-нибудь, кому бы он мог за-
дать вопрос, одинединственный вопрос, но всюду были чужие лица, внимание
всех было обращено на трон, на который сел штатгальтер.
Вильгельм, привлекавший всеобщее внимание, встал, обвел спокойным
взглядом возбужденную толпу, по очереди остановился своим проницательным
взглядом на трех лицах, чьи столь разные интересы и столь различные пе-
реживания образовали перед ним как бы живой треугольник.
В одном углу стоял Бокстель, дрожавший от нетерпения и буквально по-
жиравший глазами принца, флорины, черный тюльпан и всех собравшихся.
В другом - задыхающийся, безмолвный Корнелиус, устремлявшийся всем
своим существом, всеми силами сердца и души к черному тюльпану, своему
детищу.
Наконец, в третьем углу, на одной из ступенек эстрады, среди девушек
Гаарлема, стояла прекрасная фрисландка в тонком красном шерстяном
платье, вышитом серебром, и в золотом чепчике, с которого волнами спус-
кались кружева. То была Роза, почти в полуобморочном состоянии, с зату-
маненным взором, она опиралась на руку одного из офицеров Вильгельма.
Принц медленно развернул пергамент и произнес спокойным, ясным, хотя
и негромким голосом, ни одна нота которого, однако, не затерялась, бла-
годаря благоговейной тишине, воцарившейся над пятьюдесятью тысячами зри-
телей, затаивших дыхание.
- Вы знаете, - сказал он, - с какой целью вы собрались сюда? Тому,
кто вырастит черный тюльпан, была обещана премия в сто тысяч флоринов.
Черный тюльпан! И это чудо Голландии стоит перед вашими глазами. Чер-
ный тюльпан выращен и выращен при условиях, поставленных программой об-
щества цветоводов города Гаарлема.
Его история и имя того, кто его вырастил, будут внесены в золотую
книгу города.
Подведите то лицо, которое является владельцем черного тюльпана.
И, произнося эти слова, принц, чтобы посмотреть, какое они производят
впечатление, обвел ясным взором три угла живого треугольника.
Он видел, как Бокстель бросился со своей скамьи.
Он видел, как Корнелиус сделал невольное движение.
Он видел, наконец, как офицер, которому было поручено оберегать Розу,
вел или, вернее, толкал ее к трону.
Двойной крик одновременно раздался и справа, и слева от принца.
Как громом пораженный, Бокстель и обезумевший Корнелиус одновременно
воскликнули:
- Роза! Роза!
- Этот тюльпан принадлежит вам, молодая девушка, не правда ли? - ска-
зал принц.
- Да, монсеньер, - прошептала Роза, и вокруг нее раздался всеобщий
шепот восхищения ее красотой.
- О, - прошептал Корнелиус, - так она, значит, лгала, когда говорила,
что у нее украли этот цветок! Так вот почему она покинула Левештейн. О,
неужели я забыт, предан тою, кого я считал своим лучшим другом!
- О, - простонал в свою очередь Бокстель: - я погиб!
- Этот тюльпан, - продолжал принц, - будет, следовательно, назван
именем того, кто его вырастил, он будет записан в каталог цветов под
именем Tulipa nigra Rosa Barlaensis, в честь имени ван Берле, которое
впредь будет носить эта молодая девушка.
Произнося эти слова, Вильгельм вложил руку Розы в руку мужчины, кото-
рый бросился к подножью трона, весь бледный, изумленный, потрясенный ра-
достью, приветствуя по очереди то принца, то свою невесту.
В этот же момент к ногам председателя ван Систенса упал человек, по-
раженный совершенно иным чувством. Бокстель, подавленный крушением своих
надежд, упал без сознания.
Его подняли, послушали пульс и сердце; он был мертв.
Этот инцидент нисколько не нарушил праздника, так как и принц, и
председатель не особенно огорчились случившимся.
Но Корнелиус в ужасе отступил: в этом воре, в этом ложном Якобе он
узнал своего соседа Исаака Бокстеля, которого он в чистоте душевной ни-
когда ни на один момент не заподозрил в таком злом деле.
В сущности, для Бокстеля было большим благом, что апоплексический
удар помешал ему дольше созерцать зрелище, столь мучительное для его
тщеславия и скаредности.
Затем процессия, под звуки труб, продолжалась без всяких изменений в
церемониале, если не считать смерти Бокстеля и того, что Корнелиус и Ро-
за, взявшись за руки торжественно шли бок о бок.
Когда вошли в ратушу, принц указал Корнелиусу пальцем на мешок со ста
тысячами флоринов.
- Мы не можем определенно решить, - сказал он, - кем выиграны эти
деньги, вами или Розой. Вы нашли секрет черного тюльпана, но вырастила и
добилась его цветения она. К тому же эти деньги - дар города тюльпану.
Корнелиус ждал, желая уяснить, к чему клонил принц. Последний продол-
жал:
- Я со своей стороны даю сто тысяч флоринов Розе. Она их честно зас-
лужила и сможет предложить их вам в качестве приданого. Это награда за
ее любовь, храбрость и честность.
