пошли карандаши серии "Н" - твердые, специально для черчения под
копирку. Я перебирал в руках карандаши, и мой мозг работал
лихорадочно. И вдруг неведомо откуда я вспомнил удельное сопротивление
карандашных грифелей: "Карандаш "5Н" имеет сопротивление грифеля две
тысячи ом". Через секунду я держал в своих руках карандаш "5Н".
Решение моих уравнений Максвелла было найдено не только математически,
но и на практике. В своих руках я держал кусок грифеля, втиснутого в
деревянную оправу, при помощи которого я собирался разделаться с
шайкой фашиствующих варваров.
Как это странно! Какие удивительные открытия делает математическая
наука! Вначале была длинная цепь наблюдений, рассуждений, анализов,
затем снова наблюдения - над реальной обстановкой, затем отвлеченные
вычисления, решение уравнений, выведенных великим Максвеллом в прошлом
столетии, и в результате - точный математический расчет, который
показал, что для уничтожения фирмы Крафтштудта необходим... карандаш
"5Н"! Разве не удивительная наука - теоретическая физика?!
Я сжал в руке карандаш, как величайшую драгоценность, осторожно,
почти с нежностью, спрятал его в карман и принялся обдумывать, как
достать два куска провода, чтобы один присоединить к пластине
конденсатора, второй - к отопительной батарее в углу комнаты, а между
ними закрепить грифель карандаша.
Об этом я думал не более одной минуты. Я вспомнил настольную
электрическую лампу в палате, где жил я вместе со всеми вычислителями.
Шнур в лампе был гибким и, следовательно, многожильным. Его можно
срезать и распустить на отдельные жилы. Длина шнура около полутора
метров. Значит, из него можно получить более десяти метров тонкой
проволоки. Этого для меня было вполне достаточно.
Свои расчеты я закончил в тот момент, когда голос из
радиорепродуктора возвестил, что нам, то есть мне и всем "нормальным"
вычислителям, пора идти обедать.
Я бодро покинул свою одиночную камеру и направился в палату.
Проходя по коридору, я обернулся и увидел, с каким недовольством
доктор рассматривал листки с решениями моих задач. Ему не очень
понравилось, что нельзя сбить межконтинентальную ракету и нельзя
создать нейтронную пушку для подрыва атомных бомб противника.
Он, конечно, не подозревал, что можно сделать при помощи грифеля
чертежного карандаша "5Н".
В палате, где мы жили, настольной лампой никто пользовался. Она
стояла в углу комнаты на высокой тумбочке, пыльная, засиженная мухами,
со шнуром, обвернутым вокруг стойки.
Рано утром, когда в соответствии с распорядком дня все пошли
умываться, я столовым ножом срезал с лампы шнур и спрятал его в
карман. Во время завтрака я положил нож в карман и, когда все ушли на
молитву, отправился в туалет. За несколько секунд я срезал со шнура
изоляцию и оголил десять тонких жил длиной в полтора метра каждая.
Затем я аккуратно расщепил карандаш, извлек из древка грифель и
отломил от него три десятых части, так что оставшиеся семь десятых
имели нужное мне сопротивление. На концах грифеля я сделал небольшие
канавки и обмотал вокруг тонкую проволоку. Сопротивление было готово.
Теперь оставалось только подключить его между пластиной конденсатора и
землей.
Это нужно было сделать во время работы, в самое удобное в
тактическом отношении время.
Вычислители работали по восемь часов в день, с перерывами по
десять минут после каждого часа работы. После обеденного перерыва, в
час дня, как правило, зал, где работали вычислители, навещали все
совладельцы фирмы Крафтштудта. В это время глава фирмы с нескрываемым
удовольствием смотрел, как извиваются и корчатся над математическими
задачами его жертвы. Это был очень важный момент, и я решил, что
именно в это время необходимо включить в цепь генератора
дополнительную нагрузку, чтобы изменить частоту импульсов.
Когда я пришел на свое рабочее место с готовым сопротивлением в
кармане, у меня было особенно приподнятое настроение. У входа в мою
рабочую комнату я встретил доктора. Он принес листок с новой за-дачей.
