Луона и разбилась о Майлза.
- Как ты думаешь, что я делал в одиночестве все это время? - спросил
Луон. - Тысячи раз мысленно я сражался на этом корабле с Серебряной Ордой,
никогда по-настоящему не веря, что это когда-нибудь случится. Ты, друг
Майлз, знаешь, как управлять кораблем не хуже меня, но я знаю
к_о_р_а_б_л_ь_ лучше.
Майлз внезапно сделал резкий выдох. Неприятное чувство зародилось у
него где-то в области живота. Ему никогда не приходило в голову, что они с
самого начала не могли стартовать как равные. Как он может держать Луона
первым помощником, если серокожий не только сильнее его физически, но и
опытнее в управлении кораблем?
- Нет, друг Майлз, - сказал Луон. Майлз повернулся, чтобы увидеть его
блестящие глаза и понять, что Луон воспринял его эмоциональную реакцию при
помощи все той же внутренней чувствительности, которой Майлза и, наверное,
каждого на борту снабдили центрогалактиане. Чувствительность Луона плюс
его сообразительность объясняют, как Луон сумел прочитать мысли Майлза. -
Помни, ты - единственный, кто верит, что мы можем быть настолько хороши,
что нам позволят сражаться с Серебряной Ордой. Я по-прежнему в это не
верю, а если мощь корабля заключается скорее в психической силе, то
зависит она от того, кто может верить.
Майлз кивнул. Он сел в центральное кресло. Луон занял кресло справа,
а Эфф скользнул в левое кресло.
- Считайте, что мы трое соединены в единое целое, и мы начинаем, -
уверенно произнес Луон. - И я введу вас двоих в компьютеризированную
версию одного из моих воображаемых сражений.
Его пальцы запрыгали по клавишам, и Майлз обнаружил, что его пальцы
делают то же самое. Клавиши были идентичны. Он уже знал это из той
информации, которую центрогалактиане ранее вложили ему в мозг. Каждый мог
управлять этим кораблем независимо, но если один из них и его консоль
считались главенствующими и двое других шли за ним и поддерживали его, то
образовывалась треугольная структура цели и силы. Сейчас, с Луоном во
главе, с отключенными цепями управления, без которых они не могли
управлять настоящим полетом и боем, Майлз наблюдал за Луоном в
смоделированном сражении против Серебряной Орды. Майлз понял, пока его
пальцы мелькали над клавишами, что кораблем управлять _м_о_ж_н_о_. Но
оружие оставалось мертвым, и не потому только, что экипаж "Боевой Шлюпки"
его постоянно игнорировал. Некое общее управление центрогалактиан держало
оружие выключенным, а значит - бесполезным.
Психические состояния, эмоциональные рефлексы Майлза и двух его
товарищей слились сейчас в единую управляющую структуру. Их мысли не
смешивались, но текли в унисон с естественным пониманием друг друга. Они
стремились к единой цели и движению. Это Майлзу показалось странным,
поскольку внутри Эффа он ощутил прямоту, открытость и жизнелюбие
медведеподобного существа, а в Луоне - глубокие, противоречивые чувства,
скрывающиеся под мягкой оболочкой тихого голоса и быстрых, неслышных
движений. Так и они двое, пришло на ум Майлзу, ощущали ЕГО гораздо глубже,
чем раньше.
Между тем на экране появилась созданная компьютером форма серебряного
полумесяца, освещенная искусственным солнцем Линии Обороны. Рога
серебряного полумесяца указывали вперед, прямо на них. Вживленное знание
подсказало, что перед ними был реконструированный образ Серебряной Орды,
как она выглядела во время предыдущего нашествия миллионы лет назад.
Их пальцы машинально танцевали по клавишам в соответствии с их
желаниями. Приборы показали, что "Боевая Шлюпка" поднялась со своего
места, несмотря на то что на самом деле она даже не сдвинулась, чтобы
присоединиться к авангарду других кораблей, движущихся навстречу
захватчикам.
