мизерные крохи, чтобы было чем расплачиваться за такси, и приказал Джерри
держать язык за зубами.
Бонни сидела дома, смотрела телевизор, когда Джерри его включала,
ела, если ей подавали еду, спала и постилась, если ей ничего не
предлагали. Через две недели после случившегося Джерри, вернувшись с
работы, обнаружила Бонни, сидящей на полу в мужских джинсах и мужской
рубашке, без капли грима на лице, волосы зачесаны назад как у мальчика.
Она всхлипывала.
- Я не могу больше этого выносить, - сказала Бонни. - Пожалуйста,
поговори со мной. - С распухшими от долгих рыданий глазами и зачесанными
назад волосами она больше походила на Винсента, чем на Бонни. Джерри
почувствовала жалость и нежность.
- Ты должна научиться уважать собственность других людей, - сказала
она.
- Буду.
- Может быть, ты не уважаешь многих, с кем работаешь, но пока ты с
ними работаешь, тебе придется уважать их принципы.
- Но я же их уважаю, - сказала Бонни. - Я имею в виду, людей.
- Я не говорю, что тебе нужно уважать всех. Ты можешь иметь свое
собственное мнение. Только не держи их за дураков, потому что они - не
дураки.
- Я знаю это.
- О'кей. Что будем есть?
Бонни бросилась к ней с объятиями. Джерри чувствовала себя страшно
неловко. Она не хотела быть матерью этому ребенку, не хотела быть
надзирательницей или сторожевой собакой. Сама мысль о власти одного
взрослого человека над другим взрослым была ей ненавистна. Но она не могла
позволить Бонни вляпаться в новые неприятности. Мир видел только хорошую
Бонни, грациозную маленькую нимфетку с прелестным личиком. Бонни как
человек их вовсе не интересовала. Ей же приходилось видеть оба облика
Бонни, ведь Джерри заботилась о ней. И должна была защищать ее. И не
потому, что Либра приказал ей это делать. Теперь все изменилось. Она
привыкла и привязалась к Бонни. Она была поражена, как Бонни справляется
со своими душевными проблемами, никогда не проявляя жалости к самой себе.
Она относилась к жизни даже более радостно, чем многие ее сверстники.
Бонни обладала внутренней силой, И Джерри уважала ее за это.
После этой истории их отношении изменились. Джерри начала брать ее с
собой по магазинам, в кино. Они ходили обедать в кафе жаркими летними
вечерами, когда готовить было лень. Бонни, казалось, это очень нравилось.
Она даже почти перестала ходить в бар для гомосексуалистов. Она часто
ходила на свидания. За ней часто заходили мальчики, всегда симпатичные,
чистенькие и, казалось бы, совершенно нормальные. Судя по всему, они
любили и уважали Бонни. Джерри не могла следить за Бонни, когда та ходила
на свидания, хотя Либра и настаивал на этом. И в те вечера, когда она не
встречалась с Диком, она сидела дома. Иногда Бонни приглашала Джерри с
собой на свидания, когда спутников было двое. И Джерри ходила. Ей даже это
понравилось, и она не испытывала неловкости. Парни, с которыми ее
знакомила Бонни, казались Джерри вполне нормальными, ну может быть
бисексуалами. Но как теперь узнаешь кто кто? На свиданиях Бонни вела себя
тихо, просто сидела, сознавая свою привлекательность, и лишь иногда
вставляла умные забавные замечания, и все вокруг покатывались от хохота,
настолько они были уместны. Джерри решила, что Бонни - прирожденная
комедиантка, и если Либра найдет для нее хороший фильм, то ей лучше
дебютировать в комедийной роли.
Либра уже это решил. Однажды он показал Джерри сценарий.
- История Мерелин Монро, - сказал он. - Собираюсь получить его для
Бонни.
Джерри так и ахнула.
- И вы сможете?
- Ты спрашиваешь меня, смогу ли я?
- Нет, я хотела сказать, что это сможете только вы.