- Эй, лекарь, одну секундочку, - окликнул я его. Доктор
остановился и окинул меня удивленным взглядом.
- Я хочу с вами поговорить.
- Ну, - промычал он недоумевающе.
- Дело вот в чем. - начал я, - во время работы у меня появилась
идея вернуться к первоначальному разговору с господином Больцем. Я
думаю, что моя горячность сыграла со мной плохую шутку. Я прошу вас
передать Больцу, что я согласен быть преподавателем математики для
новых пополнений фирмы Крафтштудта.
Доктор пожевал кончик нитки с воротника своего халата, сплюнул и
затем заявил с неподдельной откровенностью:
- Честное слово, я рад за тебя! Я этим чудакам говорил, что с
твоим спектром лучше всего работать надзирателем или учителем для
всего этого математического дерьма. Нам очень нужен хороший
надсмотрщик. И ты для этого совершенно идеальный тип. У тебя
совершенно другие рабочие частоты. Ты бы мог прямо сидеть среди них и
подгонять нерадивых или тех, у которых частота возбуждения
математических способностей не попадает в резонанс.
- Конечно, доктор. Но я думаю, что мне все же лучше быть
преподавателем математики для новых пополнений. Ей-богу, мне не
хочется разбивать свою башку об угол стола, как тот чудак, которого я
видел несколько дней назад.
- Толковое решение, - заявил он. - Нужно переговорить с
Крафтштудтом. Я думаю, он согласится.
- А когда будет известен результат?
- Я думаю, сегодня, в час дня, когда мы будем совершать обход
вычислительного центра и осматривать наше хозяйство.
- Хорошо. С вашего разрешения, я к вам подойду. Доктор кивнул
головой и ушел. У себя на столе я нашел листок бумаги, на котором были
выписаны условия для расчета нового импульсного генератора на
мощность, превышающую нынешнюю в четыре раза. Отсюда я заключил, что
Крафтштудт решил вчетверо увеличить свое дело. Он хотел, чтобы в его
центре работало не тринадцать, а пятьдесят два вычислителя. Я с
нежностью потрогал карандашный грифель с двумя проволочными концами. Я
очень боялся, что он разломится у меня в кармане.
Условия задачи на расчет нового генератора убедили меня в том, что
все мои вычисления, касающиеся действующего генератора, были
правильными. Это вселило в меня еще большую веру в успех задуманно го
предприятия, и я с нетерпением ждал часа дня. Когда часы на стене
показывали без пятнадцати час, я вытащил из кармана карандашный
грифель с сопротивлением тысяча триста пятьдесят ом и прикрепил
проволокой один его конец к болту, на поверхности алюминиевого зонтика
над моим столом. Ко второму концу я прикрутил еще несколько кусков
проволоки. Общая длина провода была достаточной, чтобы дотянуть его к
отопительной батарее в углу комнаты.
Последние минуты тянулись мучительно долго. Когда минутная стрелка
часов коснулась цифры "12", а часовая стрелка застыла на цифре "I", я
быстро соединил свободный конец провода с батареей и вышел в коридор.
Навстречу мне шел Крафтштудт в сопровождении инженера Пфаффа, Больца и
доктора. Завидев меня, они заулыбались. Больц сделал знак, чтобы я
приблизился. После этого мы остановились у стеклянной двери зала, где
работали вычислители.
Перед окнами зала стояли Пфафф и Крафтштудт, и я не видел, что
делалось внутри.
- Вы поступили благоразумно, - шепотом сказал Больц, - господин
Крафтштудт ваше предложение принимает. Можете быть уверены, вы не
пожалеете.
- Послушайте, что это такое? - вдруг спросил Крафтштудт,
повернувшись к своим спутникам.
Инженер Пфафф съежился и как-то странно смотрел сквозь окно. Мое
сердце учащенно забилось.
- Они не работают! Они глазеют по сторонам! - злобно прошептал
Пфафф.
