СТАЛИН. Я был всю свою жизнь очень гордым человеком... Во мне было много
достоинств, но гордыня превышала все. Она была основой моей жизни... Когда я
это понял, было поздно, и я смирился с ней... Последние годы я был узником
самого себя и не видел радости в своем существовании... Все.
ИМПЕРАТОР. Не густо.
ЛИЛИТ. Ты радовался, нарушая заповеди?
СТАЛИН. Это была угрюмая радость.
ЛИЛИТ. Ну хоть какая-то, но была. У меня нет больше вопросов.
АДАМ. Иосиф.
ИОСИФ. Я не хотел, чтобы он стал таким. Я не понимаю, как это получилось.
СТАЛИН. Лжешь. Лжешь перед самим собой и перед нами. Адам, он врет, он все
понимал еще тогда, я-то помню! Это я должен спросить его - зачем он меня таким
сделал?! Я проклинал себя молодого, проклинал свою злобу, свою мстительность,
свою скупость! Я остался один, совсем один - некому было сказать мне: "Бедный
Иосиф!" Кто загнал меня в этот угол?! Только ты! Я стар и умнее тебя. Ты молод
и глуп. Из твоей бараньей глупости проросли все мои беды. Это он должен стоять
здесь! Он, он! Я его детище, а детище за отца не отвечает!
ЛИЛИТ. Вот это уже интереснее! А то - виноват! виноват! исправлюсь! Дудки! За
всю свою долгую жизнь - я не хочу уточнять свой возраст - я ни разу не видела
истинно раскаявшегося. И правильно! Жизнь прожита! Чего жалеть! Все эти
раскаяния - только из страха. (Сталину.) Чего ты боишься, человече?! Врежь
этому сопляку как следует, он первый испортил твою жизнь!
АДАМ. Лилит, Лилит, не увлекайся!
ИМПЕРАТОР (Иосифу). А ты что тут блеешь, как безропотная овца?! Дай этому
старому козлу по рогам! Здесь ты судья, а он никто, и звать его никак! Начали
по новой! (Хлопает в ладоши.)
ИОСИФ. Я не могу его осуждать - такая судьба.
ИМПЕРАТОР. Он не может! А мы можем?! Ты видел ночью, что он натворил?
ИОСИФ. Видел.
АДАМ. Судьба, говоришь? А то, что я здесь сижу - это тоже моя судьба?
Расхлебывать все ваше дерьмо - это тоже моя судьба? Нет, Иосиф, с меня хватит!
Вот сейчас один из вас - мне все равно, кто - уйдет в Трубу, а второй
останется и продолжит это грязное дело. Я устал от вас всех. Раньше люди были
намного лучше.
ИМПЕРАТОР. Много чище и нравственнее. И не выпендривались, из чьей там
глупости произросли чьи-то беды. Правду говорили. Так что колись, падре.
СТАЛИН. А что в Трубе?
ИМПЕРАТОР. Аа, полезло! Боишься?
ЛИЛИТ. Скука там. Большая серая Скука. Без мыслей, без движения. Без чертей. С
ними-то было бы весело.
ИМПЕРАТОР. Чует, что страшно! Чей-то шепот, потом хруст, почти без вскрика! И
снова темно... Да увидишь скоро. Хотя я вижу у старичка маленький шанс послать
туда Иосифа. Возьмем да поменяем вас местами!
АДАМ. Это можно.
ЛИЛИТ. Мне старенький больше нравится. Он еще исправится, правда, исправишься?
Он только с виду тихий, а сам еще о-го-го!
ИМПЕРАТОР. Не дави на высокий суд, курва.
ЛИЛИТ. Вы слышали? Все слышали? Адам, он меня курвой назвал! Я требую удалить
его из зала суда тудаИ- в мою келью. Сейчас я покажу тебе "курву"!
АДАМ. Кончайте балаган - дело-то серьезное. У старичка на совести миллионов
тридцать.
ИОСИФ. Он украл тридцать миллионов?
АДАМ. Жизней.
ИМПЕРАТОР. Подумаешь. Бывали и покруче парни.
ЛИЛИТ. Многовато, батя! Зачем тебе столько-то? Мне тут из-за одного ублюдка
всю душу вынимают, а ты тридцать этих самых... ну... много, много!
ИМПЕРАТОР. Я думаю - кончать его надо, мы еще и не завтракали как следует.
Кончим старикашку и поедим. А то пялятся друг на друга и молчат. Тоже мне -
встреча блудного отца с блудным сыном! Так не договаривались. Я жрать хочу, у
меня от этих дел зверский аппетит прорезался. (Достает кинжал.) Ну что,
кончать его? А, Иосиф? (Подступает к Сталину.) Суди быстрее!
СТАЛИН. Погодите!
ИМПЕРАТОР (отступает). Т-с-с. Не спугните.
СТАЛИН. Погодите.
ЛИЛИТ. Император прав - чего ждать. Раньше кончим, раньше сядем. Только мне
вот этот (указывает на Сталина) лично интереснее. Не люблю телков
бессловесных. Делом надо любовь доказывать.
