через полчаса глава "Герата" уже лежал на операционном столе.
Когда хирурги добрались до его селезенки, они поразились: она была
настолько повреждена, что видавшие всякое врачи никак не могли поверить,
как с такой травмой он не только жил, но еще и много работал.
Операция длилась несколько часов, и собравшиеся в больнице друзья -
афганцы" безмолвно ожидали ее окончания, вопросительно бросая взгляды на
любого человека в белом халате, проходившего мимо них. По окончании опе-
рации возглавлявший бригаду хирург вышел к ожидавшим:
- Вы все прошли дорогами войны и отлично усвоили, что доктора, к со-
жалению, не Боги. Обратись Олег хотя бы на пару-тройку дней раньше, и я
бы заверил вас, что он выкарабкается. А сейчас... - Доктор развел рука-
ми. - Мы сделали все, что могли, и даже более того, и сейчас все в руках
Всевышнего. Будем надеяться...
- Когда можно увидеть его? - спросил Равиль.
- Через час-полтора, когда он отойдет от наркоза, один может войти к
нему, но не больше чем на пять минут и, конечно же, никаких тем, которые
могут его взволновать.
Никто из ребят не сдвинулся с места. Не сговариваясь, все решили
ждать, когда Олег придет в себя. Никто не помнил, сколько прошло време-
ни, прежде чем перед ними появилась молоденькая медсестра.
- Кто из вас Паша? - строго спросила она.
- Я. - Паша Еременко, словно школьник, поднял руку, чем вызвал на ли-
це девушки улыбку; с одобрением оценив его габариты, она уважительно
сказала:
- Он вас просит... - Потом взглянула на остальных, вздохнула и махну-
ла рукой: - Ладно, что с вами поделаешь, можете взять с собой еще двоих.
- Спасибо, сестричка! Ребята, не обижайтесь. - Еременко развел рука-
ми, словно извиняясь перед остальными. - Равиль и Сергей...
Когда они, набросив халаты, вошли в реанимационную палату, то в по-
лумраке не сразу разглядели Олега. Вскоре глаза привыкли к освещению, и
они рассмотрели тянущиеся от Олега разнообразные провода и трубки, подк-
люченные к приборам и пузырькам на штативах.
- Что, надеялись от меня так легко избавиться? - стараясь бодриться,
тихо проговорил Олег.
- Господи, он еще шутит, - возмутился Паша. - Ты знаешь, что у тебя
селезенка вся всмятку?
- Вот черт, а я люблю вкрутую. - Он изобразил улыбку и вдруг спросил:
- Родителям сообщили?
- Валентина Васильевна звонила, - ответил Равиль.
- Она про меня все чувствует заранее, - вздохнул Олег. - А что отец?
- Владимир Евдокимович выехал в Москву.
- Вы уж позаботьтесь о них.
- Конечно. О чем разговор, - пообещал Равиль.
- А Лада знает?
- Пока нет, - ответил Паша.
- И не говорите, ей нельзя волноваться.
- Разве от нее скроешь?
- Придумайте что-нибудь, дня через три сам заберу ее из больницы.
- Размечтался! - бросил Сергей. - Сколько раз тебе говорили, чтобы ты
лег на обследование?
- Вот я и лег. - Олег застонал, но все-таки выдавил из себя подобие
улыбки.
- Чего теперь говорить? - заметил Паша. - Может, что-то хочешь?
- Притараньте мне видик, а то со скуки скорее умру, чем от разбитой
селезенки.
- С утра будет у тебя видик, а фильмы какие?
- "Крестного отца" принесите и "... по прозвищу "Зверь", они рядом с
видиком лежат.
- Серега, наклонись ко мне, - попросил Олег и произнес: - Позаботься
о родителях, если что-то где-то не так...
Тот кивнул и спросил:
- Хорошо, а что тебе есть можно?
- Ты что, не видишь, я даже сейчас питаюсь. - Он кивнул на висящие на
штативах пузырьки капельниц.
- Шуточки у тебя, командир, - покачал головой Равиль и добавил: - Па-
ру дней ему действительно ничего нельзя, я точно знаю, у меня один зна-
комый перенес такую же операцию на селезенке.
- И как он? - насторожился Сергей.
- Пять лет уже прошло, даже и не вспоминает.
- Слышишь, Олежек? Все будет хорошо, - навис над ним Паша и шепотом
спросил: - Страшно?
