наполнял бутылку в с в о е время.
Сама же бутылка старательно делала вид, что ее лишили
невинности без всякого на то согласия.
Инспектор поставил бутылку на стол и, усевшись рядом,
погрозил ей пальцем.
- Как это понимать? - сказал он строго.
Бутылка всем своим видом демонстрировала смирение перед
неизбежностью.
"Дела-а.., - подумал инспектор. - Как же все-таки она
открылась? Давлением, что ли?.. Ничего так себе давление!..
Резьба не сорвана... Неужели эти ребята меня охмурили? Но
когда, в какой момент?! Я ведь ни на секунду не упускал ее
из виду... Может быть, когда в дверь выглядывал, этот Бог в
сейф залез? Но зачем? Он ведь мог просто забрать бутылку с
собой... Наваждение какое-то!"
Постепенно, однако, мысли инспектора направились в иное
русло.
"М-мда... Здорово они меня уработали... Провалы в
памяти!.. На память никакой надежды нет, откуда делаем
логический вывод: надо пользоваться чистой логикой. Итак,
дано: бутылка. Изначально в ней был шампунь - бутылка-то
из-под шампуня! Логично... Но потом в бутылке неведомым
путем оказывается новая вселенная. Пока внимания не
заостряем, откуда. Примем как данность. Бутылку открыли. Кто
- не заостряем. Некто. Он открыл - вселенная истекла. Куда?
Умозаключаем - в кабинет. Я - в кабинете. Следовательно, я в
этой самой новой вселенной, то есть в другом мире. Это,
однако, не очень заметно. Вывод: текущий мир сохранил все
свойства предыдущего. С одной стороны, это радует. Но с
другой стороны, нельзя сказать, что мир переменился к
лучшему. Мух не убавилось - это точно. Может со временем...
Но это - вряд ли. Мухи исчезнуть не могут... А, кстати, ведь
было сказано, что начнется новое время..."
Инспектор рассеяно глянул на часы - часы показывали
половину пятого.
"В пять двинусь, решил он. - О чем бишь я?.. Да,
наступило новое время. И сейчас ровно половина пятого нового
времени... Но, может быть, просто новая эра?.. Нет, сказано
- время, и шабаш! То есть, с самого нуля. Прошло уже пять с
половиной.., нет, четыре с полтиной часа нового времени, с
того момента, как я не пообедал. Несмотря на то, что числюсь
Богом в этом мире..."
Последний тезис в голове инспектора неожиданно столкнулся
с имевшим место фактом телефонного звонка, и он озадаченно
выпятил нижнюю губу.
"Смотри, что делается! Не успел я принять полномочия, а
уже поступили прошения. Кто там был?.. А, раб мой Михаил! Не
сладко, должно быть, Михаилу-то, и наверняка он большой
грешник, если вот так сразу звонит, не разобравшись в
ситуации. Надо бы помочь, да вот не знаю, чем... И прозрение
еще не наступило - все одно к одному..."
Инспектор еще некоторое время подтрунивал над собой, но
постепенно его внимание переключилось на вещи более
обыденные. Дело он закрывает за отсутствием состава
преступления. Но из него со всех сторон торчат хвосты.
Например, труп, исчезнувший из морга. Хотя, разумеется, в
этой части вопрос замнется сам собой. Кто же признается, что
труп сбежал?! Скорее всего, состряпают бумагу о захоронении
либо кремации. Второе вероятнее - проверить невозможно... Но
Горобец-то жив здоров. А если его паспорт где-нибудь
столкнется с этой бумагой? Например, в органах
соцобеспечения?.. Интересно, пенсию он получал? Стаж большой
- должны оформить ( тут инспектор хмыкнул )... И, кстати,
если он умер, то на его жилплощадь могут найтись
претенденты. То есть, в этой части предстоит еще поработать
и документально оформить воскрешение. Горобец по всем
официальным документам должен числиться в живых.
"Так, с этим ясно. Теперь остальные действующие лица.
"Чекист" исчез, не оставив после себя никаких следов, кроме
бумажки, на которой ничего не написано. А двойник? На него
составлен протокол задержания. Где он?"