Сейчас экран показывал это движение. На дольнем левом краю движущейся
линии виднелся крохотный силуэт "Боевой Шлюпки". Даже самый близлежащий к
ней корабль, самый маленький из огромных круглых кораблей центрогалактиан,
в несколько раз превышал ее по размерам и массе.
Корабли образовали строй и тотчас же все быстрее и быстрее помчались
навстречу серебряному полумесяцу атакующей Орды.
Очертания серебряного полумесяца на экране запульсировали и быстро
укрупнились. Сейчас он начал просматриваться не только в глубину, но и в
ширину и стал напоминать огромный ятаган, летящий на них в той же
плоскости, в которой двигался строй кораблей Галактики. Еще несколько
мгновений, и его передний фронт начал рассыпаться; по мере приближения
двух армад на скорости, во много раз превышающей скорость света, стало
видно неисчислимое количество отдельных кораблей.
Луон увеличил усиление экрана. К ним прыжком приблизилась картина
передней линии разведывательных кораблей Серебряной Орды. Они были
маленькими, даже раза в три меньше, чем сама "Боевая Шлюпка", но в первой
линии кораблей-захватчиков их количество исчислялось буквально миллионами.
Ощущение огромной радости переместилось из воображения Луона в эмоции
Майлза и Эффа. В его воображении маленькая "Боевая Шлюпка" неожиданно ушла
вперед от своих огромных товарищей и неслась, пока не осталась одна,
мчащаяся навстречу врагу перед всем строем галактических кораблей.
Она неслась все быстрей и быстрей, оторвавшись так далеко от основных
сил, что те не смогли бы поддержать ее в момент первого контакта с
приближающимися кораблями Орды.
То, что их эмоции слились с мыслями и воображением Луона, не
беспокоило ни Майлза, ни Эффа, ни самого Луона. Белая ярость, полыхавшая
внутри них во время схваток между собой на борту корабля, сейчас
образовала замкнутое ментальное единодушие и подтолкнула их вперед на
Орду. Смерть не значила ничего. Разить, бить и убивать среди серебристых
кораблей - вот в чем заключалась цель, и ради этого можно пожертвовать
всем.
Они почти достигли кораблей-разведчиков. Внезапно они оказались среди
них, нанося удары из своего оружия направо и налево, парализуя психическое
противодействие небольших вражеских судов на время, достаточное, чтобы
уничтожить их физически всей мощью своего комбинированного оружия. В
военной игре Луона они метались, как волк среди стада беспомощных овец,
вправо и влево, вверх и вниз по движущейся волне кораблей-разведчиков
Орды, рыча, нанося удары, атакуя и убивая.
Но вторая волна, составленная из более крупных кораблей-захватчиков,
почти накрыла "Боевую Шлюпку". Только чудо могло помочь им. И воображение
Луона запрограммировало это чудо. Когда тяжелые суда центрогалактиан
сцепились со второй волной Орды, "Боевая Шлюпка" в мгновение ока вырвалась
и бросилась прочь.
Но, борьба для маленького суденышка не закончилась. Оставаясь в
безопасности за спинами своих дредноутов, она снова развернулась и зависла
на периферии сражения, перехватывая те небольшие суда врага, которые
оказались поврежденными. Она по-прежнему находилась среди этой ярости,
когда полумесяц Орды начал ломаться, отходить в сторону и менять форму,
двигаясь в другую плоскость и линию, прочь от Галактики. Затерявшись среди
гигантов, "Боевая Шлюпка" присоединилась к преследованию и погоне за
отступившими кораблями Орды.
На этом запрограммированное Луоном сражение закончилось. Комбинация
из трех умов распалась на составные части. Майлз устало откинулся в своем
кресле и, оглядевшись, поочередно осмотрел Луона и Эффа.
Очень долго, пока он сидел уставший в кресле перед консолью, чувство
одержанной победы в вымышленной битве продолжало сиять внутри Майлза. Но
постепенно это сияние стало уменьшаться, затухать и потом угасло совсем.