Я протиснулся к окну и заглянул внутрь. То, что я увидел,
превзошло все мои ожидания. Люди, которые раньше сидели, сгорбившись
за письменными столами, выпрямились, озирались вокруг и
переговаривались между собой громкими, твердыми голосами.
- Пожалуй, ребята, это издевательство пора кончить. Вы понимаете,
что они над нами делают? - возбужденно говорил Дейнис.
- Конечно! Эти вампиры все время внушают нам, что мы обрели
счастье, отдавшись во власть их импульсного генератора. Их бы посадить
под этот генератор!
- Что там происходит? - грозно воскликнул Крафтштудт.
- Не имею представления, - пробормотал Пфафф.
- Да ведь они же ведут себя сейчас, как нормальные люди! Смотрите,
они чем-то взволнованы. Они рассержены. Почему они не занимаются
вычислениями?
Крафтштудт побагровел.
- Мы не выполним в срок минимум пять военных заказов, - процедил
он сквозь зубы. - Нужно немедленно заставить их работать.
Больц щелкнул ключом, и вся компания вошла в зал.
- Встаньте, пришел ваш учитель и спаситель, - громко произнес
Больц.
После этой фразы в зале водворилось гнетущее молчание. Две дюжины
глаз, полных гнева и ненависти, смотрели в нашу сторону. Нужна была
только искорка, чтобы все это взорвалось. В моей душе все ликовало,
потому что я зримо ощущал, что делал мой карандашный грифель с
сопротивлением в тысячу триста пятьдесят ом. Вот где таился крах фирмы
Крафтштудта! Я выступил вперед и громко, на весь зал, произнес:
- Чего же вы ждете? Наступил час вашего освобождения. Ваша судьба
в ваших руках. Уничтожайте эту подлую шайку, которая готовила вам в
качестве последнего прибежища "Приют мудрецов"!
После этих слов последовал взрыв. Вычислители стремительно
сорвались со своих мест и бросились на остолбеневших Крафтштудта и его
сообщников. Кто-то срывал с потолков алюминиевые зонтики, кто-то бил
стекла в окнах. Мгновенно был содран со стены радиорепродуктор, с
грохотом опрокинуты письменные столы. Пол усеяли листки бумаги с
математическими вычислениями.
Я командовал:
- Не упустите Крафтштудта! Ведь он военный преступник. Это он
организовал этот дьявольский вычислительный центр, где люди гибли,
растрачивая драгоценные силы своего ума в его пользу! Держите крепче
негодяя Пфаффа! Он автор конструкции импульсного генератора! Поддайте
хорошенько Больцу! Он готовил новые партии обреченных, для того что бы
заменить тех, кто сойдет с ума...
Я шел впереди колонны возбужденных людей, тащивших за собой
преступников. Бывшие вычислители прошли через глухой зал, где я
впервые сдавал свои математические задачи, затем шумно протиснулись
сквозь узенькие простенки подземного лабиринта и, наконец, вырвались
наружу.
Когда мы вышли из маленькой двери в каменной стене "Приюта
мудрецов", нас ослепило горячее летнее солнце. Вокруг двери, ведущей в
апартаменты Крафтштудта, собралась огромная толпа жителей нашего
городка. Они стояли перед дверью и что-то громко кричали. При нашем
появлении водворилось минутное молчание. На нас уставились сотни
удивленных глаз. Затем я услышал, как кто-то громко воскликнул:
- Да ведь это же профессор Раух! Он жив! Он тоже попал в руки к
этим негодяям!
Дейнис и его товарищи вытолкнули вперед избитых главарей
вычислительного центра Крафтштудта. Один за другим на ноги поднялись
Крафтштудт, Больц, Пфафф и доктор. Они вытирали физиономии и трусливо
посматривали то на нас, то на грозную толпу вокруг.
Вдруг вперед вышла худенькая, тоненькая девушка. Я узнал в ней ту
самую девушку, которая приносила мне на квартиру пакеты с решениями
задач.
- Вот он, - сказала она, указав пальцем на Крафтштудта, - и он, -