- Есть немного, - честно признался Олег и с грустью добавил: - Больше
всего родителей жалко. Они ведь будут переживать...
Вишневецкий очень трогательно, с сыновьей заботой всегда относился к
родителям, особенно к матери.
- Мужики, дайте покурить! - бодрясь, попросил он.
- А можно? - нахмурился Равиль.
- Мне теперь все можно, - ответил Вишневецкий.
Они пытались отговорить его, но Олег всегда отличался упрямством, и
ребята согласились, чтобы не огорчать его в таком состоянии. Заглядывала
медсестра, пыталась выгнать посетителей, но Вишневецкий так убедительно
доказывал, что ему стало лучше от их присутствия, что она сдалась, при-
бавила им еще несколько минут и вышла. Олег продолжал шутить, балагу-
рить, и ни у кого из них и мысли не возникло, что они слышат его в пос-
ледний раз.
Вдруг ему стало плохо, и он потерял сознание. Ребята бросились за
доктором, который, пощупав его пульс, распорядился немедленно везти Оле-
га в операционную. Вновь несколько часов длилась операция, но надежды на
успех убывали с каждой минутой: началось заражение крови. Зная, какие
боли испытывает человек после такой операции, решили держать его под об-
щим наркозом.
Ко, времени второй операции приехали родители, и Лада, несмотря на
противодействие врачей, сбежала из больницы. Все они неустанно дежурили
около него, не оставляя Олега ни на минуту. Они разговаривали с ним, в
надежде, что он их слышит, даже будучи без сознания и, возможно, их при-
сутствие помогает ему в борьбе за жизнь. Потом, едва ли не подряд, были
проведены еще две операции, и на следующий день, не приходя в сознание,
в шесть часов утра Олег скончался.
Его здоровое сердце, как сказали врачи, так долго помогавшее ему про-
тивостоять страшной травме, не выдержало и остановилось...
Но до смерти Олега произошли другие события, о которых, по мнению ав-
тора, следует поведать уважаемым читателям.
Что Олег Вишневецкий попал, в аварию, Богомолов узнал в тот же день и
совершенно случайно: ему захотелось осторожно, неофициальным путем выяс-
нить, кто такой Андрей Ростовский. Наверняка, подумал он, в этом может
помочь Вишневецкий. Когда он набрал номер офиса "Герата", ответила сек-
ретарша:
- Ассоциация ветеранов - афганцев" "Герат".
- Я могу переговорить с Вишневецким?
- Простите, а кто звонит?
- Генерал Богомолов.
- Товарищ генерал, Олега Владимировича нет, но я могу соединить вас с
его заместителем.
- Как его имя-отчество?
- Равиль Хакимович Альмяшов. Соединить?
- Да, пожалуйста. - Богомолову показалось, что эту фамилию он где-то
слышал.
- Слушаю вас, Константин Иванович.
- Мы знакомы?
- Так точно, товарищ генерал, и очень давно, я служил тогда в "му-
сульманском батальоне", а вы приезжали к нам перед самым штурмом дворца
Амина.
- Действительно давно, нужно как-нибудь пообщаться, былое вспомнить,
можно сказать, соратники.
- Я всегда готов.
- Значит, ты заместитель Олега? Кстати, где он?
- Выехал на несколько дней в Минск, тестя навестить, - ответил Ра-
виль. - Что-нибудь срочное? Могу попытаться связаться с ним, и он вам
перезвонит.
- Было бы неплохо.
Разговор пришлось закончить: по селектору в кабинете Богомолова проз-
вучал голос Рокотова:
- Константин Иванович, вы просили сообщить, когда вернется генерал
Филимонов...
- У себя? - сразу спросил генерал.
- Так точно! Соединить?
- Не нужно, я сам. - Богомолов набрал прямой номер первого заместите-
ля директора ФСБ: - С приездом, Саша.
- Спасибо, Костя. Проблемы?
- Еще какие!
- Ты сейчас можешь зайти ко мне?
- Иду. - Богомолов положил трубку, вытащил из ящика стола заготовлен-
ную заранее докладную и быстро вышел из кабинета. - Миша, я к Филимоно-
ву.
- Надолго?
- Как получится.
- Понял...
Когда Богомолов вошел в кабинет первого заместителя директора ФСБ,
тот встал из-за стола и направился ему навстречу, загадочно улыбаясь.