Разумеется, ничего подобного не произойдет в реальности. Никогда,
кроме как в самоуспокаивающем воображении одного из них, например Луона.
Только в мечтах пигмеи могут вступить в схватку с гигантами и остаться
целыми и невредимыми. Шансов остаться в живых, как в воображаемой игре
Луона, может не оказаться. "Боевая Шлюпка" вступит в бой только в обмен на
неминуемую гибель. Вот над чем они должны подумать.
Майлз отметил, что думает об этом с холодной и твердой решимостью. Он
ощущал, что по мере того, как эта решимость крепла, каждая клетка его
существа превращалась в твердый тяжелый бриллиант. Сознания Эффа и Луона
снова слились с его собственным: напарники были столь же решительны и
готовы ко всему.
Хорошо. Оказавшись в центре структуры, состоящей из трех сознаний,
Майлз начал интенсивно расширять ее. Он потянулся и включил в структуру
четвертое сознание - Чак'ки, затем Воурои и так далее, пока не прошелся по
всему оружию, установленному по обоим бортам корабля, и не включил всех в
психическую атаку.
Центрогалактиане явно снабдили его дополнительными возможностями,
позволяющими сделать это. Он не подозревал о них, пока не рискнул
воспользоваться. И сейчас он пришел к неутешительному выводу:
центрогалактиане практически не верили, что возможностями воспользуются
правильным образом. По крайней мере до того момента, когда колоссальная
структура Линии Обороны не подключит их к себе. Сейчас, тем не менее,
структура объединила их сознания в единое целое на борту всеми позабытой и
пренебрегаемой "Боевой Шлюпки". Страстная и яростная гордость за свои
неожиданный успех вспыхнула внутри структуры, и Майлз не был уверен, сам
ли он явился ее источником. Но когда тепло этого чувства распространилось,
то оно осветило каждого индивидуума, готового с твердой, алмазоподобной
решимостью, обнаруженной Майлзом в себе, Луоне и Эффе, сражаться даже
ценой жизни.
В глазах центрогалактиан они оставались варварами. Тысячи кровавых,
примитивных боевых кличей из их нынешнего и дикого прошлого эхом
отозвались в памяти каждого из двадцати трех, ставших единой структурой,
зазвучали у Майлза, находящегося в центре "основного" треугольника. Из
этой мешанины вспомнившихся звуков ему на ум ясно и четко пришла
единственная фраза, которую он однажды прочитал. Не гордая и
величественная речь с полей сражений, а угрюмый и убогий хор, холодной
дымкой поднимающийся от кровавого песка арены. Былое приветствие
гладиаторов римскому императору: Morituri te salutamus! Идущие на смерть
приветствуют тебя!
11
Оружие согревалось медленно. Где-то в его физико-психическом
механизме учитывался некий минимальный уровень готовности. До тех пор,
пока каждое "орудие" не согрето эмоциональном реакцией разума до
определенного уровня эффективности, оно не смогло бы работать, даже если
бы центрогалактиане его включили. Прошло три недели, прежде чем они сумели
добиться от всего оружия на борту способности к ответу, а в теории Майлз
уже требовал от них массированного огня.
Между тем показалась настоящая Серебряная Орда. На экране рубки
управления "Боевой Шлюпки" ее по-прежнему нельзя было увидеть, но то
место, где она должна была показаться, окружало бледное кольцо света. Для
двадцати трех на борту это послужило стимулирующим средством. Сейчас они
страстно работали со своим оружием и кораблем, имитируя стрельбу,
поскольку оружие оставалось выключенным. Но это не имело большого
значения. Как только между управляющим человеком и оружием устанавливалась
связь, возникало такое чувство, будто он на самом деле сражается с
кораблями Серебряной Орды.
Под началом Майлза они тренировались, поднимая корабль с платформы,
пролетая с полдюжины световых лет от Линии Обороны и сражаясь с
компьютерным врагом.