СТАЛИН. Я имею право на собственную защиту? Я могу говорить?
АДАМ. Разумеется.
СТАЛИН. Спасибо. Я не боюсь вашего суда. Мне его, как видно, не избежать, и
это правильно. По каким причинам я не боюсь его? Этих причин несколько:
во-первых, самый жестокий суд человек вершит всегда над самим собой. Что такое
стыд? Стыд - это гнев, обращенный против самого себя. Если этот гнев
достаточно силен, человек сам выносит себе приговор и сам приводит его в
исполнение, то есть прибегает к самоубийству!
ИМПЕРАТОР. Прибежали. А дальше? Хреновый из тебя бегун.
СТАЛИН. Я неоднократно вершил над собой этот суд, и лишь случайности, в виде
моих не в меру ретивых охранников, лишали меня возможности довести это дело до
конца.
ИМПЕРАТОР. Но сейчас-то мы хотим помочь тебе в этом богоугодном деле! Цель у
нас одна! Тебе и пыхтеть не надо будет, чик - и все!
СТАЛИН. Не торопите меня. Я еще не все сказал. Итак, во-первых, я неоднократно
осуждал себя. Во-вторых, где больше пользы от меня? Там, где нет движения, нет
мысли, нет жизни или здесь, где идет суровая оценка всему, что сделал человек?
Я бы сказал, что здесь.
ИМПЕРАТОР. Он сейчас договорится и сократит меняИ- пользы-то никакой, правда,
Адам?
АДАМ. Помолчи. Дальше.
СТАЛИН. Поверьте, более богатого жизненного опыта вы встретите не часто. Я все
познал в той жизни, прошел все ступени, всю пирамиду власти, с вершины которой
и был взят сюда. Я знаю, о чем мечтает простой рабочий человек, знаю надежды и
чаяния миллионов людей, знаю мысли маленьких начальников и страхи начальников
больших. Я знаю свой страх, когда одно лишь движение решает судьбы народов, и
ты не должен ошибиться, на тебя смотрит с надеждой весь мир - а ты не знаешь,
что делать!
ИМПЕРАТОР (плачет). Я не могу, меня сейчас стошнит от печали! Адам, можно я
немного потошню прямо здесь?
АДАМ. Попозже. Помолчи. (Сталину.) Продолжай.
СТАЛИН. Я все познал в том мире. А что знает этот мальчишка? Да ничего, и
пользы от него не ждите, поверьте мне, я его знаю. Я не отказываюсь от него, я
люблю его, это моя молодость... Но надо найти в себе силы, мужество ради
интересов дела отказаться от личного, от жены, от брата, от себя самого,
наконец!
ИМПЕРАТОР. Ну-ка, ну-ка!
СТАЛИН. Люди глупые и наивные утверждают, что великие дела делают чистыми
руками и добрым сердцем. Это то же самое, что вместе содержать волков и овец,
пытаясь сделать их счастливыми одновременно! Счастье волка - напиться крови
овцы, счастье овцы - видеть волка мертвым. Мир - это вечное равновесие на
лезвии бритвы - с одной стороны добро, с другой - зло. И нельзя быть добрым,
не причиняя зла. Ибо, когда кончится в твоей суме добро, куда ты денешь
неизрасходованное зло? Возьмешь и высыпешь кому-нибудь полною мерою - и
кончилась твоя доброта!
ИМПЕРАТОР. Он прав! Он прав! Говори дальше, добрый человек!
СТАЛИН. Я не понимаю, какой может быть выбор. Более высокой чести, чем видеть
вас, я не знаю. Да здравствуют Адам и Лилит - первые люди человечества! Да
здравствует Божий Суд - самый справедливый суд в мире! Вечная слава павшим
праведникам!
ЛИЛИТ (хохочет). Молодец, старичок! Утешил! (Прыгает от радости вокруг
Сталина, обнимает и целует его.) Да здравствую я! Ой, умру! Пупсик ты мой
старенький! Пошли ко мне, а?!
ИМПЕРАТОР. Да, сильно кончил... Учись, Иосиф, как кончать надо - чтобы баба в
экстаз вошла. А ты свою жизнь проиграл. Иди сюда, иди.
ИОСИФ (подходит к Императору). Я что-то должен делать?
ИМПЕРАТОР. Ты - ничего, стой спокойно, расслабься. Он тебя кончать будет.
(Дает кинжал Сталину.) Баранов резал, отец? Держи покрепче.
ИОСИФ. Что вы задумали?! Вы не имеете права! Это самосуд! Вы сумасшедшие!!
Адам, скажи!!
АДАМ. Ты сам сказал - самосуд.
ЛИЛИТ. Заговорил, паршивец, когда тебя коснулось! "Не могу осуждать! не имею
права!" Плесень! За жизнь драться надо! А эти тридцать... как их?
ИМПЕРАТОР. Миллионов.
ЛИЛИТ. ... они тоже жить хотели! Давай, старичок! Врежь ему! Мы наш, мы новый
мир построим! (Встает сзади Сталина и управляет им как куклой, размахивая
кинжалом.)