Инспектор потратил минут пять на поиски, но успехом они
не увенчались. Протокол как в землю провалился!
"Та-ак.., - инспектор занервничал. - Куда же я его
засунул?.. Не-ет, это положительно выходит за рамки. Сначала
расписка, а теперь и протокол исчез. Черт знает что! Тут
поневоле начнешь верить в разные потусторонние эффекты."
Он обнаружил у себя некоторое раздвоение сознания. С
одной стороны, инспектор попрежнему оставался инспектором,
то есть лицом, в обязанность которому вменяется объективное
расследование любого происшествия и получение
соответствующей истины. Но с другой стороны, и именно в
отношении данного происшествия, инспектор перестал считать
себя лицом официальным. Более того, он был твердо убежден,
что о б ъ е к т и в н о е его расследование не соответствует
чьим бы то ни было интересам. Объективное расследование
этого странного дела совершенно бесполезно и, скорее всего,
невозможно. Быть может, потому, что субъектов в этом деле
гораздо больше, нежели объектов. Здесь желательно провести
именно субъективное расследование, но как проводятся
расследования подобного рода, инспектор не знал. Он, пока
еще, только догадывался, и теперь был почти уверен, что рано
или поздно догадается полностью, то есть картина
происшествия станет очевидной.
"Кстати, а ведь фамилия "чекиста" - Воробьев. Но воробей
по-украински - горобец. Все одно в одно!"
В отношении протоколаа инспектор решил, что коль скоро
сам задержанный таинственно исчез, то и протокол о его
задержании, как документ, утратил всякий смысл. Он может
понадобиться, только в случае, если тот старший лейтенант -
его приятель - начнет интересоваться результатами
разбирательства. Вспучивать дело ему, конечно, нет никакого
резона, но поинтересоваться он может. И что ему сказать?
"Правду, уважаемый, правду, - ответил инспектор самому
себе, мастерски имитируя внутренний голос. - Ибо только
правда может надежно избавить от необходимости дальнейшего
вранья. Правда - она хороша тем, что ее не надо выдумывать.
Но правда, увы, не есть истина. То есть, истиной я
попрежнему не владею. Хотя и было обещано, что со временем
она мне откроется. Будем ждать!"
Ровно в пять инспектор покинул свой кабинет и попрощался
с дежурным. Последний окинул его недовольным взглядом,
который инспектор проигнорировал. Но выйдя из дверей
райотдела, он нос к носу столкнулся со своим приятелем - тем
самым, который доставил двойника.
- Володя, привет! Как дела? - поинтересовался старший
лейтенант, а потом добавил участливо: - Неприятности?
Инспектор решил, что, вероятно, его лицо дает повод к
подобного рода предположениям, и попытался улыбнуться.
Улыбка, однако, получилась усталой и вымученной.
- Да нет, все нормально. Устал.
- С тем моим деятелем разобрался?
- Более или менее, - ответил инспектор нейтрально.
- И куда определил?
- Да никуда. Тут, понимаешь, странное дело, - инспектор
понизил голос, - явился какой-то тип из безопасности и
предъявил ордер на твоего приятеля.
- Тамбовский волк ему приятель! - старший лейтенант
сплюнул и добавил еще несколько лексем. - Я тебе не сказал,
но этот деятель мне сразу не понравился. Хамил редкостно,
угрожал большим начальством и, между прочим, упоминал твою
фамилию.
- В какой связи?
- Да так, между делом... А, кстати, зачем он разведчикам
пригодился? По-моему, обыкновенный ханыга.
- По-моему - тоже.
- Что-то наши гебешники засуетились... Не заметил?
- Нет, - инспектор насторожился. - А что?
- Понимаешь, - старший лейтенант понизил голос, - я вчера
выезжал на происшествие. Так, плевое дело - пацаны гараж
подожгли. Но нас к этому гаражу даже не подпустили. А
сегодня был в управлении - там все шепчутся по углам. Мне
один друг по секрету сказал, что вроде бы... того!
- Чего - того?
- Ну, не знаешь что ли?.. Муссируются слухи, что введут
ЧП.
- Не знаю. Какое чепе? Нам теперь только чепе не хватает.
Они там сбрендили - не иначе!
