- Вам следовало бы посетить Израиль, - предложил Старк. - Вам там
будет очень интересно. Например...
- Например, я могла бы там перейти в иудейскую веру, - усмехнулась
Никель. - И принять имя Ребенка. Послушайте-ка, Старк, что-то я совсем
заговорилась с вами. Мне очень не нравится вся эта затея, изложенная в
докладе Вольфа, - как я полагаю, такое широкомасштабное вмешательство в
прошлое слишком рискованно, даже если это и может привести к спасению
шести миллионов жизней ни в чем неповинных людей. Вспомните-ка, что
случилось, когда мы делали попытки послать специального убийцу в прошлое,
чтобы он уничтожил Адольфа Гитлера в самом начале его политической
карьеры: кто-то или что-то мешало нам всякий раз, когда мы пытались это
сделать, а попыток таких мы предприняли целых семь! Я знаю - в этом я даже
уверена - что нам препятствовали агенты из будущего, из той эпохи, что
последует за нашей. Если кто-то один способен порезвиться, используя
систему фон Лессинджера, то на это способны и двое. Бомба в пивном зале,
бомба в агитсамолете...
- Не такая попытка, - сказал Старк, - будет с восторгом встречена
неонацистскими элементами. Они будут рады оказывать вам всяческое
содействие.
- И этим вы хотите поднять мое настроение? - с горечью в голосе
произнесла Никель. - Вы должны были бы лучше других понять, насколько это
дурное предзнаменование.
Какое-то время Старк ничего не говорил. Он только курил свою
филиппинскую сигару ручной работы и угрюмо посматривал на собеседницу.
- Мне, пожалуй, сейчас самое время откланяться, миссис Тибо, -
наконец сказал он. - Возможно, вы правы. Мне бы хотелось поразмыслить над
этим, а также посовещаться с другими членами моего кабинета. Мы еще с вами
встретимся сегодня вечером на концерте в Белом Доме. Там будут исполняться
Бах или Гендель? Я очень люблю обоих этих композиторов.
- Сегодня у нас будет программа специально для израильского премьера,
- сообщила Никель. - Мендельсон, Малер, Блох, Копленд. Ну как?
Она улыбнулась, и Старк улыбнулся ей в ответ.
- У вас есть лишний экземпляр доклада генерала Вольфа, который я мог
бы взять с собой?
- Нет. - Она отрицательно покачала головой. - Это "Гехаймнис" -
совершенно секретно.
Старк поднял бровь. Улыбка сошла с его лица.
- Даже Кальбфлейшу не видать его, - подчеркнула Никель.
А ведь в ее намерения не входило выпячивать свое положение, и Эмиль
Старк, без сомнения, догадывался об этом. Профессиональная
проницательность была одним из его неотъемлемых качеств.
Николь прошла к своему письменному столу и расположилась за ним.
Ожидая, пока он уйдет, она стала просматривать папку с различными краткими
сообщениями, которые подготовила для нее секретарша Леонора. Среди ничего
особенно интересного не было, внимание Никель привлекло только одна
информация.
В ней говорилось, что разведчице талантов для Белого Дома Джанет
Раймер так и не удалось уговорить великого, но патологически
неуравновешенного пианиста-телекинетика Ричарда Конгросяна принять участие
в сегодняшнем концерте, так как он внезапно покинул свою летнюю резиденцию
в Дженнере и добровольно отправился в один из санаториев для прохождения
курса электрошоковой терапии. И об этом никто не должен был знать.
Конгросян был известен не только своей мастерской интерпретацией
Брамса и Шопена, но и своеобразным, быстрым и очень сильным умом. Пропади
все пропадом, с горечью отметила про себя Никель. Что ж, это полностью
перечеркивает все, что намечалось на сегодняшний вечер; я вполне могу
заваливаться в постель сразу же после обеда.
С любопытством взирая на нее, Эмиль Старк продолжал попыхивать
сигарой.
- Вам имя "Ричард Конгросян" что-нибудь говорит? - требовательным
тоном, глядя на него в упор, спросила Никель.
- Безусловно. Это некий романтичный композитор...