Тепло поздоровавшись и углядев бумагу в руках Богомолова, мирно поинте-
ресовался:
- Докладная?
- Как догадался?
- Думаешь, если я отсутствую, то не в курсе, что происходит в моем
ведомстве? - Филимонов говорил с притворным негодованием. - Из-за этого
амбициозного придурка я специально ездил к шефу, мешал ему отдыхать, так
что можешь забрать свою докладную и одновременно забыть о том, что сей
тип когда-то работал у нас.
- Неужто уволили? - недоверчиво улыбнулся Богомолов.
- Не вижу причин для сомнений: он уволен не только с должности замес-
тителя, но и вообще отправлен в запас. Шеф предлагал применить к нему
еще более строгие меры, но я его отговорил.
- Почему? - недовольно насупился Богомолов.
- Зачем привлекать лишнее внимание к ФСБ? И так приходится чаще, чем
хотелось бы, отбрехиваться от прессы. Ты перестанешь хмуриться, когда
ознакомишься с приказом об увольнении, который будет оглашен по всем
подразделениям. После, уверен, вряд ли найдется хоть один уважающий себя
сотрудник, который захочет подать ему руку.
- Хотелось бы верить".
- Сам увидишь. А теперь, - Филимонов поднялся с кресла и вытащил из
папки какой-то листок, - товарищ генерал-лейтенант, - строгим голосом
начал он, - этим приказом по ФСБ вы освобождаетесь от должности на-
чальника Управления ФСБ... - Он сделал эффектную паузу, но долго не вы-
держал, улыбнулся и продолжил обычным тоном: - Уважаемый друг мой, после
того как был подписан приказ об увольнении заместителя, на освободившую-
ся должность мною была предложена кандидатура, которую шеф утвердил
мгновенно, заметив по ходу дела, что этот кадровый вопрос нужно было ре-
шить давно. Поздравляю тебя, Костик! Шеф очень ценит тебя и твою работу.
- Ты хочешь сказать, что именно я назначен вместо него? - Такого по-
ворота Богомолов действительно никак не ожидал.
- Ты о-очень догадлив, - с насмешкой протянул Филимонов.
- Но я не могу.
- Это почему?
- Что подумают люди? Вот генерал Богомолов состряпал быстренько "те-
легу", подсидел своего начальника и занял его место, так, что ли?
- Ох уж, это твое чистоплюйство! Во-первых, заместитель уволен до
твоей докладной, впрочем, как и утверждено твое назначение, во-вторых,
ни я, ни шеф не читали твою докладную и читать не собираемся. Поскорее
сунь злополучный листок в машину для уничтожения документов и забудь о
нем, ты понял? Нет, посмотрите на этого пижона, я первым делом поторо-
пился сообщить ему добрую новость, думал, что он будет рад восстановле-
нию справедливости, думал, если уж не в ресторан пригласит отметить, то
хотя бы поблагодарит старого друга, а он еще недоволен и, представьте
себе, ворчит...
- Извини, Саша, все так неожиданно, что... - смутился Богомолов и
вдруг обнял его. - Спасибо, дружище, это действительно настоящий подарок
для меня.
- Именно подарок к твоему дню рождения, завтра, кажется, если не пу-
таю?
- Точно, завтра! Господи, я и забыл совсем о нем! Давай у меня на да-
че гульнем?
- Отличная мысль! Во сколько?
- Часов в семь, устроит?
- Вполне.
- Внуков тоже возьми, пусть отдохнут на природе и побесятся с моими.
- Попробую. Кстати, приказ вошел в силу с сегодняшнего дня, потому
переселяйся; к твоему предшественнику я уже послал своего помощника,
приказав очистить кабинет и проследить, чтобы тот взял с собой только
личные вещи, а то еще начудит сдуру...
- Не слишком ли круто?
- Ну вот, теперь жалко его стало? А он-то без всякой жалости, исклю-
чительно из-за своих амбиций, угробил стольких сотрудников! Пусть еще
благодарит, что избежал тюрьмы...
Когда Богомолов вернулся к себе, Рокотов вопросительно взглянул на
него.
- Собирай вещи, Миша, - приказал генерал.
- В каком смысле? - обеспокоенно спросил помощник.
- Переезжаем на новое место.
- На новое место? - Полковник был явно растерян.
- Меня назначили на место Мамонова.
- Господи, Константин Иванович, я всегда был уверен, что Бог все-таки
