Уолли сел рядом с ним. Они находились прямо под местом рулевого, но
разносившиеся над водой крики и шум повозок заглушали тихие голоса. Он
быстро рассказал о тайнах, которые он раскрыл на "Сапфире": о беседе с
Таной, и о проблеме моряков со шрамами от рапир.
- Что касается шрамов, милорд, - весело сказал старик, - кажется, я
наблюдал их у моряков.
- Но никогда у других штатских?
Хонакура покачал головой.
- И мне известно, что моряки получают отпущение грехов, убивая людей в
драках на мечах.
- Значит, должна быть соответствующая сутра. Конечно, имеет смысл
позволить морякам защищаться от пиратов.
Это вовсе не означало, что все в Мире имело смысл. Уолли задумался,
поймав себя на том, что потирает подбородок - манера, которую Ннанджи начал
у него перенимать. Однако искать среди тысячи ста сорока четырех сутр было
чересчур долго, и следовало подождать другого раза.
- Кроме того, - с невинным видом заметил Хонакура, - я разговаривал с
воином Линой...
- С кем? Я не знал, что здесь есть еще одна - ты имеешь в виду ту
древнюю старуху, рядом с которой ты сидел за обедом?
- Что ж, если ты считаешь, что ее возраст подвергает сомнению ее
слова...
- Извини, старик! Прости меня.
Хонакура фыркнул.
- Она сказала одну вещь, которую мне следует вам сообщить. "Предупреди
вашего великолепного лорда, чтобы не пытался пробовать свой меч на
капитане".
- Она что, цветов не различает?!
Хонакура сдержался.
- От старости, возможно. - Он помрачнел, и больше от него нельзя было
добиться ни слова.
"Сапфир" мягко ударился о кранцы.
-----
Уолли стоял у окна, рядом с Ннанджи, прижимавшего к себе Виксини в
наступившей зловещей тишине. На берег были брошены швартовы, и стоявшие там
мужчины быстро их привязывали... вероятно, это были моряки с других
кораблей, поскольку они весело махали членам команды. Один из выходов был
открыт, и сходни лежали наготове, хотя еще не были спущены на берег.
Казалось, больше ничего не происходило. Джия, Катанджи и Хонакура
собрались у другого выходившего на причал окна. Даже Телка глядела в окно,
хотя, вероятно, не знала, чего она, собственно, ищет.
Дорога, шедшая вдоль пристани, была слишком узкой для столь оживленного
движения, зажатая между водой и складами. Значительно больший корабль прямо
за кормой разгружал тюки с тканью и серые мешки; вокруг суетилось множество
рабов, и к кораблю в очередь выстроились под загрузку фургоны. Полные дров
повозки медленно громыхали в одну сторону, груженые строительным лесом
фургоны - в другую, оглушительно грохоча по булыжнику окованными железом
колесами. Одинокие всадники, паланкины и ручные тележки представляли
дополнительную опасность для уворачивавшихся от них пешеходов. Все выглядело
так, как и должен был выглядеть порт. Пахло пылью, лошадьми, рыбой и рекой.
Ннанджи что-то прошипел, показывая рукой. Сквозь толпу двигались двое
колдунов, коричневый Третий и оранжевый Четвертый. Капюшоны скрывали их
лица, а длинные накидки - их ноги; их руки прятались внутри объемистых
рукавов. Они производили зловеще-безликое впечатление. Они вышагивали
медленно и ровно, словно патрулируя окрестности, слегка поводя головами из
стороны в сторону. Другие пешеходы уступали им дорогу. Спустя несколько
пугающих мгновений они миновали корабль и пошли дальше. Уолли облегченно
вздохнул, не заметив, что затаил дыхание.
Дверь распахнулась, и вкатилась Брота. Она хмуро взглянула на Уолли и
встала в стороне, пропуская Тану. Затем вошел юный Матарро, сражаясь с
длинным кожаным мешком, и наконец очень старая женщина, которая, должно
быть, и была воином Линой. Брота захлопнула дверь. Она явно тоже видела
колдунов, и направилась в укрытие, вместе с остальными воинами "Сапфира". Ни
у кого из них не было мечей, и только у Броты были длинные волосы.
