остаться и продолжить лечение.
- Используйте мое время с большей пользой для себя, - сказала Лиззи,
доставая пудреницу и открывая ее. Новая помада от "Франко" покрывала губы
алой коркой и быстро засыхала. Лиззи это раздражало. - Мне просто не о чем
больше с вами говорить.
- Это потому, что мы только подступаем к корням...
- И что это за корни?
- Это-то нам и предстоит изучить.
- Я лучше буду изучать свою тихую, спокойную старость, - сказала
Лиззи. Она знала, что лжет; со спокойной старостью она еще поборется. Ей
просто хотелось оставить последнее слово за собой. Он, казалось,
смягчился.
- Может, вы и не так больны. Вы кажетесь теперь спокойнее, чем
раньше. Я должен отметить большой прогресс. Вы хотите отдохнуть от наших
бесед?
- Да, - ответила Лиззи, желая побыстрее закончить разговор. - Мне
нужно время, чтобы переварить все, что я теперь узнала о себе.
Доктор Пиккер просматривал регистрационный журнал, а потом потянулся
в телефонному аппарату.
- Передайте Хадсон, что в ближайшие несколько недель она может
приходить в то время, на которое ранее была записана Либра, - сказал он
сестре.
Лиззи ненавидела, когда ее называли "Либра" - как товар на рынке. Она
рассматривала бледное лицо врача. Он походил на узника. "Интересно, хоть
на улицу он иногда выходит? - гадала про себя Лиззи. - Как только можно
сидеть в этой кондиционированной пещере с восьми утра и до восьми вечера?
Видел ли он хоть когда-нибудь настоящих людей с настоящими проблемами?
Стоило бы ему сходить на пару вечеринок к Сэму - он бы многому там
научился. - Лиззи решила пригласить его на следующий прием. - А я ему
нравлюсь? Действительно нравлюсь? Что я для него значу?" - Лиззи стало
грустно. Она никогда не любила прощаний.
- Может вы передумаете, миссис Либра? Если перемените решение,
позвоните мне. Всего хорошего.
Он протянул ей руку. Рука оказалась сухой и холодной как у ящерицы.
Лиззи замешкалась в дверях. До конца приема оставалось еще пять минут, а
Лиззи терпеть не могла платить за то, чем не пользовалась. Он собирался
надуть ее на целых пять минут! Все эти аналитики начитались всякой ерунды
в своих книгах. Только и думают, что о наказании, вуайризме и ответах на
вопросы в форме вопросов. Почему, спрашивается, он не удосужился научиться
говорить по-английски без акцента? Он уже целую вечность торчит в
Нью-Йорке. А может этих аналитиков специально обучают акценту, чтобы они
внушали большее доверие?
От доктора Пиккера Лиззи прямиком отправилась в бар "Оук" и выпила
три порции мартини, за которые заплатила сама, и две порции мартини, за
которые заплатил высокий симпатичный молодой человек, представившийся
фотомоделью.
Для модели он показался Лиззи староватым, немного потрепанным и
слишком приторным. Но Лиззи решила все-таки подняться с ним в номер,
предварительно, правда, позвонив наверх и удостоверившись, что Сэм в
гимнастическом зале, а Джерри уже ушла домой.
Они провели в спальне двадцать очаровательных минут. Затем молодой
человек, сославшись на деловую встречу, быстренько отправился восвояси,
чему Лиззи была несказанно рада: все-таки это глупо, приглашать к себе в
постель парня, когда Сэм может нагрянуть в любую минуту. Парень все-таки
ей понравился. Гораздо приятнее заниматься любовью, когда после этого не
придется в мельчайших деталях рассказывать обо всем доктору Пиккеру. И ей
кстати больше не придется испытывать отвратительное чувство, будто в
постели их было трое: она, мужчина и доктор Пиккер. Парень обещал
позвонить. Но Лиззи это уже не волновало: позвонит или не позвонит, какая
разница? Она была вполне довольна собой. Он ушел, а она приняла душ,
смывая с себя последние воспоминания о нем душистым мылом, облачилась в
самое красивое нижнее белье, смешала себе новую порцию мартини и
устроилась в гостиной. Какая разница, сколько лет этому парню. Он же ее
х_о_т_е_л_, _е_е_, женщину, которая ему в матери годится. Ладно, всего
лишь на десять лет его старше. Но все равно, с ней все еще не так плохо.
