четыре года на баяне в ансамбле играл. Майор, в одних чинах, все пузо в
орденах. Ладно, это мы разберемся... Скажи что-нибудь, что ты, как монахиня!
Жить надо. Жить надо, Танька!..
_
Обнимает ее, целует.
___
____
_ТАНЯ_. Устала я очень.
_НОЖИКОВ_. Вот. Устала. А я для чего? Я для тебя, как эликсир жизни. Со мной
ты танцевать будешь, петь, в Крым ездить! Детей мне будешь рожать! Пятерых. А
я тебя за это любить буду. Так я тебя любить буду, как только могу!.. Да... Не
дожили, не дожили ребята. А хороший был пацан, Толька, а? Помнишь ты его?
_ТАНЯ_. Помню, но... как же это?..
_НОЖИКОВ_. Я и матери его писал. Мать-то мне и сообщила все. В сорок втором
под Ростовом накрыло снарядом и - что там остается? Да ничего. И праха нет...
А Федор Матвеич? В первый месяц... в первый месяц! И как погиб? Один, в
окружении, до последнего патрона... Я, говорит, тупой! Понимаешь? Тупой он
был, слов иностранных не знал... Мы еще с тобой помянем их, помянем. И Тонких
твоего помянем. Помнишь, у меня на дне рождения?.. Вызвал я его в коридор,
думаю, сейчас будешь ты тут на коленях ползать, барин! Ну и вот, веду я его,
конвоирую, а он культурненько оборачивается - тук мне, и я сижу. Встаю,
чувствую - разнесу по перышку. А он мне слева, справа и снизу. Здесь уж я,
надо сказать, лег. И лежал долго. Толян две бутылки принес, мы их на троих и
раздавили. Ничего, оказывается, простой был парень. Головастый правда, и
зубастый... Что это с то бой?
_ТАНЯ_. Нехорошо как-то... Сейчас пройдет... Так ты говоришь, Федя?..
_НОЖИКОВ_. Не будем об этом, Таня. Не надо. Будет день, и о погибших вспомним.
А сегодня давай о живых. *(Пауза.)* Я очень грубый стал на войне, Таня. Ты
меня пойми. И не перечь, я не люблю. Я сам пойму и прощенья попрошу... А?..
Ну, вот и хорошо. Покажи-ка, где здесь по мыться можно. А ты пока бельишко мне
простирни.
_
Уходят.
___
____
_СЦЕНА 5_
_
Тусклая, какая-то полустертая комната. Входит Таня, следом за ней Тонких. Он
держится приниженно, жалко.
___
____
_ТОНКИХ_. Я не должен был называть ваш адрес...
_ТАНЯ_ *(встав у окна, отгибает штору, смотрит вниз, в ночь)*. Ничего...
_ТОНКИХ_. Им нужен был хоть какой-то адрес... Вы знаете, если бумага не
заполнена до конца по форме...
_ТАНЯ_. Что?
_ТОНКИХ_. Но что уж об этом... не надо... Вы одна живете?
_ТАНЯ_. Что?.. Да, одна.
_ТОНКИХ_. Как я запомнил адрес? *(Оглядывает комнату.)* Я же здесь не был ни
разу.
_ТАНЯ_. А больше у вас... не было адресов?
_ТОНКИХ_. Как это?.. А-а... *(Оправдываясь.)* Так вышло... вы понимаете, надо
было говорить сразу, не задумываясь... это очень важно, чтобы не
задумываясь... Конечно, если подумать...
_ТАНЯ_ *(садится к столу, смотрит на него в упор)*. И что?
_ТОНКИХ_. Что?
_ТАНЯ_. Если подумать? И что?
_ТОНКИХ_ *(пауза, тихо)*. Меня сейчас нигде... на порог... *(Пауза.)* Я...
пошел?
_ТАНЯ_. Оставайтесь... Да вы сядьте. Сядьте!
_
Тонких садится.
___
____
_ТАНЯ_. Сколько лет не виделись.
_ТОНКИХ_. Да... Много лет.
_ТАНЯ_. А я потеряла всех. Всех.
_ТОНКИХ_. Да... что ж...
_ТАНЯ_. Вы умный человек, Тонких... Объясните мне... ведь жизнь не имеет
каких-то явных направлений... сюжета у нее нет... целей... Но почему она
выбирает одного человека и бьет его, не отрываясь? За что?
_ТОНКИХ_. Вы себя имеете... в виду?
_ТАНЯ_. Да.
_ТОНКИХ_. Может быть, объяснение будет странным...
_ТАНЯ_. Ничего.
_ТОНКИХ_. Во-первых, я не считаю, что жизнь, как вы говорите, не имеет в виду
дальнейший сюжет... Нет... Есть жесткое подобие ситуаций... Оно действует
однозначно во все времена... А во-вторых, вы меня простите, Таня, но вы
постоянно идете в полный рост... Люди сидят в окопах, в блиндажах, роют
подземные ходы друг к другу, а вы ходите во весь рост... И думаете, что вам
слишком уж достается... Ходить в полный рост - это привилегия поэтов, но они и
гибнут рано...