Матарро бросил мешок, и в нем что-то звякнуло. Ннанджи окаменел. Он
сунул Виксини обратно в руки Джии и крадучись подошел ближе, чтобы взглянуть
на мешок.
- Это не моя вина, - сказал Уолли. - Вы так или иначе пришли бы сюда -
дальше по течению только Черные Земли.
Брота скорчила недовольную гримасу и подняла дряблые руки, чтобы
завязать косичку.
- Чего мы ждем, госпожа?
- Таможенника.
- Это гильдия?
Она закатила глаза от подобного невежества.
- Нет. Это синекура. Племянник короля, или сын старосты. Или подобного
рода отбросы - жулики, кровососы, ублюдки... Их обычно ничего не интересует,
кроме наших денег, - угрюмо добавила она.
Вынужденный наклониться из-за низкого потолка, Уолли вытащил меч...
просто на всякий случай. Ннанджи копался в мешке с мечами, который принес
Матарро; он вытащил свой и поднялся. Сходни со скрипом и глухим стуком
опустились на берег. Все придвинулись к окнам со стороны пристани.
Тана стояла совсем рядом с Уолли, глядя сквозь жалюзи.
- О! - прошептала она. - Это просто чудо!
Ее восторг был вполне понятен. Молодой человек, поднимавшийся по
сходням, ростом почти с Уолли, двигался с плавной грацией. Казалось, его
фигура была вырезана из орехового дерева - он был очень смуглый и стройный,
в оранжевых сандалиях и набедренной повязке; на его плече висел украшенный
ярким рисунком кожаный мешочек. Уолли пришла на ум реклама пляжных костюмов.
Гость белозубо улыбнулся Томияно и представился:
- Я Иксифино, моряк четвертого ранга, таможенник Ауса, и самое мое
глубокое и самое скромное желание - да дарует вам Богиня долгую счастливую
жизнь, и да склонит Она вас принять мою скромную и добровольную помощь,
каковая только может потребоваться для достижения ваших благородных целей.
Томияно ответил с удивительной грацией, в то время как взгляд
посетителя скользил по стоявшим перед ним морякам. Уолли заметил, что почти
все мужчины находятся в непосредственной близости от пожарных ведер.
Неприязнь к воинам не сделала их автоматически сторонниками колдунов.
- Приветствую тебя и твой корабль в Аусе, капитан, - сказал красавчик,
снова блеснув белоснежными зубами, - от имени наших старейшин и мага.
- Мага?
- А, так вы впервые в этих краях? Да, наш маг - грозный лорд Изараццо,
колдун-Седьмой. Аус давно свободен от воинского варварства.
- Как насчет водяных крыс?
Снова белозубая улыбка.
- Их не тронут, если они останутся на борту. У нас есть два местных
закона, которые я должен разъяснить, капитан. Первый заключается попросту в
том, что любой воин, ступивший на берег, лишается своего звания. Навсегда.
Томияно покраснел.
- Моя мать - воин. Она обычно ведет нашу торговлю.
- Ничего не поделаешь. Ей придется торговать с палубы. Если она сойдет
на берег, она нарушит закон. - Иксифино пожал плечами и усмехнулся. - Но она
увидит, что Аус - хорошее место для торговли. В торговле с палубы нет ничего
необычного, а прибыль, вероятно, окажется выше, чем вы привыкли.
- Почему?
- Потому что на некоторых кораблях не любят городов колдунов, так что
их заходит сюда меньше, чем прежде, Однако торговцы здесь честные -
относительно, конечно - а народ мирный.
- Значит, колдуны поддерживают тут порядок?
Таможенник рассмеялся.
- Да, и очень даже неплохо.
Он ни разу не взглянул в сторону рубки, хотя члены команды старательно
не загораживали ее от него. Забавно!
- Что будет делать колдун, если, скажем, его ученики поднимут мятеж? -
спросил Томияно.
Снова смех.
- Мы держим наших учеников под надежным контролем, капитан. Но у нас
бывали случаи насилия - иногда со стороны посещавших нас воинов. Могу
сказать, что методы колдунов столь же действенны, что и у воинов. Должен
сказать, даже в большей степени. Заклятие можно наложить и на расстоянии.