- Он снова болен. Душевно. Уже, наверное, в сотый раз. Или вам ничего
об этом неизвестно? Неужели до ваших ушей не дошли слухи об этом? Она в
ярости отшвырнула от себя подшивку сообщений, и та соскользнула на пол.
Временами мне очень хочется, чтобы он в конце концов покончил с
жизнью самоубийства или умер от проведения толстой кишки или еще от
чего-нибудь, чем он в действительности заболел, хоть на этой неделе.
- Конгросян - великий артист, - кивнул Старк. - Я понимаю вашу
озабоченность. Да еще в такое смутное время, когда по улицам маршируют
сыны Иова и, похоже, готова воспрянуть и выплеснуться наружу вся пошлость
и бездарность.
- Этим тварям, - спокойно произнесла Никель, недолго осталось
буянить. Поэтому лучше беспокоиться о чем-нибудь ином.
- Вы уверены в том, что владеете положением? И держите его под своим
жестким контролем? Старк позволил себе изобразить на лице сдержанную,
совсем небольшую гримасу.
- Бертольд Гольц - самый настоящий исп. Ходячий анекдот. Клоун.
- Как, вполне возможно, и Геринг?
Никель ничего не ответила - только вспыхнули ее глаза. Старк успел
увидеть эту неожиданную и кратковременную искру сомнения. Он снова скорчил
гримасу, на этот раз совершенно непроизвольно, не сумев скрыть глубокого
беспокойства, охватившего его. Никель вздрогнула при виде этой гримасы.
5
В небольшом домике, расположенном позади "Пристанища марсолетов N_3",
Эл Миллер сидел, положив ноги на стол и, не выпуская из зубов сигары
"Уппманн", наблюдал за прохожими на тротуаре, центральной части городка
Рино в штате Невада. Позади ярко раскрашенных марсолетов с развевающимися
вымпелами и флажками ему была видна как бы чего ожидающая, расплывчатая
тень, притаившаяся под огромной вывеской с надписью "Луни Люк".
И не только он видел эту тень. По тротуару шли мужчина и женщина с
маленьким мальчиком, вприпрыжку бежавшими чуть впереди их. Вдруг мальчишка
громко ойкнул, высоко подпрыгнул и возбужденно замахал руками.
- Эй, пап, смотри! Ты знаешь, что это такое? Гляди, это папоола.
- Ей-богу! - улыбнувшись, произнес мужчина. - Это действительно она!
Смотри, Мартин, это одно из тех самых марсианских существ, сейчас оно
прячется под вывеской. Что ты скажешь на то, если мы подойдем к нему
поближе и поболтаем с ним? Он двинулся в направлении вывески, мальчик не
отставал от него. Женщина, однако, продолжала идти по тротуару.
- Идем с нами, мам! - позвал ее мальчик.
Оставаясь в конторе, Эл Миллер слегка притронулся к органам
управления я у себя под рубашкой. Папоола выползла из-под вывески "Луни
Люк" и Эл заставил ее проковылять на шести коротеньких ножках в сторону
тротуара. Нелепая ее круглая шляпа соскользнула набекрень, накрыв одну из
антенн, глаза ее, как только приняли изображение женщины, то сходились, то
расходились в разные стороны. Совладав наконец с глазами, папоола устало
потащилась вслед за женщиной к восторгу мальчика и его отца.
- Смотри, пап, она идет за мамой! Эй, мам, обернись и увидишь ее!
Женщина бросила взгляд назад, увидела напоминающий большое плоское
блюдо организм с оранжевым, как у жука, туловищем и рассмеялась. Ну кто же
не любит папоолу, отметил про себя Эл. Полюбуйся этой смешной марсианской
папоолой. Поговори с ней, папоола, скажи "Здравствуй" симпатичной даме,
которая смеется над тобою.