- Конечно, если авантюра откроется, ее сочтут кощунством, - заявил
Либра. - Но я считаю, что феномен Монро заключается в полном отсутствии у
нее сексуальной привлекательности. Женщины любили ее так же, как и
мужчины, помнишь? Они никогда не ревновали к ней. А мужчины на самом деле
не хотели с ней спать, они ею только восхищались. Будучи вне секса она
стала суперсексуальной. Мы - все еще нация пуритан. Она пародировала секс
и прекрасно это осознавала. И в этом ее гениальность. Дать эту роль любой
другой актрисе гораздо большее кощунство, чем дать ее Бонни. А причина
проста. Все, кроме Бонни, будут второсортными Монро. А Бонни будет
первокласной Бонни. Я думаю, лишь она может справиться с этой ролью.
- И вы собираетесь послать ее в актерский класс?
- Не уверен пока, - ответил Либра. - Я хочу направить ее к Саймону
Будапешту, но не уверен, выдержит ли Бонни общество этих животных. Видимо
лучше устроить частные уроки. Она так быстрее научиться, а нам будет легче
ее контролировать.
Кого он имел в виду под словом "нам"? Самого себя и Саймона Будапешта
или себя и Джерри? Джерри поняла, что он говорил о себе и ней. И тут же
покраснела от удивления и удовольствия. Впервые Либра дал ей почувствовать
ответственность за клиента! Она перестала быть просто Старшей
Сестрой-сиделкой. Она воспринимала теперь Бонни как родную. Интересно, не
скрывается ли за внешним презрением Либры к своим клиентам, те же чувства,
которые только что испытала Джерри, даже если не ко всем и в гораздо
меньшей степени? Разве он не заботится о них? Он тратит всю свою жизнь,
устраивая жизнь своих клиентов, и ничего не оставляет себе. Его брак
смешон, ему не о ком заботиться, кроме как о девчонках, которых он
периодически укладывает в постель. А о них он точно не заботится. Странный
он человек. Хотелось бы ей понять его когда-нибудь.
Вечером Джерри рассказала Бонни о сценарии. Бонни подпрыгнула как
дитя и только повторяла:
- Ты уверена? Ты думаешь, я получу эту роль? Ты думаешь, я стану
звездой?
Потом Джерри сказала Бонни и об уроках актерского мастерства.
- А ты будешь ходить со мной?
- А зачем я тебе нужна?
- Нужна.
- Он будет твоим репетитором. Я буду вам только мешать.
- Ты будешь мешать мне не больше, чем этот старый осел, с которым мне
придется заниматься. Ну пошли со мной хотя бы в первый раз.
Джерри согласилась.
- Дик звонил, - сказала Бонни.
Джерри удивленно посмотрела на нее.
- Сюда? Когда?
- Полчаса назад.
- А почему он не позвонил мне на работу, глупый. Он же знает, что я
никогда не прихожу домой так рано.
Бонни пожала плечами.
- И что он сказал?
- Он хороший. Он сказал, что зайдет.
Дик много слышал о Бонни от Джерри, но никогда ее не видел. Он даже
однажды сказал, что не хочет с ней знакомиться, потому что боится
"голубых". Он знал, что Бонни - это Винсент. От Джерри, разумеется. Она
все ему рассказывала и беспредельно доверяла. Джерри изумилась - что же
заставило Дика перестать бояться "голубых", и задумалась, уж не ревнует ли
она. Хотя к чему ревновать - Бонни же мальчик. Дику, наверное, было просто
любопытно, с кем же живет его девушка. И все же ей было неприятно, что Дик
позвонил ей, заранее зная, что в это время Джерри никогда не бывает дома,
и он сможет застать Бонни одну. Странно. Для Дика - это странно. Будь это
с любым другим мужчиной, она бы сочла это за необдуманный поступок, но с
Диком такое было невозможно. Джерри в два раза дольше обычного наклеивала
новые накладные ресницы экстра-класса, чтобы обрести уверенность и
успокоиться. Бонни была самой красивой девушкой, которую Джерри когда-либо
видела в жизни, даже несмотря на то, что на самом деле Бонни была
мальчиком. И она уже видела слишком много мужчин, которые настаивали, что
Бонни - девочка, несмотря на то, что были ее любовниками и уж наверное
обнаружили все необходимое в постели. А может Дик думал, что Бонни
подойдет на какую-нибудь роль в его бродвейском шоу, и просто хотел на нее
посмотреть.