- И превратить их в лягушек? - скептически заметил Томияно.
- Превратить их в трупы, капитан. Иногда в обугленные трупы. - Пауза.
Находившиеся в полутемной рубке обменялись взглядами.
Таможенник все еще был вполне дружелюбен.
- Но, за этим единственным исключением, капитан, Аус ничем не
отличается от других городов, и даже более приятен, чем многие другие. Плата
за торговлю - два золотых.
Капитан поднял брови.
- Она кажется вполне разумной.
- В большинстве городов плата именно такова. Все, что свыше - взятка, и
мои хозяева такого не допускают.
Томияно молча протянул две монеты и обменялся с ним рукопожатием.
Молодой человек слегка кивнул и повернулся, собираясь уходить.
- Ты сказал - два закона?
- Ах да. Совсем забыл. - Таможенник снова блеснул улыбкой. - Существует
абсолютный запрет в отношении воинов высокого ранга - Шестых или Седьмых. Им
даже запрещено появляться в порту. Но такое бывает редко. У вас ведь нет на
борту свободных меченосцев, верно?
- Конечно, нет, - ответил Томияно.
Таможенник посмотрел в сторону рубки, затем снова повернулся к Томияно.
- И ты можешь поклясться своим кораблем, моряк?
На лбу у Уолли выступил пот. Его рука напряглась на рукоятке седьмого
меча.
- Да.
Ннанджи с шипением выпустил воздух.
Таможенник улыбнулся капитану долгой, циничной улыбкой, качая головой,
словно укоряя непослушного ребенка. Затем он повернулся кругом и удалился,
шлепая сандалиями по сходням. Томияно с отсутствующим видом вытер лоб
тыльной стороной ладони и начал выкрикивать распоряжения.
- Милорд брат!
Началось. С первой их встречи Уолли хорошо знал о невозможном идеализме
Ннанджи. Он знал, что однажды это не доведет до добра. А здесь для Ннанджи
все было очевидно.
- Я говорил тебе, что ты не можешь меня осуждать, Ннанджи. Ты можешь
осудить капитана за его мать?
Ннанджи покраснел и обвел взглядом всю группу. Даже в полумраке
надстройки явно чувствовалась враждебность со стороны Таны, Лины и Матарро.
Глаза Броты превратились в кусочки стали.
- Думаю, замечание моего сына было сделано для твоей же пользы, адепт!
- Я не прячусь за лжесвидетельство, госпожа! В этом случае пострадала
бы моя честь.
Это было безумие! Самоубийство! У Уолли хватало теперь забот с двумя
городами, полными колдунов, а Ннанджи провоцировал моряков, словно ему
действительно хотелось, чтобы его вышвырнули на берег. Он наверняка не дожил
бы до следующего порта, как и Уолли. Тут Уолли увидел выход.
- Это не лжесвидетельство, Ннанджи. Это обычная, самая честная, правда.
Мы не свободные меченосцы.
Ннанджи повернулся, тупо глядя на него.
- Ты говорил мне, что есть три типа воинов. Ты пропустил один -
наемников.
- Ну, это не совсем то, милорд брат. Я имею в виду, подобная
возможность возникает нечасто. - Ннанджи испытывал противоречивые чувства к
наемникам. Брать деньги за ведение войны вряд ли было честно. С другой
стороны, наемники могли купаться в крови и собственных подвигах.
- И тем не менее, мы совершаем особую миссию по воле Богини. Поэтому мы
наемники, не свободные меченосцы! Так что капитан сказал правду. Теперь
замолчи!
- Да, наставник.
Брота посмотрела на Уолли долгим, тяжелым взглядом и почти улыбнулась.
- Ты клянешься, милорд?
- Моим мечом.
Она кивнула, видимо, удовлетворившись.
Вошел Томияно и закрыл за собой дверь. Прислонившись к ней, он яростно
уставился на Уолли. Старая Лина распахнула ставни со стороны Реки, впуская
долгожданный свет и свежий воздух.
- Спасибо, капитан, - сказал Уолли.
- Он знал, что вы здесь!
- Видимо.
- Думаю, нам нужно уходить, - пробормотала Брота. - Мне это не