- Что касается вас, сударь, опять же благодаря Розе, доставившей до-
казательство вашей невиновности, - при этих словах принц протянул Корне-
лиусу знаменитый листок из библии, на котором было написано письмо Кор-
неля де Витта и в который была завернута третья луковичка, - что касает-
ся вас, то мы увидели, что вы были заключены за преступление, не совер-
шенное вами. Это означает, что вы не только свободны, но и то, что иму-
щество невинного человека не может быть конфисковано. Итак, ваше иму-
щество возвращается вам. Господин ван Берле, вы - крестник Корнеля де
Витта и друг его брата Яна. Оставайтесь достойным имени, которое вам дал
первый во время крещения, и дружбы, которую вам оказывал второй. Сохра-
ните память об их заслугах, ибо братья де Витты, несправедливо осужден-
ные и понесшие несправедливую кару в момент народного заблуждения, были
двумя великими гражданами, которыми гордится теперь Голландия.
И принц после этих слов, которые он произнес против обыкновения с
большим подъемом, дал поцеловать свои руки обоим помолвленным, ставшим
около него на колени.
Потом он со вздохом сказал:
- Увы, можно вам позавидовать. Стремясь к подлинной славе Голландии и
в особенности к истинному ее благополучию, вы стараетесь добыть для нее
только новые оттенки тюльпанов.
И он бросил взгляд в сторону Франции, словно увидел, что с той сторо-
ны снова сгущаются тучи, затем сел в свою карету и уехал.
Корнелиус в свою очередь в тот же день уехал с Розой в Дордрехт. Роза
предупредила отца обо всем случившемся через старую кормилицу, направ-
ленную к нему в качестве посла.
Знающие, благодаря нашему описанию, характер Грифуса поймут, что он с
трудом примирился со своим зятем. Он не мог забыть палочных ударов, ко-
торые подсчитал по синякам. Количество их доходило, как он говорил, до
сорока одного Но он все же, в конце концов, сдался, чтобы не быть, - го-
ворил он, - менее великодушным, чем его высочество штатгальтер.
Сделавшись сторожем тюльпанов, после того, как он был тюремщиком лю-
дей, он стал самым суровым тюремщиком цветов, какого когда-либо встреча-
ли во Фландрии. Надо было видеть, с каким рвением он следил за вредными
бабочками, как он убивал полевых мышей, как прогонял слишком алчных
пчел!
Он узнал историю Бокстеля и пришел в ярость от того, что был одурачен
самозванцем Якобом. Он собственноручно разрушил обсерваторию, выстроен-
ную в свое время завистником позади клена; так как участок Бокстеля,
продававшийся с торгов, врезался в гряды Корнелиуса, то последний приоб-
рел его и тем самым округлил свои владения настолько, что мог не бояться
всех подзорных труб Дордрехта.
Роза, все более и более хорошея, одновременно становилась все более и
более образованной. По истечении двух лет замужества она так хорошо уме-
ла читать и писать, что могла взять на себя лично воспитание двух прек-
расных детей, которые, как тюльпаны, появились в мае месяце 1674 и 1675
годов. И они причинили ей гораздо меньше хлопот, чем тот знаменитый
тюльпан, которому она была обязана их появлением.
Само собой разумеется, что один ребенок был мальчиком, другой - де-
вочкой; первого назвали Корнелиусом, а второго - Розой.
Ван Берле остался верен Розе, как и тюльпанам. Всю жизнь его занимало
благополучие его жены и культура цветов, благодаря чему он добился мно-
гих новых разновидностей, записанных в голландских каталогах.
Двумя главными украшениями его гостиной были две страницы из библии
Корнеля де Витта, вставленные в большие золоченые рамы. На одной, как мы
помним, его крестный писал ему, чтобы он сжег переписку маркиза Лувуа.
На другой Корнелиус завещал Розе луковичку черного тюльпана, при усло-
вии, что она с приданым в сто тысяч флоринов выйдет замуж за красивого
молодого человека двадцати шести - двадцати восьми лет, если они будут
любить друг друга.
Условие, которое было добросовестно выполнено, хотя Корнелиус и не
умер, и именно потому, что он не умер.
Наконец, в назидание будущим завистникам, от которых, быть может,
судьба их не избавит, как она избавила их от мингера Исаака Бокстеля, он
надписал над своей дверью изречение, которое Гроций в день своего
бегства написал на стене тюрьмы:
"Иногда так много выстрадаешь, что имеешь право никогда не говорить:
я слишком счастлив".
ПРИМЕЧАНИЯ К РОМАНУ А. ДЮМА "ЧЕРНЫЙ ТЮЛЬПАН"
Республика Соединенных провинций (иначе Голландская республика) обра-
зовалась в результате победы Нидерландской буржуазной революции XVI ве-
ка. В республику входило семь провинций (Голландия, Зеландия, Утрехт,
Гронинген, Гельдерн, Овериссель и Фрисландия), подписавших в 1579 году
так называемую Утрехтскую унию, юридически утвердившую существование но-
вой республики. С ростом влияния провинции Голландии на политику респуб-
лики Соединенных провинций появилось другое название - "Голландская рес-
публика".
Великий пенсионарий - ответственный государственный пост в Гол-
ландской республике. В руках пенсионария иногда сосредоточивалась вся
полнота власти. Представитель крупной буржуазии Ян де Витт (1625-1672),
будучи великим пенсионарием, являлся фактическим правителем Соединенных
провинций.
Штатгальтер - в Нидерландах так назывался глава исполнительной влас-
ти. Должность штатгальтера была упразднена Яном де Виттом, но восстанов-
лена в 1672 году для Вильгельма III Оранского.
Имеются в виду древнеримские республиканцы-братья Тиберий и Гай Грак-
хи, погибшие в борьбе с крупными землевладельцами.
Молчаливым называли не Вильгельма III Оранского, штатгальтера Голлан-