- Он не сказал, мы куда-нибудь пойдем или нет? - крикнула она из
ванной.
- Не сказал.
Джерри вышла из ванной.
- Ну и как я выгляжу?
- Изумительно. Только посмотрите на нее! Кого ты хочешь покорить?
- Тебя, Винсент. Я решила сделать из тебя мужчину, - Джерри кинулась
за Бонни и носилась за ней, пока не поймала. Бонни визжа сопротивлялась и
потом начала немилосердно щекотать Джерри. Она обладала мужской силой.
- Не вздумай поцеловать меня, ты извращена! - хихикала Бонни.
- Отпусти меня, грубиянка!
- От грубиянки слышу!
Джерри почувствовала, что игра зашла слишком далеко. Раньше Бонни
никогда не прикасалась к женскому телу, ее невинные касания сейчас вдруг
обрели другой смысл. Она положила руку на грудь Джерри, а другую
попыталась запустить ей под юбку. Ей что, просто хочется посмотреть, что
же есть там такого у девушек, чего нет у нее самой? Или в ней все-таки
гораздо больше мужского, чем кто-либо из них думает?
Джерри вырвалась и убежала в гостиную.
- Я не игрушка, - сказала она. - Если тебе интересно, что там у
девушек, я тебе нарисую.
- Не надо. Мне станет плохо.
- А ты что-нибудь знаешь о девушках?
- Откуда, - сказала Бонни. Она ушла в ванную и занялась гримом. - Я
тоже хочу быть красивой к приходу твоего друга, - сказала она. - Мне не
хочется напугать его до смерти.
"Интересно, что подумает Дик о Бонни", - раздумывала Джерри,
приготавливая мартини - Дик пил эту гадость и зимой и летом. Она достала
пластинки, а потом включила кондиционер на большую мощность. Кондиционер
зачихал, закашлял, как взбесившаяся машина и замер. Такой жаркий вечер, а
кондиционер сломался! Джерри распахнула окна, жаркий воздух стоял плотной
стеной. Может, это и к лучшему. Дик не станет медлить - только
познакомится с Бонни, выпьет мартини, а потом они вдвоем куда-нибудь
пойдут. Она никак не могла понять, почему так нервничает. Наверное, просто
переутомилась. И лето в Нью-Йорке - кошмар, даже если весь день
перемещаешься только по кондиционированным помещениям.
Она написала для Бонни огромную записку, чтобы та на следующий день
вызвала мастера для починки кондиционера, и смешала себе водку с тоником.
- Хочешь выпить, Бонни?
- Нет спасибо. Хотя за компанию - да...
Джерри приготовила еще один бокал водки с тоником и отнесла его в
ванну. Бонни уже давно не запирала за собой дверь.
- Ты куда-нибудь собираешься? - спросила Джерри, так как Бонни
наклеивала себе ресницы.
- Не знаю. Почему так жарко?
- Кондиционер сломался.
- О, Господи. Тогда я куда-нибудь пойду!
- Ты завтра утром будешь дома, чтобы вызвать мастера?
- Да. У меня встреча только в три часа.
- Я оставлю тебе номер телефона на кухне. Вызови пожалуйста.
- О'кей.
Последовало долгое молчание. Бонни была поглощена наклеиванием
ресниц, - она их то снимала, то снова накладывала, пока не добилась
желаемого результата. Случайно задев стакан, она уронила его в раковину,
он разбился и Джерри направилась на кухню за метлой и совком.
- Ты думаешь, я ему понравлюсь? - спросила Бонни.
- Кому?
- Дику Девойду.
- Нет, если будешь называть его Диком Девойдом.
- Ты думаешь, он сочтет меня извращенкой?
- А почему он должен так считать?
- Потому что я - извращенка.
- Нет. Кто тебе это сказал?
- Я сама. И ты это знаешь, - ответила Бонни.
- Ты ему понравишься. Ты всем нравишься.
- Я сама здесь уберу.
- О'кей.
- Если он будет смеяться надо мной, то я не захочу с ним знакомиться.
- Ты не получишь водки, пока не выйдешь из ванной. Ты все бьешь.
- Он ведь не будет надо мной смеяться?