- Да вроде бы и не они, и не там... Там! - Старший
лейтенант указал большим пальцем куда-то вверх. - Но это
пока так, между нами.
- Понял! А официально не собирали, не инструктировали?
- Пока нет.., - приятель вздохнул. - Но что-то зреет... А
может оно и к лучшему?
- Ну, - буркнул инспектор, - к светлому будущему.
- Да уж, - приятель сплюнул. - С другой стороны...
Демократия и гласность - оно конечно, но ты посмотри, что
творится! Ведь обнаглели - среди бела дня грабят!
- Да, - инспектор кивнул. - Что обнаглели, то обнаглели.
Надо их всех к стенке приставить. Сначала всех приставим, а
потом будем опять вести среди них разъяснительную работу.
- Уйду я к черту с этой разъяснительной работы! - заявил
в сердцах старший лейтенат. - Куда-нибудь рэкетиров от
кооператоров оборонять.
- Ну, - поддержал инспектор. - Ты лучше в Штаты езжай.
Там пока их больше.
- Этих, или тех?
- И тех, и других.
- Соберусь - тебя звать?
- Предупреди. Может быть всем райотделом и подадимся...
Кстати, я только недавно обратил внимание, какие у нас милые
учереждения: райотдел, райком, райвоенкомат. Есть мнение,
что мы уже давно в раю, и непонятно, из-за чего вся эта
шумиха.
- Знаешь, - старший лейтенант зло пнул некстати
подвернувшийся камешек, - у меня последнее время стойкое
ощущение, что в этой стране уже никогда ничего хорошего не
будет. Какая-то полная безнадега... Эх, если бы в свое время
Брежнева не высунули, мы бы сейчас жили нормальной жизнью,
как все люди.
- Да, - согласился инспектор, - с Ильичем мы крепко
промахнулись.
- С каким именно? Уточнять не будем?
- Воздержимся. Дело не в Ильичах и Кузьмичах. Дело,
похоже, в нас самих.
- А чем мы провинились перед Богом?
- Мнения разные, - уклончиво сказал иинспектор. - Лично
мне теперь кажется, что мы совершенно напрасно усвоили тезис.
- Что? - старший лейтенант вскинул голову. - Это который?
Я много тезисов усвоил.
- Основной. Что можно сначала все сложить в кучку, а
потом разделить по справедливости.
- А-а... Есть такой тезис. И с виду, в общем, неплохой.
- Это только кажется. У каждого, видишь ли, свои понятия
о справедливости - по опыту знаю. И почему-то всегда вопрос
о том, как образовать кучку побольше, заменяется другим. А
именно: как ее удачней разделить между страждущими, чтобы
никто не вякал. Это бы еще ладно, но постепенно те, которые,
собственно, и пополняют кучку, отходят на второй план. На
первый же план выходят делильщики - эти всегда в почете.
- Интересно... Слушай, а откуда он взялся, этот тезис? Из
марксизма что ли?
- Из марксизма? - инспектор озадаченно наморщил лоб. -
Какого марксизма?
- Ну, который ленинизм.
- А! - инспектор рассмеялся. - Я сразу не врубился...
Нет. Так всегда делали. Делили по разному, а принцип кучки
известен с незапамятных времен. Думаю, он предложен самим
дьяволом еще когда... Давно, в общем.
- Хм, - старший лейтенант ущипнул себя за кончик уха. -
Это же религиозный дурман... А зачем он ему понадобился?
- Не догадываешься?
- Да я вообще об этом как-то не думал.
- Напрасно. Подумай.
- Хорошо. Я подумаю. Но, боюсь, ума надолго не хватит.
Скажи, не темни.
- Так проще, - инспектор заговорщицки подмигнул, -
владеть душами!
- Ага-а... Понял! Но для сравнения хотелось бы иметь и
предложения Господа на сей счет. Они имеются?
- А как же!
- И как надо, чтобы правильно?
- Надо так. Сдеал - твое. Ты и делишь, как совесть
подскажет. Не сдел - тоже твое. Дели, ежели охотники
найдутся.
- То есть, это по-божески? А ежели у кого совести нема?
- Тут уж ничего не попишешь. Но вот какая штука, Господь