_ТАНЯ_. А вы... почему не убереглись?
_ТОНКИХ_. Я?.. Я не попал в эпоху... Почему-то был убежден в том... в том, что
существуют посреди абсурда точки, из которых управляют абсурдом... Я не
философ, я - инженер... И думал, что достигнув такой точки, окажусь в
относительной безопасности и... как-то помогу посадить этот самолет...
*(Горячо.)* Но оказалось не так, Таня! Зона поражения неохватна! Каждая клетка
организма повторяет его общую структуру! Это меня буквально раздавило! И после
победоносной, великой войны мы вновь в той же упряжке! Мы вновь!..
_
Закрывает лицо руками.
___
____
_ТАНЯ_. Почему ты меня бросил?
_
Пауза.
___
____
_ТОНКИХ_ *(глухо)*. Были цели... были ощущения... *(Пауза.)* что я... не волен
распоряжаться собой... Надо было... достичь...
_ТАНЯ_. Достичь... Но почему таким... низким путем? Через женитьбу... Ты ведь
себя продал.
_ТОНКИХ_. Я же сказал - не волен.
_ТАНЯ_. Ты что? В организации?
_ТОНКИХ_. Разве может истинно русский человек быть в какой-то организации? Его
единственная организация - собственное чувство правды... родовое...
_ТАНЯ_. А истинно немецкий человек? Или японский?
_ТОНКИХ_. У них родовые признаки явно выражены, не так размыты... как у нас...
У них нет таких проблем...
_ТАНЯ_. А меня ты почему бросил?
_ТОНКИХ_. Я не бросал, Таня. Не бросал. Не знаю, как это объяснить... Но не
бросал.
_ТАНЯ_. Если ты боишься, что я тебя выгоню, - не бойся. Только не надо еще и
здесь... унижаться.
_
Выходит. Тонких сидит, обхватив голову руками. Входит Таня с чайником.
Разливает чай по чашкам.
___
____
_ТАНЯ_. Так ты пришел отсидеться?
_ТОНКИХ_. Я пришел... Ты же видишь, какой я пришел...
_ТАНЯ_. Хорошо. Отсидись. Подлечись. Окрепни. Потом снова можешь уйти. Чтобы
достигать чего-то. А я, изнасилованная всеми... на базарной площади... на
потеху всем!..
_
Рыдает.
___
____
_ТОНКИХ_ *(вдруг кричит)*. Но нельзя же быть такой дурой!
_ТАНЯ_ *(стихает, шепчет)*. Замолчи...
_ТОНКИХ_. Я пошутил. Никто меня никуда не забирал. У меня все хорошо. Напал на
меня такой стих - вспомнить свою жизнь. И я вспомнил... И, господи, Таня! Ты
снова пожалела кого-то постороннего, хотя самой тебе - хоть в петлю! Но
сколько можно! Жалеть! Понимать! Убиваться за всех! Сколько можно! Какой ты
подаешь пример! Снова поползут юродивые, увечные, на костылях! Обнаружат себя,
выберутся из квартир слепые, безногие, в детстве уроненные, изувеченные в
авариях, избитые до инвалидности - все они выйдут на улицы, чтобы найти тебя,
только тебя! И они будут шептать, стонать, вопить одно слово: "Полюби!"
Полюби! Полюби тех, кого никто в жизни никогда не любил, кого терпят изо дня в
день, из года в год и которые этим терпением пропитались, как едким потом, -
они все захотят стать чистыми! Только - полюби!..
_ТАНЯ_. Так ты пришел... так ты пришел...
_ТОНКИХ_. Ну да. Я пришел, чтобы убедиться в том, что был не прав. Помнишь, я
утверждал раньше некие истины? То, что я рожден был на заре новой жизни? Что
мне продолжать какие-то заповедные дела? Нет... Я смиряюсь. Я смиряюсь,
Таня... Смиряюсь... И заберут меня не сей час... попозже. Через полтора
года... А ты будешь меня ждать...
_
Подходит к ней, становится на колени. Кладет голову ей на колени.
___
____
_ТОНКИХ_. И каждый раз... каждый раз, когда окончится срок, ты будешь сидеть в
приемных... в важные кабинеты, а тебе не будут отвечать... не будут - и все...
И ты будешь выходить к трамвайной остановке... и ничего не видеть из-за
слез... а может, не из-за слез, а появится у тебя уже постоянный слезный
коньюктивит... И волосы твои поседеют... и юбки будут болтаться на тебе... и
начальство будет говорить тебе "ты"... Но как-то в мае ты услышишь из окна
второго этажа на углу Елизаветинской и Гражданской "Весенние голоса" и душа
твоя содрогнется... И ты наплачешься, наконец, вволю... и тебе станет легко...
совсем легко... совсем... так легко, как будто ты уже умерла...
_
Постепенно гаснет свет.