ИОСИФ. Нет! нет! не заставляйте меня! (Император крепко держит Иосифа, стоя за
его спиной, Иосиф пытается вырваться, но тщетно.) Уйди, Лилит! Оставь его!
Отпустите меня! Отпустите! Я не хочу! Не хочу!
ЛИЛИТ (управляя Сталиным). Давай, старый! Давай, миленький! Еще немного! Бей!
Бей же!
ИМПЕРАТОР. Не удержать! По команде - хоп!
ИОСИФ. Сволочи!
_
Император и Лилит одновременно отпускают Иосифа и Сталина. Иосиф в броске
выхватывает кинжал и убивает Сталина. Иосиф хватается за голову, падает на пол
и бьется в судорогах.
_
ИОСИФ. Мм... Мм... Голова... голова...
ЛИЛИТ. Принимаю ставки! Делайте ваши ставки, господа!
АДАМ. Иосиф победит.
ИМПЕРАТОР. По-моему, ИОСИФ. Он должен.
ЛИЛИТ. Вы когда-нибудь можете сказать разное? По мне, пусть победит старичок.
Уж теперь он не будет кобениться.
АДАМ. Щелбан против укуса.
ЛИЛИТ. Идет! Император, он шевелится.
_
Император склоняется и Иосифу и прислушивается к его бормотанию.
_
ИМПЕРАТОР. Адам, врежь ей! Лилит, готовь стол. Иосиф возвращается.
ЛИЛИТ. Я всегда проигрываю! Ну хоть бы разочек! Бей, подлец.
АДАМ (щелкает Лилит по лбу). Помоги ему подняться. Вытрите пол, там кровь.
Пошли, Лилит.
Адам уходит вместе с Лилит в ее келью. Император подымает Иосифа. Иосиф
шатается, его плохо держат ноги.
ИОСИФ. Что со мной? Почему он не умолкает? Откуда этот голос? Мне плохо...
Тошнит...
ИМПЕРАТОР. Держись за меня. От себя не убежишь. Ты победил, но за все надо
платить. Он теперь все время с тобой будет.
ИОСИФ. Зачем ты держал меня? Зачем ты дал ему кинжал? Ты хотел моей смерти?
Зачем ты хотел этого? Что я тебе сделал?
ИМПЕРАТОР. Ничего. Первый раз убил?
ИОСИФ. Да... (Его тошнит.)
ИМПЕРАТОР. Привыкнешь. Надо же было тебя расшевелить хоть как-то. Бери за
ноги. И в Трубу. Да шевелись ты, убийца хренов.
_
Иосиф и Император относят тело Сталина к Трубе, открывают дверцу. Заталкивают
Сталина в Трубу.
_
ИМПЕРАТОР. Так бы ты не взял кинжал. А здесь созрел за секунду. Вытри пол,
оклемаешься - заходи к Лилит, будем пить за твой первый успех.
ИОСИФ. Завтра тоже что-то будет?
ИМПЕРАТОР. А как же! Самое смешное впереди.
_
Император уходит к Лилит. Иосиф закрывает дверцу Трубы, ему плохо, он оседает
на пол, прислоняется к Трубе и плачет.
-------------------------------------------------------------------------------
_Действие третье_
_
Сцена являет собой типичную советскую судебную комнату - "тройку". В центре у
стены кресло председателя "тройки" с гербом СССР на спинке и два кресла по
бокам. На стене висит большая картина из жизни товарища Сталина, взятая из
запасников местного музея.
__
Из своей кельи в чуть прикрытой наготе появляется Лилит, в руках у нее
разноцветные одежды для Иосифа. Без стука она заходит в келью Иосифа.
__
Немного погодя почти одновременно из своих келий выходят Адам и Император. Оба
одеты в серые френчи сталинской эпохи, галифе в сапоги. На груди у них ордена
Красного Знамени, у Адама их заметно больше.
_
ИМПЕРАТОР. Доброе утро, Адам Саваофович. Как спалось?
АДАМ. Доброе утро, товарищ Император. Спасибо, хорошо, кошмары не мучили. А вы
как?
ИМПЕРАТОР. Почти без снов. Поступили какие-нибудь указания из центра?
Недовольны нашими действиями?
АДАМ. Нет, все спокойно.
ИМПЕРАТОР. Отсутствие новостей - уже хорошие новости.
АДАМ. Да.
_
Пауза.
_
ИМПЕРАТОР. В те давние времена, когда я был живым богом...
АДАМ. Ну-ну.
ИМПЕРАТОР. ... у меня был маленький придворный театрик...
АДАМ. Представляю.
ИМПЕРАТОР. Ты зря так, иногда действительно что-то удавалось. Конечно, по
большому счету, чуть выше среднего уровня... Но дело не в этом. Приносят
как-то пьесу о первых человеках. Смотрю - премиленькая вещица.
АДАМ. О ком, о ком?
ИМПЕРАТОР. Сцены райской жизни. О вас с Евой.