Лиззи радостно приветствовала вернувшегося из спортзала чистого и
блестящего мужа. Он был ее старым другом и самым любимым мужчиной на
свете. Лиззи уже убрала постель, чтобы Сэм ни о чем не заподозрил, и
сейчас сидела и размышляла, как же он обходится без секса.
- Пришлось пригласить на обед Сильвию Полидор, - сказал Сэм. - Она
заскочила в Нью-Йорк по пути в Европу. Думаю сходить с нею в "Павильон".
- А мне можно с вами?
- Ну ты же знаешь, Сильвия ненавидит других женщин. Мы будем говорить
только о делах, и я скоро вернусь. Кто-нибудь звонил?
- Я попросила, чтобы нас не беспокоили, - ответила Лиззи. - Так что
спроси у гостиничной телефонистки.
- Закажи чего-нибудь в номер, ты выглядишь усталой.
"Это твоя вина, - подумала Лиззи. - В конце концов у меня есть право
быть усталой". И сказала:
- Так и сделаю.
Он перезвонил телефонистке, а потом отправился в спальню
переодеваться. Она слышала, как он принимает душ, как он звонит по
телефону, начисто забыв о ее существовании.
Когда он ушел, Лиззи заказала обед в номер: жареную печенку, шпинат,
дыню и чай. Лиззи с удовольствием поглощала пищу и одновременно скучала по
Элейн. Та, поехав разводиться, обосновалась в Рено с каким-то миллионером
с ближайшего ранчо, и не имела ни малейшего желания возвращаться. Элейн
звонила ей почти каждую ночь, напившись, естественно, в хлам, но не
утратив при этом способности почти связно выражаться. Ее миллионер с ранчо
тоже любил выпить, так что у них было много общего.
Обедать перед телевизором ей не хотелось, и Лиззи устроилась у окна,
смотрела на город и думала. Она - женщина, у которой есть все. Люди,
наверное, ей завидуют. Она знает всех, у нее море приключений, куча денег,
распрекрасный номер в отеле, знаменитый муж, лимузин с шофером, самая
модная одежда, массажистки, свой мастер в салоне красоты, неограниченный
счет в банке, прекрасные друзья, молодое лицо и все еще почти стройное
тело. Муж ей доверяет. Они никогда по-настоящему не ссорятся. Она нужна
ему. Они всем довольны. И Лиззи заплакала.
А у Сильвии Полидор тоже все есть? А ей завидуют? А в Европу она едет
одна?
Зазвонил телефон. Лиззи не хотела поднимать трубку, но потом вдруг
подумала: а вдруг это Сэм? И может, он хочет пригласить ее на коктейль
после обеда? Смахнув слезы, она бросилась к телефону.
- Да?
- Могу я поговорить с миссис Либра?
- Я слушаю.
- Это Джаред.
- Кто?
- Джаред. Из Лас-Вегаса. Бар "Королевский кактус".
Она вспомнила. Это бармен с лицом Пола Ньюмена.
- О, Господи! - сказала она.
- Я не знаю, что лучше: почувствовать себя польщенным или повесить
трубку? - спросил он, намеренно понижая голос, чтобы придать ему
чувственности.
- Где ты?
- Внизу, в холле. Мы можем увидеться?
- Ты рехнулся? А если мой муж сидит рядом?
- А он сидит?
- Нет.
- Отлично. Тогда я могу подняться?
- Встретимся в баре "Оук". - И тут же подумала: "Нет, меня там сочтут
за потаскуху". - Встретимся в "Трейдер-Вик".
- Буду ждать, - ответил он и повесил трубку.
Она умылась и подкрасилась. Под глаза побольше белого, чтобы скрыть
круги. На глаза - накладные ресницы, пока она плакала ресницы умудрились
отвалиться. На губы - розовую помаду, которая ее молодит. К черту "Франко"
с его красной штукатуркой! Неужели парень проделал весь путь до Нью-Йорка
на мотоцикле?
Лиззи померила три платья, пока не осталась довольна своим видом.