Мысли папоолы, направленные в адрес женщины, достигли и Эла. Папоола
здоровалась с нею; заверяла, что ей приятно с нею встретиться, льстиво
ублажала ее до тех пор, пока женщина не развернулась лицом к ней,
присоединившись к своему сыну и мужу, так что теперь все трое стояли
вместе, воспринимая мысленные импульсы, исходившие от марсианского
существа, которое прибыло сюда, на Землю, не имея каких-либо враждебных
намерений - такие мысли оно внушало - и которое даже неспособно было
причинить какие-либо неприятности кому бы то ни было из людей. Папоола
любила их, всю эту дружную семью, любила то что так же, как они любили ее;
именно об этом как раз сейчас она и говорила им мысленно - она несла им
нежность, тепло дружелюбия, к которым она была столь привычна на своей
родной планете.
Каким все-таки замечательным местом должен быть Марс, - так думали
мужчина и женщина, убеждаясь в этом все сильнее, по мере того, как папоола
источала свое дружеское отношение, свои воспоминания о родной планете.
Черт возьми, да ведь общество на Марсе на такое отчужденное, не такое
шизоидное, как земное, никто там ни за кем не шпионит, не надо проходить
бесконечные релпол-проверки, не надо сообщать об их результатах домовым
комитетам безопасности. Подумайте об этом, говорила им папоола, пока они
стояли на тротуаре как вкопанные, не в состоянии сдвинуться с места. Вы
сами себе хозяева, там, на Марсе, свободно обрабатываете свою землю,
исповедуете свою собственную веру, становитесь на самом деле самими собою!
Взгляните-ка на себя со стороны: вы боитесь даже постоять здесь и
послушать. Боитесь...
Мужчина, явно теперь нервничая, обратился к своей жене:
- Нам лучше бы... уйти отсюда.
- О нет, - взмолился мальчуган. - Скажи, разве это не здорово? Разве
так уж часто удается поговорить с папоолой? Она, должно быть, здесь же и
живет. Мальчик показал в сторону стоянки, и Эл почувствовал на себе
проницательный взгляд мужчины.
- Разумеется, - сказал мужчина. - Их сюда привозят, чтобы легче было
продавать полуразвалившиеся марсолеты. Вот сейчас она как раз нас и
обрабатывает, размягчая нас, завлекая нас на Марс. Прежнее очарование как
рукой сняло с его лица.
- Тут неподалеку сидит, спрятавшись в укромном месте, человек и
управляет папоолой, - пояснил он мальчику.
Однако, - продолжала источать свои мысли папоола, - то что я говорю
вам - истинная правда. Даже если это вам кажется всего лишь рекламой
дрянного товара. Вы можете отправиться туда, на Марс, сами и убедиться в
этом. Вы и ваша семья сможете увидеть все это собственными глазами - если
наберетесь смелости, чтобы освободиться. Вы в состоянии это сделать? Разве
вы не настоящий мужчина? Купите марсолет у Луни Люка; купите, пока у вас
еще есть такая возможность, ведь вы же понимаете, что в один прекрасный
день, может быть, уже не в столь уж отдаленный, НП вознамерится поломать
это. И тогда уже больше не будет стоянок подержанных марсолетов. И
затянется последняя щель в стене тоталитарного общества, через которую
пока что кое-кто - те немногие, у кого хватает духу, - в состоянии
высвободиться.
Возясь с органами управления у себя на поясе, Эл покрутил усилитель.
Сила воздействия психики папоолы увеличилась, приковывая к себе внимание
мужчины, все больше овладевая его волей. Вы обязаны купить марсолет, - еще
пуще настаивала папоола. Уплата в рассрочку, сервисное обслуживание,
широкий выбор моделей. Самое время записываться, к чему мешкать дальше.
Мужчина сделал шаг в сторону стоянки. Поторопитесь, - внушала ему папоола.
Сейчас уже в любую секунду власти могут прикрыть стоянку, и больше такая
возможность вам уже никогда не предоставится.
- Это... вот как она работает, - с трудом вымолвил мужчина. -
Животное заманивает людей. Гипноз. Нам нужно как можно скорее уходить
отсюда. Но он так и не ушел - было уже слишком поздно; он собрался
приобрести марсолет, и Эл, продолжая оставаться в конторе со своим пультом
управления, уже подтягивал постепенно к себе клюнувшую на приманку добычу.
Затем лениво поднялся. Пора выходить наружу и закругляться со
сделкой. Отключив связь с папоолой, он открыл дверь конторы и вышел на