___
____
_СЦЕНА 6_
_
Ножиков выскакивает на сцену. Он в старой офицерской фуражке со сломанным
козырьком, в полувоенном френче того покроя, что носил Керенский, в тяжелых
рабочих ботинках. В руке сумка с книгами, картами.
___
____
_НОЖИКОВ_ *(за сцену)*. Толян!.. Толян, ты ему свою дыру покажи в районе
грудной клетки! Или пусть тебя за руку схватит, которую тебе под Ростовом
оторвало! Ты ему скажи, что пропуск как раз в той руке остался! Пропуск ему!
Сколопендра белесая!
_
Боком, оступаясь, вбегает бледный Толя, одетый в короткую шинель, сбитые
яловые сапоги. Один рукав шинели заправлен за черный ремень с бляхой
Министерства просвещения.
___
____
_НОЖИКОВ_. Ты еще с ними балакаешь? Если где действительно нельзя проходить,
так там будет стена стоять с колючкой и автоматчиками. А если вышек нет, то
иди, Толян, не думай! Иди, Толян... А не можешь идти - ползи... А ползти не
сможешь - так ты духом прогрызайся! Сейчас у нас времени столько, Толян, что
на все хватит. Мы сейчас каждую минуту или секунду можем рассматривать в
микроскоп со всех сторон. Только вот... только нечего смотреть, а? Кроме
последнего сражения. Давай мы его снова постелим.
_
Достает книги, расстилает карту на полу.
___
____
_НОЖИКОВ_. Маршал Василевский в своих мумуарах... А как правильно, Толян,
мумуары или мамуеры? От слова "мумия" это происходит или от слова "мама"? Или
от "муму"? Или от слова "мимо"? Да, вот, наверно, от слова " мимо" ... ага...
Мне нравится, Толян, что мимоары пишут, кто сам не стрелял. Они рассказывают,
Толян, о том, как они хорошо умеют нас беречь. Вот, гляди, как они меня
берегли с моим батальоном. Это красная стрела, а это синяя. И я от них сбоку
нахожусь. Понял? Ты сюда смотри, Толян. На эти миры ты еще насмотришься. И
начали они кидать в эти стрелы дивизии. Те кинут, эти кинут. Те кинут, эти
кинут. Все подряд кидают! Главное, чтобы стрелы шли точно по карте. И мой
батальон разведки, Толян, лучших разведчиков армии они кинули для того, чтобы
вот эта линия, чтобы она как по линейки была. Что получилось? Пуля вошла сюда
*(показывает дырку под козырьком)*, вот, глянь, какая дырка, как будто дрелью
высверлили, а вышла из затылка - сюда хоть палец можешь засунуть. Это мне
удружил немецкий товарищ - краснодеревщик Руди Шмидт из Гельзенкирхена. Мы с
ним эту тему обсудили. Где ж наш Федор Матвеич, Толян? Нам надо вместе
держаться. *(Кричит.)* Голованов!.. Федя! Голованов!
_
Уходит, возвращается с Федей, обняв его за пояс, закинув его руку себе за шею.
Федя в драповом пальто, в кепке.
___
____
_НОЖИКОВ_. Коммунистов он сюда, видите ли, не пускает... Ты, Федя, учти, что
здесь для тебя партийная дисциплина кончилась. Что хочешь вспоминай, Федя!..
Ну что, орлы? Пригорюнились?
_ТОЛЯ_ *(тихо)*. А я вспоминаю...
_
Замолкает.
___
____
_НОЖИКОВ_. Вспоминай, Толян, вспоминай... А то от тоски не знаешь, куда
деваться.
_ТОЛЯ_, Вспоминаю день в июне, Иванов день... Тепло, ночь... Какая-то дудка,
как кукушка, посвистывает... И - ночь... Какая ночь!
_
Замолкает.
___
____
_ФЕДЯ_. А я вспоминаю, как был зверем. Вспоминаю голод. Голод! Я только голод
помню. Только голод. Я клыками выгрызал мышей из земли. Вот здесь!
_
Втыкает палец в карту. Все смотрят на карту. Начинают двигаться вокруг нее.
___
____
_НОЖИКОВ_. Земля, это Земля!
_ТОЛЯ_. Наша Земля!
_ФЕДЯ_. Какие там поля!
_НОЖИКОВ_. Женщины!
_ТОЛЯ_. Какие ночи!
_ФЕДЯ_. Там Таня живет.
_ТОЛЯ_. Таня!
_НОЖИКОВ_. Как она меня целовала!
_ФЕДЯ_. Как жалела меня!
_ТОЛЯ_. Как писала! Какие письма!
_НОЖИКОВ_. О, Таня!
_
Собирают карту, книги в сумку.
___
____
_ФЕДЯ_. Да... Я ее помню... Я только ее помню...
_ТОЛЯ_. Да... Только ее...
_НОЖИКОВ_. Уйдем... У меня тоска... Я не могу вспоминать... Уйдем...