Стиль "Радость" ей не идет, но нельзя же быть немодной! Нет, все-таки ей
не идет! Она остановилась на прошлогоднем костюме - авось этот ребенок не
заметит разницу. Волосы она завязала в пучок и закрепила бантом как у
Алисы в Стране чудес. Издалека ей можно было дать не больше девятнадцати.
Она накинула соболье манто и взяла ключи. Тут она вспомнила, что забыла
надушиться. Бросила манто с ключами на пол и устремилась в ванную.
Господи, ну она же просто собирается выпить с мальчиком, и больше ничего!
Но надо думать и об окружающих людях. Они не должны принимать их за маму с
сыном. Она вновь схватила манто, ключи, сумочку и отправилась вниз.
Джаред, бывший бармен, сидел за крайним столиком у стены в
"Трейдер-Вик". В полутемном баре он еще больше походил на Пола Ньюмена.
Официантки стреляли глазами, пытаясь разобраться что к чему. Когда
появилась Лиззи, все уставились на нее сначала с любопытством, а потом с
восхищением, увидев, что она усаживается за столик к "Полу Ньюмену".
Джаред улыбнулся и взял ее за руку.
- Рад видеть тебя.
- Итак, ты приехал в Нью-Йорк.
- Я же говорил, что приеду.
- На мотоцикле?
- Нет, я его продал, чтобы купить билет на самолет. Что ты будешь
пить?
- Грог.
Он обратился к официантке:
- Два грога. Ты рада видеть меня? - повернулся он к Лиззи.
Она улыбнулась.
- А почему ты в Нью-Йорке?
- Чтобы увидеть тебя. И чтобы попытать удачу.
- О?
- Я же говорил, что приеду.
- Говорил.
- Надеюсь, что попал не в разгар твоего нового романа, - заметил он.
- У меня нет романов. Одни рассказы.
- Не говори так. - Он сжал ее руку так сильно, что Лиззи стало
больно. Она высвободилась. Принесли напитки и он поднял свой бокал,
вглядываясь в нее своими бездонными синими глазами. Лиззи не удавалось его
возненавидеть настолько, насколько хотелось.
- Почему ты убежала?
- Я?
- Да, ты. Я ждал тебя.
- Я решила вернуться домой.
Он опустил глаза на пол.
- Ты считаешь, что я плох для тебя, да? - спросил он.
- Я никогда этого не говорила.
- А тебе и не надо этого говорить. Ты утонченная женщина, а я - всего
лишь бармен, которого ты ради развлечения подобрала на денек, а потом
выбросила. Что, не так?
- Если ты так считаешь, то зачем приехал? - спросила Лиззи. Она
почувствовала дрожь в руках.
- Я мазохист.
Лиззи рассмеялась.
- Я добьюсь чего-нибудь. Ты еще увидишь, - продолжал он. - Я
обязательно добьюсь много в Нью-Йорке. Ты еще захочешь меня.
- Не надо так громко, - сказала Лиззи, хотя он говорил спокойно.
- Я прилетел сегодня днем, закинул сумку к приятелю и примчался сюда,
к тебе, - сказал он. - Я хочу тебя.
- Можешь взять меня во временное пользование, но не навсегда, -
сказала она.
- Беру тебя во временное пользование. - Под столом он прижимался к ее
колену, а сейчас направил в том же направлении и свою руку. - Так можно
вами воспользоваться, Лиззи Либра?
- К счастью, я свободна сегодня весь вечер, - сказала она.
Он оплатил счет, и они направились на квартиру к его приятелю. В
квартире оказалось большое окно и двуспальная кровать. Лиззи была в таком
кайфе, что после полного одиночества в течение одного дня ей удалось
заполучить двух мужчин, и каких мужчин - красавцев! Он был гораздо более
внимательнее и сентиментальнее, чем в Вегасе. Она разглядывала его, когда
он бродил по комнате, и решила, что кем бы он ни был, он - неплохая
добыча. Может в конце концов он и станет актером. Однако пусть думает все
что угодно, но Лиззи вовсе не собирается ему помогать.
Он написал ей свой телефонный номер на клочке бумажки. Она засунула
его в кошелек.
- Пошли куда-нибудь выпьем. Не хочу опустошать бар моего друга, -
предложил он.
- А твой друг - парень или девушка? - спросила Лиззи.
- А какая разница, если это только друг? - спросил он.
